ГЛАВА II. АПОКАЛИПСИС от ПАВЛИНЬЕГО ГЛАЗА
- Лёлька, греби к берегу!.. – кричала мама, размахивая цветным платком.
Я, полежав немного на спине, повернула назад. Плавать любила с детства, не зря видимо ходила на занятия в плавательный кружок, куда мама меня записала с первого класса. А вот это Лебяжье озеро знаю, как свои пять пальцев. Каждое лето приезжая на каникулы к дедушке с бабушкой, целыми днями проводила на его берегу с мальчишками. Ни один из них так и не смог меня обогнать в плавании, за что прозвали Русалкой. Даже самая значимая фигура Федьки Плехатова среди деревенских мальчишек, всегда отставала на метр-полтора от меня. После нескольких таких заплывов, Федька махнул рукой, больше со мной не споря.
- Держи полотенце, - мама подала махровое полотенце, которое захватила с собой на озеро. Мы поели на свежем воздухе бутербродов с ветчиной и сыром и прилегли, греясь на солнышке. Мама взяла в руки роман, читая одну главу за другой. Вообще, мама даже не читала, она проглатывала книги. При чтении никого и ничего вокруг не замечая.
- Мама, у тебя хоть что-то остаётся от стремительных прочтений книг? – спросила я, жуя сорванную травинку.
- Знаешь, Лёлик, когда как. Зависит от книги. Бывает что-то остаётся, бывает, и нет. Ладно, не мешай, сейчас самое интересное читаю.
Я уткнулась в мамино плечо, было так хорошо, и солнышко светило, добавляя теплоты.
Домой вернулись только к вечеру. Дом, срубленный из бревён ещё прадедом, простоит ещё долго. После того, как не стало на свете ни дедушки, ни бабушки, мы с мамой стараемся приезжать сюда каждое лето. А в остальное время присматривает соседка бабушка Марфа.
Попив чаю, мама пошла к соседям. Я вошла в дом, в свою комнату. Не зажигая света, легла спать. Необыкновенная усталость навалилась за целый день, тело подламывало, внутри как-то тяжко было и захотелось отчего-то плакать.
- Что за хандра? – подумала про себя, - неужели депрессия? Тогда откуда бы ей взяться? Вроде бы всё нормально. Работа движется даже тогда, когда себе позволяю отдыхать. С мамой всё хорошо. С котом Персиком тоже. Да, ладно, посплю.
Прежде чем уснуть, через окошко смотрела на звёздное небо. Только звёзды могли меня успокаивать. Вот даже внутренняя тряска остановила методичные колебания. Глаза прикрывались, дрёма основательно меня убаюкивала, укрывая сном спокойствия.
Я не слышала, как пришла мама, во сколько пришла. Спала мертвецким сном, как сказала бы бабушка. Только спала я или не спала непонятно. Тело стало настолько каменным, что его, наверное, ничем разбить было бы невозможно. Душа отошла от моего тела огромной бабочкой. Я видела себя со стороны, лежащей на кровати, укрытой цветастым одеялом бабушки. Подлетела, тело лежит без движения, спит. Через открытое окно вылетела на улицу. Огромными взмахами крыла поднялась в звёздное небо. Там был мой дом. Дом в созвездии Ориона. Там ждал меня мой Учитель. Несколько взмахов крыла хватало, чтобы достигнуть цели.
- Здравствуй, Учитель, вы меня звали? – опустившись на подоконник из белого облака, спрашивала красивое существо, называвшем себя Лемурием.
- А-а, Павлиний глаз, залетай, - не отрываясь от пера, позвал меня в комнату Лемурий, - испей нектара, пока допишу. Сейчас ещё должны собраться остальные члены команды Земляне, и тогда сообщу, для чего вас вызвал.
- Лемурий, разве я из команды?
- Конечно, Павлиний глаз, думаешь ты одна ныряльщица с моста? Нет, красавица. Из таких вот бесстрашных людей и собралась ваша команда Земляне. Только вы все из разных концов планеты.
Такой ответ Лемурия меня и удивил, и поразил. Не показывая своего удивления, подошла к чаше с нектаром и неспешно потягивала редчайше вкусное питьё. Чувствуя, как вливаются необычайные силы, в голове прекращалось ощущение небольшого головокружения.
Через некоторое время, одна за другой через окно влетали бабочки. Все разной окраски. Одинаковой окраски среди нас не было. Вместе со мной нас было ровно двенадцать. Каждый по очереди подходил к чаше с нектаром и блаженно испивал.
Лемурия окинув всех пронзительным взглядом, тихо обратился к нам:
- Каждый из вас избран судьбой и нами в единую команду Земляне. Ваши земные имена здесь ничего означать не будут. Земля скоро погибнет. Апокалипсис. Осталось от силы один год и семь или восемь месяцев. Мы собрали вас, как коллекцию самых бесстрашных представителей из человеческой особи. Вы друг друга на Земле не знаете и не узнаете, но вы из разных точек планеты. Все вместе вы представляете Англию и Францию. Эфиопию и Саудовскую Аравию. Казахстан и Америку. Россию, Швецию и Китай. Грузию и Армению. Даже есть одна особь из Осетии. Ровно полгода вы будете проходить школу выживания в нашем доме, который находится в созвездии Ориона. Это не означает, что вы будете здесь постоянно жить. Прилетать будете сквозь толщи сна. А по утрам просыпаясь, будете оказываться в своих тёплых постелях, но, а кто живёт в куче мусора, - при этом посмотрев на двоих из нас, - будет просыпаться неизменно в той куче. Но не это главное. Главное – каждый из вас Избран, быть последователем новой человеческой расы. Сейчас пройдёте через главные ворота в пещеру сталактитов. Вас встретит помощник Атлант. Я же сейчас с вами прощаюсь. Вы можете идти, - Лемурий вновь сел, быстро что-то набрасывая на лист бумаги.
- А можно задать вопрос? – спросила нежно-голубая бабочка.
- На все вопросы отвечу завтра, - не отрываясь от бумаги, произнёс Лемурий.
Мы одним за другим покинули его покои и направились в пещеру сталактитов. Как и сказал Лемурий, Атлант нас ожидал. Вовнутрь пещеры заводили по одному, но никто из тех, кто вошёл, не выходил. Когда дошла очередь до меня, я вошла осторожно.
- Павлиний глаз, бояться нечего, - улыбался мне Атлант.
Пещера освещалась неизвестным светом, то горя ярко, то доходя до блика голубого отсвета. Сталактиты свисали с потолка пещер, образовывая круг за кругом. Таких кругов, одна больше другой, успела насчитать тринадцать штук. В середине изо льда сооружена тахта, напоминающая операционный стол, который когда-то в своей жизни видела в больнице.
- Ложись, не бойся.
- А что какая-то операция предстоит?
- На вашем земном осознании, вернее будет сказать операция, на нашем языке, скорее всего медитация. Ложись, а то боюсь, не успею с вами со всеми управиться. А домой-то хочется всем.
Я покорно легла, подправив левое крыло. Откуда-то появилась тихая музыка, которая меня уносила ввысь, ослепляя закрытые глаза.
Проснулась от яркого луча солнца, который пробивался сквозь незакрытую штору на окне.
- Лёлька, просыпайся, завтрак готов, - послышался из кухни голос мамы.
- Апокалипсис, Лемурий, Атлант… - про себя повторяла, вспоминая сон или не сон, - ладно пора вставать.
Доедая омлет, посмотрела на маму, захотелось ей рассказать сон. Потом подумав, не стала, будет переживать, да и вспоминать тот полёт с моста лишний раз не хочется.
- Мама, пошли к озеру?
- Хорошо, доченька, только вот прополю две грядки, а потом и пойдём. Ты бы сбегала в магазин, список на холодильнике.
- Хорошо, мамочка, - я так сильно обняла свою маму, вспоминая сон. Неужели конец нам всем? Конец планете Земля? Что с нами будет-то?
- Ой, доченька, раздавишь, - улыбалась мама.
Я не удержавшись, заплакала.
- Лёлька, ты чего? – оторопела мама.
- Да, нет, мамуль, всё нормально, - ещё раз обняв, поцеловала.
Когда понимаешь, что в жизни что-то можешь потерять, то на всё смотришь другими глазами. Даже цветок на подоконнике становится чем-то ценным, даря нам тепло крохотным цветущим цветочком. Шмель пролетел, а шум его крыльев так нежно погладил ушко слуха.
Мама ушла полоть грядки с огурцами на огород. Я вытащила велосипед из сарая, взнуздала его как коня, и поехала за покупками в магазин. Привезя продукты, разложив их по полкам в холодильнике, пошла за купальником. Остаток дня мы с мамой провели на озере. Плавала в тот день до изнеможения. А когда уснула на ночь, вновь отделившись от тела бабочкой, полетела домой, которое находится в созвездии Ориона. И так происходило каждый день в течение полугода.
В один из таких дней Лёля решила отойти от бизнеса. Все свои дела передала помощнику Сергею Тихомирову, договорившись о том, что какой-то процент прибыли он будет отдавать маме, другой процент он будет перечислять в один из монастырей далёкого Тибета.
- Лёль, с мамой понятно, а причём тут монастырь снежного Тибета? – удивлялся Сергей, закуривая сигарету.
- Знаешь, Серёжа, точно не отвечу на поставленный тобою вопрос. Но думаю, я делаю верный шаг, - не могла же я ему рассказать о снах, да, ещё о приближении апокалипсиса. Что бы он мог обо мне подумать? "Сумасшедшая…" И был бы прав. Нормальное отношение человека к таким вещам.
Вечером, поговорив с мамой, как, только возможно успокоив, пошла спать. Впереди меня ждали продолжения учения, а в реальной жизни – путь к вершинам снежного Гималая.
(продолжение следует)