Вяхирь
Есть люди таинственные. Сразу даже и не поймешь в чем дело. Магнетизм присутствует, неожиданность. Наивность у них запросто сочетается с мудростью, жесткость с мечтой необыкновенной. Таков мой друг Володя Голубев, в народе Вяхирь. Вхожу в подъезд – на стенах цветы краской нарисованы, солнце, дождь, птицы диковинные. Навстречу мне таксы бегут лохматые, аж пять экземпляров. Это первые Володины друзья. На ходу они говорят: «Привет!» и летят дальше, во двор. А вот и хозяин. Он похож одновременно на Дон Кихота и старшину из окопа Второй Мировой. В квартире мы не задержимся. Старенькая Нива, ветер в треугольники боковых оконцев, горький запах крепкого табака. Разговор о новом романе, листы которого Вяхирь нежно складирует под военный свитер, в свою неунывающую душу. Час пролетает, и еще пять минут… Приподнимается могучим волнующим зеркалом Плещеево озеро. Древнее, реликтовое, яйцевидное. Здесь мой друг преображается. И говорит: «Мы под своим небом!» Синий камень, Ерилина плешь, ботик Петра, часовня Крест, тропы Вещего Олега…Ветер с памятью моря… Я заглядываю в небо. Мимо проходит, раскачиваясь, паровоз-кукушка. Сереет волна. Кочует над центром водного царства фиолетовая туча. Стремительно облачившись в скрывающий голое тело и как будто бы обнажающий контуры характера, черный костюм подводника, Вяхирь входит в волну, как священник в алтарь. Прежде чем его фигура станет черным крестиком, я успею рассчитать расстояние до обрыва. Там, по щучьему веленью, озеро скрывает во тьме второе дно, в кратерах которого блестят косяки царской селедки. Огромные щуки равнодушно застывают возле старых поломанных мачт. Вяхирь говорит: «Когда творишь – время останавливается…» Это значит, если сочинять без перерывов всю жизнь, можно остаться юным и глаза не выцветут! Следую его совету – складываю строки и одновременно жду возвращения друга. Опять думаю – странный он все-таки человек, сколько всего намешано… Языческие приговоры, зеркала в полночь у Синь-камня, долгие беседы с наместником Лавры, подводное ружье.
И вдруг посреди жизни, под водной гладью озера обнаружил Вяхирь Владимир Владимирскую икону Богородицы. Икона красоты чудесной, из камня выточена, лучится сама.… Отнес в Лавру, и там все подивились, но и время ее определили – царство Грозного Иоанна, который тоже здесь на берегу плещеевом немало времени провел. «Не ты ее нашел - она тебя!»- говорят Володе друзья, а он все отшучивается: «Смотрю – квадратик позеленевший между двух утесов. Любопытно стало. Вот и все». Все, да не все. Говорят, иконка та сейчас у Патриарха в покоях, а Вяхирь сделал матрицу из тугой резины и всем, кто попросит отливает копию найденного сокровища.
Пройдет часа четыре, прежде чем из шипучей, крылом загнутой волны, покажется фигура водолаза. Уже у самого берега Володя неожиданно поднимет над водой тяжелый садок, в котором забьются, захлещутся пятнистые щуки. Какая уха будет! Сказка.… Готовлю костер и замечаю, что Вяхирь хоть и вернулся из глубин озера, а все же не целиком. Мысль его сейчас не здесь. Видно, там, под водой, незаконченный роман ревниво приблизился к душе, качнулся новым поворотом сюжета и увлек за собой. Название романа я уже знаю – «Синь-камень». Если внимательно вглядеться в противоположный берег озера, можно увидеть геометрически правильный треугольник Ерилиной горы, и скользя взглядом левее, ближе к воде, угадать место, где сейчас находится космический исполин, фетиш древнего племени Меря – тот самый Синий камень. Однако его легенды, тесно переплетенные с ветрами новых времен – суть романа, который завершает теперь Владимир Вяхирь. Очень скоро вы увидите его первые страницы.