Знакомство.
Первый блин всегда комом! Именно эта поговорка вспомнилась Тимке, когда он разглядывал травяные джунгли. Пословица эта абсолютно не отражала положение вещей. Вспомнилась потому, что Домик, таким образом, успокаивал Фею и Сверчка. Они сегодня затеяли стряпать блины. И не смогли перевернуть первый блин. Он собрался комочком. И лица Домовенка и Лады тоже начали складываться в растеряно-печальные гримаски. И в этот момент мудрый Домик сказал:
- Первый блин всегда комом, попробуйте еще.
И они попробовали еще, и еще. И золотистая горка блинов на блюде становилась все выше и выше. Вспоминая о ней, Тимка довольно потер пузико. И вернулся к своим размышлениям:
- Все-таки, не первый раз через пространства шагаю, почему же промахнулся? Может от переедания блинов? Тяжелее стал и не рассчитал? Или…
Додумать свою мысль кот не успел, потому что услышал голос:
- А ты кто? Котогриб?
Тимка огляделся по сторонам. Он сидел на островке между двумя трехэтажными домами. Островок этот зарос травой, с Тимку ростом. В травяных джунглях шла своя жизнь: вдохновенно играли на скрипках кузнечики, сердито жужжали шмели в цветочках, словно предупреждали: «Это мой цветочек, и нектар в нем мой, жу-жу, укушу!». Сосредоточенно плел паутину паук, искала корм своим деткам божья коровка, четко печатая шаг шли муравьишки. И всем жителям этой залитой солнечным светом полянки было не до тряпичного кота. Тем более коты здесь тоже были частыми гостями. Они задумчиво тыкались носом в одуванчики, и, сощурив глаза, провожали в путь их парашютики. Или дремали, развалившись на солнышке. Сядешь на его мохнатый бочок, а он горя-я-я-чий. И кот лениво махнет хвостом, не до тебя, мол сейчас, сплю.
Не понимая, кто с ним разговаривает Тимка обиженно высказал пространству:
- Почему это я котогриб? Я - кот! И на гриб вовсе не похож.
- Очень даже похож. Все коты на четырех лапах ходят, а ты вырос из под земли, как гриб, - загудел за Тимкиной спиной басок.
Кот обернулся, и нос к носу столкнулся с Пазиком. Когда твои друзья Домик, Тополь, Фея и Домовенок, то разговаривающими автобусами тебя удивить сложно. Тимка и не удивился и даже обрадовался: есть у кого узнать где же он очутился. Однако, сначала надо было познакомиться.
-Меня Тимка зовут, а тебя?
Маленькие круглые глаза-фары погрустнели, и кота окутало облачко бензина. Это автобусик печально вздохнул:
- А я не знаю, как меня зовут! Водитель сказал, что я - груда металлолома, но мне это имя почему-то не очень понравилось.
- Сам он такой, - возмутился Тимка, - не стыдно ему обижать малышей.
Автобус и, правда был маленький и кругленький. И неизвестно почему Тимка мысленно дорисовал ему два мохнатых уха, и понял, что характер у автобусика как у маленького щенка. Только сейчас этот щенок был всеми покинутый и поэтому его глаза смотрели грустно и немного виновато.
- Ты будешь Пузя! Нравится тебе такое имя?
- Очень, - казалось, что сейчас автобус встанет на задние лапы и оближет мордочку кота.
Хотя какие уж задние лапы. Автобус был вполне настоящий и размерами превышал Тимку в несколько раз. Но он выглядел так беспомощно, что кот обращался с ним как с малышом. И как все дети, Пузя обожал задавать вопросы:
- Как ты так вырос из-под земли? – поинтересовался он.
- Я не вырос, из другого пространства пришел.
- Какого?
- Из волшебного леса.
- А что такое волшебный лес?
И так могло продолжаться до бесконечности, потому что автобусику все было интересно. Спасло Тимку то, что отличительной Пузиной чертой была скромность. Разузнав, что же волшебного в лесу, он спохватился. Ему стало стыдно. «Это непозволительно отвлекать глупыми разговорами такого серьезного сказочного кота», - сделал он себе строгий выговор.
- Здесь у тебя важное дело? – спросил он у Тимки
-Нет, - вздохнул кот, - здесь я заблудился.
- Если бы я не был сломан, я бы тебя обязательно отвез в любое место, - вздохнул Пузя.
- Да я и сам могу добраться, только мне надо понять, где я очутился.
- Ты в городе П.
-Ой! Вот ничего себе. Родину-то и не признал, - поразился Тимка.
Хотя родиной его был не этот город, а комната, где его сшили. Город он и не знал толком, видел только в окно заросший деревьями двор. Потом его куда-то везли на автобусе, еще одном автобусе, грохочущем метро и, наконец, на электричке. Вот с этого момента, когда он прибыл в Турень, и началась настоящая Тимкина жизнь, поэтому именно этот город кот справедливо считал родным.
- Ура! Теперь я понял, как попасть домой. Спасибо! – обрадовался он.
- Ты уходишь? И больше никогда не заблудишься сюда ко мне? – искренне огорчился Пузя.
- Теперь не заблужусь, - засмеялся кот, - а приду гости.
- Я тебе тихонько фарами буду светить, - прошептал автобусик, - чтобы ты не сбился с пути, когда пойдешь в гости.
Вот такой он Пузя.
Как все малыши, Пузя очень любил бегать. Только дети бегают на двух ногах, а автобусы на четырех колесах. Ему очень нравилось путешествовать и узнавать новые дороги. «Бип-бип!» - радостно гудел автобусик, - «это я еду!». И большие автобусы, и серьезные грузовые машины деловито отвечали малышу на разные лады. Пузю не пугали даже плохие дороги. Он лихо перепрыгивал через ямы и колдобины. Только бабулькам эти прыжки не нравились. Они сразу начинали ворчать, что не дрова водитель везешь, нельзя ли поаккуратнее. Шофер же на бабушек огрызался, и Пузю ругал. Он был не такой веселый как автобусик, а наоборот, угрюмый. И не любил возить детей.
- Шум, гам от них. По автобусу бегают, в окна высовываются. Не повезу! И даже не уговаривайте.
Если бы была воля Пузи, так он бы только одних детей и возил. Это всегда смех, веселье, песни. И каждый Пузин прыжок они воспринимали как аттракцион.
- Еще, - радостно вопила детвора и хлопала в ладоши.
И автобусик прыгал еще и еще. Его круглые фары радостно блестели, и он постоянно бибикал, подпевая детям. Не забывал Пузя и о безопасности. С детьми глаз да глаз нужен: чтобы не упали с сидения при прыжке, не выпали из окна, не поранились об ветки, если все-таки высунули любопытную лохматую голову. Да всего и не упомнишь. Приходится следить не только за вьющейся лентой дороги, но и за детьми. Пузя с легкостью справлялся с этими задачами, и ему было нисколько не сложно. Любимая работа не может надоесть, понимал автобусик.
Дети даже если незнакомы друг с другом, то очень быстро знакомятся и начинают играть. Взрослые же пассажиры сидят как вороны на ветках, нахохлятся и молчат. Если и разговаривают, то в основном ругают кого-нибудь: водителя, дороги, начальников, правительство. Иногда и автобусик ругали. Они называли его взросло и солидно: автобус и всякие разные обидные слова говорили. Пузя такие слова даже не запоминал. Когда он вез взрослых пассажиров, то переключался с жизни в салоне, на жизнь вдоль дороги. Шелестели вслед только что проклюнувшиеся листочки деревьев, радостно приветствовали возвращающиеся с юга птицы, в теплых лужах причудливо отражались облака. Вжи-и-и-х и брызги из лужи в разные стороны. Капельки так здорово блестят на солнышке. Пассажиры только ворчат, но это не страшно, а привычно. Хотя ворчали взрослые не всегда. Как-то раз в дороге весело брызнул в стекло слепой дождик.
- Трам-тарам, барабанили весело капли, - смотри внимательно, сейчас красотища будет.
Дождик был короткий. Казалось, что он прибежал умыть и разбудить землю, а потом поскакал по своим звонким делам. Только дождик убежал, как через все чистое небо раскинулась радуга. Пузе показалось, что это небо улыбается вслед дождливому непоседе. И люди в автобусе замолчали, они смотрели на радугу и улыбались. И эти улыбки изменили людей. Из хмурых, насупленных взрослых, они превратились в доверчивых малышей, которые открыты навстречу чудесам. Лица стали добрыми и светлыми. И автобусик понял, что в каждом человеке живет ребенок.
- Жаль только, радуги редко бывают, - подумал Пузя. - Чаще бы люди улыбались и вспоминали детство, меньше бы всяких ссор было.
Так и шла Пузина жизнь. С маленькими радостями, небольшими огорчениями, но важными и серьезными наблюдениями. Автобусик познавал мир, ему нравилось, что каждый день ему что-то открывалось что-то новое. И вдруг случилась неприятность. Крак-крак, щелкнуло где у Пузи внутри. И он уже не мог так быстро бегать и ловко прыгать. Друзья водителя говорили, что поломка ерундовая и ничего не стоит ее исправить. Шофер же сказал, что эта груда металлолома ему не нужна, его позвали на другое более выгодное место, и машина там будет – зверь, а не этот смешной автобусик. Поставил Пузю между домами, чтобы глаза не мозолил, и забыл про него. А автобус заскучал. Огромный мир сжался до размеров крохотной полянки.
- Тут тоже интересно и жизнь кипит. Я очень много узнал, - говорил Пузя Тимке, - но для меня жизнь - это ДОРОГА. Куда-то ехать, открывать новое и главное быть кому-то нужным. Ведь для этого меня сделали, чтобы я приносил пользу, а не пылился тут.
Кот сочувствовал другу, но он ничего не понимал в технике.
- Если бы меня починили, я бы и сам мог ездить без водителя, - мечтал автобусик. – Я бы возил только детей. С ними мне всегда интересно, и дорога веселее. А главное, ты им всегда нужен. У них столько идей, куда можно съездить!
Тимка приходил к Пузе в гости ночью. Тряпичные коты почти не спят, да и автобусы могут обходиться без сна. Ночью под звездами они и вели свои беседы. Кот предлагал автобусику перемещаться сквозь пространства.
- Наверное, это хороший способ, но не для меня. Он не предполагает движения и открытий.
Тимка качал головой. Его друг был большой мечтатель.
- Пока стоял тут, я научился путешествовать в мечтах. Где я уже только не побывал, - смущался Пузя. – Даже к вам в гости в волшебный лес съездил.
- Может тебе попробовать двинуть себя силой воображения? У нас вон Домик даже летать научился.
- Домик он и умел летать, просто забыл об этом. А сказка проснулась и позвала его, вот он и полетел.
- Так давай и твою сказку разбудим, - предлагал Тимка и начинал оглядывать салон, где же в нем прячется Пузина сказка.
- У меня пока нет сказки, - отвечал автобус. Мечты есть, а сказки, такой ради которой я бы все преодолел, пока нет. И придумать я ее не могу.
- Ее и не надо придумывать, она сама придет. Это мне дядюшка Тополь сказал. Он про сказки все знает.
Пузя сначала радовался ожиданию сказки, потом начинал волноваться:
- А какая она моя сказка? Вдруг придет, и я ее не узнаю. Скажу вам не ко мне.
Тимка смеялся звонко и от души, даже птички просыпались и начинали петь песни, думая, что пришел рассвет.
- Узнаешь, - уверенно сказал Тимка – и не ошибся.
В ожидании сказки
Ждать сказку – дело хорошее. Правда чаще всего она приходит, когда ее не ждешь. Вот такая сказка скромница, не любит пристального внимания и шумных аплодисментов. Стоит только отвлечься и заняться важным делом, как она уже тихонько подкрадывается на цыпочках, чтобы посмотреть: чем это ты там так увлечен. Повернул голову, и оказался уже в сказке. «Поймала, поймала», - радостно кричит сказка, - «теперь твоя очередь догонять». И после этих слов растворяется. Только то там, то здесь мелькает ее смеющаяся мордашка. Бежишь за ней, пытаешься схватить - и без толку. Присядешь отдохнуть, осмотришься вокруг и понимаешь, что сказка везде, и ловить не надо. Просто главное уметь видеть и слышать сказку в своей жизни.
Кот решил отвлечь Пузю от долгого и томительного ожидания чуда. Раздобыл где-то книгу про внутренне устройство автобусов и решил заняться ремонтом. Автобусик во всем этом принимал деятельное участие.
- Давай вместе будем разбираться, а то если я буду сам по себе ездить, то кто меня будет ремонтировать?
Тимка читал книгу, Пузя прислушивался к себе: фырчал, пыхтел. Потом делал вывод, что в этом отделе тоже все нормально. Автобусик очень увлекся познанием себя. Пока кота не было, он продолжал рассматривать схемы и мысленно путешествовать по своим деталям.
- Это ничего, что сказки пока нет, - утешал он себя. – Главное снова ездить начать. Буду колесить по всему свету, глядишь, и встречу свою сказку. Может быть, она устала в дороге, села передохнуть, а тут я сам и приеду. И отвезу ее, куда захочет. Домчу в считанные секунды.
Так размышлял Пузя, и вдруг, споткнулся о какую-то деталь, которая не хотела работать.
-Ура! - тихо возликовал он, - нашел.
Найти было мало. Необходимо выяснить, что это за деталь, и как, и почему она сломалась. Автобусик с головой ушел в книжку. Тимка научил его читать, и Пузя тихо по складам разбирал слова. Он возился весь день, зато сделал сам себя. Уже выглянули первые звездочки, когда автобусный двигатель взревел, и колеса радостно рванулись в путь. Дорога звала и манила, но Пузя сладко зевнул, его фары погасли.
- Я только немножко отдохну, - пробормотал он, - и потом поеду. Я совсем чуть-чуть посплю, просто глаза закрою.
Автобусик сладко спал. Сказка не стала его будить, погладила по голове и упорхнула. И так умаялся малыш. А Пузе снился сон. Снился серпантин дороги, который вился вокруг гор. И автобус резво бежал по нему, стараясь обогнать теплый ветер. В этой гонке он и не заметил город, по которому ехал. «Быстрее, быстрее» - думал он. А ветер подразнивал его и улетал все дальше и дальше.
- Не догонишь! – кричал ветер.
- Догоню-ю-ю-ю! – спорил Пузя.
И когда ему казалось, что он почти догнал ветер, перед ним разверзлась пустота.
- Тормози! – испуганно закричал ветер.
Автобусик резко остановился. Отъехал от пропасти и собрался уже вернуться на дорогу, как в ночной тишине услышал чье-то дыхание. Это дышал кто-то очень большой и сильный. Загадочный Некто не то стенал, не то жаловался на что-то.
- Надо ему помочь, - встревожился Пузя, - пусть он большой и может даже страшный, но ему, наверное, больно.
И автобус прислушался, откуда идет этот загадочный звук. Дыхание было везде, казалось, что так дышит сама ночь. Или не ночь, а та пустота, которая окружала Пузю с трех сторон. В погоне за ветром он приехал к обрыву. И если бы не успел затормозить, то ухнул бы в эту черную пустоту. Кто знает, чтобы она ним сделала. Голос ее нарастал и дыхание становилось все ближе и ближе.
- Ай! – не выдержал автобусик такого напряжения.
И услышал странный шорох - пустота отступила, но на радиаторе остались какие-то соленые капли.
-МОРЕ! – догадался Пузя. И мир стал совсем не страшным. Это дышит и разговаривает море. И он поскорее включил фары, чтобы разглядеть, какое же оно – море.
Морская бесконечность и сила поразили его. Автобусу казалось, что смотреть на волны, и вдыхать этот воздух и слушать морской прибой он может бесконечно. Каждую минуту море было другим. Он так увлекся созерцанием морских просторов, что не заметил первых солнечных лучей. С рассветом на море пришли ребята. Пузя очнулся, когда услышал в их разговоре свое имя, точнее не имя:
- Эх, вот если бы у нас был автобус!- мечтательно протянул детский голосок.
- Тоже мне скажешь, автобус! Откуда у детей могут быть автобусы? – презрительно отозвался хриплый голос.
- Да водить мы его не умеем, - поддакнул третий, - чтобы мы с ним делали?
- А нам и не нужен большой, - откликнулся мечтатель, - ма-а-а-ленький автобусик, который отвез бы нас вот туда.
Пузя проследил за пальцем, который показывал направление, куда надо везти. И ему открылся Город. От моря вверх разбегались маленькие белые домики. Они были беспорядочно раскиданы по холмам и балкам. Множество разных пространств Города были соединены между вьющимися узкими улочками или основательными лесенками. И автобусику захотелось пробежаться по этим тихим извилистым улочкам, мимо спящих домиков. «Бип-бип», - сказал бы Пузя потягивающемуся Городу, а тот улыбнулся ему в ответ.
- Я здесь нужен, - понял автобусик, - этим детям и Городу.
Только он собрался крикнуть тем, кто разговаривал под обрывом, что он здесь, как Город начал таять в туманной дымке. Автобус открыл глаза и увидел свою полянку и встревоженные Тимкины глаза.
Лунная сказка
- Ты чего? – спросил кот, - бормочешь чего-то во сне, зовешь кого-то.
Пузя печально смотрел на звездное небо. Как передашь все очарование и тепло незнакомого, но уже такого родного Города. В тот момент автобусик даже и не думал про то, что к нему пришла сказка. Он просто осознал, что уже не сможет без этого Города. И ему так хотелось встретиться с детьми и поехать навстречу приключениям.
Тимке и не надо было много объяснять. Он понял друга с полуслова. И почему-то грозно посмотрел на звездное небо. Хвостик медведицы затрепетал. И кот сказал:
- Ты подожди несколько минут, я сейчас выясню, что это за Город тебе снился и где он.
Кот бесшумно растворился в ночной темноте. Так же тихо он появился в серебристой кроне Дядюшки Тополя и услышал писклявые девчоночьи голоса:
- А мы что? Мы ничего! Нам сказали такой сон нашептать, мы и нашептали, - оправдывалась одна звездочка.
- Глазищи у него как загорятся зеленым светом, он как зыркнет, - ябедничала другая.
- Ой, я его боюсь! Как хватит своими когтями, так мало не покажется, ой-ой-ой. Я вообще больше никому сны шептать не буду, - переживала самая маленькая звезда.
И говорили они это все одновременно, поэтому стоял писк, визг и стенания.
Тимка уверенно оседлал свою сказочную ветку и произнес:
- Да ладно прибедняться? Кого я хоть раз обидел? Все сказки тополиные распугаете только своим визгом.
Звездочки надулись и обиженно замолчали. Потом самая храбрая произнесла:
- Подслушивать нехорошо! И не понимаешь ничего в сказках, так и молчи! Мы распугать сказки Дядюшки Тополя не можем! Ты думаешь, почему у Тополя листья ночью серебрятся?
- Уж не ваша ли эта заслуга? – съехидничал кот.
- Именно наша. Волшебство в сказках откуда? Не знаешь? И молчал бы. От звездной пыли. Если ее не хватает так и все в сказочном пространстве наперекосяк идет. Понял? – и, показав язык, звезда гордо отвернулась от такого необразованного кота.
- А еще с Ладой дружишь. У нее же крылышки блестят тоже от этой пыли, без нее она и летать не сможет, - поддержала подружка.
Только кот собрался сказать, что фея сможет летать и без крыльев вовсе потому что…
Как Дядюшка Тополь прошелестел:
- Ладно, хватит уже! Расшумелись, развоевались! Мне думается, Тимка сюда не за тем пришел, чтобы про звездную пыль слушать.
-Да-а-а! – грозно протянул кот. – Пришел поинтересоваться, зачем они малыша обманули? Нашептали Пузе сон, про Город которого нет. Он теперь будет колесить по всем пространствам, колесики сотрет, и все без толку.
Звездочки возмущенно вздохнули и собрались дать достойный ответ. И тут шурша золотистыми шелками платья, возникла Луна. Она и тут не изменила себе: сидела в своем любимом кресле-качалке, задумчиво улыбалась и рассеянно оглядывалась вокруг.
-Тимка, ты зря возмущаешься, - сказала она низким грудным голосом, - ты же знаешь, что любая мечта реальна. И ты сам этому подтверждение. Тебя сначала придумали, а потом сшили.
Кот задумчиво почесал за ухом. От боевого пыла не осталось и следа.
- Значит, этот Город существует?
- Это вполне реальный Город, такой же, как и Турень. Я специально попросила звездочек нашептать Пузе этот сон. Сегодня он может там оказаться.
- Но как!? – удивился кот.
- Хитрый какой, - пропищали звездочки, - думает он один по пространствам скакать может.
- Автобусу нужна Дорога!
-Будет ему Дорога, та которую никогда не забывают.
Луна взмахнула своей шалью, и они переместились к Пузе.
- Ты не передумал уехать в этот Город? – спросила его Луна.
Автобусик не удивился ни гостям, ни вопросу. Он уже был в сказке, а там возможно все.
- Я согласен, - сказал он, и начал заводиться.
- А не забоишься?- хитро улыбнулась Луна.
Пузя немного посопел, потом сказал:
- Даже если мне будет немножко страшно, но я все равно буду ехать, Город ведь не растает?
Все вокруг рассмеялись.
Потом Луна взлетела на небо, и к Пузиным колесикам упала лунная дорожка.
- Тогда в путь! По этой лунной Дороге!
Тимке было очень грустно расставаться с маленьким автобусом. Но он понимал, что у каждого своя сказка. Он погладил руль, кресло, в котором провел кучу времени, разбирая технические тонкости автобусного устройства.
- Счастливого пути! – сказал он Пузе.
И в ответ услышал шепот:
- Ты обязательно приходи, я буду тебе тихонько фарами светить, чтобы не заблудился.
Ребячий автобусик
В приморском Городе появился странный автобусик, который возил только детей. Он часто попадался взрослым в разных местах, и они только головой мотали:
- Наверное, показалось. Не может же автобус ехать сам по себе без водителя.
Пузя, а это был именно он, мог и не такое. Автобусик понял, что городские лесенки – это свернутые пространства. Каждая лесенка – новое пространство. Если Пузе с друзьями требовалось попасть на средний этаж Города, куда вели только лесенки, а дорог не было, то автобус тихонько шептал волшебное слово:
- Пожалуйста!
На несколько секунд лесенки распрямлялись, и по ним радостно шурша проезжали автобусные колеса. Ребятня из заднего окошка видела, как за автобусом снова выстраиваются лесенки. Бум-бум-бум! Как будто их быстро сложили невидимые строители.
Целый день колесил Пузя по Городу со своими беспокойными пассажирами, а ночью, он стоял на берегу и смотрел на море. Под шорох волн ему вспоминались дневные приключения. И все-таки, как бы не уставал автобусик, он каждый вечер включал фары, чтобы Тимка не заблудился в пути. Кота все не было, а на свет фар как-то раз вышло маленькое существо в колпачке. Село рядом с автобусиком, повздыхало, глядя на море, потом спросило:
- Тебя тоже на сушу списали?
- Нет, я сухопутный! – ответил автобусик, и полюбопытничал: «А ты кто? И почему тебя списали?»
Пузя слышал, что списывают старые и непригодные вещи. Существо было живым, (как можно списать живого? - недоумевал Пузя) и молодым.
- Я гном! – потом уточнил. - Корабельный гном. А списали..., - он махнул рукой и на гальку упала горькая слезинка.
Автобус деликатно помолчал, что тут скажешь, видно, что расстроен гномик своей судьбой. А гном повздыхал и начал повествовать:
- Сказали, что все приличные гномы живут в трюмах, и не носятся по вантам как стая диких обезьян, и не кричат от радости, как сумасшедшие чайки. Я позорю всех корабельных гномов, - сказал он и шмыгнул носом.
Автобусик прекрасно понимал гнома.
- Все нормальные дети ведут себя так! – сказал он
- Сказали, что корабельные гномы должны любить темноту трюма и тишину. Солнечные блики на воде им противопоказаны.
- Чепуха, какая! – возмутился Пузя. – Ты меня отведи к этим, кто тебе так сказал, я им все объясню!
Гном только рукой махнул:
- Старые они. Им хочется тишины и покоя. А я мешаю. Вот и придумывают всякие глупости. Не любят гномы солнца, и шторм переживают в глубине трюма для безопасности - передразнил он кого-то. – Солнце любят все у кого душа светлая. А в трюме какой шторм? Одна болтанка. Вот на палубе …- и глаза его загорелись.
Всю ночь Пузя разговаривал с гномом, а утром прибежала веселая ребятня.
- Пузя – это кто?
- Списанный корабельный гном. Оказывается бывает и такое, - вздохнул автобус.
Глазищи гнома настороженно смотрели на ребят.
- Из-за болезни списали? – посочувствовала белобрысая девчонка.
- Из-за нес-нос-но-го характера, - выговорил гном.
И тогда все зашумели и загалдели. Из всего выходило, что гному самое место в этой компании.
-У нас у всех несносные характеры, - сказал мальчишка с расцарапанной переносицей и перебинтованной коленкой.
- Если хочешь, поехали с нами? – предложил самый маленький в компании.
Гном очень хотел. У него даже кисточка подрагивала на колпачке, от предчувствия приключений.
- Залезайте все! – скомандовал Пузя. – Будешь теперь автобусным гномом. Таких, еще не было. Ты первый! И я тебя никогда не спишу.
День пролетел как одна секунда. Тем более гномик научил автобусик хитрой заклиналке, и теперь они могли путешествовать внутри лестничных пространств. Останавливались возле лесенки, тихо шептали с гномиком заклиналку, потом Пузя прыгал на понравившуюся ступеньку. И…друзьям открывалось новое измерение Города.
- Город-то волшебный, - объяснял гном, поэтому измерений у него много. Такие волшебные Города сворачивают такие измерения: кто-то в мосты, кто-то в леса, а наш - в лесенки.
Пузя вспомнил Тимкины рассказы про Дядюшку Тополя и понял, что сказочные пространства Турени спрятаны в тополиных ветках. День был веселый и суматошный. Вечером же Пузя загрустил. Под шорох волн уснул в салоне гномик. Автобус привычно зажег фары и грустно посмотрел на хвостик звездной медведицы:
-Может это не сказка? - спрашивал он. – Или даже в сказках друзья могут забывать друг о друге?
Ответа Пузя не успел услышать, потому что откуда-то сверху ему на крышу упало странное существо.
-Уй-я-а! – вскричало существо до боли знакомым Тимкиным голосом.
Автобусик улыбнулся:
- Все-таки сказка!
И был прав, дружба – это всегда сказка! И ей не страшны никакие границы.