Друд едет на север: продолжение Друд встречается с полицией и падает с обрыва
Друда словно что-то останавливало, но желание прибыть в срок победило. Они забрали коней из конюшни и выехали из деревни на большой скорости, которую сохраняли почти час. Когда Орильи замедлил ход своего скакуна, всадники находились уже так далеко от почтовой станции, что юноша выбросил из головы остатки сожалений и опасений.
Местность вокруг перешла в крутые зелёные холмы. Впадины между ними заполняли заросли деревьев. Порыв ветра, дохнувший им в лицо, принёс с собой запах солёной воды.
-Это море, - подтвердил Орильи, увидев, как его спутник с наслаждением вдыхает воздух.
Они въехали на вершину холма и увидели совсем недалеко от себя расстилавшееся до горизонта серое море, поблёскивавшее на солнце. Казалось, что крутые склоны, покрытые первыми ростками пробивавшейся травы, подходят прямо к воде.
Большую часть пути светило солнце, и дорога была весёлой. Орильи рассказывал о местных достопримечательностях, а Друд удивлялся, сколько всего могло произойти среди этих похожих друг на друга холмов.
Под вечер на солнце набежали тучки, а затем пошёл лёгкий дождь, который стал усиливаться по мере сгущения сумерек.
-Далеко ещё до почтовой станции? – спросил юноша, оглядывая покрытую перелесками открытую равнину.
-Скоро будем на месте, - ответил его дорожный товарищ.
В то время, как они подъезжали к очередному перелеску, тянувшемуся вдоль дороги с левой стороны, из кустарника, возле которого находился поворот, выехали всадники.
-Мы будем ехать им навстречу? – удивился Друд, видя, что Орильи не останавливается.
-Это отряд полиции. Я не вижу поводов для беспокойства.
У юноши не было при себе ничего компрометирующего, поэтому он даже почувствовал облегчение от того, что это не разбойники. Когда обе стороны приблизились, офицер, возглавлявший отряд полицейских вёльнеров, поприветствовал Фробишера Борда.
-А вот и мы, господин Санлис, в полной целости и сохранности, - ответил Орильи, улыбнувшись уголками губ.
Друд не мог поверить своим ушам. Он казался спокойным, когда переводил взгляд с одного на другого. У него в голове не укладывалось, что этот будничный, обыкновенный офицер в тёмном парике с маленькими усами и есть главный следователь по политическим делам провинции Скалла-Вера, господин Санлис. Стало быть, Фробишер Борд Орильи – полицейский провокатор?
«Он не знает, кто я», - мелькнуло в голове у молодого человека, но его тут же вывели из заблуждения.
-Надеюсь, вы осознаёте, юноша, - обратился к нему господин Санлис, - что сопротивление бесполезно, нас большинство, а потому не доставляйте нам хлопот. Ваше содействие следствию вам зачтётся. Сдайте свою шпагу.
Пытаясь выиграть время, пока мозг его лихорадочно работал, Друд, казавшийся со стороны ошеломлённым и заторможенным, медленно скал:
-Извините, я не понимаю…
-Только не говорите, что мы ошиблись, - спокойно и даже мягко произнёс господин Санлис. – Это исключено, ведь за дело взялся сам господин Орильи. Вы – гонец организации заговорщиков. Надеюсь, вы не станете отрицать этот бесспорный факт.
-Мне странно, что господин Орильи пришёл к такому выводу, - так же медленно сказал Друд, скользя глазами по окружавшим его всадникам и оценивая, насколько близко стоят их лошади. Чтобы ещё протянуть время, он начал вытаскивать шпагу, и один вёльнер резко вырвал её.
-Вы, я вижу, разумный человек, - продолжил господин Санлис, обманутый спокойствием юноши. – Не отрицайте очевидного. Даже отсутствие при вас компрометирующих писем вам не поможет. Ваша связь с тайной организацией установлена. Протяните руки.
-Зачем? – словно удивляясь, спросил Друд.
В эти минуты он воспринимал следователя какой-то внешней стороной сознания, работавшей, словно во сне, в то время как внутренняя часть, сжавшаяся, словно зверь в засаде, внимательно следила за окружающими. Когда Санлис, двинул коня вперёд, эта внутренняя часть взвыла от восторга, увидев открывшийся между двух полицейских вёльнеров проход.
-Мы свяжем вам руки, - широко улыбнулся следователь, отвечая на вопрос Друда. Он воображал, что одним своим эффектным появлением привёл молодого заговорщика в оцепенение, и считал, что задача по его поимке и доставке в Ваноццу оказалась сущей ерундой. До чего же глупы противники наместника, пославшие в Сен-Катарен такого молокососа!
Друд между тем едва заметно заставил лошадь сдвинуться вправо, словно предоставляя Санлису возможность приблизиться к нему. На самом деле он поставил коня как раз напротив образовавшегося прохода и очень боялся, что вёльнеры заметят свою оплошность в последнюю секунду.
Никто из представителей власти сначала не понял, что произошло. Конь молодого заговорщика вдруг поднялся на дыбы и заржал, заставив шарахнуться стоящих рядом лошадей. Прорвав кольцо оцепления, Друд во всю мочь помчался по дороге. Грэнхенфорд постарался: его конь легко оторвался от всех преследователей, кроме двоих. Впрочем, оторваться было полдела: рано или поздно животное должно было выдохнуться, а местность по-прежнему была открытой и, что хуже всего, незнакомой. Юноше оставалось рассчитывать только на наступление темноты.
Сколько продолжалась скачка, сказать было трудно: сумерки стали плотными, но видимость сохранялась достаточная, когда Друд почувствовал, что конь устаёт. Между тем, его преследователи, хотя и несколько отставали, были полны решимости довести своё дело до конца. Оглядывась на них, юноша сначала подумал, что их лошади тоже устали. Но, оказавшись на возвышенности, он понял, что преследователи просто берегли силы и приближаются к нему. И, что ещё хуже, остальные члены отряда, хоть и далеко позади, также скачут вслед.
Но самый неприятный сюрприз ждал Друда впереди. До этого настигающие его вёльнеры не применяли никакого оружия. Теперь же, когда стук копыт их лошадей раздавался очень отчётливо, к нему внезапно присоединился звук пистолетного выстрела. Конь Друда с ржанием упал на землю: юноша едва успел вынуть из стремян ноги. Животное кричало так по-человечески жалобно, в судорогах поднимая дорожную пыль копытами, что он едва не остался рядом, хотя ничем уже не мог помочь.
Действуй Друд сознательно, он никогда бы не совершил той глупости, которую сделал в следующий момент: он зачем-то полез на вершину длинного пологого холма слева от дороги, падая и обдирая руки. Лёгкие его горели и рвались от боли. Он почти ничего не видел и плохо соображал.
-Стой, сумасшедший! Куда ты здесь денешься? – окликали его снизу преследователи.
Юноша не отвечал и только раз оглянулся, чтобы убедиться, что они тоже лезут наверх и что уже видны отставшие всадники. Он уже не бежал, а усилием воли заставлял себя двигаться вперёд и вперёд. В какой-то момент земля внезапно ушла из-под ног юноши. То ли Друд на какие-то доли секунды потерял сознание, то ли что-то стёрлось необъяснимым образом из памяти, но он впоследствии не мог вспомнить, как летел на дно известняковой вымоины, находившейся по другую сторону холма. Он неизвестно сколько пролежал в грязи, по шею в воде, хватая ртом воздух как умирающая рыба, прежде чем различил высоко над головой шаги и голоса своих недругов.
-И куда только этот мерзавец делся? – раздражённо сказал один из них. – Нет, он меня достал!
-Ты должен поговорить с ним, Герцель, и поговорить по-мужски, как только мы его найдём, - поддел первого кто-то из его товарищей.
-Не сомневайся! Все кости переломаю! – пообещал Герцель.
-Эй, молодцы! – донеслось совсем издалека. – Есть там что-нибудь?
-С этой стороны известняковые обрывы, а в них – вымоины! Видно, во время штормов в них гонит воду! Может, он свалился вниз? – предположил Герцель.
-Сейчас вам принесут фонарь! Посмотрите, что внизу! – снова донеслось издалека.
Друд закрыл рукой рот и глубже погрузился в холодную воду. Глаза его привыкли к сгустившемуся сумраку, и он различал выход из вымоины, слышал сонный шум близкого моря. Что лучше: ждать, пока принесут фонарь, или попытаться выбраться? Друд колебался: он боялся выдать себя лишним шумом и опасался, что будет слишком заметным на фоне светлых известняков и прибрежного песка. К тому же, кто его знает, не спустились ли вёльнеры и на побережье?
Пока он терзался сомнениями, прибыл фонарь. Это был железный фонарь с вставленной внутри свечкой, защищённой стеклом от ветра. Он медленно полз на верёвке вниз, выхватывая из тьмы свисающие корни старой травы и отражаясь колеблющимся пятном на поверхности воды. Друд вжался затылком в стенку вымоины и закрыл глаза, чтобы не видеть приближающегося света.
-Нет, ничего не видно! – раздалось сверху после невыносимо долгого раскачивания фонаря и скрежета его железных частей по стенкам вымоины. – Он либо валяется там, внизу на камнях, либо захлебнулся в одной из этих луж и лежит под водой.
-Чёрт, неужели придётся спускаться и искать? Мы все шеи переломаем!
-Он не мог остаться в живых, если действительно упал с обрыва.
-Да бесполезно здесь лазать в темноте! Даже если он ещё живой, так всё равно переломал все кости и никуда до утра не денется!
-А-а-а! – вдруг завопил кто-то, поскользнувшись на краю обрыва.
-Держи! Держи! – закричали товарищи, стараясь удержать падающего.
Пострадавший пытался найти ногами опору, от чего на голову Друду сыпались земля и камешки.
-Нет, ребята, сворачивай работу! – приказал кто-то, видимо, старший. – Сейчас искать бесполезно, начнём с утра!