Почему так получилось? Бум и сам хотел бы знать. Стечение обстоятельств – вот почему. Потому что, как однажды сказал Гид в Орлее: «Совесть она накрывает всех рано или поздно. И у каждого свои методы борьбы с нею. Кто-то с фанатизмом уходит в религию. Кто-то ищет себе оправдания. Чаще её прикармливают разовыми хорошими поступками. Но есть и исключения». Вот в исключение они и попали.
У лиц, обладающих неустойчивой или нестандартной психикой, согласно выкладкам Корни, категорией совести управляет не мозг, а инстинкты и рефлексы. Плюс нестабильный эмоциональный фон. Почему-то люди любят строить дома для содержания больных со всякими патологиями в таких неспокойных местах: на пересечках и развязках. Поставили бы там водяную мельницу или завод металлургический – горя бы не знали. Как бы замечательно они работали. Так нет же, непременно в этом месте устроят склад всяких ненужностей: свалки, психушки, приюты как детские, так и взрослые, кладбища. Хотя на счет последнего, оно и не плохо, все-таки скорбями и молитвами очищают ментал…
Заказчица, чуть ли не серея на глазах, сказала, что бы проверили какую-то Танзиссию Проленсинти, и всё приговаривала: «Этого не может быть».
Проверили. Девица пятнадцать лет, после смерти родителей, пребывала в муниципальной больнице для «больных и инвалидов с патологиями и посттравматическими психическими расстройствами и пограничными состояниями», куда была переведена из аналогичного, но частного заведения.
-На РД вроде похожа, - неуверенно сравнила агрессорша.
На заказчицу насели. История была невнятной. Всё произошло лет пятьдесят назад, когда она, будучи в невинном возрасте, училась в школе. У них в классе уже сложилась некоторая иерархия, и верхнюю ступень занимали шесть учеников: два парня и четыре девицы. Но тут к ним перевели новенькую. Эту самую Танзиссию Проленсинти. Ей объяснили в общих чертах, что к чему, и она в принципе ни на что не претендовала. Однако один из парней-заводил как говориться «глаз на неё положил». Четыре лидерши решили круто разобраться с новенькой. Как это сделать никто не знал, но чувствовали, что должно быть унизительно, противно и, наверное, больно. Её зазвали чаю попить. Та дурёха прискакала счастливая, потому что заметили такие крутые девочки.
-Но честное слово, ничего страшного мы придумать не смогли. Ерунда всякая…
Заказчицу заставили вспомнить подробности, но она твердила, что предпочла бы забыть. Потом кое-как огрызками вытащили информацию и то, что делали четыре юные идиотки, действительно оказалось не таким уже и гнусным. Самое унизительное, что смогли придумать садистки – заставили стоять полчаса голой у окна.
- Подумаешь. У нас в ПОПиСе и в интернате при судейской школе было намного хуже, - со вздохом призналась вторая подруга, которая разбиралась с квартирой.
-А я однажды всю ночь стелила постель, - призналась дознаватель,- Застелю, а мне её на пол сбросят. Я снова застелю, мне снова сбросят. Ещё требовали, что бы я благодарила, что они не спят и учат меня застилать постель. Мне тогда лет семь было….
-Да, - подтвердила агрессорша, - Фантазии нынешних деток намного безобразнее….
….После разборок четверка заговорщиц чувствовала себя крайне неуютно и решила взять её в свой элитарный кружок, раз она прошла «посвящение». Но Танзиссия на следующий день в школу не явилась. Как объяснили учителя «по болезни». И девчонки вздохнули свободно, так как себя в происшедшем не винили, хотя и вспоминать об этом не любили….
-Интересно, - спросил Бум, - А оставшуюся тройку Танзиссия не донимала? С тебя начала?
Заказчица встрепенулась:
-Но я не думала, что… - она подскочила к комперу, - На похоронах у двоих я была, но не представляла, что это может быть связанно с … Нанчи попала в аварию, Кензи – утонула… Флиор – умерла от воспаления мозга... Получается, я последняя? И на мне всё закончиться?
-Не закончиться, - успокоил Бум, - Похоже, она вошла во вкус. Сначала закончит с тобой, а потом перекинется на других. Будет территоризировать любого, на кого нарвется. Это как с горы катиться – очень сложно тормозить.
-Это точно, - поддержала дознаватель, - У неё головушка с нервами и так была не в порядке, раз на такой ерунде сломалась….
Но агрессорша сказала, что дело не только в слабой головушке. У Танзиссии вообще со здоровьем проблемы.
-Только взгляните на послужной список: детская реабилитационная больница. Диагноз – спонтанный паралич. Детский неврологический санаторий для детей с ограниченным передвижением, детский восстановительный корпус, больница при купели святого Парибла, частная клиника для людей с…
Тут сосед вклинился с вопросом, может ли так случиться, что после его соседки привидение займется им. Бум ответил, что запросто. И более того – наверняка. Сосед забеспокоился и потребовал немедленно принять все меры.
Но меры можно было принимать, только ознакомившись непосредственно с творцом фантома. Поехали в муниципальную больницу. И это было первым неправильным решением. Могли бы и до утра подождать. Кроме Бума, конечно. У того на утро планировался отъезд, поэтому свербело.
Приехали и оказались в гуще событий. Кругом стояло оцепление, стражи в неисчисляемом количестве и корреспонденты. От накамерных фонарей и вспышек в глазах рябило. Их развернули назад. Вот тут и надо было и уходить. Но у аргессорши при себе имелось удостоверение специального следователя и она, пройдя оцепление парадным шагом, лишь небрежно кивнула – эти со мной. И остальные, включая смелого соседа, обреченно потянулись за ней.
За второе кольцо оцепления не пускали никого, включая спецследователей. Тут-то и можно было сообразить, что это указующий перст судьбы - не соваться. Но какой-то амбалистый страж призывно махал рукой. Бум подошел:
-Тебя шеф прислал? – спросил страж, приподняв маску. Под личиной скрывался один из охранников Халдея, - Мы днём приехали. Шеф, уж и не знаю, откуда он все знает и устраивает, да только мы приехали, а нас ждут. Выдали форму и отвели сюда.
Бум поинтересовался, один ли он? Оказалось, что имелись корреспондент и оператор.
-Только у них терки, потому что оператор отказывается идти внутрь.
-Я не такой псих, что б добровольно туда идти, - меланхолично подтвердил ближайший страж справа.
-Очень смешно, - прошипел страж слева, - Какая-то бессмысленная полемика…
-А это мальчик шефа, - пояснил словоохотливый охранник, - Он нам в помощь.
-Наездник Халдея, - распознал корреспондент, он же левый страж, - И ты туда пойдешь?
Буму ничего не оставалось, как признаться, что именно для этого он сюда и заявился. Обрадовавшийся корреспондент дал ему налобную камеру и затолкал в ухо динамик:
-Надо бы и микрофон дать, да только этот избалованный говнюк его разрядил по дороге, когда в игрушки играл. Я ещё с тобой разберусь… С богом, сынок.
И «сынок» пошел путем, подсказанным охранником: ползком за кустами, да за мусорными баками в перелаз.
Первое, что его удивило на территории больницы – пустота.
-Как тут тихо, - услышал он шепот за спиной, - Помоги, мы застряли.
Бум оглянулся и удивился ещё больше. В принципе, он слышал шорох сзади, но полагал, что это у оператора проснулось чувство долга. Оказалось, что в фарватере шли заказчица и сосед, который и застрял в перелазе, закупорив прочно дыру в каменном заборе. На вопрос «какого хрена они тут делают», заказчика заявила, что они «боевая группа».
-Тогда потянули, - вздохнул Бум.
Стали тянуть.
-Проще вытолкнуть, - поменял концепцию предводитель боевой группы.
-Да, - быстро согласился сосед, - Выталкивайте.
-Ещё чего, - возмутилась заказчица, - Надо дернуть посильнее.
Дернули. Брюки затрещали, и тело соседа, лишившись части одежды, скользнуло во двор, а исполнители ушли в какой-то лысый и на редкость колючий куст.
-Вы мне все ободрали, - обвинил сосед спасателей в членовредительстве, осматривая ссадины и царапины на белеющих в темноте ляжках.
-Жрать надо меньше, - зло ответила заказчица, занимаясь в принципе тем же.
Ловец активно почесал за ухом и потрусил в неизвестном направлении. Пошли за ним, потому что было всё равно куда идти.
Кот шел сложными переходами одному ему известным маршрутом. В итоге выбрели на второй этаж третьего уровня.
Гул услышали издали. Осторожно на цыпочках сделали петлю, что бы обогнуть подозрительное место, хотя в наушник корреспондент требовал «картинку». Желание ответить гасилось отсутствием микрофона.
-Ты не могла бы встать перед камерой и послать его в жопу? – попросил Бум заказчицу. Послать именно туда показалось Буму уместным, потому что слово нравилось за звучность и емкость. Он для себя решил таким красивым словом не разбрасываться, а применять изредка в особенных случаях, когда того потребуют обстоятельства. И тут оно пришлось как нельзя кстати. Заказчица не только членораздельно, что бы по губам смогли прочесть, сказала требуемое, но и добавила от себя пару забористых реплик и жестов.
Завернули за угол и провалились в дыру мусоропровода. Куда от него делась крышка, и была ли она, выяснять желания не было. Недолго покувыркались среди вонючих пакетов, пока не вынесло их тремя этажами ниже. Теперь гул и топот были над ними.
К сожалению, выход их камеры мусоросборника был один. И дорога одна. Шли мрачным коридором мимо разгромленных палат-клеток, распахнутых настежь. Однако, не все покинули насиженные места. В клетушке бесновался трусливый псих. Он тряс прутья рядом с открытой дверью и просто орал.
-Сука! – гавкнул на заказчицу. Та от неожиданности подпрыгнула.
-Сука! – повторился больной и затряс прутья сильнее, отчего вся конструкция зазвенела.
Нервы у женщины не выдержали, и она, взвизгнув, рванула вперед. Зря. Потому то отмахав пару коридорных пролетов вылетела как раз к толпе. Повезло, что на них внимания не обратили, потому что были заняты.
Охрана, врачи и прочий персонал, кто успел, забаррикадировались в небольшом помещении с прозрачными стенами и оттуда с ужасом следили за происходящим. Возможно, будь стены не такими прозрачными, толпа возбудилась бы меньше и заложников оставили в покое. А так, кругом бесновалась и набрасывалась. Однако материал перегородок пока держался. И когда Бум с боевой группой выскочили из своего коридора, больные как раз волокли таран. Откуда они свинтили эту штуковину - непонятно, но выглядела она тяжелой и устрашающей.
Бум с боевой группой потихоньку, на цыпочках, крались к металлической лестнице, ведущей на четвертый уровень.
-А нам туда надо? - шепотом спросил сосед.
Бум признался, что понятия не имеет, но если у того есть дополнительные предложения касательно направления поиска, то он готов их рассмотреть и поддержать.
Внизу бунтующие задействовали таран. Стена выдержала, но звук был очень громкий.
-А что это они делают? – ясным голосом, сразу, как только установилась звенящая тишина, громко, потому то за миллисекунду до этого стоял оглушающий грохот, спросила заказчица, вылупив глаза с высоты промежуточной площадки.
Толпа внизу несколько замедленно, зато в унисон посмотрела вверх.
-Ты рехнулась? – коротко спросил сосед и побежал.
Тут внезапно всё пришло в движение.
У Бума с командой было некоторое преимущество, после того, как здоровенные больные одновременно рванули к лестнице и устроили там небольшую кучу-малу. Но преимущество съелось, когда заказчица заистерила:
-Это кара! Мы все погибнем! Из-за меня. Я останусь.
Сосед резко затормозил и начал уговаривать бежать дальше. Бум думал иначе:
-Оставь! Бежим!
-Но как же?…
-Это её решение. Она сама хочет остаться. Будем того… уважать, - тянул он соседа. И тот сначала вроде нехотя, но потом быстрей и быстрей перебирал ногами. А Бум злился, что из-за заказчицы они действительно могут вляпаться. Топот множества ног приближался. Но вот уже кто-то совсем быстрый задышал в спину. Обернулись. За ними бежала заказчица, в которой, очевидно, жертвенность уступила инстинкту самосохранения.
Они неслись в неизвестность и уткнулись в дверь. Выскочили на лестничную площадку, но сверху и снизу бежали те, которые географию данного здания знали явно лучше. Дернулись назад, что бы увидеть, как на них летит лавина. Свернули в единственный возможный коридор с арочными потолками. Коридор увеличивался и увеличивался и в конце перешел в прогулочную площадку. Спрятаться на ней можно было, только зарывшись в песок. Стены, возвышающиеся на пять мэтов, заканчивались сеткой.
Деваться было некуда, да ещё заказчица вцепилась в руку и завела свою прежнюю песню «Мы погибнем, я виновата».
-Что ж тебе в коридоре-то не погиблось? - выдернул руку Бум.
Возбужденные погоней больные столпились на входе и отчего-то заробели, но задние ряды напирали и отжимали передние на воздух.
А какая красивая была у толпы аура. Она переливалась оттенками кислотного, от желтого до фиолетового спектра, через синий и оранжевый, набухала и клубилась, переходя из яркого светлого в более насыщенные тона.
-Гид, что делать?
-Я давно смотрю. Плюй на всех и ныряй в астрал. Ты не представляешь, что твориться в этом месте в ментале.
-А ловец.
-Если ты снимешь поводок, то он сможет нырнуть за тобой. Для меня это оптимальный вариант. Он в ментале быстро бы подчистил всю эту гадость. Но Арти не одобрит. Твою ж мать всего сущего… Так. Уничтожь камеру и вызывай Арти.
Она появилась откуда-то сбоку. Милая старушка в форменном платье медсестры с передником. Ничего не говорила. Просто шла в толпу.
-Её надо остановить, - храбро предложил сосед.
-Ещё чего, - возмутилась заказчица, - Она старая, она пожила. А мне лишние пару минут не помешают.
Единственная здравая мысль за весь вечер, подумал Бум.
Арти вклинилась в ряды психов, и поначалу ничего вроде не происходило. а затем ближайшие к ней больные начали заметно успокаиваться. Она кого-то гладила, кому-то что-то говорила. Вокруг неё стал заворачиватья людской водоворот. Теперь последние лезли на головы первых, что бы оказаться поближе. Тогда Арти перестала гладить, а вскинула руки и начала манипулировать,управляя, словно дирижер оркестром,выстраивая в ряды и оттягивая всех на площадку, где укладывала штабелями на травке. Бум присмотрелся. Аура над толпой менялась. Кислотного оставалось в избытке, но он заметно ослаб, приобретя чуть приметное свечение.
Сосед заинтересовался аномалией:
-Как это она так ловко?
-Это у неё какие-то феррамоны или ферменты. Дурь, одним словом, психов успокаивающая, - пояснял шепотом Бум, что бы не нарушать умиротворенность атмосферы, и начал протискиваться к Арти.
-Чего замерли? – не меняя интонации спросила она, когда боевая группа подобралася достаточно близко.
-Мы ищем Танзиссию Проленсинти, - заискивающе объяснил Бум.
-А утром поискать не могли? – задала медсестра законный вопрос, - Она в подвале, отсек Б, палата ноль шесть три…. Спи, мой хороший…
Уже почти вся площадка была усеяна спящими больными, а они всё шли и шли.
Искатели Танзиссии тоже шли, но против течения.
-Вы куда? – спросил худющий молодой парень из задних рядов.
-Мы в подвал.
-Я покажу дорогу.
Это был странный парень в шапке-ушанке, перевязанной полотенцем. Очень серьезный и сосредоточенный. Он бережно прикрывал рукой что-то на грязно-желтом рванье в районе груди . Парень с гордостью сказал:
-Я старожил, - он приоткрыл ладошку и предъявил бирку, - Видишь, совсем маленькие цифры. Мне даже разрешали помогать! Я всем помогаю. Это хорошо.
И с сожалением глянув на товарищей, щемившихся в дворик, встряхнул головой со словами, что всем помогает, повел в подвал. Пояснял всю дорогу, «там нас лечат, а там блок интенсивной терапии, а за углом…».
-А вот подвал.
На первый взгляд он почти не пострадал от смуты в муниципальной больнице: ярко освещен, ничего не поломано, впрочем, ломать было нечего. Решетки, делящие подвал на отсеки были открыты, но двери камер в большинстве заперты.
-А эти почему нараспашку? – строго спросил Бум у проводника и заглянул внутрь.
- Что бы у всех была свобода, - гордо сказал парень, - а другие мы открыть не смогли.
Посреди комнатки на каменном полу лежало тело. Скорее всего, не живое.
-Ему помогали идти, но он не шел, - пояснил поводырь.
То есть паралитика постарались поставить на ноги, но так как тело не шло, то его затоптали, наступив на голову. Зрелище не из приятных, и Бум поспешно закрыл дверь перед носом заказчицы: «Нечего там смотреть. Молись, что бы ноль шесть три не вскрыли».
Отсек «Б» отличался от «А» запахом. Если в «А» пахло затхло и противно, но в «Б» амбре усилилось в разы.
-Здесь живет Танзи, - пояснил парень, - Я ей помогаю. Я всем помогаю, но ей помогать мне нравиться больше всего. Она красивая.
Комната Танзиссии была заперта. Бум её вскрыл, и, окинув взглядом, подумал, что погибнуть под ботинком какого-нибудь больного, возможно не самый плохой вариант.
-Святая Арти, - ахнула заказчица, вточившись следом, - Да как можно жить в таких условиях!
-А кто сказал, что здесь живут? - удивился Бум.
-Вопрос в другом, - рассудительно сказал сосед, - Что делать дальше? С этим, как ты его назвал. Фантомом.
- Я знаю, - ответила Арти. Она появилась за их спинами неслышно, - А ты, (Буму) займись делом и вали отсюда, что б духу твоего не было.
Бум с ловцом поскакали ниже на технический этаж.
На металлической толстой бронированной двери вместо ручки красовался штурвал, Так что Бум немного задержался, что бы накрутиться вволю. Прекратил, когда его спросили:
-А зачем мы сюда пришли?
На ступеньках сидел вечный помощник. Буму пришлось объяснять, что он охотник за привидениями, а охота – это мероприятие, на котором помощники не нужны. И самая хорошая помощь, это уйти к Танзи и сделать… что прикажут.
То, что технический этаж давно нуждался в чистке, было видно невооруженным взглядом.
-И как тут всё работает? – подивился Бум, скидывая с ловца ошейник. А сам занялся любимым делом: развязыванием и расплетением узлов, коих обнаружилось здесь множество. Десятка два, не меньше.
За этим занятием его Арти и застала:
-Ты сможешь дать хоть какое-нибудь объяснение?
Бум перебрал в голове все варианты ответов, но удовлетворительного так и не нашел:
-Я просто подумал, что если кто-то где-то создает фантомов, то там есть привидения. Я ведь здесь за этим? В смысле за привидениями охочусь?
Арти, уже в привычном образе красотки, между прочим, вздохнула, мол, сама виновата, раз доверилась косоруким авантюристам и рекомендовала «сваливать по-тиху", а то по первому этажу уже ходят мужественные стражи и, возможно, скоро будут здесь.
Так как призыва у Бума не было, присмотрел вентшахту. Он и ловца позвал, но коту чего стражей стесняться? Мог позволить себе любые места пребывания без всех этих вопросов «Что здесь делает ребенок»? Поэтому гордо задрал хвост и потрусил наверх.
-И что бы утром был дома, - крикнул ему Бум.