Старик что-то бормотал из своего угла. Это было странно. Раньше он всегда сидел там молча. Вообще не издавал ни единого звука. Порой казалось, что его и нет вовсе, что он лишь призрак... Хотя как знать, может, так и было.
Я пытался уснуть, но это бормотание раздражало и притягивало мое внимание. Ни единого слова я не понимал, однако было что-то знакомое в этом. Может не впервые старик бормочет так?
Теперь все дни слились в нечто однообразное и бесконечное, как эта пустыня.
Для чего я пришел сюда? С какой целью? Не помню... не знаю. Помню, что причина важная.
Была.
Когда-то...
Старик никогда не говорил, сколько я здесь. А спросить я не мог. Все попытки вспомнить самостоятельно обрекались на провал. Казалось, я всегда лежал в этом шатре, всегда был недвижим. Однако иногда что-то проявлялось во снах. Проблема лишь понять, что сон, а что нет.
Старик тоже не знает, зачем я здесь. Откуда пришел, куда направлялся. Он знает все, кроме того, что я делаю здесь. Он сам это сказал. Я ему верю. Для чего ему говорить неправду?
Он сказал, что знает все. Но ни разу не раскрыл мне своих знаний. Сказал только, что если скажет, то исчезнет интерес. Что это значит, я до сих пор пытаюсь понять.
Возможно, старик пытает меня, потому что ему долгое время было скучно... Я привык считать, что все так и должно быть. Я должен лежать без движений и вспоминать, а старик сидеть в углу и молчать.
Что же он там бормочет теперь? Такие знакомые слова... Мог ли я слышать их от самого старика? Нет... такое бы не забылось. Слишком это непривычно...
Сколько же я здесь? Время потеряло смысл. День не сменяется ночью. В этой пустыне постоянный полумрак. А еще ветер. Ветер такой же непреложный атрибут этой пустыни, как и песок. И точно так же он всюду. Словно дует одновременно во всех направлениях.
Старик однажды сказал, что ветер - это признак смерти. И что это хорошо. Мне показалось тогда, что старик говорит о своей смерти. Позже я понял, что это совсем не так.
Старик рассказывал о пустыне. Долгое время я думал, что здесь нет больше никого, кроме него и меня. Оказалось есть. Оказалось, в пустыне стоит город. Всего один, но большой. Около десятка тысяч человек живет в нем. Теперь.
Раньше, сказал старик, город населяло в несколько раз больше жителей. Это было сердце пустыни, из города шло множество караванов во все концы мира...
А потом что-то случилось. Мир исчез. Вернее исчезло все за пределами пустыни, она стала воистину бесконечной. И ветер перестал шевелить песок. Никто не приходил извне и никто не мог уйти. Смерти тоже заказан был путь сюда. А мертвым выход.
Старик все бормотал. Он повторял всего несколько слов. Одну и ту же фразу, снова и снова. Звуки стали сливаться. Голос старика, шелест песка гонимого ветром, шорох ветра о полотно шатра, мое дыхание. Все закружилось и скоро исчезло.
Я шел по пустыне. Солнце палило в затылок, песок проник в ботинки и под одежду. Казалось, песок проник и в голову и теперь шумно пересыпается туда сюда с каждым шагом.
Совсем не хотелось падать. Я шел и говорил себе, не смей падать, ты должен идти и сделать свое дело. Это важно. Нет ничего важнее этого. А пустыня все не кончалась. Очень, очень долго я шел. Потом все-таки упал. Я стал тихо повторять те слова, что должен был сказать, когда цель будет достигнута. Поднялся ветер и песок стал засыпать меня.
Старик молчал. Все стало как обычно. Он молча сидел в углу, как раньше...
Нет, что-то изменилось.
Молчал не только старик - ветер утих, песок замер. Полог шатра откинулся, и яркий свет заполнил все. Глаза провалились куда-то. Я закричал.
Старик продолжал бормотать. Теперь я был уверен, что уже слышал, эти слова. Я сам же и произносил их. Не для меня, а для старика они должны быть внове. Но почему же я не понимаю, что они значат?.. А старик понимает? Ведь он знает все. Кроме того, что связано со мной. Получается, что и я, и он не понимаем, что значат эти слова. Значит именно в них ключ ко всему.
Значит, ключ заперт в той комнате, дверь которой отпирается только им. Очень многое заперто в той комнате...
19/12/2005