Истории про машины
Машина - предел мечтаний поколения наших родителей. Да и мы, когда нам было по двадцать лет с трудом могли представить, что лет через десять любой работящий человек сможет позволить себе купить хотя бы Жигуль. Я очень хорошо помню, какие во времена развитого социализма с очередями на покупку машин творились интриги.
Мои родители купили машину, когда мы вернулись с Кубы. Это был Жигули первой модели, собранная в числе первых - на итальянском еще сырье и на свежеустановленном оборудовании Тольяттинского завода. Боевой автомобиль. Сносу ей не было бы, не попади она в руки моему брату. Бедняга. Чего только не вытерпела в своей жизни. Брат ее мучал и в хвост и в гриву, попадал в разные нелепые истории. Мечта мамы, что это убережет от выпивки не сбылась. Наоборот, пьяный кураж заставлял его садиться за руль.
Одно только мое пожелание пойти тогда поучиться на курсах, было воспринято братом в штыки. Он думал, что тогда я смогу претендовать на машину. Я не хотела лишних конфронтаций и оставила свою затею.
Но я почему-то я никогда не сомневалась, что я буду водить машину и у меня будет своя собственная. Смотря из окна автобуса я выбирала себе подходящее авто.
Мысль, она материальна.
В семье Игоря машин не было. Но он всегда говорил: "У меня будет машина". В начале нашей совместной жизни я относилась к его заявлениям очень скептически. Мы были бедны как церковные крысы, а яхтенный бизнес, который он продвигал, не сулил быстрого обогащения. На хлеб как-то хватало, но далеко не всегда с маслом, не говоря уже о икре. Но машину мы купили. И с ней связаны самые ностальгические воспоминания.
Первая машина
Подержанный автомобиль – прекрасное средство для поездки в автосервис и обратно.
Из законов Мерфи
Однажды с неба упала манна небесная, или что-то более зеленого цвета, и Игорь поехал в славный город Таганрог с наказом "Жди, я покупаю машину". "Ненормальный" – только подумала я, откуда у нас такие бешеные деньги. Для справки – тогда я могла прокормить всю семью на двести долларов в месяц. Это шикуя. Экономно – на сто.
Очень хорошо помню события тех дней, потому что по закону Великого Западла или в силу других причин, покупка нашей машины совпала со знаменательными событиями в истории России.
Начинался переворот. Накануне стали происходить волнения у Останкино. А жила я на ВДНХ (совсем рядом с телебашней). И все машины проверяла милиция. Точно помню, что пришлось мне идти до дома пешком, так как стояла на Проспекте Мира ужасающая пробка.
Наша замечательная, любимая шестерка, наша ласточка стоила нам в Таганроге всего 1500 Долларов. Для Игоря Валера обшарил весь город и выбрал лучшее, что смогли купить за эти деньги. А машина и впрямь была замечательная. Движок у нее был весьма уважаем. Ничего не стоило держать на ней 140 км/час, а один раз я неслась под 200, разгоняя обалдевшие от такой наглости Мерседесы. Весь Таганрог обцацковывал машину босса. Выбирали. Вымыли, вычистили.
Первая поездка
Из Законов Паркинсона.
Постулат Хорнера. Опыт растет прямо пропорционально выведенному из строя оборудованию.
Ребята пригнали машину из Таганрога к вечеру. Уже стемнело. Раздался звонок в дверь. Я тихо обомлела, когда в дверях моей невеликой квартиры появился сияющий муж, я за ним целая толпа незнакомых мне людей. Как объяснил Игорь, они все помогали перегонять машину. А помогали перегонять машину мужик, женщина и молодая девушка. Соответственно Валера, Татьяна и Лена. Это было семейство Карасевых, которые впоследствии стали нашими друзьями. Но тогда я поняла, что всех их мне предстояло разместить в одной комнате вместе с нами. Игорь, едва познакомив нас, потащил знакомиться с самым главным – с машиной.
Ребята начали уговаривать меня "Садись за руль. Прокатись". Особо долго уговаривать меня не пришлось. До этого я водила только на курсах как полагается тридцать часов. И было это полтора года до того. Но я браво включила скорость, покатила по району. Я водила на курсах древний убитый Москвич. Поэтому управление Шестеркой показалось мне сказочно легким. Я уже заворачивала во двор, когда вдруг раздался странный хлопаюший звук. "Что это было?" – спрашиваю. Никто не знал. И только доехав до стоянки, ми обнаружили, что что-то не в порядке с колесом. Я не знаю, как я умудрилась, но я нашла во всем районе единственный бордюр с отколотым острым краем. Филигранно наехала на него краем колеса. Колесо соскользнуло и острый край насмерть разорвал шину. Удивительно, заставь проделать такой маневр опытного водителя – ни за что не получиться. В результате на следующий день мы первым делом поехали на автомобильный базар покупать новую шину.
Дача
Ничто так не делит людей на богатых и бедных, как брызги проезжающей мимо машины...
Покупка машины, а особенно первой – веха в жизни и сертификат успеха для каждого настоящего мужчины. Игорь так гордился машиной. Любовно ее протирал тряпочкой, сдувал пылинки, строил планы, как бы ее еще облагородить – то ли спойлеры поставить, то ли диски новые, то ли еще что-нибудь типа кожаных чехлов.
Первым делом своей покупкой Игорь решил похвастаться перед своими родными. Воскресенье 3 октября мы с Валерой и Татьяной поехали на дачу. На даче уже были отец Игоря, брат Володя с женой и отец.
Володя был в семье старшим братом. Старшим и более серьезным. Игорь имел репутацию охламона. Все детство и юность Игорю ставили Володю в пример. И учителя: "Вот брат твой учился хорошо, не то что ты, да и вел себя не так, а ты…". И в институте: "Это не брат твой учился у нас раньше…?". И т.д. Дома же тоже младшенький сын доставлял родителям немало хлопот, и ему ставили в пример старшего брата. Только начав работать, а точнее продвигаться в бизнесе, Игорь стал потихоньку Володю обходить.
Тут те качества, за которые над ним посмеивались, вдруг стали очень выигрышными. Умение уговорить, поверить сам в свою идею и повести за собой других – это же то, чему не научат ни в какой бизнес школе. Это дар божий. Не очень любит работать сам, так это же клад, а не руководитель. Кому нужен начальник, который сам во все лезет? Авантюризм? Да делать в бизнесе нечего без авантюризма! Володя же более спокойный и рассудительный не мог пойти на авантюру, предварительно не просчитав все до мелочей. Поэтому и крупных выигрышей у него не было.
Свой шанс доказать родным, что он крутой Игорь не упустил. Да и Володя понимал, что тут младшенький его обошел. Как раз в это время у Володи дела шли не шатко ни валко. К многочисленным талантам Игоря можно добавить еще один – когда он строил из себя "крутого" он бывал просто несносен и мог достать кого угодно.
Поэтому к концу милого семейного застолья с шутками и прибаутками, но полный скрытого драматизма, Володя для поднятия духа и сохранения душевного спокойствия принял на грудь больше обычного. Гораздо больше. Последней каплей стала Володина просьба дать покататься и отказ Игоря. Тут долготерпение Вовы кончилось. Он вспылил, цветасто объяснил, где он видел Игоря с его паршивой машиной, схватил рюкзак и, как бойцовый лось, спешащий на рев другого лося, ломая кустарник и сшибая мелкие деревца, ломанул через лес, сказав, что пойдет домой. Игорь кинулся за ним. Обиделся брат, да отпускать его в таком состоянии было нельзя.
Не было их долго. Все стали волноваться, о чем это братья так долго разбираются. Наконец двое вышли из леса. Игорь, горячо что-то втолковывающий Володе, и молчащий хмурящийся Вова. Относительный мир был восстановлен.
Как я сказала, дело было осенью. Смеркалось. План отхода с дачи был таков – отца мы сажали пятым в машину и довозили до дома, Володя с женой должны были ехать на электричке.
После примирения с Володей, Игорь, в знак своих самых добрых намерений, сказал ему "Брат, не обижайся на меня, на ключи, прокатись на машине, здесь до конца дороги." Почти насильно посадил упирающегося Вову в машину. Володя, конечно до того пару раз трогался на машине на асфальте. Но в данный момент под колесами находился не ровный асфальт, а хорошо промешанная дачная осенняя грязь, которая легко проглатывает сапоги у неосторожного путника. А если путник мал ростом и слаб духом, то и его самого. Колеи были добротно разъезжены самосвалами, доставлявшими стройматериалы на дачи. Вскользь напомню про так сказать некоторую нетрезвость водителя. Прямо напротив дачи располагалась грязевая яма, которой обзавидовались бы лучшие грязевые курорты.
Взревел победно мотор, колеса бешено завертелись, шмотки грязи полетели далеко назад, украшая заборы соседних дач на расстоянии до двадцати метров, но… машина проехав как-то боком полтора метра притулилась на самой середине грязевой ванны. Как всякий нормальный неопытный водитель Володя изо всех сил нажал на акселератор, пытаясь сдвинуть нашу ласточку.
Но ласточка вдруг пожелала превратиться в свинку, и повизгивая и похрюкивая лишь глубже и уютнее зарывалась в жижу. После серии неистовых попыток сдвинуться, машина завязла по самое брюхо. Грязь уже наползала на уровень двери. Игорь и Валера перестали истошно кричать: "Хватит газовать!", и рванули к машине, пытаясь воспрепятствовать провалиться ей окончательно. Эвакуировали обиженного опять Володю из машины.
Начинало темнеть. Все порядочные люди с дач уже уехали. Помощи ждать было неоткуда. Извечный русский вопрос "Кто виноват?" по всеобщему молчаливому согласию решили не муссировать, но "Что делать?" встал с небывалой остротой.
Хочу напомнить, что это была эра до мобильных телефонов. Мобильники были не просто у богатых людей, а у ОЧЕНЬ богатых и стоил гораздо дороже, чем наша машина. Так что ни мы не знали, что твориться на свете, в свою очередь свет никак не мог узнать, что твориться у нас.
Надеяться мы могли только на себя. Мысли бросить машину и попытать счастья завтра не возникла ни у кого. Наша шестерочка засела очень крепко. Машина дном лежала на грязи, а колеса вращались по грязной жиже как по сметане, то есть без толку. Валера, как наиболее опытный водитель сел за руль. Забираться в машину ему приходилось уже через окно, так как открыть дверь не было никакой возможности. Мы изображали из себя многоруко-многоногого Тяни-Толкая.
В ночном лесу раздавалось натужное "Эй, ухнем!!". Толкали и мужчины и женщины. Домой хотели все. Через короткое время все были с ног до головы в холодной жидкой глине. После героических, но безуспешных попыток подтолкнуть, в ход пошли дополнительные материалы. С дачи принесли доски и лопаты. Темень наступила кромешная. Из освещения у меня нашелся хиленький фонарик на одну пальчиковую батарейку, но это хоть было что-то. Стали подкапывать грязь, чтобы подложить доски.
И тут вольно или невольно Володя отыгрался. Копнув грязь пару раз он видимо решил ускорить процесс. Нетрезво прицелившись, он замахнулся лопатой и … "Дзынь!" – раздался характерный звук удара железа о железо. Первая царапина на крыле. Н-да, обновили. И еще два раза "Дзынь, Дзынь". Игорь чуть за сердце не схватился. "Вова, дай, пожалуйста, лопату, я сам покопаю" – бросился он к брату и деликатно отобрал орудие пытки. Пришлось покопать и Игорю. Но не таков Володя, чтобы ходить без дела, когда остальные работают. Очередная попытка вытолкать машину. Володя подходит к машине сзади. Звучит команда: "И раз!". Володя ухватывается за пластиковую накладку на "зубе" бампера. "И два!". "Крыкк!". Накладка остается у Володи в руках. Володя с недоумением смотрит на нее, потом неодобрительно качает головой и с досадой кидает в центр грязи. Игорь с горестным воплем бросается ей вслед, пытаясь во тьме спасти что осталось. В это время звучит: "И еще раз". А Володя уже ухватился за другую пластиковую накладку. Пока Игорь ищет предыдущую, "Крыкк!" новая пластиковая накладка покидает отведенное ей конструкторской мыслью место. Эту накладку он просто протянул Игорю "На, держи". Игорь только рукой махнул.
А машина между тем все не хотела покидать полюбившуюся ей лужу. Мы были мокрые, грязные, злые. Потом я сказала себе "Инженер я аль нет?" и выдвинула революционную идею использовать валявшееся бревно как домкрат. Мы оперли его на пенек, подцепили машину снизу. Подсыпали под колеса ельничек. Мужчины забравшись в лужу чуть не по колено толкали. Женщины всем чем могли помогали, а именно наваливались всем своим весом на длинную часть бревна, приподнимая машину. Впервые для женской истории нажитые килограммы работали на благое дело. И наконец она сдвинулась, заползла на доски и медленно, тягостно прощаясь с родной грязью пошла, поехала, сама задвигалась. УРА!!! Человеческий разум победил глупое железо!
У всех было такое ощущение, что если бы было на одного человека меньше или в женщинах не хватило бы чуть-чуть живого веса, а в мужчинах чуть-чуть тягловой силы, то машина бы полностью растворилась в этой луже.
Но победу праздновать было еще рано. Машина из грязи вползла в лужу. А лужа была такой глубины, что вода залилась в глушитель. Машина заглохла. Для наших славных мужчин это были уже семечки. Они опять влезли в лужу, что на самом деле сделало их даже слегка чище, и буквально на руках вынесли машину на относительно сухое место.
Было уже поздно, мы провозились довольно долго. Конечно речи о том, что кто-то отправиться пешком уже не шло. В машину стали утрамбовываться семь человек. Игорь, чтобы не испачкать окончательно салон, снял на улице обувь вылил воду, снял грязнющие штаны и, пардон, в чем остался, то есть в трусах, забрался в машину. Володя забрался в машину в чем был и в облепленных грязью штанах уселся на некогда чистое сиденье. Посидел секунду, потом лицо его выразило неудовольствие. Он снял один сапог. Посмотрел внутрь. Лицо его отразило "Так я и знал". Потом сапог перевернул. Грязная вода хлынула на пол салона. Тот же маневр был проделан со вторым сапогом. Трудно понять человеческую психологию. Никогда я не понимала шутки типа торта в физиономию. Но в тот момент, когда мы смотрели на лицо Игоря, нас просто скрутило от хохота. Может быть это было просто нервное. В глазах Игоря плескалось горестное недоумение и почти физическая боль за любимую машину.
Мы поехали в Щелково. Вид у нас, прямо сказать был еще тот еще. Абсолютно грязная машина, семь человек в салоне (и как уместились) и поэтому просела машина до самой земли. Если к тому еще добавить, что шофер (Валера) изначально не собирался везти и был слегка выпивши. После борьбы со стихией он, конечно, протрезвел, но запах деть было некуда, сколько ни грызи несчастную елку. Этим он и занимался всю дорогу. К нашему облегчению и некоторому удивлению до нас никому не было абсолютно никакого дела. Почему, мы узнали лишь доехав до Щелково. Мать Игоря кинулась к нам, как будто мы вернулись с фронта. "Где вы были?!" Мы начинаем взахлеб рассказывать, что случилось. Но нас практически не слушали. "А, ну ладно, а то тут в Москве возле телебашни стреляют". Было 3 Октября 1993 года.
Сейчас едва ли кто вспомнит, что происходило в эти дни в Москве. А Россия между тем стояла на пороге гражданской войны. Парламент и Президент не поделили власть. Парламент хотел снять Президента, Президент в свою очередь объявил о роспуске Парламента. Закрутилось колесо.
Первая прогулка по Москве
Дерево - это такое растение, которое двадцать лет может простоять на одном месте, а потом вдруг окажется прямо перед радиатором!
На следующий день после нашего вытаскивания машины из Щелковской грязи, нам на месте никак не сиделось. Не помню уж зачем, но нам срочно понадобилось поехать, кажется в Долгопрудный. За рулем был Валера, как наиболее опытный водитель. Но в Москве он водил в первый раз в жизни. Я взяла на вооружения некий атлас туриста, за неимением нормальной карты. Очень быстро я выяснила занятную особенность моего знания Москвы. Я знала пешеходные пятачки около станций метро. Целостного образа города у меня не было. Тем более я понятия не имела как передвигаться из точки А в точку Б по дорогам.
Покуролесили мы изрядно. Мы разворачивались на Садовом кольце через две сплошные, перестраивались через три ряда. Нас спасло только то, что милиционерам было не до поборов на дороге, а машин было меньше, чем обычно. С грехом пополам туда мы доехали. На обратном пути Валера зачем-то предложил мне сесть за руль. Я недолго отнекивалась. Сколько мы знакомы с Карасевыми, столько Татьяна мне эту поездку припоминает. «Нет, представляете, села и поехала...» Напомню. У меня был «налет» тридцать часов полтора года до этого. В машине было пять человек. Я села за руль. Вспомнила, где газ, где тормоз, где сцепление. Сосредоточилась, выдохнула, ухватилась за руль как за последнюю надежду и... тронулась.
Ужас! Вокруг машины. Все едут, тормозят, маневрируют!. Не едется им в одном ряду. Перестраиваются зачем-то. Меня прошиб пот. От напряжения очень сузился сектор обзора. Меня очень живо интересовал только бампер впереди идущей машины. Истошные вопли в машине навели меня на мысль, что я что-то делаю не так. «Тормози!!!». Ногой я надавила тормоз, нога соскочила, я быстро нашла педаль опять и быстро надавила. Машин встала как вкопанная к неудовольствию сзади едущих водителей. Но это уж их проблемы.
Так, и что же они так орали? А, вот оно что. Оказывается я целеустремленно ехала под грузовик, везущий трубы. Наблюдая за бампером, труб я не видела. Они за малым не снесли крышу у машины, и быть может, часть наших непутевых голов. Татьяна сзади тихо попросила: «Валера, найди мне в сумочке валидол». Мы стояли посередь дороги. «Ну, что стоим, поехали,» -сказал неустрашимый Валера. Потихонечку мы доползли до кольцевой.
Эти ненормальные машины сновали из левого ряда в правый поворот, из правого ряда, налево. «И сего им дома не сидится» - сетовала я, стараясь уследить за всеми. За машинами-то я уследила, а прыткого милиционера, который зайцем сиганул у меня из-под колес, я опять не заметила. «Ну а этому что надо? - возмущению моему не было предела. - Что он под колеса лезет?»
«Вообще-то он тут регулирует» - объяснили мне.
Милиционер просто не нашелся, что предпринять. Он просто ошалел от такой наглости. Я спокойно уехала.
Выехав на кольцевую, я встала. Не знаю, насколько похудели мои пассажиры, но я явно потеряла часть своего веса. «Валера, теперь ты давай, я поштурманю».
Достала пригодный только для пешеходных прогулок Атлас туриста, и попыталась разобраться, куда же нам ехать. Первое, что я обнаружила, что мы повернули не в ту сторону. Ладно, совершим круг почета, поедем домой все равно по кольцевой. Мы сошлись во мнении, что в центр сейчас соваться не стоит, а тем более шататься у Белого дома.
Ехали мы ехали, и у каждого было свое мнение, куда нам надо повернуть. Даже у Валеры, который до этого в Москве был раз проездом. Указатель тогда на кольцевой стояли безобразные, а точнее их практически не было. И как-то так получилось, что в общем гомоне обсуждения, куда же нам ехать, лихой водитель повернул в сторону города. Глядя в карту я сказала: «Я же говорила, что нам надо даль...» - и замолкла. Пока я смотрела в карту, мы въехали на проспект и оказались среди легких танков. Мы ехали посреди танковой колонны! Ребята не торопились нас выгонять.
Плюсом этой ситуации было то, что мы ехали абсолютно без всяких пробок. Минусом то, что танки ехали явно куда-то по своим танковым делам. Учитывая стрельбу около Белого Дома, нетрудно было догадаться, что они не просто так прогуливались. В какой-то момент, нам показалось, что пора бы уже и честь знать, а не шляться с таким сопровождением. Мы свернули с моста на какую-то набережную. Поблизости не было ни одного милиционера, который бы управлял движением. Да и машин не было. «БА-БАХ» шарахнуло где-то очень близко. «Что это?» «Это танки стреляют» — просветили мужчины женское население. «Пах, пах, пах» - это уже ружья.
А мы ведь прямо у Белого дома. Он уже превратился в серый, из него в некоторых местах валил дым. Вот ведь занесло! Все эти звуки были подозрительно близко. Валера нажал на газ.
Потом, когда я устроилась на работу в Совинцентр, который был рядом с Белым Домом, мне рассказали, что в доме, и, что интереснее, в соседних домах было немеряное количество снайперов, которые стреляли по любой приближающейся цели. Тогда много простого народа постреляли, тех кто в Совинцентре работал. Об этом не очень-то говорили, но и иностранцев тоже пощелкали. Какой-то любопытный иностранный менеджер решил «посмотреть на действо» из окна через бинокль. Ровно через пол-минуты на блеск бинокля был направлен выстрел из гранатомета. Остальной народ, что пришел на работу, отсиживался весь день в полуподвале.
Мы тогда этого не знали, просто уехали. Иностранец сам виноват. А что говорить о нас — взрослых людях, которые почему-то оказались там, где совершенно не планировали?
Оставленный кошелек
Если Вы думаете о том же что и я, то пусть Вам будет стыдно
Свержин
При общении с автомобилистами устанавливается своя лексика, и порой забываешь, что не все это понимают.
Как-то я рассказываю на работе: "Вы представляете, вчера вечером забыла на панели кошелек. Думала всё, а с утра прихожу, он всё еще там лежит. Повезло."
Мои коллеги начинают так тихо ухмыляться. "Где-где оставила?" - спрашивают. "На панели" - отвечаю. И тут до меня начинает доходить, в чем причина их неадекватной реакции. "О чем вы думаете - возмущаюсь я - на приборной панели машины. Он там всю ночь и пролежал. Хорошо, никакой бомж не увидел. И машину бы разбил, и кошелек бы забрал".
Вот так неосторожным словом чуть не была безвозвратно загублена моя репутация.
«Вы чо мою жену пугаете?»
Милиционер останавливает машину. Дверь открывается, из машины выпадает смертельно пьяный водитель. Милиционер возмущенно
- Как вы могли в таком состоянии сесть за руль?!
Водитель заикаясь отвечает
- С-спасибо д-друзьям, ик, помогли.
Я являюсь противником пития за рулем. Меня не забавляет это лихачество. И, честно говоря, злят бравурные разговоры «Вот я сел в дупель пьяный и не помню, как доехал». Но бывают случаи, когда приходится выпить, а потом обстоятельства вынуждают сесть за руль.
Как-то раз, зашел к нам залетный гость. А потом вдруг еще один - Валера. Оба нежданчиком. А у Валеры была милейшая привычка никогда не предупреждать о своем приезде. Мол, вот он я!
И мы, естественным образом, переместились за стол. Покормить Валеру, и гостя. Ну, и, само собой, на столе появилась бутылка водки для мужчин, и бутылка Сангрии для меня. Сангрия – это было в то время такое очень распространенное вино для женщин. Литровая бутылка. Виноградный компотик. Крепости никакой, правда, если не пить всю бутыль. В какой-то момент понимаешь, что это был совсем не компот. Сидели мы долго. Я наблюдала за бегом стрелок часов. Десять, одиннадцать, двенадцать часов ночи. Я забеспокоилась. Метро закрылось. Как мужик поедет домой? Он же был безмятежен. Если бы не приехал Валера, можно было бы его оставить у нас, но не спать же двум дюжим мужикам на полуторном диване? Я почти допила свою бутылку, а ребята, кажется, освоили вторую бутыль водки. Наконец, мужик сказал: «Мне пора домой». Время было за час ночи. Игорь браво сказал: «А мы вас довезем».
Я запаниковала: «Игорь, ты же пьяный».
На что мой любимый твердо ответил: «Так ты нас и довезешь. Ты же в порядке»
Я-то в порядке, вроде бы, но от этого компотика идет такой аромат, что случись, кому понюхать, опьянеет от одного запаха. Но ложный стыд помешал мне твердо отказаться. Во-первых вопрос с транспортировкой надо было все равно как-то решать, а во-вторых откажись я, Игорь сам бы сел за руль.
Мы жили около ВДНХ. Мужик на м. Проспект Вернадского. Ровно на другом конце Москвы. В то время – год 1995 в Москве ночью была благодать. Машин не было вообще. Светофоры отключались и горел только желтый свет.
В ту стороны мы доехали нормально. Когда мы поехали домой, все чуть расслабились. Мужчины завели не совсем трезвый громкий разговор. Слушая их, я давила на газ. Проспект Вернадского – прямой, пустой так и манил разогнаться. А еще я хотела домой. Завтра с раннего утра меня ждала работа. Скорость была далеко за сто километров.
Ночь, темнота, только горят уличные фонари. Тишина, безлюдье. И вдруг из тени дерева, отбрасываемого от света фонаря, к дороге бросается человек в фуражке и яростно машет мне полосатой палочкой.
«Мент!» - восклицаю я, и со всей энергией молодого водителя вжимаю педаль тормоза в пол. Визг тормозов, запах паленой резины. Машина, проехав изрядно как-то боком, почти юзом, остановилась посреди дороги перекособоченная.
«Каюк» – комментирую я, вспоминая, что во мне плещется литр Сангрии». Да еще и нехилое превышение скорости…
Осторожно, почти нежно сдаю назад к милиционеру.
Из машины первым выскочил Игорь, держа в руках документы. Как дракон, дыша перегаром на милиционера, он набросился на того: «ВЫ ЧО МОЮ ЖЕНУ ПУГАЕТЕ!? Чуть не убились из-за вас! Прячетесь тут…». Видимо на милиционера тоже произвело впечатление мое эффектное экстренное торможение.
«Да я не прятался – пробормотал он – я на свету стоял»
«Ничего себе на свету – встряла я издали, - не было вас видно».
Несчастный блюститель закона так и не посмотрел никакие документы.
«Счастливого пути. Аккуратнее» - поспешил он отправить нас восвояси.
С тех пор я за руль никогда сажусь, если выпью.