В тёмных аллеях или маньяк по воле?..
Глава первая.
Было непонятно, то ли идёт дождь (вечер был до того насыщен промозглой, слякотной влагой, что, казалось, весь мир погружён в огромную купель, наполненную
мерзопакостной аэрозолью), то ли эта водяная пыль, добравшись до земли, приобретала более плотную форму. Только что зажглись уличные фонари и их тусклый, желтоватый свет масленым пятном мрачно отражался на мокром асфальте. Осенний ветерок обрывал с деревьев последние листья, лёгкой метелицей унося их в глубину парка.
За одним из деревьев стоял человек, надвинув капюшон по самые глаза, внимательно прислушиваясь к леденящей тишине, отходящего ко сну леса. Вдруг он вздрогнул, почувствовав на щеке прикосновение: что-то вроде нежного, влажного поцелуя. Нервно сдёрнул прилипший чёрно-коричневый хрупкий листок, смял и смачно выругавшись, хотел покинуть насиженное место, как в глубине аллеи послышались шаркающие шаги. Притаившись, он внимательно наблюдал за сгорбленным под тяжестью двух хозяйственных сумок силуэтом, и, когда призрачный свет выхватил из темноты лицо женщины (на вид определил лет под пятьдесят), чёрной тенью метнулся к ней, с мыслью: «Ну, что же. В безрыбье и рак рыба или как там… Когда бекасов нет – отведайте дроздов».
- Женщина, разрешите, я помогу Вам.
- Ну, что Вы, молодой человек, они лёгкие, - и в доказательство этому, силясь, до пояса подняла сумки натруженными руками, - я как-нибудь сама.
- Что Вы, что Вы. Я же вижу как Вам нелегко.
Он, подхватив сумки из рук обескураженной женщины, торопливо пошёл вперед, свернув на примыкающую тропинку.
- Молодой человек, Вы куда?
- Так ближе.
- Постойте! – женщина вцепилась в собственную поклажу, причитая. - Что же это такое делается?!
Мужчина волоком дотащил свою жертву до небольшой кучи сухих (промок только верхний слой) листьев, ногой разметав её. Повалил и ...
(Женщина так и не выпускала из рук сумки).
- Не то. Всё не то. – Вот уж, как десять минут он занимается с этой, извините, бабушкой, а освобождение не приходило. – Почему? И это не только с женщинами в возрасте, но и с молодыми – красивыми. Даже наоборот – предпочтение отдавал женщинам, по его мнению, почти уродливым: с грубой кожей, волосатыми, кривыми ногами, пахнущих потом и чесноком. Именно такие приносили ему более-менее какие-то ощущения. С бомжихами он не связывался – боялся заразиться от них дурными болезнями. Выбирал женщин замужних, которые, чтобы не разбивать семьи, скрывали от родных такого рода происшествия. Но для верности, после насилия всегда скрытно провожал их до дома, и не одна из девяти не пожаловалась в милицию. А, что про молодых? Так те сами навязывали красивому парню любые отношения.
Шорох упавших на землю сумок, с хрустом подмяв под собой листья, вывел из раздумий. Он всё так же: не напрягаясь, по инерции, продолжал вздыматься над женщиной. Жертва же вела себя иначе. Отпустив сумки, сильнее и сильнее прижималась к насильнику, обхватив руками поперёк поясницы.
Ну, всё, бесполезно, - хотел выйти из «игры», но почувствовал, что руки, которые удерживали его за талию, спустились на ягодицы, не давая отступиться. Усмехнувшись, довёл дело до "конца", для себя не испытав ничего. Спокойно оправился и, словно, растворился в мутных сумерках изумлённого парка.
Продолжение следует. http://www.proza.ru/2010/10/20/1371