Мои ночи никогда не наполнены тишиной и розовой негой. Я никогда не засыпаю под мерный перестук холодных дождевых капель и лёгкий шелест снежинок об оконные стёкла. Я не слышу шума холодного ветра в ветвях деревьев. Я засыпаю под гул и грохот ночного города. Окна моего дома выходят на главную улицу этого муравейника. Никогда несмолкаемый шум улиц пробивается сквозь двойные, даже плотно закрытые рамы, потому что я живу в центре города. Может кто-то и посчитает, что центр города находится у зданий, где заседают городские депутаты и сам великий мэр! Но это не так, центр - именно здесь! В месте, откуда и начался этот город.
Прямо напротив моих окон находится гостиница «Метрополь». Здание похоже на разрезанную повдоль древнюю египетскую пирамиду. На её первых этажах находятся несколько небольших ресторанчиков, работающих до утра. И до самого рассвета подъезжают к их дверям и разъезжаются по домам подвыпившие, говорливые и громогласные люди. Их отважные голоса, промытые крепкими дорогими напитками, звучат в ночной тишине одиноко, но громко. В словарном запасе всякого русского есть десяток слов, определяющих его национальную принадлежность. Вот этими словами они в основном и призывают друг друга, как маралы во время брачных игр. Причём самки отличаются от самцов только тональностью звуков, но никак не набором слов.
Рядом стоит здание, яркие вывески которого, служат мне в комнате ночником. Это – «Китайский торговый город». Вывески полыхают, переливаются всеми цветами радуги, подмигивают, радостно скачут сверху вниз и снизу вверх, но делают это молча. Отсюда можно и сделать ложный вывод, что китайцы - очень молчаливый народ. Даже громко, разговаривая, они не раздражают окружающих. Они говорят громко только для самих себя, но не для других.
Центр города ночью - это территория байкеров. Ежеминутно раздается рёв мощных мотоциклов со снятыми, или пробитыми глушителями. Когда им надоедает просто реветь моторами под моим окном, кто-нибудь из них добавляет газу и с жалобным визгом шин уносится вдаль, чтобы через пять минут снова появиться здесь. А площадь под моими окнами - это полигон дрифтрейсеров или, как они ещё там называются? Мне, собственно, всё равно. Пусть простят мне мужчины незнание женщиной этих тонкостей. Визг автомобильных шин - это время с двенадцати ночи до четырёх утра. Время от времени стёкла в рамах начинают просто содрагаться. Это означает, что подъехала очередная машина с очень громкой музыкой. Самой музыки уже не слышно, но мощные колонки колышат воздух вокруг и стёкла откликаются им в унисон – бум, бум, бум…. Но я, кажется, уже этого и не слышу. Я, кажется, уже сплю! Спокойной мне ночи…, спокойной….