Не так давно я потерял свою тень.
Случилось это, как всегда это бывает, в такой день, когда ты больше всего этого не ждёшь. В этот день я как всегда возвращался домой по изученному и привычному маршруту от городского бассейна «Темп», через спальные кварталы к закусочной и ещё через несколько освещённых улиц к дому. Выпил несколько банок крепкого пива и в затуманенном сознании еле открыл дверь. Доковыляв до кухни, выпил два стакана проточной воды и чуть не уснул полуодетым, съёжившись в кресле. Это не случилось лишь потому, что зазвонил телефон. В голосе звонившего мне узнался голос одного моего приятеля. Друзей у меня мало, а вот приятелей хоть отбавляй, каждый год новые, так что порой всех имён и не запомнить, а они меня почему-то помнят. Вот и названивают среди ночи, от нечего делать.
Он долго мялся в разговоре и всё-таки минут через двадцать попросил меня об одолжении. Как точно оно звучало, я так и не понял, слишком хотелось спать. Просил он меня сходить на какую-то встречу с важным человеком, и о чём-то с ним поговорить. Я что-то записал на жалком клочке бумаги, как потом оказалось, это была вырезка из газеты, где изображалось цунами: огромная волна, с бурлящей пеной накрывает маленький городишку Таиланда, и, поставив будильник на восемь утра, провалился в глубокий сон.
На следующее утро я повторил свой ежедневный обряд: я встал, побрился, умылся холодной водой, и не торопясь, позавтракал. Что делать в очередной выходной ещё понятия не имел. Собравшись с мыслями, я решил сходить прогуляться. Уже одетый я подошёл к телефонной стойке, и тут меня осенило: встреча! Какая и с кем я понятия не имел. Всё, о чём говорилось вчера, из головы выпало основательно, а человека подводить не хотелось. Я взял вырезку в руки, «тревожный знак», сказала бы моя бабушка. Телефон этого парня я, если честно, и понятия не имел. Знаком с ним лишь по хождению в бассейн и вижу его ровно три дня в неделю. Так что и приятелем-то тут тоже как-то плохо пахнет. О чём я вчера думал? Вроде и выпил не много, а решился на какую-то чушь. Делать, что ли нечего? Спрашивал я сам себя. И можно бы плюнуть и ни куда не пойти, да вот делать в этот день было действительно нечего.
Обычно я не встречаюсь с людьми, таким образом, поскольку на собственном опыте знаю – эти встречи не приносят ничего хорошего. Но на сей раз подумал: почему бы нет?
На газетной вырезке была написана улица, название какого-то заведения, как я предположил, и имя мужчины. Я захватил немного денег, вышел на улицу и направился по назначенному адресу.
Где-то к полудню я добрёл до нужного места. Это оказался небольшой бар на окраине города. Носившему название «Оазис», он был полной противоположностью. Маленькое помещение, полностью заполненное табачным дымом, где еле улавливались человеческие силуэты, длинная барная стойка, старенький телевизор в самом тёмном углу и шесть длинных деревянных столов со скамейками. Я присмотрелся: убрать бы дым, грубый мужской гул и шум телевизора, который постоянно показывает лишь рекламные ролики – и всё в порядке. В общем, заведение не из «худших». Я прошёл к барной стойке и попросил пепельницу. Потом достал газетный клочок и пробежался ещё раз по записанному мною вчера. Время, к которому должен подойти – 12.30. Я вовремя. Но пива заказать так и не решился, мало ли о чём пойдёт разговор. Хотя меня не пригласили бы в это место просто сидеть и разговаривать. Тот, кого я дожидался, в отличие от меня, знал куда идёт. Тогда на это другой вопрос – как я узнаю, кто назначил мне встречу?
Заказав кофе, бармен наградил меня изучающим взглядом с ног до головы и предложил сесть за столик у двери.
Понятно, кофе здесь не заказывают.
Расположившись у самого входа, я стал нервно рассматривать всех посетителей и тех, кто прибывал. За двадцать минут входная дверь ни разу не открылась, зато в туалет хлопала постоянно. Кроме меня и бармена в помещении находились ещё четверо: один за стойкой тупо пялился в телевизор, с сигарой в одной руке и с бокалом пива в другой, ещё двое через стол от меня, нервно обсуждали, видимо, ставки на какие-то соревнования, а ещё один постоянно бегал в туалет. Возраст посетителей, как мне показалось, не превышал сорока, хотя бармен на вид был старше их всех. Вроде бы смотришь – обычные люди, а такое чувство, что все они замешаны в каком-то вселенском заговоре.
Когда принесли кофе, я не успел сделать и глотка, как открылась дверь, и в помещение вошёл мужчина. Высокого роста, спортивного телосложения, весь в коже. В тот момент я подумал, что это обычный посетитель, больше похожий на байкера с первого взгляда. Этот мужчина прошёл мимо меня, подошёл к бармену и что-то у него спросил, потом развернулся и направился ко мне.
- Здравствуйте, это вы Флэш? – негромко произнёс он. Слова, словно отмеряя пространство, доносились до меня медленно и как-то успокаивающе.
- Да, – я ещё раз просмотрел под столом вырезку, на которой было написано имя Грэй, - А вы, …Грэй? – неуверенно произнёс я после глотка кофе, который встал у меня в горле как комок помоев. Вкус был отвратительным, но я его проглотил.
Мужчина расположился напротив меня и заказал два пива. На вид ему было около пятидесяти, на лице проступала трёхдневная щетина, которая его даже красила (подумал в тот момент я, вспоминая свою трёхдневную щетину), на носу винтажные очки, с круглыми малюсенькими голубоватыми стёклышками. Волосы, чуть отросшие до плеч, были забраны на затылке в хвост.
Он немного поёжился на новом месте и подал мне руку. Мы обменялись не многозначным рукопожатием и замолчали. Когда принесли пиво, он заговорил снова.
- Давно сидишь?
- Ну, … может с пол часа, не больше.
- Знаю, заведение так себе, но спокойнее этого места мне ещё не довелось найти.
Мы чокнулись и отхлебнули каждый по здоровенному глотку. Холодное пиво – начало удачного дня с «тревожным знаком» моей бабушки.
- Вы представляете, о чём будет идти речь?
- Если честно, нет, – я потупил взгляд и сделал ещё один глоток.
- Я собираю …, м… как бы это сказать. Я собираю странные вещи. Вернее покупаю.
- Вы коллекционер?
- Ну, можно и так сказать, - он с облегчением выдохнул.
Мужчины, что сидели за стол от нас о чём-то громко заспорили, и мы вместе оглянулись.
- Вы знаете, я не думаю, что у меня есть хоть что-то, что вас может заинтересовать. Никаких странностей.
- Понимаю, - будто в пустоту произнёс Грэй.
- А что именно вы коллекционируете?
- Сны, мысли, несбыточные желания, воспоминания, убийства, фрагменты жизни, которые люди с радостью отдают мне, чтобы избавиться от них навсегда, - он говорил это так спокойно, будто продавал дешевые утюги в метро: вот это для того, чтобы отпаривать, а вот эти по десять, включая стоимость моих затрат.
Я долго не мог сообразить говорит ли он серьёзно или просто шутит. Я пил пиво и смотря на него, делал такой же отрешённый вид, что и он. Кивал головой, поддакивал, будто понимал о чём идёт речь.
- Извините, я…
- Я думаю, мы можем перейти на «ты», - перебил меня Грэй.
- Да, конечно. Извини, но я никак не могу понять, чем я могу тебе помочь? Сны, воспоминания,… Причём тут я?
Он ничего не ответил, окинул взглядом заведение и, порывшись в кармане, достал пачку и предложил мне. Мы закурили. Подошёл бармен и поставил перед нами ещё по бокалу пива. В продолжавшейся паузе я успел посмотреть по телевизору несколько рекламных роликов про косметику, пиво, презервативы и про телевизоры с жидкокристаллическим экраном, проследить краем глаза за всеми манипуляциями с бокалами, которые производил бармен, и выкурить повторно сигарету, что предложил Грэй. В общем пауза затянулась.
- Флэш, это имя? – разбивая наше молчание, произнёс он.
- Нет. Прозвище. Как-то с детства закрепилось, так, что и имя уже не важно.
- А почему именно Флэш?
- В десять лет мы с другом и его старшей сестрой пошли в лес. В весенние выходные набрали сосисок, хлеба, и всякой ерунды. Взяли палатку и отправились на встречу приключением. Лес находился прямо у дома, так что родители всегда знали, где нас искать. Не так далеко мы и уходили. Ближе к ночи решили вернуться, но пока собирались, пошёл дождь. Сначала решили переждать его в палатке, но потом он только стал ещё сильнее. Делать было нечего, надо было возвращаться домой, не было никакого смысла ночевать в лесу в сырой палатке. Всё упаковали и двинулись к дому. И в этот момент в меня ударила молния, прошла через макушку и ушла через ступни в землю. Я стоял как вкопанный минут двадцать. Не мог пошевелиться и двинуться с места. Через тело будто прошло что-то чужое, нечеловеческое, но я не испугался. – Я отхлебнул пива, - И с этого момента как-то и пошло Флэш - «вспышка». Потом, правда, долго по больницам возили, всё никак не могли поверить, что я жив после такого остался. Мама долго переживала, даже рубашку, где виден след от молнии оставила на память. Вот и всё.
- А говоришь, что нет ничего странного.
- Ну не продам же я вам молнию?
Он рассмеялся, отхлебнул пива и покачал головой:
- Нет, мне не нужна молния, которой в тебе и нет. Мне нужна твоя тень.
- ТЕНЬ? – В недоумении спросил я. Теперь я действительно осознавал, что он не шутит. Но мне от этого легче не становилось.
- Да, твою тень, - он огляделся по сторонам и снова устремил свой взгляд на меня.
- Ты с ума сошёл! Как можно отдать то, что принадлежит моей сущности, как можно отдать или продать нематериальный предмет, как можно продать часть себя?
- Очень легко, - невозмутимо произнёс Грэй, - за большие деньги.
- Нет, ты точно сумасшедший, - в мой мозг стало явно закрадываться мысль о том, что это больной человек, хотя с первого взгляда я в нём это и не распознал. Пока я недоумевал, он достал из кармана белый конверт и протянул его мне. Моя рука и не дрогнула его взять, и он упал прямо рядом с пивом. – Что это?
- Это плата. Не бешенные деньги, но всё же…
Я открыл уголок и увидел доллары, потом закрыл конверт и глубоко вздохнул. Господи, какая чушь! Деньги за мою тень!
Я отодвинул конверт и встал. Выходя из бара, за спиной чувствовал пронзительный, но всё же растерянный взгляд этого человека, который только что предложил продать свою тень.
По дороге домой я насвистывал где-то услышанную мелодию. Название никак не хотело вспоминаться. Я дошёл и, упав на кровать ещё раз фразу за фразой начал восстанавливать сегодняшний разговор, но ясности это не прибавило. Либо это был плод моего воображения, либо это был кто-то другой.
Отрывок из "Водолаз или режим ограниченной функциональности".