Вечер пятницы - такое любимое время! Всю рабочую неделю мечтал об одном: на предстоящих выходных выспаться всласть. Перед сном появилось и другое желание - до жары попасть на море, поплавать, и с удовольствием позагорать! Желания боролись и никак не могли одержать победу. Наконец, решение нашлось. С утра пораньше попасть на пляж, выбрать удобное место, поплавать вдоволь, и подремать прямо там!
Уже в восемь утра я спешил на море. Нестерпимая духота после ужасно жаркого дня так и не позволила нормально отдохнуть ночью. Но я был доволен, расслаблюсь на пляже! Хотя уже утреннее солнце предвещало снова одуряющее пекло днём. Желающих до жары побывать на море оказалось много. Я выбрал местечко, где поменьше было визжащей от счастья малышни. Уж они-то расслабиться не дадут ни минуты!
Быстро раздевшись, я рванул в воду. Она была теплой до противности, почти не освежала! Лишь заплыв за волнорез, почувствовал свежесть и прохладу. Слегка устав от заплыва, я с удовольствием прилёг на поросшей ярко-зелеными водорослями плите волнореза. Её слегка омывали волны, нежно массируя тело – классное удовольствие! Я расслабился и задремал. Но моё удовольствие было недолгим. С десяток местных десяти-двенадцати - летних школьников оккупировали эту же плиту и, не церемонясь, стали сталкивать друг друга, причем, то на меня, то в воду…
Отдых закончился, подумал я с сожалением, и снова нырнул в воду, направившись на пляж. Народ прибывал, ближе к берегу почти всё уже было занято. Я лёг на свой плед, всем телом ощущая теплую гальку, закрыл глаза и… услышал поблизости недовольный голос девушки.
Она командовала молодым парнем-узбеком, работающим на пляже, показывая, куда определить лежак. Я приподнял голову. Взгляд девушки скользил по пляжу, и как мне показалось, она не столько подыскивала место для лежака, сколько выбирала «подходящее» для себя окружение. Увидев меня, девушка решительно указала пальцем в мою сторону. Вначале она хотела расположиться слева от меня, но передумала, и скомандовала узбеку установить лежак на пару метров выше.
Девушек я не очень люблю. Многие мне не нравятся. Ну, может одна из тысячи обратит моё внимание. Нет, из десяти тысяч! А может быть и из ста?! Такой вот, привередливый. Но если найдется та самая, от которой трепетно забьется сердце… Как она меня заводит! Как мне хочется верить, что она - именно для меня. Только для меня!
Внимательнее рассмотрев расположившуюся рядом девушку, я сразу оценил - это именно она, одна из тех немногих, которые могут мне понравиться! Всё в ней было по мне. Всё, за исключением нескольких незначительных штрихов, соответствовало моим жестким требованиям к женскому полу. Как я узнал позже, с моей стороны была проявлена (в который уже раз?) непростительная близорукость. Но это будет потом, а сейчас…
Глядя на неё, так и хотелось воскликнуть словами Паниковского: «Шура! Какая фемина! Боже мой!». При восприятии этой красавицы, у меня, где-то внизу, томно заныла «чакра», напоминая о себе, и о ещё нереализованных желаниях.
Я продолжал рассматривать соседку, с удовольствием отмечая её очевидные плюсы. Это была идеально сложенная, с модельной фигурой, красивым лицом с тёмными и томными глазами, девушка. Коротенькая белая юбочка, с не по размеру маленьким, тоже светлым, топиком, натянутым на упругую грудь, хорошо подчеркивали ровный, почти шоколадный загар.
Девушка тяжко вздохнула, и как после напряженной работы, села на лежак, закинув ногу за ногу. Она продолжала внимательно изучать окружение, и оценивающе посматривала на меня. Её не смутило, скорее даже понравилось, что я тоже пристально наблюдаю за ней, взгляд не отвожу! Началась театральная игра, где актерами пока были только мы. Она раскрыла сумочку, достала сигареты и зажигалку, и с томным видом закурила. Её так и подмывало спросить: «ну а ты что не куришь»?
Несмотря на её очевидную и достаточно редкую красоту, было в ней что-то противоестественное, немного отталкивающее, и возможно стервозное. Я сразу не мог понять, что именно, но почувствовал это. А чувства редко меня подводят. Я попытался понять, что же в ней не так, как услышал над собой резкий голос:
- Девушка, здесь не курят! Здесь же дети! - подошедшая к нам женщина протянула руку в сторону стены ресторанчика, на которой было крупными буквами написано: «Пляж санатория им. Мориса Тореза» и чуть ниже: «Курить и выгуливать собак запрещено!». - Вот, видите!
Моя соседка демонстративно отвернулась в другую сторону, продолжая курить. Это подхлестнуло недовольную женщину, и она буквально завопила:
- Прекратите курить, я буду жаловаться администрации! Штраф за курение на пляже - пятьсот рублей!
- Да пошла ТЫ! - На слове «ты» моя соседка сделала заметный акцент, как бы отрезала, и недовольно бросила дымящуюся сигарету на гальку пляжа. Сигарета упала возле ног детей, продолжая дымить. Это были дети женщины: один мальчик лет восьми, другой - дошкольник. Они дружно произнесли:
- Мама пойдем, давай плавать будем!
Женщина ещё повозмущалась, но, не удостоенная ни чьим вниманием, всё же удалилась.
- Вот же сука! Не успеешь появиться, так настроение испортят!
Моя соседка произнесла это в полголоса, явно рассчитывая только на меня. Она многозначительно посмотрела, ожидая поддержки. Но я промолчал. Мои предчувствия оправдывались. Кто из вас бо;льшая сука, вопрос спорный, подумал я. Решив не испытывать судьбу, я перевернулся на спину, накрыл лицо кепкой, пытаясь реализовать свои планы подремать…
Проснулся я не то от уже палящего солнца, не то от прожигающего меня взгляда… Я слегка мотнул головой, кепка сползла с моего лица, и я встретился взглядом со стоящим возле меня парнем. Он с интересом рассматривал меня. Я понял, он тоже ищет место на пляже, и хотел расположиться возле меня. Увидев мой излишне проницательный и понимающий, а может быть, и жесткий взгляд, он слегка смутился, и решил расположиться немного выше, возле лежака моей соседки.
Меня это вполне устраивало. Так наблюдать было удобней! А наблюдать было за чем, вернее, за кем! Это был настоящий красавчик! Высокий, стройно-спортивный, с идеальными пропорциями тела, красивым и исключительно располагающим лицом. Одет он был в стильные черные шортики с белой оторочкой и белую футболку с черным кантом. В руках держал красивую пляжную сумку и бамбуковый коврик. Всё это было у него новеньким, ещё не испорченным галькой и песком. Да и сам он был ухоженным и стильным. Модельная прическа с мелированными волосами, идеально обработанные ногти на руках и ногах - всё это представляло его в самом лучшем виде! Такого хотелось облизать, как вкусное мороженое. Чувствовалось, себя, такого яркого и обаятельного, он любит, заботится о себе, холит себя... Одним словом, - нарцисс!
Судя по его загару, вернее, отсутствию оного, свежести, заинтересованно скользящему взгляду, - он только приехал, возможно, первый раз на пляже в этом курортном сезоне.
- Я переоденусь! Присмотришь? – он кивнул взглядом на свои вещи.
Я кивнул в ответ, и стал смотреть, а где же моя красавица-соседка? При этом подумал, надо же, как красота к красоте тянется! Две супер-модели, парень и девушка, оказались рядом, а может быть и будут вместе. При этой мысли где-то внутри зажглась искорка ревности. Но, не определившись кого и к кому ревновать (понравились оба), искорка, не разгоревшись, погасла. Потом мне пришла в голову другая мысль, что не только красота к красоте тянется, но развивать её не стал. Интересно будет увидеть их реакцию при встрече…
Наконец, появилась моя соседка, и глядя на лежащий бамбуковый коврик прямо у её лежака, недовольно, и опять рассчитывая на моё «участие», выдавила:
- Нельзя на минуту отойти! Готовы на голову залезть! Нельзя было это, - она презрительно махнула рукой на коврик, - положить на свободное место?
Соседка остановилась возле моего пледа, не столько не зная, как пройти к своему лежаку, сколько желая повертеться передо мной и покрасоваться!
Я ещё не видел её в купальнике и, вне всякого сомнения, был восхищен и несколько шокирован столь откровенным нарядом. На ней был модный и дорогой купальник Obsessive Moondust bikini. Бюстгальтер - два небольших треугольничка, выполненных из полупрозрачной, с прорезями ткани, соединенных тончайшими оборочками телесного цвета. Он едва прикрывал достаточно крупную, идеальных форм грудь, а упругие сосочки сексуально выпирали наружу! Вместо трусиков были мини-стринги – узенький треугольничек из такой же ткани, и телесного цвета завязочки. Рассматривая этот «изысканный» наряд, создавалась иллюзия, что ниже пояса ничего нет, а темный пятно внизу – неприкрытое естество! Реклама фирмы, представляющая такой стильный, оригинального фасона купальник, совсем не врала, что он привлечёт не один мужской взгляд. Проведя почти всё лето на пляже, насмотревшись всевозможных пляжных нарядов, я был удивлен не только таким купальником, но и желанием преподнести себя в столь эпатажно-смелом виде!
Покрутившись передо мной, она села на свой лежак, а ноги, испачканные песком, специально поставила на коврик соседа. Порывшись в своей сумочке, она достала сигареты, и хотя до этого уже закуривала от своей зажигалки, желая завести со мной разговор, спросила:
- Зажигалка есть?
Я улыбнулся и отрицательно покачал головой, не произнося ни слова… Она недовольно хмыкнула, нетерпеливо повертев сигарету в поднятой ручке, и стала озираться по сторонам. Взгляд её остановился на чём-то, очень привлекшем внимание. Про меня она просто напрочь забыла!
Я взглянул в ту сторону, куда смотрела она. Это были кабинки для переодевания. Мой сосед после долгой очереди попал в кабинку и, наконец-то, вышел оттуда во всей своей красе. Шёл он по дощатому настилу, положенному на гальку, вернее, даже не шёл, а плыл, как плывут модели по подиуму, то снисходительно взирая на лежащую у его ног толпу, то посматривая на себя, и на свои узенькие, и очень модные, черные плавочки с белым шнурочком, завязанным бантиком.
Понятно, парень любил себя! Любил красоваться и, конечно, умел пользоваться своим прелестным естеством! Он представлял, какое неизгладимое впечатление производит не только на пляж, а на весь черноморский курорт!
Со снисходительной улыбкой он подошел ко мне вплотную. И улыбка, и весь его шарм мигом слетели, когда он опустил глаза и увидел чужие мокрые ноги, изрядно перепачканные песком, стоящими на его новеньком, еще ни разу не использованном, бамбуковом коврике. Лицо его выразило очевидное недовольство. Он тут же присел, и резко, что можно было воспринять как грубость, выдернул свой коврик из-под чужих ног… Он ещё что-то хотел сказать, но запнулся. Его взгляд остановился на девушке, чьи ноги ещё секунду назад бесцеремонно размещались на его коврике. Увиденное его поразило настолько, что он невнятно пробормотал типа извинений, за то, что так близко разместился…
Я был на все сто процентов уверен, окажись на месте этого красавчика кто-то другой, уж он сполна бы получил от соседки за свое поведение. Но она «проглотила» это хамство. По её глазам было видно, она просто обалдела от такого красавчика, и даже не пыталась это скрыть. Просто «ела» его глазами! Девушка грубовато и достаточно фамильярно заметила:
- Да лад-НО! Не суе-ТИСЬ! Хорошо, что не на меня за-ЛЕЗ!
На окончаниях произносимых слов она делала ударение и какой-то особый акцент, вследствие чего её речь звучала откровенно вульгарной!
Парень тоже внимательно изучал соседку и, несмотря на происшедший инцидентик, она мощно привлекла его внимание. Чувствовалось, ему хотелось не просто отдыха на море, но и романтических развлечений, а соседка - неплохо подходила для этого.
- Зажигалка хоть есть? - спросила девушка. При этом она обиженно посмотрела на меня, подумав: «а у этого козла даже зажигалки нет»! Да! Теперь я ей уже был не интересен!
Парень, пытаясь сгладить допущенную неловкость, резко присел на корточки, и стал искать в своей пляжной сумке зажигалку. Беленький шнурочек на его тоненьких плавках лопнул, они «осели», оголив полпопы, и явив на обозрение два аппетитных полушария. Бросив взгляд на соседку, я убедился: она тоже заметила, как лопнул шнурок. Всё её пристальное внимание и огромное любопытство было нацелено в плавки соседа.
Мне так хотелось, чтобы он ничего не почувствовал, ничего не заметил. А уж как этого хотелось соседке! Она просто застыла в стремлении уловить желанный момент. Видимо желание наше было настолько сильным, что оно материализовалось!
Парень так же резко встал, как чуть раньше присел, и протянул зажигалку. Лишь когда его плавки повисли чуть ниже колен, а может быть, обратив внимание, что его соседка не берёт зажигалку, а вперила свой взгляд прямо перед собой, он понял, что что-то произошло. Опустив свой взгляд, он как подстреленный воробей дернулся, пытаясь обеими руками вернуть кусочек ткани на прежнее место.
По меньшей мере, две пары глаз, с большим интересом наблюдали эту сценку, и с очевидным удовольствием увидели то, что редко удается в обыденных условиях подсмотреть. Наше любопытство было удовлетворено сполна! И хотя я сидел в полутора метрах от зрелищного места, в отличие от соседки, перед чьим носом произошло основное действо, я хорошо разглядел приятного вида член, побритый лобок с небольшим «чубчиком» сверху. Молодец, парнишка! Собираясь на курорт, он не только на голове, но и в трусах сделал достойную прическу!
Соседка нашлась первой и с ехидной ухмылкой спросила:
- Ты, что, ре-ШИЛ, не только зажи-ГАЛКУ, но и свой «прикурива-ТЕЛЬ» мне пред-ЛОЖИТЬ?
Сказано это было таким тоном, что сразу стало ясно – курить эту «трубку» ей приходилось уже не раз! Она разразилась громким смехом. Я тоже не утерпел и прыснул от смеха.
Весь апломб, снобизм и самолюбование нашего соседа резко исчезли. Паренек искренне засмущался и густо покраснел, пытаясь придерживать двумя руками плавочки, которые без шнурка никак не хотели спрятать то, что он уже продемонстрировал нам. Натягивая ткань впереди, - у него оголялась попа, натягивая сзади – приходилось прятать член в ладонь. Ситуация была комичной для нас и совсем хреновой для него. Исправить положение самостоятельно он не мог и еще сильнее сконфузился. Он стал озираться по сторонам, пытаясь определить еще потенциальных зрителей. Но, кроме нас, на него никто не обратил внимания.
Надо же, как он смутился, как покраснел! Явно, несмотря на свою неординарную внешность, этот парень не был из числа развращенных уродов. Мне захотелось поддержать парня. Не отдавать же его сразу на съедение этой стерве? А то, что он будет проглочен вместе с потрохами, уже не вызывало сомнений. Я поднялся, достал свое полотенце, подошел к нему и обернул его полотенцем вокруг пояса. Он с благодарностью посмотрел на меня, как на своего спасителя. Зато злобные искорки загорелись в глазах соседки, на что мне было наплевать. Я ему посоветовал:
- Одевай шорты! Плавать можно и в них!
Смачно закурив сигарету, наша соседка неожиданно спросила:
- А зовут-то тебя как, радость моя?!
О-о-о!!! Процесс пошел! Вот, его уже и «радостью моей» называют. И я, как в известной детской песенке «А у нас стряслась беда», подумал: «толи ещё будет, ой-ой-ой»!
- Кирилл! – просто ответил парень. И уже спокойнее посмотрел на меня, потом на свою соседку, и спросил её:
- А тебя как зовут?
- Гиля! – последовал ответ.
- Гиля?! Хмм! Имя какое интересное! Я такого не встречал!
- Ну, это сокращён-НО или ласко-ВО! Так меня до-МА зовут! А полное имя – Гильотина!
Ни хрена себе имя, подумал я. Как же точно оно соответствует характеру девушки! Яйца, да что там яйца, голову отрежет эта гильотина, не задумываясь!
- Это хорошо, Кирилл! – снова заговорила девушка.
- Что хорошо? Имя у меня хорошее? – удивился парень.
- Нет! Хорошо, что передо мно-Ю тво-И тру-Сы упа-ЛИ! А если бы, перед дево-ЧКОЙ нецелован-НОЙ, которая ни ра-ЗУ не виде-ЛА х…Я!
Последнее слово она произнесла не только без тени смущения, но, даже не понизив голос. Тут у меня над головой мелькнула фигура, и уже знакомый голос вывалил на «нашу» девушку очередной ушат обвинений:
- Нет, вы посмотрите, что она творит! К парням в трусы залазит! Курит! Матерится! А здесь дети! – она повела рукой куда-то вдаль, но её дети, оба мальчика, оказались, сразу же возле неё, с интересом наблюдая за происходящим. Как и следовало ожидать, «наша» подруга послала её открытым текстом. Ответная реакция тоже была вполне соответствующей: поднялся жуткий визг и ругань!
Не желая наблюдать происходящее, я направился к морю, и с удовольствием поплыл к волнорезу. Хорошо поплавав, я разместился на бетонной плите, хорошо прогретой жарким солнцем.
Тут я заметил подплывающего ко мне Кирилла. Он всё же решился надеть свои модненькие шортики, взамен сконфузивших его плавок. Поплавав немного, он разместился на плите рядышком, при этом лёг так близко, что бёдрами прижался ко мне. Не скрою, мне это показалось не только приятным, но и позволило моей фантазии зафонтанировать невероятными перспективами. Увы, потом оказалось, фантазии были преждевременными…
- Ты тоже один отдыхаешь? – поинтересовался он.
- Нет! Я работаю здесь, – ответил я.
- Местный?
- Нет! Работать приехал. Уже третий месяц работаю. А по вечерам и на выходных - загораю на море.
А-а-а! - протянул он с очевидным сожалением.
Думаю, ему хотелось поскорее найти друга для общения, подругу для секса. Второе уже почти наклюнулось, а с первым - получился облом. Какие развлечения, если я работаю?
- Загорел ты классно! Шоколадный! – перебил он мои размышления. Парень очень жадным взглядом оценил меня, погладил по спине:
Мечтаю о таком!
- О таком парне мечтаешь? Или о загаре?
Он приятно улыбнулся и с сожалением посмотрел на себя.
- О загаре, конечно! Видишь, какой я?
Солнце палило неимоверно, и его белое, соблазнительное тело стало приобретать розоватый оттенок.
- Да ты уже сгораешь! – предостерег я. Кремом чего не намазался?
- Ой! С этими плавками… все мозги отшибло! Забыл!
- Поплыли на берег! А то мигом сгоришь! – предложил я, и нырнул в воду.
Кирилл последовал за мной. Выйдя на берег, я заметил, как Гильотина пристально следит за нами, пытаясь понять, насколько далеко мы продвинулись в нашем общении. Женским чутьём она верно определила во мне соперника. Подойдя ближе, я однозначно почувствовал с её стороны все признаки ревности. На меня она готова была броситься, как паук-крестовик на назойливую муху, смотать в кокон, и пустить яд! Зато Кирилла обласкала взглядом, приободрила, пытаясь основательно завлечь его в свои сети.
Кирилл стал натирать себя кремом для загара. Получалось у него плохо, особенно на спине. Гиля, с повышенным интересом наблюдавшая за ним, предложила ему свои услуги. Кирилл не стал отказываться, развернулся на своем коврике к ней спиной, и протянул тюбик с кремом. Гиля запротестовала и заставила его лечь на свой лежак. Кирилл без особого желания, но все же лёг.
Сцена напоминала операционную, где он был жертвой, а Гиля – врачевателем. Она смачно выдавила крем на руки и достаточно нежно стала его втирать и массировать тело. От шеи и плеч она опустилась к спине, потом к пояснице, причем не только втирала крем, но и достаточно искусно массировала тело. Потом она без стеснения одной рукой оттянула резинку шортиков, а вторую запустила вовнутрь, начав интенсивно натирать кремом и массировать ягодицы. Кирилл дернулся, пытаясь вернуть её руки на место, но она тут же стала массировать его бедра, пытаясь теперь уже с нижнего обреза шортиков залезть ему в тоже место. Потом он расслабился и полностью отдался в её руки. Кажется, ему даже нравилась процедура.
Не знаю точно, какие чувства испытывал Кирилл, но мне очень захотелось оказаться на его месте, расслабиться, отдаться в нежные руки красивой, отзывчивой на ласки девушки. Да, размышлял я, не окажись сегодня здесь Кирилл, участь подопытного кролика мог испытать и я… Завершив обработку спины, Гиля потребовала перевернуться, чтобы поработать на груди и животе. Но Кирилл категорически воспротивился этому, и не слез, а скорее сполз с лежака на свой коврик. Я усмехнулся, увидев его оттопыренные шортики. Думаю, Гиля именно на это и рассчитывала! Она тут же стала требовать и её намазать кремом, потому, что в этом пекле уже сгорает.
Выждав несколько минут, Кирилл всё же поднялся и приступил к делу… Смазав руки кремом, он достаточно активно стал разминать спину девушки, так же, как она, опускаясь все ниже и ниже…
Незаметно для Кирилла, Гиля развязала шнурки бюстгальтера, перевернулась на спину, выставив на всеобщее обозрение красивую и загорелую грудь. Кирилл от такого расклада немного растерялся, посмотрел на меня, как бы спрашивая: «А ты что бы делал в такой ситуации»? В его взгляде боролись противоречивые чувства. Я развел слегка руками, показывая: «Сам вляпался! Теперь действуй»!
Но став на его место, я бы тоже призадумался! Во-первых, это уже было не натирание кремом, а какое-то эротическое действо, причем, не где-то в кулуарных условиях, а открыто, на городском пляже. Во-вторых, трудно отказаться от того, что всегда спрятано и недоступно, а тут открыто, причем как открыто! В-третьих, когда в твоих руках такая красавица, трудно не сломаться…
Я краем глаза наблюдал за происходящим, и мне даже казалось, что я вижу, как подрагивают руки Кирилла, когда он осторожно размазывал крем, стараясь вначале не прикасаться к такой притягательной груди, а потом, войдя во вкус, энергично стал её массировать, пропуская между пальцев всё более упругие бугорки сосков. Работал он с удовольствием, неспешно, как бы растягивая удовольствие, при этом закрывал спиной от большой части зрителей происходящее.
А я постепенно я стал раздражаться. В конце-то концов, я ведь тоже не железный! Я попытался закрыть глаза, чтобы не смотреть на происходящее, но моя фантазия так быстро опередила реалии, бурно взыграв, что я решил не экспериментировать. Но смотреть на это… Мои мозги попытались подыскать подходящее слово к происходившему, но кроме слова «****ство», как мне показалось, достаточно точно и ёмко характеризующее этот процесс, ничего не нашлось.
Завершив свои труды, Кирилл поднялся, он подмигнул мне, как бы говоря: «Учись, сынок!», и улыбнулся. На переносице у него густо висели капельки пота, а бугорок в шортиках выделялся гораздо объёмнее, чем прежде. Гиля, весьма довольная достигнутым результатом, осталась лежать на спине, подставив набухшую грудь с торчащими сосками, уже нестерпимо жаркому солнцу. Буквально через мгновение, после того, как Кирилл уселся к себе на коврик, вновь явилась экзальтированная дамочка и стала костерить Гилю, объясняя всем, что здесь обычный городской пляж, и нудистам тут делать нечего! А детей развращать она не позволит. Её сынишки оказались тут как тут, хихикая и показываю пальчиками на «тетькины сиськи».
Кирилл растерянно притих, а я, с некоторым злорадством подумал: ну сейчас и ты получишь! Во всяком случае, грешен, мне так хотелось этого! Однако, лежавший невдалеке, пожилой мужчина с красивыми казачьими, уже седыми усами, не выдержал и тоже стал возмущаться, только поведением экзальтированной дамочки:
- Не нравится - не смотри! Вот ты, и на нудистском пляже свои сиськи не покажешь, стошнит всех! Все окружающие заржали, а сидевшая рядом с «казаком» пожилая женщина, подскочила и, подбоченясь, выпалила:
- А ну-ка, собирайся! Ишь ты, на молодые сиськи загляделся, козел старый! Я те дома устрою! Защитничек нашелся!
Смех стал ещё более громким. Те, кто не понимал, что за свара там происходит, стали собираться вокруг нас. У «нашей» Гильотины хватило ума перевернуться на живот, частично скрыв от посторонних взглядов скандальные сиськи.
Я показал глазами Кириллу на море, и мы спешно удалились.
- Ну, замутил ты воду! – высказал я ему!
Он же с гордостью посмотрел на меня и выпалил:
- Знай наших!
- Жалко, тётка не подошла чуть раньше! Уж тебя бы она «уделала» на все сто!
Он усмехнулся, но возражать не стал. Только заметил:
- А что? Классная тёлка! Я от неё торчу!
- Да уж! Едва сполз с лежака! Кончить не успел после её эротического массажа?
- Еще чуть-чуть бы, и….
Он усмехнулся и нырнул в воду! Я последовал за ним. Наплававшись вдоволь, уставшие и довольные, мы вновь забрались на плиты волнореза. Кирилл распластался первым, приглашая взглядом и меня. Глаза его шаловливо блестели. Заметно было, он очень хотел, чтобы я лёг рядом. Я же распластался в полуметре от него, как бы его подталкивая к более решительному определению. Он тут же придвинулся ко мне, потом прижался, к тому же обнял сверху рукой. Шустрый ты, однако, парень!
Прижался он ко мне так сильно, что его действия можно было истолковать только так: он хочет куда более близких отношений! Действительно это было так, или моя фантазия несколько преувеличивала происходящее – узнать не удалось. Проходящий мимо сухогруз поднял такую волну, что нас смыло с плиты в воду. Мы вернулись на берег! Я думал, что за это время все страсти улягутся, но…
Приблизившись к нашим вещам, мы увидели, что мужчина лет сорока отчитывает Гильотину, допытываясь у неё, почему она не отвечала на его звонки:
- Я полтора часа времени потерял из-за тебя! Я же тебя предупредил!!!
- Ты, что? Глухой? Не видишь, как все орут! Посмотри, сколько здесь людей… Ничего не слышно! – спокойно и достаточно безразлично отвечала Гиля. То, что они куда-то опаздывали, ей было глубоко по-барабану!
- Да собирайся ты быстрее! – возмущался мужчина. Но эти слова действовали на «нашу» подругу с точностью до наоборот. Она вела себя как муха, зачарованно ползающая по свежему дерьму.
Мы переглянулись с Кириллом. Кто это? Брат? Друг? Бойфренд? Муж? Пришлось отойти в сторону, чтобы не мешать их разборкам. Кирилл был искренне огорчен, он явно рассчитывал вечером оттянуться! Не получилось! Облом!
- Классная тёлка! Тебе она понравилась? – он с интересом посмотрел на меня. Хотя, явно он ожидал совсем другого ответа. Я подыграл ему:
- Ты мне понравился больше!
Я внимательно пронаблюдал его реакцию и дополнил:
- Особенно с плавками! Вернее, без них!
Кирилл усмехнулся, явно мои слова были для него приятны и привычны. Сколько таких откровений он уже слышал? Но он тут же показал, что особенно не вдумывается в то, что я сказал. Во всяком случае сделал вид, что в моём ответе не увидел никакой подоплеки.
- Пиво будешь? - неожиданно спросил он. Я кивнул, и он тут же, захватив бумажник, направился к киоску. Через минуту он вернулся с двумя запотевшими бокалами холодного, сияющего на солнце пузырьками, пива. Не успели мы поднести бокалы к губам, как появилась возмущенная Гильотина.
- А мне? Где моё пиво? Ты что, меня уже вычеркнул? – выпаливала она.
- Так ты же, вроде бы, уходишь, - растерялся Кирилл.
- А спро-СИТЬ нель-ЗЯ? Да? – продолжала она возмущаться, при этом её «друг» продолжал сборы.
- Возьми мой бокал! Я не пил, себе ещё принесу! – осторожно предложил Кирилл и протянул Гиле пиво.
Как только она взяла бокал в руки, её мужчина стал возмущаться:
- Иди сюда! Мы опаздываем! Какое пиво!
- Я пи-ТЬ хо-ЧУ! – произнесла она капризно, опять «чеканя» окончания слов. Не на-ДО меня под-ГОНЯТЬ!
Она сделала вид, что пригубила пиво, и тут же вернула бокал ничего не заметившему Кириллу:
- Что это за моча? Пей её сам! Такое – я не ПЬЮ!– и довольная произведенным эффектом, направилась к своим вещам.
Потом повернулась, и уже в полголоса, произнесла:
- Завтра я ТУТ бу-ДУ! Чао, мальчи-КИ!
Мы дождались ухода парочки, и уже потом, спокойно, но уже без особого удовольствия, допили пиво.
- Пиво, действительно, хреновое! – констатировал Кирилл.
- Ну, Сочи не Москва! Бывает и хуже! – парировал я. Холодное! Уже это хорошо!
- Завтра будешь здесь? - поинтересовался Кирилл.
- Так я и сегодня ещё не ухожу!
Реакции на мои слова не было, поэтому я добавил:
- Да, буду! Только я пораньше подойду. Не так, как ты сегодня.
- Я тоже буду, - сказал он мечтательно, - видимо, всё ещё надеясь, что начало его курортного романчика не обломится, а будет иметь весьма многообещающее продолжение.
Мы вместе поднялись с пляжа на набережную. Мне нужно было идти к морскому вокзалу, а Кириллу в противоположную сторону, в Парк-Отель.
Где-то внутри меня теплилась надежда, что он предложит провести, хотя бы вечер, вместе. Но Кирилл, достаточно безразлично, произнес:
- До завтра!
Я кивнул в ответ.
***
Утром следующего, воскресного дня, я снова пришел пораньше, много плавал, нырял с волнореза. Мои вчерашние соседи не появились. Под лучами раннего, еще нежаркого солнца, я задремал. Проснулся от смеха Гили и голосов мужчин с сильным кавказским акцентом.
Я поднялся и сел на коврик. Действительно, это была она, Гильотина. Вокруг неё увивались два кавказца. Один, лет двадцати, безобразно наглый, похотливый, он матерился безбожно и уже неприкрыто приставал к «нашей» подруге. Второй, лет сорока, больше молчал и подначивал молодого.
Гиля посмотрела на меня, как на пустое место. Я кивнул ей, но она сделала вид, что видит меня в первый раз. Сегодня развлекалась «наша» девушка более стремительно, чем вчера, не сильно тяготясь условностями приличия. Когда она предложила молодому парню намазать её кремом, мне стало ясным, сценарий вчерашнего дня будет повторён, только в более грубом исполнении.
Еще раз поплавав, я собрался уходить. Гиля следила за мной краем глаза, но мне это уже было не интересно. Поднимаясь по ступенькам на набережную, меня чуть не сбил с ног спешащий Кирилл.
- Она там?! – даже не поздоровавшись, спросил он запыханно.
- Там! Только не спеши! Её уже два кавказца окучивают. Я показал взглядом на них.
Кирилл посмотрел в указанном мною направлении и сразу растерялся. Чувствуется, он ждал, и хотел этой встречи. И явно был расстроен.
- Может все же пойти?
- Не стоит! Поверь мне, не стоит! Хотя, поступай, как знаешь! – Пытаясь охладить его пыл, я негромко пропел: «Дельфин и русалка - они, если честно, не пара, не пара, не пара…».
Он ухмыльнулся, но тему не поддержал:
- А где здесь ещё есть нормальный пляж?
- Да тут их много! Пойдем. Доведу.
Пока мы шли, Кирилл молчал, думая о чём-то своем. Мне тоже не очень хотелось отвлекать его разговором. Метров через двести я остановился.
- Вот, - здесь не хуже! – показал я ему на пляж. – Отдыхай!
- А ты завтра будешь здесь? – уже без особого интереса спросил он, и не став ждать ответа, направился к морю.
Я развернулся и уже сделал несколько шагов, как меня «догнал» вопрос Кирилла:
- А я тебе действительно понравился?
Я оглянулся, улыбнулся, и кивнув головой, ответил:
- Вчера? Да, немножко!
И неспешно продолжил свой путь….
Через пару минут какая-то сила заставила меня оглянулся. Из шествующей по приморскому бульвару толпы мой взгляд сразу же выделил стройную, яркую, безукоризненную фигурку Кирилла. Он снова направлялся к ступенькам, ведущим на пляж, где мы вчера отдыхали…