Вечерний встревоженный звонок – из тех, что порой не лучше утреннего будильника - оторвал меня от хорошей книжки, и я с вздохом неудовольствия взяла трубку. Вежливый и явно немолодой, слегка высушенный голос произнёс:
- Могу я услышать Валерию Михайловну?
- Уже слушаете.
- Простите великодушно, моё имя вряд ли Вам знакомо, я муж… бывший… то есть, не муж, а ... - голос сбился и уже после паузы продолжил:
- Видите ли… Моя покойная жена, Ирина Сергеевна, она ведь работала вместе с вами, я запомнил вас на ее юбилее… Пятидесятилетии... Но дело даже не в этом…
- Да-да, конечно, мы были коллегами на одной кафедре, царство небесное, Ирине Сергевне… Я Вас внимательно слушаю… э-э-э…
- Александр Петрович – пришёл мне на помощь собеседник из трубки.
- Очень приятно – на автомате ответила я, подразумевая под этим "чего надо?".
- Я знаю, что Вы пишете, и говорят, у Вас есть чутье и одаренность…
Я попыталась что-то вставить, но Александр Петрович не дал мне высказаться и торопливо, будто опасаясь, что ему не дадут дальше слова, продолжил начатую фразу:
- Дело в том, что у меня к вам личная просьба, не откажите старику. Не могли бы вы… как бы это выразиться… В общем, не соблаговолили бы вы прочесть мой роман?… Об Ирочке… Ну, безусловно, не только о ней, а о жизни, о наших современниках…
- И потом, немаловажно, что вы из этой же среды, вы можете что-то подсказать, уточнить детали...
Просьба меня слегка удивила. Но не слишком – я слыхала о писательстве этого человека раньше, правда, читать не приходилось. Большого желания не возникло, если честно, и сейчас. Но отказать учтивому старику, ветерану и вдовцу, я не смогла.
И уже на следующий день (старику не терпелось!) после работы под иллюминацией супермаркета, среди какой-то нелепой бамбуковой псевдофлоры, на ноябрьском унылом ветру состоялась торжественная передача мне объемистой папки старинного фасона - с завязками и надписью ДЕЛО.
Александр Петрович в двубортном сером плаще, аккуратно застёгнутом на все пуговицы, в шляпе с небольшими полями, вёл себя сдержанно-корректно. В упор не глядел, а так, как положено приличному человеку - чуть выше переносья.
«В "футляре", а выправка бывшего моряка» – всплыло у меня откуда-то из побочно-запасной памяти. И точно, Ирина Сергевна когда-то рассказывала о муже с морской биографией… Правда, крайне редко и неохотно. Он бережно вручил мне свое детище и подняв на меня свои печальные глаза, произнёс:
- Знаете, я долго писал это… Более пятнадцати лет. Ирочка мне еще помогала, правила… Хотя не всё, не успела… Ведь уже три года как её не стало…
Да-а-а, как время летит – стандартно отреагировала я. Мысленно.
Однако жаль старика, потерянный он совсем (точно – половинка или даже меньше) без любимой жены, а про его пожизненно-трепетное отношение к красавице Ирочке знала вся общественность, чуть ли не легенды ходили. Растрогал-таки…
Как могла приветливо, я пробормотала какое-то бесполезное утешение и пообещала побыстрее справиться с задачей. И сразу же позвонить. Александр Петрович поблагодарил и негромко добавил:
- И ещё, если не затруднит, напишите мне, пожалуйста, рецензию на роман… Странички две-три…
Гм… Вот еще не хватало!
Ну ладно, рецензию, так рецензию. Раз уж взялась за гуж... Кстати, рифмуется с "куш" - привычно выдал компьютер, замаскировавшийся в голове. Какой уж тут куш - одни издержки! УШ-ТУТ-КУШ - забавное, однако, сочетание... Так шла-пружинила я в тот вечер с папкой подмышкой, балуясь словами, в приподнятом настроении - вот, мне уже на рецензию романы дают! Хи-хи... Но уже скоро мне стало не до смеха.
Тем же вечером, наскоро поужинав, я с любопытством развязала ленточки-завязки на желтой увесистой папке. Машинописный текст! И со множеством чернильных исправлений – и грамматики, и содержания. Вот это да! Прямо раритет, пахнущий далёким, канцелярско-коммунистическим прошлым, ещё советской историей…
Очень трогательно! Действительно, не горящая получилась рукопись… В огне перестройки и прочих государственных и семейных перипетий.
Читала, почти не отрываясь от нетленки этой, до двух ночи.
Сейчас, уж простите, я опять произведу на свет словесный штамп. Но… смешанные чувства овладели мной. Или обуревали меня – как лучше? Словом, я поняла, что влипла.
Как кур во щи...
Продолжение следует