Это было бесчестно. Люди не умели плавать в воздухе (да и в воде не всегда). Сорвавшись с высоты, они разбивались непоправимо. Как чашка. Нелепая хрупкая принадлежность приема пищи.
Зачем сосуд, в который наливается жидкость нетерпимой для тела температуры делать таким ненадежным? Да еще при их «умении» обращаться с предметами. Они не могут толкнуть с ладони чашку с чаем, чтобы она, изящно покружив в воздухе по комнате, опустилась в точку старта. И не всколыхнула поверхности жидкости. Не могут даже подхватить падающую чашку так, чтобы из нее ничего не вылилось. Не в состоянии сделать простые вещи.
За эти детские фокусы, что Безымянная неосторожно продемонстрировала в начале пути по Земле, люди прозвали ее «О». Долгое восхищенное «О-о-о-о…». Даже в мыслях «О-о-о». Хотя они умеют одновременно произносить слова и думать другое. Как одежда с подкладкой. Все знают, что есть подкладка и догадываются – какая. Подкладка всегда более мягкая и нежная, а мысли зачастую более жесткие, чем слова. Эти упражнения называют ложью. Мысли читать не умеют, вот и упражняются.
Между тем, тело инопланетянки притормозило, а руки по инерции продолжали разбирать хлипкий мост позади себя. Сооружение, по которому неслась эта «царская охота», мостом можно было назвать весьма условно. Несколько палочек и веточек, сплетенных над бездонной пропастью.
Задержка дала возможность самому быстрому и сильному мужчине почти догнать О. Настоящего имени у нее не спрашивали, да никто из землян и не сумел бы его произнести. Пусть будет «О» - кодовое земное имя.
Как и ожидалось, мужчина начал падать. Не спеша, в состоянии – «подробное течение времени», О протянула руки и подхватила падающего навзничь мужчину. Подробное - это когда клубочек мгновения разворачиваешь в ниточку миллимгновений и получаешь возможность уместить свои движения на значительно меньшем отрезке времени, используя время по длине, а не по площади. Очень удобно. О легко вытащила спасенного на безопасный уступ скалы. С привычным изяществом неземная рукодельница свернула время в клубочек. Их движения во времени совпали.
Она могла разглядеть мужчину в подробностях, а не как мерцающую четырехмерную тень. Короткие черные кудри, густые изогнутые брови, большие черные глаза. Красиво и правильно спроектированное и вылепленное лицо. Загорелый торс. Нижняя часть тела и ноги защищены удобной черной одеждой и обувью.
В черных глазах медленно таял каменный лед испуга и проявился, как на дисплее, вопрос. Как объяснить? Земляне знакомы с этим состоянием – разворачивать время в длину, особенно когда падают с большой, смертельной высоты, но пользоваться этим не умеют. За редким исключением. Вязаная шапочка не пройдет в игольное ушко – только нитка из которой она связана. Шапочку надо распустить. Это же так просто. Вот простые – то вещи труднее всего объяснить.
Тем временем подтянулись остальные преследователи. И чего гнаться? Ведь уже разглядели ее. Такой же, как и они, человек. Внешне. Не обезьяна. Не лесной дух. Они так про нее подумали, когда она выхватила из потухающего костра уголек, перелетев с дерева на дерево. Не приземляясь, длинным касанием – впереди времени. Это когда посылаешь тело в точку будущего перемещения и в то же мгновение, как на резинке, возвращаешь его назад. Ну, что тут такого необычного? О не хотела будить туристов в палатках и по-тихому взять часть огня, а получился такой переполох.
И забрались люди по ее твердым, как ступени, энергетическим следам на невозможную для их тел, зрелых только внешне, горную высоту. И потеряли свое палаточное жилье. Да и дорогу к нему, пожалуй. Придется протоптать энергетическую тропу, как для ребенка, и отвести их в горный монастырь, к задумчивым вежливым монахам.
Самое трудное в обратной дороге было заставить взрослых людей наступать на «пустоту». Как объяснить, что все вокруг – вариации этой пустоты. Пустота в виде воздуха, в виде воды, дерева, зверя, человека…
Почему бы им не пойти просто следом, не смотря под ноги, как это сделал бы ребенок? Пришлось пообещать убрать тропу и бросить их здесь. Это была ложь. Чисто человеческий прием, но сработал. А то пришлось бы их таскать на себе по – одному, как вьючному животному – ослику. Оно маленькое, смешное, но очень рационально сконструировано. Его короткие мышцы и эластичная прочная шкура дают ему дополнительную выносливость и выживаемость по сравнению с лошадью, например.
Неужели люди поверили, что взрослый разумный может бросить живого разумного, беспомощного как дитя в безвыходной ситуации? Судя по их мыслям - да. Ну, монахи то их не бросят. Вон как внимательно осматривают и быстро, без слов и лишних движений делают все что нужно.
Можно и мне запрыгнуть в свою пещерку. Самое высокое жилье в этой горе. К ней ведет «лестница 1000 ступеней». 815, если точно. Узкие, крутые, но не истоптанные ступеньки ведут, кажется, прямо в небо. Человеческая нога крайне редко касается их. Внутри пещеры толстый, мягкий мох, вода, капающая в каменную чашу, и ямка – чечевица для огня. И еще с верхней, самой широкой ступеньки можно упасть в небо. И поплыть.
Многие люди умеют это в воде. Некоторые могут даже лежать на воде. А на воздухе? Еще один шаг, маленький. И смогут. Как дети малые, эти люди. Можно ли их научить? Учитывая, что они категорически не верят в это. Боятся поверить. Боятся даже людей, которые пробуют, пытаются. Тяжелый, как железные латы, страх. И люди не умеют сбросить его, как плащ, одним движением мысли. И растут в этом страхе, как в железной клетке, уродуя душу и тело. Не замечая, что «прутья клетки» отпечатались даже на внешнем облике каждого жителя планеты.
Боятся и не доверяют. Не доверяют воздуху, воде, еде, друг – другу, букашке малой… «Ты враг! Убить!», - слышит мысленный посыл безобидный домовой паучок или тараканчик. А сами оставили на кухне еду и воду. Кому? С кем поделились? Весь животный мир прячет еду, если не делится, а если оставил – заберет кто хочет. Не обязательно враг. И убивать за это не стоит.
Да, для существа с таким мышлением приказ: «Лечь на воду как на руки матери в детстве», – это только слова, звук. Но не программа действия. А на воздух? И подавно. Не стоит и планировать.
По ступенькам поднимается маленькая фигурка в темно- красном одеянии. Мальчик – монах. Запыхался. Почему не берет помощь у окружающего мира? Не опирается на него? Мысленная программа – я иду сам и мне трудно – автоматически отключает все порты доступа энергии. Сам себя закрываешь в этакий кокон. Мальчишка энергетически выглядит как лягушонок в стеклянной банке и весь окружающий мир отрешенно наблюдает за ним. Надо помочь.
У людей есть выражение: «Брось на дорогу лестницу». И означает оно – сократи время пути. Ничего общего с перемещением во времени. Просто «заговаривают зубы» друг другу и скачут мыслями куда попало пока идет процесс физического перемещения по этой самой дороге.
Настоящее перемещение в конец пути удивило и обрадовало малыша. И он не умеет это скрыть, хоть и пытается. «Тебя зовет Тан Джао», - с вежливым поклоном произносит ребенок. Тан Джао! Достойный соперник из прошлой, доземной жизни.
Подхватив посланца энергопетлей, перемещаюсь в тренировочный зал. Тана там нет. Но он был. Только что. Переместился. Гоняться не стоит – отставание на целую галактику мгновений. Да и не достойно. «Буду драться с Тан Джао», - мое заявление вызвало у смуглой черноволосой женщины – председателя комиссии по отбору бойцов – презрительную усмешку,- «Вы не можете драться с Тан Джао, женщины не дерутся с мужчинами».
Странные правила, но я действительно в женском теле и переконструировать уже нельзя. Такой серьезный фокус испугает даже невозмутимых, ко многому привыкших монахов. Придется сначала сражаться с женщинами. Не повредить бы соперниц, они такие хрупкие! В конце сражений я и Тан останемся парой непобежденных и вот тогда сможем сразиться.
Так и случилось. Мы встретились на вершине. Выше облаков. Долгий изучающий взгляд. «Вы прекрасны в этом теле», - галантный поклон и саркастическая музыка слов. Это не может меня смутить. И удивить. Лишь в первом поединке имеет значение, кто первый сказал слово. Право выбора в этот раз за мной.
В прошлом поединке выбирал Тан. Я была Огонь. Легкий, жаркий, веселый и злой, могучий и коварный. Моя победа до сих пор пробегает по всему моему существу искрами радостной памяти.
Я выбрала. В этот раз Вода. Каждая капля на Земле отозвалась и зазвенела, как часть моего существа. Огромного, могучего, всеобъемлющего. А еще ласкового, мягкого, хитрого. Как женщина Земли. Я была везде. А Тан держал меня на своих ладонях. Он был Земля. Твердые, несокрушимые скалы, живые струящиеся пески, коварные сонные болота.
Тан разжал руки и я стала падать. В ущелье, способное поглотить море. Я растянулась. Тяжелые холодные капли – ноги вытягивались, падая в бездну. А руки – крылья, легкие теплые невесомые капельки, облачками взлетели вверх. К небу, к солнцу, к жизни.
Две скалы – руки Тана – стремительно понеслись навстречу друг другу, стремясь разорвать меня поперек. Скалы сшиблись с ужасающим грохотом. Посыпались камни. Крылья – руки мои зашуршали мягким ливнем вниз. Снизу, навстречу брызнули родники, гейзеры, фонтаны, мощно и радостно стремясь соединиться с ливнем. Коварные подземные речки молча, стремительно, упорно буравили основания соединенных Таном скал. Обе горы зашатались, треснули, рассыпались. Соединившись сверху и снизу, вода затопила остатки побоища. Расплескалась безмятежным синим озером. Идеальная гладь озера подернулась рябью – Вода смеялась.
Ответный выпад Тана – Земли не заставил себя ждать. Берег озера осыпался и вода устремилась в долину. В конце ее ждала ловушка. Болото. Земля, поймавшая воду в плен. Колючими водяными орехами рассыпались квакающие звуки болотных газов – смех Тана – Земли. Это заглушило нежное, еле слышное журчанье ручейка. Вода убегала из болота, закутавшись белым призрачным туманом.
Когда соперник спохватился – было слишком поздно. Горная речка, гремя водопадами и сметая валуны, неслась к океану. Тан швырнул на пути огромный кусок скалы. Речка притормозила, поднатужилась и перепрыгнула препятствие. Хохот речки – горянки эхом прокатился по ущельям и уступам.
Тан скрипнул зубами с досады. И распахнул пропасть на пути проказницы. Глубокую, как сам вход в ад. На дне вместе с водой умирали звуки. Как выбраться Воде? Неужели поражение?
Веер брызг, как пальчики, старались зацепиться за уступы, трещинки, хоть за что то. И срывались и скатывались вниз. Голые корешки в трещинах скалы. Бедные. Хоть напоследок напитать их водой. Где то там, наверху, воду ждут зеленые листочки.
Да! Падающая вода с такой силой ударила в стену ущелья, что посыпались мелкие камушки. Обнажилась частая сеть живых жадных к воде корней и корешков. С торжествующим победным всхлипом они всосали желанную влагу. Огромный глоток, что помчался вверх, вверх. К дереву на краю ущелья.
Загудело могучее дерево как старый контрабас. Запели стремительные струйки в веточках – скрипочках. Раскрылись ладошки – листочки. Белый прозрачный туман победным флагом поднялся над долиной. Озорные упитанные капельки весело застучали по земле, траве, по голове Тана. Мокрые губы соперника улыбнулись. Невозможно могучие руки сложились в ритуальный жест побежденного. Отделил себя от Земли. Я сделала то же самое, только в роли победителя. На этот раз.
Жеста – побежден внутренне – со стороны Тана не последовало. Что ж, попытаюсь еще раз доказать могущество женской слабости и хитрости. И доброты. Что побеждает мужскую силу и прямолинейность. Впереди у нас вечность.
Интересно, как древним философам Земли удавалось убеждать друг друга в своей правоте одними словами?