Прицельный удар в челюсть разом поменял местами небо и землю. Признаться, еще пару ударов назад мне казалось, что больнее уже не будет. Хотя, что я расстраиваюсь, за последние несколько дней я пережил и большие разочарования. Ведь никакие пытки не идут в сравнение с болью от предательства близких, и никакое разочарование не огорчает больше чем принесенное тем, кому бесконечно доверял. Так что для меня теперь, пожалуй, и смерть – не смерть. Ведь я уже мертв. В самом сердце.
Над левым ухом раздалось довольное ржание – видимо мое фееричное падение пришлось всем по вкусу, - в правом же не переставая, гремел пронзительный звон сотни бешеных колокольчиков – ой не к добру!
- Что, остряк… п-притупился! – любезно осведомился мой линчеватель, давясь от хохота. Десяток бесхитростных громил с похвальным рвением поддержали своего предводителя радостным гомоном и размашистыми пинками по моему еле живому телу. К счастью я их почти не ощутил, видимо живых мест на мне осталось - кончик носа, да мочка левого уха.
- Поднимите этого урода. Думаю теперь он готов к разговорам.
Пара мощных рук вцепилась в мои плечи и с головокружительной быстротой оторвала меня от матушки-земли. Пожалуй, даже слишком быстро…
- Э! – Удар под дых, выбил из меня весь воздух, точно пыль из мешка, - Это были совсем новые сапоги!
- Стой, идиот, он еще нужен!
Бить меня, конечно, перестали, однако руку, за которую держал меня обладатель испорченных сапог, теперь, пожалуй, было проще отрастить новую, чем вылечить.
Меня куда-то быстро поволокли. Куда я не видел, да и сомневаюсь, что этими глазами вообще теперь можно будет что-то увидеть. Однако стоит отметить, что сознание мое не помутилось ни на секунду и даже тогда когда мне выбили передние зубы желание остроумно ответить на их незатейливые насмешки никуда не пропало. Более того, если б я имел силы воспроизвести свои ответы они бы, пожалуй, стали настоящими шедеврами предсмертного юмора! Когда-то давно, (эх, теперь уже в другой жизни!) наставник говорил мне, что юмор – это именно то, что отличает нас от животных, потому что только тот, кто может оценить ситуацию со стороны, достоин, считаться разумным существом!
Однако не стоит отвлекаться. Мои хм… носильщики, наконец, остановились. Судя по отсутствию, какого бы там ни было ветерка и терпкому запаху годами немытых тел, меня доставили в шатер главаря и благодаря легкому, почти не различимому в этой вони аромату полыни я даже понял к кому.
Да… судьба странная штука, вот думаешь «Фух! Пронесло!» - а вот не судьба! И тебя снова и снова, тыкают носом в то, что уже казалось делом прошедшим.
- На колени его!
Но мои колени никак не хотели подгибаться и тем более держать меня в правильном положении. Что ж, не стану им в том помогать… Пришлось моим «носильщикам» самим удерживать меня от падения.
В шатре повисло молчание - это означает, что меня пристально разглядывают, оценивая достаточно ли я «обмяк» или есть еще простор для творчества.
- Что ж. Наши встречи определенно нравятся мне все больше и больше! - Ударов не последовало, следовательно, я уже достаточно синий, мягкий и окровавленный – и больше к столь отрадной картине Гроу добавить нечего.
- Освежите его. – Скомандовал главарь разбойников, пропитым до нельзя голосом – и в тот же миг на меня обрушился благословенный водопад ледяной воды. Я жадно раскрыл рот, чтобы ухватить хоть каплю! О, ни о чем на свете все эти дни боли и скитаний я не мечтал так, как о воде! Порой жажда доводила меня до отвратительнейших мыслей, мне даже неудобно говорить, на что я был готов ради глотка воды! Стыдно признаться, но я сам отдался в руки разбойников. Попался по глупости! Я ведь почти выбрался из Мертвой Пустыни, но стоило моим воспаленным от сухого ветра глазам увидеть их лагерь… я, как последний дурак, кинулся к ним на встречу, не разбирая дороги и позабыв обо всем на свете!
Вода придала мне сил, я даже смог приоткрыть один заплывший глаз, да что уж, окрыленный успехом я даже попытался улыбнуться ей, только вот демонстрацию моего несокрушимого безразличия и бессмертного сарказма Гроу, к несчастью, истолковала по-своему.
- Что? Больно? Чувствуешь себя растоптанным и униженным? Погоди, это только начало…
- Кхэм. – Тактично обратил на себя внимание главарь шайки, он же непревзойденный мастер нокаутов. – Хозяйка, тут вот какое, понимаешь, дело…
- Что еще? Я заплатила сколько договаривались. Больше не получишь и точка!
- Ну, зачем же так грубо! Я же не торгаш какой-то, я честный наемный работник. Работаю на того, кто платит… иш ты, значит, больше кто платит. Так-то, вот.
- Что ты хочешь этим сказать! – Возмутилась Гроу яростно сверкнув своими синими очами.
О, как она прекрасна в гневе! Я за столь долгий срок уж и забыл об этом чуде! «Непослушные черные волосы, шелковыми прядями разметавшиеся по хрупким плечам, огненный отблеск в синих омутах глаз, стройный стан, замерший в позе негодующего превосходства»... О, Гроу, богиня! Истинная дочь Гардиана! Но не твой я раб, даже стоя пред тобой на коленях – беззубый, избитый и израненный!
- Тут, вот какое дело. – Замялся разбойник. – Обычно я так конечно не поступаю, клянусь своими потрохами! Только вот, случается же такое! Ваш заказец того, короче отменяю я.
- Что?!
- Да. Это значит… Все нормально было, ну там, «поймать живым», «доставить туда-то», только ты ж ни словом о том, что этот ним оборотень, чтоб его. А на оборотня у нас свой заказец имеется и не чета твоему, чтоб его. Так что я тут… мы тут решили, что если нужен тебе ним этот, плати сверх условленного выкуп за оборотня. Вот. – Разбойник устало перевел дыхание. Видимо не часто ему приходится разговаривать с вежливостью и тактом. А кто захочет ссориться с полновластной ведьмой!?
- Тебе что, луна на голову свалилась? Как ты смеешь мне такое предлагать!
- Но, но! Тихо. Я иш, не дурак! Я умный, значит. Смотри мне ведьма, тут полынь везде, не расколдуешься. Так что, ручонками не маши! А дело говори – будешь платить или нет?
- А если нет – то что? – хитро прищурилась Гроу.
- Ну, на нет и суда нет. Уходим мы, значит, тебя связываем, чтоб ничего там! Ты ж ведьма – развяжешься как-нибудь. А нам – спокойнее. Так вот.
- Что ж. И позволено ли мне будет узнать, сколько вы хотите?
Главарь сосредоточенно нахмурил лоб и, загнув пару пальцев в мысленном счете, облегченно ответил:
- Ровно в 6 раз сверху того.
- Сколько?!!! Да ты хоть понимаешь с кем ты разговариваешь!
- Э! Э! Не хочешь платить – не надо! – примирительно замахал руками разбойник.
- Ладно. – Не предвещающим ничего хорошего тоном, сказала Гроу.
Мне трудно словами описать то наслаждение, которое я испытал, глядя на бессильный гнев в ее глазах. Он был точно отмщением за все те побои, что нанесли мне нанятый ведьмой сброд. Я буквально начал испытывать дружескую симпатию к пленившему меня разбойнику, решившему подзаработать на шальной удаче! Неужто Гроу, снова упустила меня из рук. Ох! Я чувствую себя неуловимым скользким гадом! Жутко довольным собой, между прочим!
- Слышь, хозяйка. Я ж знаю, что не честно. Но тут такие деньги! Я ж это! Тебе заранее предлагаю – плати и уезжай, пока заказчик не приехал. Я б ему сказал, что оборотень, того, убег. А то ребята мне этот, эх слово-то забористое… аук-аук-аукцион предлагали. Чтоб вы, значит, соревновались, кто больше заплатит! - с мечтательным видом добавил главарь. Видимо последняя мысль ему нравилась больше, вот только с ведьмой ссориться уж очень не хотелось.
- И, могу ли я узнать, кто мой соперник на шкурку этого… потрепанного жизнью зверька?
- О, то господа из Агаста, знатные и не разговорчивые. Больше об них ни слухом, ни духом. Так-то. Ну, и что решила, ведьма?
У меня на секунду замерло сердце – неужели так просто отступится? В последнюю нашу встречу Гроу билась как львица за одно только право расправы надо мной, хотя мне и так было суждено погибнуть в тот день. Смешно вспомнить, но именно ей я обязан тем, что до сих пор дышу! Нет, Гроу не выпустит меня из лап, даже если у нее будет выбор между мной и собственной жизнью. Воистину давний враг вернее старого друга!
- Я, признаться, считала тебя намного… умнее. Все-таки столько лет, на тяжелой разбойной стезе, репутация, слава по всем дорогам… - Гроу медленно, по-кошачьи, подошла к главарю и игриво смахнула пылинку с его покрытого панцирем плеча.
- Ишь, ты. По всем дорогам, говоришь…
- Да, мне казалось, ты как никто другой должен знать, что лучше для твоих ребят и для тебя.
Мне осталось только прикрыть тот самый подбитый глаз и мысленно вздохнуть о тупости и падкости на лесть некоторых дорвавшихся до власти мужей, чьи недостатки столь ловко способны обращать себе во благо иные женщины. Поверьте, я знаю, о чем говорю, поживете с мое и сами убедитесь, на что способны женские чары, в которых магии не больше чем в моих дырявых носках, а сил хватит и на целый легион чародеев.
- И… и что же ты предлагаешь? – Оживился разбойник.
Попался, как последний юнец попался! Похоже, только я и заметил самодовольную ухмылку на ее совершенном лице. Остальные, все одиннадцать крепких парней включая главаря, были больше озабочены другими частями ее не менее совершенного тела.
- Мы… - томно сказала она, приблизившись почти вплотную к нему, - убьем двух зайцев одной… стрелой.
- Ага…
- Мы… дождемся того, заказчика…
- Да, да, и что?
- И убьем. – Обворожительно улыбнулась Гроу. Так обворожительно, что разбойник даже не посмел возразить. – Ты получишь деньги - его и мои. Я получу нима и сделаю так, что месть… «знатных и скрытных господ из Агаста» никогда вас не настигнет.
- И… и все? – Разочаровался главарь.
Гроу смущенно улыбнулась.
- Ну, я надеялась, что об «особой» благодарности мы поговорим после удачного завершения сделки. Проще говоря «без лишних глаз».
- А? Да… ишь ты! – погрозил он корявым грязным пальцем. – Хитрая ведьма! Ну, я так думаю, что вреда от твоего плана не будет. Да и денежки опять же. Идет. Только, - добавил он в пол голоса, чтобы другие не услышали, - Благодарность свою не забудь.
- А она всегда со мной. – Игриво подмигнула ему Гроу.
Жизнь иного оборотня похуже, чем у бездомной собаки. Ей хоть и не рады в городах и селах, да не гонят, и нет-нет да подают кусок-другой. Впрочем, я, разумеется, знал, на что шел, когда «за гранью» предпочел договориться с Йа, чем биться на смерть. И дело тут было отнюдь не в жалости или даже трусости, как подумали бы многие, а в холодном расчете.
Быть магом, конечно куда удобней, чем оборотнем: тебя боятся, предпочитают обходить стороной, а в случаи крайней нужды обращаются к тебе со всеми почестями. Но именно это в некоторой мере и отвратило меня от магии. По натуре я одиночка, я ни в ком не нуждаюсь, а еще меня откровенно раздражают те, кто нуждается во мне. Так я выбрал свободу. Или не выбрал? Трудно рассуждать о ней сидя в клетке.
Я лежал на грубо стесанном деревянном полу переносной клетки и безучастно наблюдал одним глазом за происходящем вокруг.
Гроу и главарь шайки о чем-то спорили, его ребята готовили ловушку для недотеп давших за мою шкуру неплохие, надо сказать, деньги. Веселья хоть отбавляй!
План разработали самый примитивный: заказчик – кто бы там не явился – будет препровожден к моей клетке, дабы продемонстрировать ему, так сказать, товар лицом. А затем, под каким-нибудь предлогом доставлен в шатер, где его встретит Гроу. Разбойники же тем временем, после особого знака главаря, разберутся с его свитой. Мне же оставалось лишь молча скучать, разглядывая кусочек мира перед глазами, располосованный узкой железной решеткой.
Конечно, был и другой вариант. Скажем можно попробовать предупредить заказчика о западне, только вот станет ли он слушать оборотня, да и спасет ли его мое предупреждение? Гроу сильная ведьма, что бы я о ней не говорил, а я сейчас не боец. Чего там, я – не боец, еще как минимум неделю и то, если доживу.
А в целом, зачем что-то делать? Смерть уже настигла меня, я уже мертв, и от того, что умер я не телом, а духом, делается только страшнее…
Со стороны дороги показался дозорный разбойник, он мчался со всех ног, придерживая ножны, чтобы сильно не бились о кольчужную рубашку, явно снятую с чужого плеча и оттого спускавшуюся до самых колен.
- По местам. – Скомандовал главарь, едва завидев его приближение - двое с луками наперевес проворно вскарабкались на росшие, на равном расстоянии от опушки деревья. – Докладывай. – Кивнул он подоспевшему дозорному.
- Четверо… при всем… оружии… лошади с тюками… доспехи… - на сбившемся дыхании отрапортовал разбойник.
- Четверо в доспехах. Хм… ишь ты! И каковы доспехи?
- Не чета нашим…
- Ну да ничего. Нас больше и с нами ведьма.
- Я бы не была столь уверена в легкой победе. – Мягко возразила Гроу. – Занятные персонажи за тобой охотятся, ним. Видимо ты набираешь популярность. Может, поделишься секретом?
Эх, милая, я б поделился, да, боюсь, меня и на пару слов-то не хватит. А в прочем…
- Мефтай.
- Что, что? «Мечтай»? Ох, дорогой мой, с какой же радостью я отрежу тебе твой острый язычок, когда мы, наконец, останемся наедине. Да, да, язычок и, пожалуй, кое-что еще. – Плотоядно улыбнулась мне ведьма. – А что до всадников, я бы присмотрелась к тому, кто будет вести себя тише и отстраненнее всех. Врятли с тобой будет говорить главный, не велика птичка. Мне признаться даже интересно, что за господа из Агаста заинтересовались полудохлым оборотнем. Хорошо. Посмотрим, что можно сделать. И… помни о благодарности, мой бесстрашный разбойник… - шепнула ему напоследок ведьма и неслышно скрылась под пологом шатра.
От таких слов главарь приосанился, выпятив грудь колесом, и даже зачем-то пригладил ежик мышиного цвета волос, хотя, разумеется, отродясь не имел такой привычки. Воистину все женщины – ведьмы, а некоторые - ведьмы вдвойне!
Со стороны дороги послышался неясный шум, с каждой секундой все отчетливее и отчетливее превращавшийся в грохот амуниции и топот копыт, и вот уже даже мне был виден небольшой отряд из четырех вооруженных рыцарей в полном облачении. Странно. Нет, конечно, без оружия на встречу к разбойникам идти глупо, но рыцари! С подобным заданием могли справиться и менее… привлекающие к себе внимание люди. Что могло заставить рыцарей явиться на встречу с разбойниками? Разве это не позорит в какой-то мере их честь? Ведь рыцари, если и встречаются с разбойниками, то только если те, обнаглев до безобразия, начинают промышлять в каких-нибудь частных угодьях.
Я в меру сил приподнялся на локте, чтобы разглядеть, хоть какие-нибудь отличительные знаки, вроде особых цветов плащей или гравировки щитов, что подсказали бы мне, откуда эти знатные воины. Но плащи их были обычные, из некрашеной шерсти, а стальные щиты перетянуты поверх кожей, чтобы, такие как я, не совали нос, куда не просят.
Четверо остановили коней перед самым лагерем. Никто из них, разумеется, не собирался спешиваться. Еще бы рыцарь поравнялся с разбойниками! Один из них был очень молод, врятли старше семнадцати (еще одна странность – зачем брать на встречу с бандитами морально не окрепшего юнца? Опять же рыцарь в столь юных летах? Это возможно только если этот рыцарь знатного рода!). Двое других – определенно его братья! – у всех прямые одинаковые носы и маленькие родинки над левой бровью. А четвертый, явно самый старший из них, выглядел хоть и грозно, сдвинув свои пышные брови в сплошную дугу, но не столь представительно.
- Приветствую вашу милость в своем лагере, значит. – Льстиво улыбнулся главарь.
- Вели своим оборвышам убрать ножи в ножны, я гляжу тут у некоторых нервы не к черту. – Сказал рыцарь с особо заметной родинкой.
Разбойник кивнул своим ребятам, чтобы исполняли.
- Где оборотень?
- Все как договаривались, вот он, значит.
Рыцарь, кивнул бровастому, чтобы тот проверил. Что ж теперь ясно кто – кому служит.
Бровастый спешился и с суровым лицом подошел к моей клетке. Брезгливо оглядев меня, избитого и израненного, он обернулся к хозяину и недовольно покачал головой.
- Почему он такой избитый? Чтоб нам сложнее было разобрать оборотень он или нет?
- Потому он, значит, и избитый, что оборотень! Ваша милость, видно не встречала его брата. Таких, ишь ты, за раз не возьмешь. Зверюги – пуще загнанной крысы, только побольше, ишь чего говорю!
- Нам оборотень, не для стола нужен. Мы отбивных не заказывали. К чему нам этот калека?
- Э… ваша милость, погоди. Неужто не слышали поговорку «Очухался как оборотень-сын, где рана смертная – уж стынь»? На то он и оборотень, что живучий.
- Твоя, правда. – Неохотно согласился рыцарь. – Однако нам его теперь еще и лечить придется. Так что не заработал ты полной его стоимости, как ни крути.
- Э, благородный! Имей совесть грабить честного человека средь бела дня! Ишь ты, уговор был доставить живого оборотня, а то, что потрепанный малость так это ж и для приручения сподручнее. Мои молодцы его вдесятером ловили, а вас всего-то четверо!
- Вдесятером, говоришь? – Молвил рыцарь подозрительно оглядев окружавших его разбойников. - Хорошо, честный человек. Будь, по-твоему. Эльвин, доставай оборотня и заплати этому, сколько договаривались.
- Погоди, милостивый господин! Неужто так дела нынче делаются? Кто же золотом под небом светит? Неужто не знаешь разбойный закон, значит, под небом сделки не светить – удача уйдет. – Исхитрился разбойник. – Ты пойдем со мной в шатер, там и рассчитаемся. – Масляно улыбнулся он.
- Хейм, неужели у тебя уши не чешутся от его грязных уловок! Я сыт по горло этим словоблудием! Довольно! – Раздраженно сказал второй рыцарь, вынимая меч из поясных ножен. – Смерть душегубам!
- Смерть! – Нетерпеливо подхватил самый юный рыцарь - и в тот же миг навсегда слетела с плеч голова ближайшего к нему разбойника.
- Руби их! – Взревел главарь шайки и кинулся на бровастого. Подчиняясь приказу, ринулись в бой окружавшие рыцарей разбойники, посыпались сверху стрелы – Я отполз подальше от решетки – вдруг какая-нибудь шальная стрела залетит – и с удивлением отметил, что мне даже хочется дожить до конца этого боя. Ох, что уж, самому себе врать, узнать кто же эти рыцари, которым настолько понадобилась моя скромная персона, что они сами прибыли в лагерь разбойников и без промедления вступили с ними в бой хотелось еще больше!
В мастерстве владения мечем, Хейм, тот рыцарь, что говорил с главарем шайки, смог удивить даже меня – всякого повидавшего на своем веку! Он хитрым маневром подпустил троих разбойников кинувшихся на него прямо к лошади, раззадоривая их наигранной слабостью, а потом серией резких неожиданных выпадов-замахов обезглавил двоих и прошиб одному череп насквозь. Другой же не долго думая просто сбивал разбойников с ног, рассекая воздух и тела, подобно бешеной мельнице.
Из всех четверых не везло, пожалуй, только юнцу, его теснили сразу двое здоровенных негодяев, под самое дерево со стрелком. Бедолага выронил меч и едва успевал отражать атаки щитом. Вскоре я заметил стрелу, торчащую из его правого предплечья. И ведь даже кольчуга не спасла, хотя если бы не она, в его теле наверно было бы гораздо больше стрел.
Бровастый, наплевав на все законы честного боя, чинил главарю всевозможные подножки и с завидной скоростью наносил удары, своим странным укороченным мечем. Однако и бандиту стоит отдать должное, его невероятные блокировки хитрых ударов бровастого делали ему честь. Увлекшись их боем, я даже не заметил как Хейм и другой рыцарь отбили младшего у разбойников и разделались с лучниками. Теперь все трое спешились и молча наблюдали за схваткой своего слуги.
Бровастый, видимо решив, что драка затянулась, использовал решающий финт: мастерским выпадом отрубил главарю кисть с мечем, чем разом разоружил и дезориентировал врага.
Разбойник с истошным криком повалился на землю, зажимая окровавленный обрубок.
Я не стал смотреть, как его добивают. Я даже не испытал сладостного чувства отмщения. Наверно, просто для меня «отмщение» это все-таки духовная победа над противником, а не вот такая кровавая резня. Но где же все-таки Гроу? Какой коварный план созрел в ее прекрасной головке?
Крик главаря оборвался мерзким хрустом разрубленной кости.
- «Вдесятером ловили». – Хмыкнул нетерпеливый рыцарь. – Либо цену набивал, либо оборотень этот не сильнее дворцовой прачки. Тьфу.
- К несчастью, дорогой мой Тайрон, ярмарка оборотней на данный момент бездействует. Выбирать не приходится. – Вздохнул Хейм.
Я открыл свой единственный относительно здоровый глаз и улыбнулся. Эффект опять был «не тот».
- Фе… а он вообще нормальный? – Юный рыцарь даже отступил от клетки в порыве отвращения ко мне. – На вид не очень.
- Сейчас узнаем. – Хейм опустился у моей клетки на одно колено. – Эй! Ты жив? Ты меня понимаешь?
Я хотел сказать «Я не просто жив, я до глубины души польщен, что столь высокая особа, интересуется моим здравием преклонив передо мной колено», но к счастью мои силы и разбитая челюсть висьма ограничивали мои речевые возможности.
- Фа, шиф. – Прошепелявил я в ответ, брызгая слюной.
- Э… видимо не понимает.
- Погодите. Кивни если тебе тяжело говорить.
Я кивнул.
- Ну, вот видите! – Искренне обрадовался Хейм. – Любой в его состоянии разучился бы говорить! Он же выглядит так, словно его тролль разжевал и выплюнул.
Я не обиделся. Ну, если только чуть-чуть!
- Ты оборотень? Отвечай, мы не причиним тебе зла!
В другом состоянии я бы, пожалуй, крепко подумал над ответом.
Я кивнул.
Хейм расплылся в довольной улыбке. Только другие как-то не разделили его радости. Особенно Бровастый – он как-то нехорошо нахмурился, когда я признался, что оборотень.
- Фатер пфаферь. – Говорить было просто невыносимо больно!
- Что, что?
- Фа-тер пфа-ферь! – брызгая слюной, попробовал я пресечь попытку внезапного нападения со стороны Гроу.
- По-моему он хочет, чтобы мы проверили шатер – предположил юноша.
Я энергично кивнул в подтверждение его слов.
- Так. Эльвин, за мной. – Скомандовал Хейм бровастому.
- Да погоди ты! – Тайрон преградил ему путь и пристально посмотрел мне в глаза. Я от его острого взгляда почувствовал себя, мягко говоря, не уютно. Пожалуй, Тайрон, был бы предпоследним человеком, которому я в этом мире решился бы перейти дорогу. Таким взглядом обладают единицы, большая часть из которых безжалостные убийцы и мстители, будь у меня такой взгляд, со мной бы не случилась и половина тех глупостей, что успела испортить мою жалкую жизнь.
- Бандит ведь звал тебя в шатер. Не так ли? Чуешь чем пахнет?
- Ловушка?
- А как же! И этот знает, что к чему. – Кивнул он на меня, недобро подмигнув. – Что, за дураков нас держишь?
Я искренне помотал головой. Какие дураки, Хайер сохрани! С дураками я и без слов расправляюсь!
- Знает, знает. Вот что: Эльвин грузи этого на свою лошадь. Уходить нужно отсюда. С рукой Йордана в лагере разберемся. Нечего тут среди трупов прохлаждаться.
С той минуты, когда я позволил-таки своему измученному сознанию покинуть меня, прошло должно быть много времени. О том я мог судить хоть даже и по своим ногам – они может, и болели кое, в каких местах, но кости определенно уже были целы. Оборотню не нужно много времени на раны, но вот кости заставляют помучиться! Сращивать их или тем более растить заново настолько больно, что наша природа заботливо отключает сознание, дабы не травмировать рассудок. Но и на этом неприятности не кончаются – мышцы вокруг молодых костей невыносимо чешутся еще неделю после выздоровления и это жутко нервирует. Особенно меня всегда раздражали десны – очень уж зудят от вновь выращенных зубов, просто до сумасшествия!
Я осторожно приоткрыл один глаз, затем другой. Моему взору открылся бескрайний простор звездного неба с ярчайшей путеводной звездой чуть правее меня. Я глубоко вдохнул чистый лесной воздух – ребра срослись и не болели. Довольный собой и в особенности свойствами своего организма я без опаски сладко потянулся и сел, наслаждаясь мерзким хрустом вставших на место позвонков.
Так. Я жив. Дальше что?
Я огляделся вокруг.
Лагерь был разбит под сенью огромного дуба в неизвестном мне лесу. Рядом со мной безмятежно спал юный Йордан, прислонившись к гостеприимному дереву, грозно сжимая рукоять обнаженного меча. Бедняжка, уморился «стоя» в дозоре.
Вокруг потухшего костерка тихо похрапывали Хейм, Тайрон и Эльвин, который при том что-то подгугукивал себе под нос. Невдалеке прядали привязанные к поваленному дереву лошади.
Просто идиллия! Так стоит ли ее разрушать?
Я серьезно озаботился этим вопросом. С одной стороны врятли найдется более удобный случай бежать, но с другой… я же до сих пор хочу узнать, что это за рыцари без знамени и зачем я им понадобился. Кроме того Гроу явно рыщет поблизости и пока не наберусь сил я ей не соперник.
«А жизнь ведь снова обретает вкус и цену!» - Отметил я не без свойственного мне азарта.
Я тихонько подкрался к Йордону и почти не касаясь пальцев рыцаря, высвободил его меч.
Меч, между прочим, был что надо! С инкрустированным рубинами навершием и тонким чеканным узором по всему клинку, изображавшим сцену из какой-то памятной человеческой битвы. Такой, пожалуй, и на сотню золотых потянет, если найти знающего человека.
Я сочувственно посмотрел на парня. Молодой совсем, что ж его понесло к разбойникам? Такие вот белобрысенькие, розовощекие юноши еще лет пять должны бегать по родному замку мелко пакостя фрейлинам и грязно приставая к служанкам. Тоже мне вояка.
- Вставай солдат. Служба уйдет, а ты еще и сапоги не надел. – Шепнул я ему на ухо.
- А? Что? А-а-а! - завопил он ни с того ни с сего. Да так резко вскочил, что чуть не раскрошил мне подбородок своим закованным в броню плечом!
Стоит ли говорить, что все в тот же миг проснулись. И Хейм с Тайроном и Эльвин и еще половина леса…
- Он… Он… - верещал Йордан тыча в меня пальцем. Все, разумеется, первым делом обратили внимание на меч в моей руке и окровавленный подбородок. Я даже не успел ничего толком сообразить, когда бровастый молнией сбил меня с ног и припечатал к земле, одним движением заломив руки и выбив оружие.
- Он укусил тебя? Пытался тебя сожрать? – Яростно осведомился Тайрон, приставив к моему горлу острое лезвие своего меча.
- Да… нет… - замялся юноша, видимо и сам плохо разбирающийся в происходящем. – Он забрал меч и шептал мне на ухо что-то… про сапоги…
- Извращенец. – Заключил Тайрон и с размаху пнул меня в лицо своей подбитой сталью обувью. Я по понятным причинам не смог сразу определить, сапог это был или ботинок, но больно было просто… АЙ!
- Эй, потише! У нас нет еще одной лишней недели на его выздоровление! – Осадил его Хейм. – Уверен – это недоразумение.
- Недоразумение? Ты называешь недоразумением оборотня подкравшегося ночью к твоему брату и выбившего у него меч? Я тебе удивляюсь!
- Давайте его и спросим.
- Да, давайте меня спросим! – поддержал я первую здравую мысль за эту ночь.
- Что? Да он еще и издевается! На…
- Тэйрон! Тэйрон, стой! Не хватало еще убить его! Успокойся, говорю тебе!
Я, уже было приготовившийся к очередной встрече со стальным носком, облегченно вздохнул и поблагодарил Хейма. Мысленно разумеется! Не хватало еще прослыть лизоблюдом и подхалимом.
- Хорошо. Пусти его Эль. Но помни, урод, одно неправильное движение избавит тебя от всех потребностей навсегда.
- Понял, понял! – Уверил его я, медленно поднимаясь с земли. К счастью нос не был разбит. Неужели кость если ее часто ломать становится крепче?
- Что ты шептал Йордану?
- Э.. Дайте-ка вспомнить… Кажется… Вставай солдат. Служба уйдет, а ты еще и сапоги не съел. Или не согрел?
- Нет, он определенно издевается! Я ему все-таки двину…
- Тайрон! – Хейм встал между мной и братом и выразительно посмотрел ему в глаза.
- Знаешь что – разбирайся с ним сам! Мне эта затея не нравится от корней и до маковки. Эльвин, разведи костер, все равно не уснем больше.
Бровастый смерил меня недоверчивым взглядом, но отправился исполнять порученное.
- Ты прости нас. Мы все тут как на иголках, поверь, есть причина.
За то и не люблю аристократов – то сапогом в нос, то «прости», «поверь»…
- Чего уж там! Если угодно можете переломать мне хоть все кости. За отдельную плату разумеется.
- Я подумаю над твоим предложением! – откликнулся Тайрон.
- Гляжу, ты парень не промах. – Хейм жестом предложил мне пройтись, одновременно выказывая мне свое доверие и уводя от раскаленного до бела Тайрона.
- За то и страдаю.
- Да уж. Меня, к стати Хейм зовут.
- Догадался уже.
- Ну… а у тебя есть имя?
Ишь чего захотел!
- Зови меня… - я посмотрел вокруг, в поле зрения попала расцвеченная синяками рука. – Синий.
- Из-за синяков? – догадался мой новый знакомец.
- Из-за них. А что, когда начнут сходить, будешь звать меня поочередно зеленым, фиолетовым и желтым!
- Забавно. Но мне все же хочется узнать твое настоящее имя.
Ну и что я должен был ему ответить?
- А зови, как хочешь. Видишь ли, нам оборотням свойственно меняться, следовательно, и одно единственное имя – это не для нас. Вот на кого я сейчас, по-твоему, похож? На Кайла, Медвина или может быть Грота?
- Хм. Конкретно сейчас ты похож на ходячий синяк с замашками самоубийцы, потому что так раздражать Тайрона не смел даже его пес. И поверь, своему псу Тайрон прощал почти все.
- Из этого следует, что Тайрону я даже ближе его родного пса! Ни за что бы не догадался, что он так тепло ко мне относится!
- Ха-ха! Пройдоха, вот ты кто! – рассмеялся рыцарь.
- Да, думаю, это имя мне подойдет. Пройдоха.
- Ну как знаешь. – Хейм мгновенно сделался серьезным. – У нас к тебе дело на тысячу золотых дуэлов.
- Я догадывался, но не думал что все ТАК не просто! – Не сдержал я чувств услышав фантастическую цену.
Хейм мрачно кивнул и жестом предложил мне присесть на упавшую ветвь дуба. Сел рядом.
- Я хочу быть честен с тобой, но для этого мне нужно знать, что и ты ответишь мне тем же.
- О, не печалься печальный рыцарь! Пройдоха, хоть и синяк-самоубийца, но далеко не болтун! Я в могилу унесу с собой твой секрет, а перед тем не раскрою его и под самой страшной пыткой. – Мой юмор не возымел должного эффекта, однако Хейм продолжил.
- Слышал ли ты когда-нибудь об Эвейском лесу?
Издевается что ли?
- Не слышал бы, если б не был магом.
- Да, глупость сказал, - ухмыльнулся Хейм. – Просто мне казалось, что оборотни – не маги.
- О, это долгая история, кроме того твоя на много интереснее, продолжай.
- Хорошо. Тогда думаю, еще большей глупостью, было бы спрашивать тебя, знаешь ли ты о единорогах?
«Кажется, все начинает проясняться» – отметил я про себя.
Единороги по легенде внебрачные дети Гайяны, богини солнца и земли, жены Великого Мэлкона, бога мужества и войны. Подлый Гардиниан, бог хитрости, завести и всех пороков, обманом завладел Гайяной и от этого-то союза, и появились на свет два единорога – братья-близнецы, прекрасные юноши, способные обращаться в могучих коней. Мэлкон, разумеется, узнал об этом и проклял единорогов жутким проклятьем! Отныне они могли рождать только мальчиков и только от чистых дев, а те при том, погибали при родах.
- И кому же не повезло? Невесте?
- Сестре. – На лицо рыцаря набежала тень, и он стал очень похож на своего брата Тайрона. – Вайене.
- И сколько хм… времени прошло.
- Почти два месяца.
- О… но ты же понимаешь, что вероятность спасти ее уже меньше, чем ничтожна?
Хейм посмотрел на меня так, словно собрался раскроить мне череп, я даже рефлекторно дернулся в сторону, но ничего не произошло. Похоже, этот рыцарь владел собой в сотню раз лучше своих братьев.
- Я… понимаю. Но, все намного хуже, чем ты думаешь. – Каждое слово Хейм точно вырывал из сердца. – Отец, Тайрон старший, король Агаста – «после этих слов мне, признаться, стало действительно интересно!» - очень любил Вайену. Она родилась последней, да и мать умерла, когда девочке не было и года. Отец был очень привязан к ней и, когда она пропала, он просто места себе не находил. А когда гонцы нашли людей, охотников, видевших Вайену верхом на единороге… Он словно разум потерял! Не раздумывая кинулся в Эвей с отрядом рыцарей – эйдоров. А вместо себя оставил своего брата Зенрона. Зенрон… Зенрон спустя месяц объявил короля мертвым и даже предоставил «доказательства». Несчастный хоть и похож был на отца… А народу-то что, он Тайрона в лицо не знает… - Хейм замолчал, собирая силы для продолжения. – Меня и братьев он лишил наследства и всех званий. Мы… позорно бежали… из дворца, спасая свои жизни. Единственное, что нам осталось – это отыскать отца. И если он… мертв. – Хейм каменным взглядом посмотрел мне прямо в глаза. – Значит такова наша судьба.
Мне даже нечем было крыть. Ситуация – с какой стороны не погляди – кошмар! Однако, было в этой истории что-то, что притягивало меня, точно брошенный на дороге полный кошель. И дело здесь было отнюдь не в дуэлах!
- Ты хочешь, чтобы я отправился с вами в этот лес и помог найти отца?
- Именно. Я мало знаю об оборотнях, но то, что Эвей из людей единственно вас пропускает в свою чащу, мне известно. Думаю тысяча дуэлов – достойная плата. Кроме прочего, это все наши деньги.
- Отдать последний серебряник, больше чести, чем один золотой из тысячи. Я помогу вам, но у меня есть свои условия.
- Слушаю тебя.
- Для начала, мне кое-что понадобится. Ты же понимаешь, что я не могу просто так превратиться по своему желанию! Мне для этого необходимо Гардинианово проклятье.
- Гардинианово проклятье?
- Есть ли тут по близости большие города?
- Да кажется… Даэрт не самый большой город, конечно…
- Замечательно, туда и отправимся!
За долгое время скитаний по миру мне довелось многое повидать и пережить. Жизнь научила меня не жалеть о прошлом и не верить в случайности. Прежде, заглядывая в прошлое, я всегда терзался тенями своих поступков, я желал исправить их, так как желают тени в знойный полдень. Но шло время, таких поступков становилось все больше, а надежда исправить их таяла все быстрей. И как-то само собой пришло осознание того, что именно то, что я так страстно желал исправить, слепило из безжалостного, озлобленного нима, которому не суждено было прожить и двух десятков лет, меня. Чародея, оборотня, безрассудного шутника и неунывающего одиночку. Моя жизнь, какой бы она не была, нравится мне, я не стыжусь ее – только признав это, я стал настоящим хозяином своей судьбы.
Когда мне исполнилось 16, передо мной, как и перед каждым полукровкой, взращенным городскими трущобами, встал не простой выбор: подохнуть от голода и нищеты в подворотнях или прибиться к шайке местных воришек, не брезгавших ни убийствами ни прочими насилиями. Тогда-то я и повстречал наставника. Не скажу, что его особо обрадовала наша встреча – в тот день я стянул у него мешок с вещами, пока тот наслаждался молодым вином в местной забегаловке «У Бигля». Я был рад и горд, но мое счастье в дребезги разбил Гурд, скупщик краденного, которому мы сбывали добытое и при том исправно платили деньги «за жизнь» - так назывался своеобразный налог, который этот «хозяин улиц» ввел за жизнь и работу на его территории. Гурд под страхом смерти велел вернуть чародею мешок. Хозяин улиц не бросался словами, мне оставалось только подчиниться и на коленях молить чародея о снисхождении к моей жалкой жизни. Так я впрочем, и поступил. Однако чародей не спешил обрушивать на меня свой гнев, вместо этого он ни с того ни с сего стал расспрашивать меня о жизни, о родителях, о способностях…
Опасаясь за свою жизнь, я выложил ему все: про приют, про острые уши, которые должно быть такие большие оттого, что в детстве за них меня постоянно таскали. Про шайку Гурда… Чародей остановил меня только когда я в запале собственной откровенности начал рассказ о том, как забрался в местный бордель и всю ночь просидел в одном из шкафов. Он налил в кружку обычной воды и, подув на нее, предложил мне взглянуть на свое отражение. Я взглянул и не поверил своим глазам! Из кружки на меня таращились два огромных глаза с вертикальными зрачками. В ужасе я оттолкнул от себя кружку и попытался убежать, но чародей крепко схватил меня за руку и, дождавшись, пока я успокоюсь, рассказал мне о первом чародее и мире «за гранью», где все наоборот, где обитает сущность каждого, зовущаяся «Йа» и что именно ее я видел в своем отражении.
Чародей предложил мне стать учеником и присоединиться к нему в его странствии. Конечно я согласился! Шутка ли смыться из ненавистного города под крылом у могучего чародея!