Это первые главы из повести "Однажды", вышедшей в первой моей одноимённой книге в 2004-ом году в издательстве "Нора-Друк". Киев.
Надеюсь, Вам понравится :)
Резкий телефонный звонок заставил меня вздрогнуть. Ещё секунду назад я разлучал героиню своей новой песни с её возлюбленным в Латинском квартале Парижа;, и мне совершенно не улыбалось возвращаться в свою тесную, как перчатка, квартиру на окраине зимнего Киева. Но телефон продолжал разрываться. Я отложил в сторону гитару и, вздохнув, поднял трубку.
– Доброе утро! Я могу поговорить с Александром? - женский голос был в меру настойчив, нежен, и совершенно незнаком.
– Нет, он ещё… в Париже, - произнёс я, на миг представив себе Афанасьева, разгуливающего по Лувру в красных спортивных трусах, белом банном халате и в шлёпанцах на босу ногу. Видение настолько меня захватило, что я не сразу среагировал на следующую фразу.
– А Вы не подскажете, как с ним … связаться ТАМ?
Поскольку до сих пор ни одна женщина в мире не разыскивала меня дальше Борщаговки, (или любой другой черты столицы), такой вопрос мог прозвучать только в рубрике «Очевидное - невероятное», и потому ввёл меня в состояние транса.
– Нет, к сожалению, не подскажу, - промямлил я, мысленно проклиная себя за идиотскую шутку.
– А когда он вернётся? – волной печали окатила меня незнакомка.
– Через неделю, - в тон ей ответил я и, помедлив, добавил, - Минимум….
На пару секунд повисла нерешительная пауза, словно она ещё о чём-то хотела меня спросить, но, помолчав, выдохнула «До свидания!» и повесила трубку.
«Да, интересно!», - любопытство разобрало меня настолько, что о сюжете недописанной песни думать уже расхотелось. Я вышел на кухню, сварил крепкий кофе и закурил, размышляя над тем, что б всё это могло означать.
К моменту, когда телефон зазвонил снова, я был готов гадать на тёмной гуще допитого кофе.
– Алло! - небрежно бросил я в трубку.
– Сашка?
– Да! - машинально отозвался я и тут же понял, что на конкурсе идиотов мог бы спокойно сидеть в жюри, - это была Незнакомка.
– С прибытием! - она весело рассмеялась, и я сразу же поднял свой рейтинг до председателя вышеупомянутого жюри.
– Спасибо! - я постарался, чтобы голос прозвучал бодро, и потянулся за пачкой сигарет.
– Вы, наверное, с дороги устали, поэтому я буду краткой….
– Да, я очень устал! – страдальчески согласился я, выдыхая дым.
– Меня зовут Виктория. У меня почти нет денег, но есть внешность и голос…. Я хочу, чтобы Вы стали моим автором! - она умолкла, давая мне время прийти в себя.
– Человек, у которого нет денег, не требует телефон автора в Париже! - осторожно заявил я, отметив её хватку и упрямство.
– Но и автор из Парижа за десять минут не возвращается в Киев! - она вернула мне мяч с моим же сарказмом.
– Хорошо, Вы считаете, что нам стоит увидеться? - я обречённо вздохнул и с надеждой добавил, - На следующей неделе?
– Саша, а можно сегодня?…. Судя по номеру телефона, я живу рядом с Вами….
Меня начинала забавлять её настойчивость.
– Ладно, «Мисс Танк», приезжайте! – я по слогам продиктовал адрес и, отключив трубку, с «восторгом» взглянул на беспорядок в квартире.
Когда нечеловеческим усилием я наконец запихнул в шкаф спортивную куртку, провисевшую на стуле ещё с лета, вместе с шапкой из прошлой зимы, в дверь коротко позвонили.
В поглаженной до неприличия рубашке и в подозрительно чистых джинсах я распахнул свой бронированный Сим-Сим для «Мисс Танк».
– Извините, у меня ещё гусеницы в снегу! - улыбнулась девушка, торопливо сбивая с сапог комки снега.
«Мисс Танк» выглядела лет на двадцать, впрочем, я никогда не умел определять женский возраст, как и названия духов. От неё просто приятно пахло, но не настолько, чтобы заглушить никотиновый смог моего бункера. У неё была симпатичная внешность, довольно выразительные глаза и длинные каштановые волосы.
Она вошла в комнату и … замерла.
Понимая, что ей, (как и любому нормальному человеку, впервые попавшему в мой «кабинет»), необходима пара минут, чтобы освоиться с сотней черно-белых картинок, заменивших мне традиционные обои, я присел на диван и стал терпеливо ждать.
Когда взгляд моей гостьи стал немного осмысленным, и появилась надежда, что со временем к ней вернётся и дар речи, я рискнул задать интересовавший меня вопрос.
– А как Вы догадались, что это был я?
Девушка снисходительно улыбнулась и скользнула взглядом по нескольким «золотым» дискам, намертво приклеенным к стене, - скромным наградам одного популярного фестиваля.
– Недавно в интервью по радио Вы признались, что у Вас есть мечта - побывать в Париже.… И, когда я услышала, что Вы уже якобы - там….
– Спасибо, дальше понятно! - небрежно махнул я рукой, вспоминая, есть ли у меня в доме цианистый калий, и как обычно отравитель поступает с телом жертвы.
По-видимому, она угадала ход моих мыслей и на миг отвернулась, пряча улыбку.
– Вы злитесь?! - в её синих глазах читалось раскаяние палача, только что отпилившего руку пианисту.
– Хотите чаю? - беззаботно поинтересовался я в ответ, решив, что за неимением цианина сойдёт и пурген;;.
– Да, с удовольствием!
– Что-что, а удовольствие я Вам обещаю! - загадочно произнёс я, быстро направляясь на кухню.
Безрезультатно порывшись в кухонных шкафчиках, я вынужден был признать, что, наверное, на всех гостей слабительного не напасёшься, и, придав лицу самое радостное выражение, вкатил в «кабинет» маленький столик с чашками чая, сахарницей и лимоном.
Виктория сидела на диване, скрестив ноги, и разглядывала примечательные стены. В руках она держала кассету, и я понял, что мне не избежать очередного прослушивания.
Не произнося ни слова, я включил систему, взял протянутый футляр, и после всем известных манипуляций, нажал на «Play».
В такие минуты я предпочитаю курить. Всегда есть благовидный предлог закашляться или поморщиться от якобы разъедающего глаза дыма. «Мисс Танк», заметно нервничая, последовала моему примеру.
Я терпеливо прослушал 3 куплета, 8 припевов, ложную коду и ещё 8 припевов популярного в былые времена шлягера, в который раз поражаясь, как хорошую песню можно до неузнаваемости искалечить псевдомодной аранжировкой.
Наконец, наступила тишина. Зная, что ничто так не мучает нас, (всех пишущих и поющих), как затянувшаяся молчаливая оценка, я, остановив кассету, с садистским удовольствием потянулся за чашкой с остывшим чаем, и стал нарочито медленно пить.
– Ну, что скажете?! - девушка нервно раздавила окурок в пока ещё пустой пепельнице, стараясь не встречаться со мной взглядом.
– Вика, если бы Вы сами были довольны работой, то Вас бы здесь не было, - я бросил на неё свой «коронный» взгляд из подлобья, и, пожав плечами, продолжил, - С другой стороны, я понятия не имею, чего Вы собственно хотите…. Так что, давайте уж по порядку.
В течение последующих двадцати минут я преимущественно кивал, слушал и опять кивал.
Она жила на Оболони вдвоём с мамой-пенсионеркой, работала через день администратором в известной гостинице, любила петь, в детстве участвовала в самодеятельности и даже получила грамоту в Доме пионеров…. Меня совершенно не интересовало, замужем она или нет, но и этот факт не был обделён вниманием: не замужем.
– Плохо! - заметил я, и тут же испугался, что неестественно поднятые брови на её вытянувшемся лице могут навсегда такими и остаться.
– Плохо потому, что ещё меньше шансов убедить Вас не влезать в этот… «шоу-бизнес», - пояснил я, вкладывая в последнее слово всю иронию, на которую был способен.
– То, что я сейчас услышал, не так уж и страшно…. У Вас – красивый сильный голос с редким тембром, хорошая дикция, - я нисколько не кривил душой, - Но…. Давайте, представим себе, что кто-то бесплатно напишет Вам яркую песню, кто-то разово бесплатно её аранжирует, кто-то даже бесплатно запишет, но дальше всё равно будут нужны деньги, и по сравнению с предыдущими, огромные! На студию звукозаписи, радио, видео, телевидение, прессу, фото сессии, хореографию, внешний вид… - я методично загибал пальцы, но, дойдя до восьмого пункта, понял, что с сигаретой в руке делать это довольно опасно.
Минут десять я рисовал ей реальную перспективу, а она смотрела на меня, как затравленный зверёк. Честно говоря, мне было жаль её иллюзии, но, в конце концов, она пришла не к Шахерезаде!
Устав от собственной мрачности, я предложил сварить кофе, и мы перебазировались на кухню.
– Здесь Вы пишете? - с интересом оглядывая уютное, на мой необъективный взгляд, помещение, спросила девушка.
– Игорю Талькову иногда приходилось писать в ванной, (в тесной квартире с женой и маленьким сыном), но от этого его песни мне нравятся ещё больше! - ответил я, доставая к столу печенье.
– У меня есть триста долларов…. Этого хватит на то, чтобы записать одну классную песню?
– А кто её напишет?
– Вы….
Я изучающе посмотрел на притихшую «Мисс Танк», раздумывая над степенью её наглости.
– Что же Вам даст одна несчастная песня?
– Мы покажем её всем известным продюсерам, - ответила Вика, не заметив мой ироничный кивок, - Достанем денег на альбом, клипы…. У нас всё получится. Пусть не сразу, но получится! Нужно только, чтобы Вы написали быструю весёлую песню… Типа Вашей «Его губы пахнут манго».
Чёрт возьми, она верила в меня! Слепо, безоговорочно, фанатично… Я смотрел в её глаза цвета индиго и не хотел объяснять, что, увы, от автора и его творений не так уж много и зависит…. В общем, именно тогда я и решил, что обязательно напишу для неё песню. Хорошую песню…. Да, возможно, у Вики ничего не выйдет, (продюсер окажется клоуном, спонсоры - банкротами, она сломается или забеременеет), но всё от меня зависящее я постараюсь сделать….
Мы поговорили ещё немного о возможных темах для будущей песни, и я интереса ради посмотрел на настенные часы. Девушка перехватила мой взгляд.
– Мне уже давно пора! - заявила она неуверенно, явно надеясь на протест.
Но я не возражал, поскольку некая мадемуазель в Латинском квартале давным-давно должна была расстаться со своим кавалером, и только я мог ей в этом помочь.
– Хорошо, Вика! Я напишу песню, скорее всего, в латиноамериканском стиле, посмотрим…. Постараюсь уговорить своего друга - аранжировщика, и, если удастся, хозяина одной студии. Позвоните мне через пару недель!
– Обязательно! - воскликнула Вика, соглашаясь.
А потом вдруг стремительно поцеловала меня в щёку. Я не успел отстраниться.
– Саша! Спасибо Вам огромное! Даже то, что Вы успели мне рассказать, уже много…. Я позвоню Вам через две недели, день в день, обещаю!
– Да Вы не мне, Вы себе обещайте, - улыбнулся я, открывая входную дверь, - До свидания!
– До свидания! - крикнула девушка, спускаясь по лестнице подъезда.
– Пока! – Я чувствовал, что почти влюбился, - Пока!
Спустя час я уже разделался с воздыхателем из Латинского квартала, а ночью, поборов сон двенадцатой чашкой кофе, умудрился набросать черновик мелодии для Вики. Ещё через три дня был написан текст, и записанная под гитару песня была до срока забыта. Навалившиеся будничные проблемы и перипетии личной жизни мигом вытеснили из головы недавнюю встречу….
…Прошёл год, пожалуй, самый страшный в моей жизни. Мне пришлось сделать операцию, от третьего инсульта умерла бабушка…. Не было ничего удивительного в том, что на фоне таких событий я не вспоминал ни о Виктории, ни о записи песни, хранившейся где-то в недрах секретера.
И, когда позавчера она вдруг позвонила, мне стоило немалых трудов понять, с кем я собственно говорю.
– Я могла бы к Вам сегодня подъехать?
– Запросто, - я посмотрел на часы, - Около пяти Вас устроит?
– Да, хорошо! До встречи!
– До встречи! - я скептически пожал плечами и выключил телефонную трубку.
На пороге, виновато улыбаясь, стояла «Мисс Танк», а рядом, держа в руках два огромных пакета, возвышался Человек-Гора. Примерно моего роста, (то есть под два метра), но раза в три шире и массивнее. Я посторонился, впуская их в квартиру.
– Это мой муж, Алексей! - представила своего спутника Вика, и мы обменялись с ним рукопожатием.
Подавая ему на растерзание руку, я поспешил предупредить, что кисть и пальцы мне, в принципе, нужны, и Человек-Гора понимающе кивнул. В результате у меня предательски хрустнул только мизинец….
Я хмурился до тех пор, пока не убедился: с рукой всё будет нормально. Завтра….
Мы быстро разобрались с содержимым пакетов и устроились на кухне. Под Человеком-Горой странно вибрировал мой любимый хромой стул, а от раскатистого баса подозрительно звенела посуда. Но после рюмки марочного коньяка ко мне вернулось хорошее настроение, и даже перспектива лишиться части гарнитура казалась уже не настолько мрачной.
– А я ведь тогда, как обещал, написал для Вас песню! - заявил я, разглядывая двухлитровую банку чёрной икры, и прикидывая в уме, насколько суток они решили у меня задержаться.
– Вы позже сыграете? - попросила меня Вика, и даже на каменном лице Человека-Горы промелькнуло подобие интереса.
– Нет! - мрачно отрезал я, и, вволю налюбовавшись их вытянутыми физиономиями, с улыбкой добавил, - Не сыграю, пока Вы, Вика, не объясните мне толком, где пропадали, и как Вас угораздило найти такого милого «Лёшу-укакошу»?!
Я тут же пожалел о своих словах….
Нет, Человек-Гора не обиделся. Произошло худшее, - от его приступа хохота бедный стул треснул. Не меньше 120 килограмм рухнуло на линолеум, задев мою любимую настольную лампу с жёлтым абажуром и потянув скатерть со всей закуской. Я успел схватить только банку с икрой, а Вика чудом - две бутылки коньяка.
Человек-Гора, кряхтя, поднялся и оглядел разрушения.
– В щепки! - коротко, но точно прокомментировал он кончину моего любимого стула и спросил, развернувшись, - Камин есть?!
– Теперь будет! - заверил я его и торопливо выдал Вике савок и веник.
– Через пару дней, после той нашей встречи, - начала Вика, когда мы вновь расположились за столом, и Алексею был персонально выдан железный табурет с балкона, - У меня произошли серьёзные неприятности на работе…. Меня обвинили в краже, в очень крупной краже, и пришлось….
– «Делать ноги»! - лаконично вставил Человек-Гора, разливая по рюмкам ароматный коньяк.
– …Я укатила в Луцк, потом - в Харьков…. Кстати, пыталась Вам оттуда дозвониться, но никто не брал трубку, - я молча кивнул, не став ничего объяснять, и Вика продолжила, - А потом встретила Алёшу….
– Как все смотрят на то, чтобы перейти на «ты»? - спросил я, поднимая свои 50 грамм.
– Наконец-то! - Человек-Гора выдохнул так шумно и облегчённо, что Вику чуть не сдуло.
Мы звонко чокнулись и, закусив, синхронно закурили.
– Алексей занимается….
– Мебелью?! - подсказал я, указывая Вике на поломанные доски, торчащие из мусорного ведра в углу.
– Нефтью! - пробасил Человек-Гора, и я стал раздумывать, во сколько же нужно оценить мой хромой стул, чтобы мимоходом можно было купить любимой девушке ещё и спальню короля Людовика XIV…. Истлевшая сигарета обожгла мне пальцы, настолько глубоко я ушёл в расчёты.
– Калькулятор есть поблизости? - с надеждой посмотрел я на Алексея.
– Спрашиваешь! - фыркнул он в ответ, доставая из внутреннего кармана пиджака шедевр японской электроники.
– Ты считаешь авторский гонорар за написанную песню? - улыбнулась Вика.
– Нет, стоимость сломанного стула! - возразил я, лихорадочно нажимая на кнопки.
Они засмеялись, явно уверенные в том, что я шучу. Удовлетворённый появившимся на табло результатом, я решил пока их не переубеждать.
Я открыл секретер. Порывшись минут пять и в сотый раз поклявшись «завтра» навести там порядок, я извлёк на свет Божий аудиокассету с надписью на футляре: «Виктория». Вложив её в клюв заурядной «SONY», что всегда прозябала на кухне, я нажал на «Воспроизведение».
Если честно, я был уверен в том, что девушке песня понравится, а потому не слишком был удивлён её восторгом, но вот бурная реакция Алексея меня приятно поразила.
– Хорошо, Саня! Очень хорошо! - твердил он, хлопая меня по правому плечу так, что сколиоз, выработанный годами неправильного сидения за письменным столом, наверное, тут же стал проходить сам собой. Оставалось только выйти в прихожую и взглянуть на себя в зеркало, но с каждым хлопком по плечу я врастал в пол всё глубже и глубже, (вместе с табуретом), и приподниматься в эту минуту было делом безнадёжным.
– Давай, Саня, готовь бизнес-план! Берёшь всю ответственность на себя! - ткнул мне огромным пальцем в грудь Человек-Гора, и я вспомнил, что в бетонной стене коридора давно хотел сделать пару дырок под новую вешалку, и теперь можно было обойтись без дрели.
– Я - не продюсер, а только автор, - мягко возразил я, включая кофеварку.
Человек-Гора пожал плечами и потянулся ко второй бутылке коньяка.
Когда Вика отлучилась «попудрить носик», Алексей придвинулся ко мне вплотную.
– Саня! Я не знаю, как завтра ляжет фишка, но Вика петь будет! - тихо произнёс он, глядя мне в глаза. Я кивнул, не до конца понимая, что он имеет в виду, но предпочитая в любом случае молчать, - У неё есть на это деньги. И достаточно, не сомневайся! А насчёт меня….
На кухню вернулась Виктория, и Алексей умолк. Я принялся невозмутимо разливать по чашкам горячий кофе.
С сияющим лицом девушка попросила ещё раз послушать песню, и я, заверив её, что она сможет унести копию записи с собой, нажал на перемотку. Начало песни совпало с трелью мобильного телефона Человека-Горы. Он извинился и вышел в прихожую.
– Нужно ехать! - коротко и резко бросил Алексей, приоткрыв дверь на кухню.
Было заметно, что он чем-то взбешён. Вика поспешно встала.
– Саша! Давай завтра с утра, в 10-11, созвонимся, - она заметила листок бумаги с ручкой на холодильнике и быстро написала несколько номеров, - Я тебя сама наберу, но, на всякий случай, вот наши телефоны: мобильные, домашний, офис….
Я кивнул и вытащил из магнитофона кассету.
Расставание получилось скомканным и коротким. Я запер за ними дверь и, вернувшись на кухню, выглянул в окно. Три дорогие иномарки выстроились во дворе, наверняка вызывая пролетарскую ненависть у моих славных соседей, владельцев хиленьких «Жигулей» и допотопного «Москвича».
«Вот это да!» - пронеслось у меня в голове при виде двух дюжих охранников с рациями, спешно залезавших в первую машину. Силуэты ещё двух мелькнули поодаль, когда Вика и Алексей уже сели в салон серебристого «Мерседеса».
Взвизгнули тормоза, и автомобили следом друг за другом сорвались в Ночь, скрываясь в каре подворотни.
Это было два дня назад….
Вчера Вика мне так и не перезвонила, но сегодня я уже знаю, почему. Знаю наверняка….
Передо мной лежит вчерашняя газета, просмотренная с утра вскользь и на беглый взгляд не содержащая ничего интересного. Обычный вздор, если бы не эта статья….
Я перечитываю её машинально в третий раз.
« … Шестисотый «Мерседес» Алексея Саровского, тридцати семилетнего председателя правления АО «Нефтегаз-Центр», в котором кроме него находились охранник и водитель, был взорван посреди белого дня на улице Горького….».
«В щепки!» - почему-то всплывает в памяти недавняя эпитафия.
В короткой статье помещена фотография Человека-Горы, так что сомнений нет.
« …Безусловно, речь идёт о заказном убийстве, и мотивы следует искать в предпринимательской деятельности жертвы….»
Я опять по очереди набираю номера мобильных телефонов, в спешке написанных Викой. Какой из них её? Какой Алексея?…. Бесстрастный металлический голос предлагает «повторить попытку позднее»…..
Я сижу в прокуренной кухне в обществе недопитого накануне коньяка. В голове назойливо вертится одна и та же фраза, как теперь мне начинает казаться, сказанная мистическим шёпотом: «Вика будет петь!»….
А почему бы и нет?! Мне хочется, мне действительно очень хочется, чтобы с ней было всё в порядке…. Она позвонит, она объявится…. Она будет петь!