Рассказ А.Ромина «Валоодя» находится здесь: http://www.proza.ru/2009/09/22/515
По моему глубокому убеждению, в современной литературе нет и не может быть никакой явной сюжетности. Мы просто читаем и ощущаем, как живая ткань произведения напряженно пульсирует капиллярами, мелкими и крупными сосудами, артериями и венами. Таков рассказ «Валоодя».
Традиционный «сюжет» – это голая схема, которая при всякой попытке одухотворить её гибнет. В нашем же рассказе сюжет существует скорее в живых подробностях проявлений чувства, в энергетике личности автора, на микро-уровне наших восприятий. Но, конечно, неспособный разглядеть точечных мазков, не увидит и всего пейзажа, ведь для любого прочтения смысла необходима особая к нему чувствительность. Только тогда текст становится не просто движением в пространстве, а процессом, когда нас затягивает в некий микрокосмос и удерживает неведомой силой, заставляя переплестись с этим пространством своими капиллярами и сосудами.
Но если нет сюжета и все уже сказано другими, зачем вновь пытаться что-то сказать? А затем, что опыт рефлексии может быть только индивидуальным, и он всегда ощущается как подлинность. Ведь какой бы сюжетной шелухой ни был обернут этот опыт, мы помним вовсе не ее, а только то, что остается в «сухом остатке» – чистое чувство. И этот эффект в «Валооде» достигается безо всякой языковой вычурности и излишней усложненности, стиль внешне выглядит предельно простым, но оказывает на читателя весьма ощутимое психологическое воздействие.
Поразительная вещь – любовь, которая, казалось бы, должна помогать нам справляться с жизненными невзгодами, часто становится проблемой и препятствием для счастья. Мы цепляемся за то, что считаем ценным в этой жизни, отказываясь от любви в ее первозданном виде, ибо боимся рисковать своим спокойным и устроенным существованием. Человек, даже зная все о себе и своей нетрадиционной ориентации, одержим проблемой того, что не в силах бороться за свою любовь, доказывать ее жизнеспособность, и в итоге лишает себя главного чувства в своей жизни. Потому что не может вынести собственного бессилия и избирает тот вид любви, который дает ему средство решения многих житейских проблем и какое-то уважение в обществе, хотя цена слишком велика.
Лесли Фарбер не зря называет наше время "веком слабоволия". Ведь результатом чувства, что ты бессилен что-либо изменить в окружающем мире, является убеждение человека, что он, как личность, не может руководить своей жизнью, ибо не может изменить отношение к гомосексуальности других людей или хоть как-то повлиять на их мнение. И коль скоро его истинные желания и чувства не имеют никакого значения для социума, мало того – агрессивно не принимаются последним, то он отказывается от этих желаний и чувств, обрекая себя пребывать в состоянии отчуждения, невозмутимости и отстраненности от предмета своей любви.
А это уже не только проблема отдельного человека и его личного выбора. Это проблема общества, которое диктует личности те или иные ценности, возводя для проявлений любви у людей нестандартной секс-ориентации просто непреодолимые преграды.
Однако есть и еще одно обстоятельство. В этом мире, при всех его высокоразвитых и окружающих нас со всех сторон средствах связи, истинное общение и понимание между людьми становится все более трудным и редким. Вот откуда рождаются решения, действующие подобно фрейдовскому "инстинкту смерти", – это постепенный отказ от того, что нужно твоей душе. Пока человек не обнаруживает однажды, что жизнь полностью прошла мимо него.
И, хотя мы вполне представляем и понимаем, почему Володя отказался от гл.героя ради другой любви, но не станем разбирать здесь все 6 известных ее «цветов» или стилей, каждому из которых соответствует определенная система чувств и установок, таких как: эрос или страстная любовь-увлечение; людус или любовь-игра, целью которой является удовольствие; сторге или теплая и спокойная любовь-дружба; мания или любовь-одержимость, делающая человека полностью зависимым от объекта страсти; прагма – рассудочная, основанная на рациональном выборе; или бескорыстная любовь-самоотдача агапе, когда любящий стремится не обладать любимым, а раствориться в нем.
Ведь имеет значение только то, что сама потребность в любви и в стабильных парных отношениях психологически автономна от сексуальных потребностей и зависит вовсе не от сексуальной ориентации, а от готовности человека быть самим собой, ибо главная экзистенциальная проблема любви – это слиться с возлюбленным и желанным существом и в этом слиянии утратить, а затем заново обрести себя.
И рассказ именно об этом, хотя Володя и отказался от запретной любви к своему другу, какой бы она ни была, а мы в связи с этим испытали и щемящую грусть, и боль утраты, и … надежду на то, что все еще когда-нибудь будет.
© Copyright: Марк Шувалов