Высохшие тропинки слез по лицу, еще 13 минут назад каплями на полированной глади стола… А может… это дождь еще не наступившей весны?
Это как…смех не рожденного ребенка,
еще не приснившийся сон,
предвкушение завтрашней влюбленности,
мысль, что еще не пришла в голову,
чайные листики в зефирно-фарфоровой с завитками чашке не выпитого настроения,
аромат ностальгии на дне коньячного бокала,
торопливый перестук секундной стрелки то тик, то так,
пастельные бело-розовые плотно сомкнутые губы тюльпановых бутонов на фоне вкусно изогнутой сочной листвы,
томное жужжание дремлющего процессора.
Ночь наклонилась в окно, смущенно откинув штору, всегда готовая впустить в свои пуховые объятья. Плюшевый мишка с потертыми ушами и кнопочным носом. Бабушка всегда умильно удивлялась: «А глаза-то как живые!» А впрочем… дался мне этот мишка?
Время растворилось и замерло в проеме оконной рамы. Вдох еще не значит выдох, а влюбленность не означает любви, той самой, настоящей, что приходит с лавиной чувств и оставляет после себя огромный пепельный кратер в груди. И то, что в календаре март, не отменяет взбитых сугробов во дворе и танцующих старомодный фокстрот снежинок.
Ты улыбнулся? Мне всегда нравился этот твой грустно-наглый взгляд из-под веерных ресниц.
И вновь… невысказанные вслух мысли,
не оброненный поцелуй,
разбитая чашка неосуществленной мечты.
И где-то в самом запыленном углу души среди паутины надежды робкое ожидание…
завтра? Весны? Чуда?
А ты веришь в чудо?
Подпись: Твое маленькое, мохлатое Чудо.