Татьяна Чехова
К критике отношусь нормально. Вполне разделяю точку зрения, что критические отзывы полезней для дальнейшего развития. Поэтому обрадовалась, когда на сайте стал работать проект, цель которого независимое и взвешенное чтение. На страницу приглашали тех, кто хотел превратить свои камешки в настоящие произведения. Редакторов «Открытого текста», за исключением Алекса Ершова, никого не знала, тем более, был интересен взгляд со стороны, и я надеялась, что он будет заинтересованный, максимально объективный, профессиональный, обоснованный и что немаловажно доброжелательный и корректный. Почему отправила «Зойку»? Мне было все равно. А он был последним рассказом, который я написала. Хотелось разговора. В любом случае, вне зависимости, от полученного результата, благодарю всех редакторов за внимание мне оказанное.
Очередь подошла, и я получила критический разбор литературных достоинств и недостатков моего рассказа. Вернее, достоинств не было, с чем, я, пожалуй, соглашусь. Да, собственно, знание своих недостатков гораздо полезнее.
Мне бы не хотелось, чтобы эту мою статью расценивали как обиду на высказанные мне замечания. Вовсе нет! Бог с ними с замечаниями, соглашусь я с ними, много у меня недостатков в тексте. Я хочу сказать о подаче разбора. Ведь того разговора, на который я надеялась не получилось. Будешь ли радоваться разговору, если тебя заранее считают недалекой, примитивной, в общем такой, что нужно все разжевывать. ( цитата Мяты Перечной - «Я же старалась разжевать очевидные вещи, тщательно подбирая слова ( чтобы автор понял, что ему сказать хотят).
Такое же снисходительное, сверху вниз отношение и Ивы и Ганчара. Разбор Ганчара, как нельзя лучше характеризует его название - «Ганчар обо всем понемногу». Можно ли назвать это понемного разбором достоинств и недостатков литературного произведения – сомневаюсь. Таким разбором трудно гордиться.
Сюжет рассказа предельно прост и моя цель была показать, убедить, обратить внимание на отношения к своим родным. Кажется, родные будут рядом вечно, но это ведь не так. И как потом казнишь себя за неприязненный взгляд и грубое слово. «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется». Разве не так?
Меня поразило поверхностное прочтение моего рассказа. Ива – « Если пересказывать рассказ, то весь сюжет умещается в пять слов: дочь поссорилась с матерью, мать умерла. Просто схема о том, что ссориться нельзя, от этого можно умереть». Мне хочется спросить: - Да, читали ли Вы мой рассказ, Ива? Читали ли размышления матери, когда Зойка ушла? – им посвящены два больших абзаца. Такое впечатление, что их не было, ни слова, а только удивление - « Меня удивляет легкость (беспечность), с которой авторы берутся за такую сложную тему». Типа, не доросла ты еще до такого, чтоб рассказы такие писать! А я ведь даже и не задумывалась. Взял за душу сюжет, бередит сердце – пишу!
Второй раздел разбора Ивы, я извините, вообще не поняла. Ива критикует меня за обилие информации. Я ответственно заявляю, нет в рассказе ни одной детали не нужной, не характеризующей героев рассказа и не играющей на главную цель, для чего был написан этот рассказ. В частности, хочу спросить:
-Чем халат-то пьющей мамы подружки Зойки, Вам не понравился Ива?
Мята Перечная также указывает мне на несовершенную стилистику:
- многословие; - Где? Примеры? Опять же ответственно заявляю, что нет лишних слов в моем рассказе. За этим особенно слежу.
- пространные и, по сути, пустые моно- и диалоги. Где? Пример? О каких моно и диалогах речь? Это что – размышления матери, может быть, самые важные и необходимые для понимания всей сути рассказа, Вы называете пустыми?
Третье замечание Мяты Перечной о фокальном персонаже мне показалось очень верным и я благодарна за него. А тут и ссылка на статью, спасибо Зое Чепрасовой, подоспела. Прочитала с большим интересом.
Очень меня критиковали за сцену смерти. В частности, Ганчар – «А напряжение поданное в финале уже не играет, потому что читатель загодя предвидел подобный поворот сюжета – это вообще белыми нитками – он готов к трагедии, примерил эту мысль, и потому трагедия приобретает парадоксальные и кощунственные, в этом контексте, черты гротеска, чуть ли не водевиля. «Упала на колени, поползла, уткнулась в мамину ладонь» - вы, обращаюсь к автору, видели, как реагируют на внезапно понятую смерть близкого человека? Орут и бросаются к телу!».
Мой ответ - Переживают смерть по-разному: одни могут разрыдаться, едва узнав, другие – наоборот, уходят в себя, треть – падают в обморок, четвертые сжимают кулаки, переживая кажущуюся несправедливость. В медицине описаны различные шоковые реакции в том числе, для некоторых форм реакций характерно начальное состояние, описанное мною.
Редактор «Открытого текста» Сабашников в рецензии к «Ива.Зойка.Т.Чехова» пишет об этом вполне взвешенно. И вообще, я как-то немного успокоилась, как прочитала рецензию Сабашникова. Спасибо! А то, прям, боялась – такое единодушное неприятие! Сабашников написал много того, что и я хотела объяснить, хотя и сомневалась, что это будет понято. Поэтому повторяться не буду.
Итак,итогом общения с редакторами страницы «Открытый текс» явилось глубочайшее мое разочарование. Вспомнилось - На страницу приглашали тех, кто хотел превратить свои камешки в настоящие произведения. Нет! Похоже, тут цель иная и она совершенно не похожа на декларированную. Или это от людей зависит? Хотелось бы так думать, ибо не хочется совершенно разочаровываться.