Уже десятое октября, но листья и трава зеленые, почти без признаков желтизны. Небо синее, высокое. Днем достаточно тепло. Дворники активно убирают паутину опавших листьев, старательно поддерживая иллюзию отсутствия осени. Вот только запах. Ее знакомый терпковатый аромат блуждает над городом. Он то совсем исчезает под солнечными лучами, то вдруг полностью поглощает тебя, особенно в тенистой каштановой аллее, окуная в осень с головой. Но листья и тут зеленые, лишь тоненький внешний край их окрашен коричневой каймой. И опадают они зеленые. И этот запах источают зеленые. Странно.
Если сегодня сделать несколько фотографий парка, то по снимкам невозможно будет определить время года… Может осень затаилась где-то поблизости, наблюдая чарующее время таинственного перехода из зелени в желтизну, не желая торопить, разрушать его покой, прозрачность и торжественность. А может, она заблудилась?
Но почему же все - таки это так меня волнует?
Лениво, исподволь, прозрачно и легко листву она слегка позолотила,
Коснулась лишь чуть-чуть, не тронув глубоко, и в хороводе листьев закружила.
Слоится тишина… Прохлада обняла так трепетно и бережно за плечи…
Я так тебя ждала, в душе тебя звала… Красавица, мечтала я о встрече.
Но зелена листва осин, берез и верб, лишь клен резной пропитал желтизною,
Каштановых аллей дурманящий напев, пропитан запахом, наполненный тобою.
Чеканит дятел дробь и сыплет мелкий снег, невидимый и чуточку колючий,
Касается легко листвы зеленых верб и тИхонько шуршит. Какой забавный случай.
Я так хочу увидеть хоть глазком,
Как царственно твое великолепье
В багрянце золотом…
Странная боль, резиновая какая-то поселилась за грудиной. Создается впечатление, что кто-то по ошибке забыл там что-то типа овального мяча и теперь этот мяч живет своей жизнью. Он то увеличивается в размерах, затрудняя дыхание, заставляя неметь сердце, застилая глаза горячей пеленой, то сам по себе опадает, будто из него выпустили воздух, а потом неожиданно резко увеличивается, проявляя свойства испуганного ежа, а вдруг взрывается в сердце острой жесткой болью. Кто же регулирует количество воздуха в мяче?
Погода стоит удивительно ровная: ни ветра, ни дождя, ни резких смен давления и температуры воздуха. Никаких нагрузок, встреч, звонков. Вокруг меня тишина и покой. Значит, какая-то сила во мне регулирует количество воздуха в мяче.
В парке, в прозрачной тишине его аллей мяч всегда приходит в состояние покоя и мысли приходят ясные, четкие, светлые. Наверное, я опять потеряла Радость и слишком глубоко погрузилась в Печаль. Они обе живут в сердце. Когда они ладят, сохраняя равновесие, - сердце не болит, но когда одна из них разрастается, подавляя другую – жди беды: мячика, ежика, кинжала.
И я поняла. Вероятно, где-то в глубине себя я запланировала, что золотая осень придет в средине сентября и одарит меня своею красотою. И вот теперь я хожу, требую ее прихода такой, какой я себе ее придумала, тоскуя о несостоявшемся удовольствии. Я поняла, что снова утратила себя, свои ощущения, засуетилась в мыслях и стала смотреть и не видеть, слушать и не слышать. Все внутри меня схлопнулось. И это не она, это я потерялась. А осень давно пришла. Просто она зеленая и не печальная.
- Прости меня, Красавица, за гордыню мою.
И Осень простила. И вспыхнул передо мной багряно-красным цветом юный клен… И ветер, растрепав мои волосы, закружился по березовой аллее, срывая редкие желтые листья, усыпая ими дорожку. Листья кружили и шептали: «Какая разница: желтые, зеленые, багряные… Разница в том – видишь ты или не видишь, потеряла ты себя или нет. В мире все, в каждую секунду происходит в первый раз. Может и такая осень в первый раз. А может, ты просто раньше ее не замечала…»
Я снова на свиданье прихожу и трепетно с восторгом наблюдаю,
Как нежной желтизной, прозрачной кисеей из золота ты ветви украшаешь,
Таинственным касаньем золотым преображаешь парк, березок кроны,
Еще не трогая гривастых ив… Ведь у тебя всегда свои законы.
Ты задержалась где-то по пути,
Души коснулась и не ждешь ответа,
Звучит во мне чарующий мотив
О нежности твоей и страсти летаю
Зеленый, желтый – листьев чехарда – кружат меня в таинственном мерцанье…
Я грежу в запахах твоих всегда и душу греет мне твое очарованье.
Я не спешу и перемен не жду – мне радостно твое прикосновенье
И трепетный покой под крышей золотой, и запахов дурман, и птичье пенье.
Дождь разлегся на листьях. Уже прошло пару дней с тех пор, как облака пленили небо, охватив его равномерным сизым цветом, а вчера пошел дождь. Сначала он чуть полил для порядка, а потом стал непрерывно сыпать, обнимая весь мир густой, полупрозрачной пеленой. Капли, наверное, уже устали скатываться вниз, вот они и лежат. В какой-то момент ветер лениво шевелится, плавно раскачивая деревья, осыпая капли наземь. И тихий шелест, смешанный шелест дождя и почти неуловимого ветра, который запутался в густых зеленых кронах.
Такая тонкая печаль – в душе мерцает все былое,
Слоятся томно облака, томится небо голубое,
Бездонная неба глубина, тоской налита его просинь…
И листьев легких желтизна. … Меня заманивает Осень.
Ну вот, я и дождалась. Осень разлилась привычными красками. Небо затянулось густой дымкой. В воздухе висит почти невидимый дождь. И желтые листья. Они залили весь мир. Они кружат, опадая, и опадают, кружась… Нега и покой. Неповторимая, извечная, торжествующая красота.
Когда входишь в эту жизнь, распахнув глаза, впитывая запахи чистые, живые, не замечая шума машин на улице за трелью крошечной невидимой птички, окунаешься в чувство, которое называется Любовь. Любовь без чувства собственности, без ревности, без претензий… Любовь, как данность.
Над тихим озером висит туман, окутав дымкой серебристой, негой деревья,
Запахом увядших трав пропитан омут, в ожиданье снега.
Прохладный воздух тронут сединой и изморозь травы легко коснулась.
Томительный, изысканный покой… Я в тишину и Осень окунулась.
Истомой хрупкою подернут желтый лист
Рябины с капелькой горячей крови.
Не увяданье это, не каприз –
Покой природы в царственной короне.
Красавица лениво, исподволь
Листву аллей опять позолотила.
К твоей красе коснуться мне позволь.
Ты тишиной мне голову вскружила.
Вокруг покой, ты легкой желтизной зеленость заменить почти готова,
Пастельность красок на траве густой в душе гармонию рождают снова.
Я, наконец, эмоций буйных хлад смогла утихомирить в одночасье,
В твоей красе рассыпались стократ печаль и боль, сомненья и несчастья.
Октябрь 1999 г.