Странно как-то мы живем. Люди все жалуются, что денег нет, зарабатывают мало, а поглядишь – все на машинах дорогущих раскатывают, по-заграницам ездят, мартини попивают. Парадокс.
Вот и спросил я как-то про это чудо соседа своего, Петровича, тот тоже пьет всю дорогу, а на Мерседесе ездит. А он мне: - Ты что из лесу вышел? Не знаешь ничего? А что? – говорю – что я знать-то должен?
Да как что? Все уже давно знают и воспользовались.
Да чем?- спрашиваю - говори по-нормальному.
- Ну, ты точно из лесу вышел. Все всем так дают. Без денег. Хошь яхту, хошь дворец с колоннами.
- То-то я смотрю, дворцы кругом с колоннами понастроили.
-А где – спрашиваю - дают-то. Мне позарез дворец нужен, да мешок денег ненаших, да машину, ну, да и еще кое-что.
-Дак вот в администрации и дают
-Ну не может быть, что б за так – сомневаюсь я.
-Ну не совсем конечно за так. За душу.
Подумал, подумал я, да и побежал к администрации. Захожу – спрашиваю: - Где здесь богатства несметные в обмен ну на это?
Да вот, говорят, прямо по лестнице на третий этаж. Спасибо – говорю - и бегом. Влетаю на третий этаж, а там народу – тьма. Кто крайний? – спрашиваю. За мной будешь – говорит какой-то мужик. Я к нему с расспросами:
Как мол все дело то происходит, да и много ль дают? Ну – говорит – сейчас уже не знаю, сколько дают, а первым-то по полной программе, прям все, что душа пожелает. Первые-то, это которые тута рядом были, они говорить то про то сначала не хотели, ну пока родственники все не отоварятся, да как-то само все в народ и вышло. Ну, тут все кинулись, а богатства-то не резиновые, теперь все одно, что за бесценок отдавать душу. Эх!
- А не жалко - спрашиваю – душу-то, родная все-таки?
- Да на кой она мне; жрать дома нечего, детям игрушку купить не на что. Ни к морю ни съездить, ни в ресторан сходить. Все зарплаты оптимизировали. Я сейчас пожить нормально хочу. Детки пусть хоть порадуются.
Тут дверь открылась. Вышла из нее баба грустная: все к ней: ну что, осталось что-нибудь? Она так рукой махнула, носом хлюпнула и пошла, не оборачиваясь. Подумали тут все, что дело плохо, да как ломанулись. К двери рвутся, орут, пихаются. Я думаю не полезу в эту свалку, а то ненароком не только душу забесплатно вытрясут, еще и существа лишат, или того хуже – глаз подобьют. Сижу тихонько, наблюдаю. Тут из двери амбал вышел, да как гаркнет: Тихо все! Если сейчас же не успокоитесь, и не займете свои места, не будет вам богатств всяких, да прелестей земных.
Потихоньку все успокоились и обратно на стульчики сели. Ждут. Ну и я сижу. Часов пять отсидел. Все затекло, когда подошла моя очередь. Оказался я самым последним. За мной никого. Все потому, что очередь перепускал; то барышня какая-то попросилась – говорит, что ей еще ребеночка кормить, то тетка на работе ненадолго отпросилась, то еще кто-то. Так всех и перепустил. Ругал себя, конечно, но что я за благодетель такой, самому ничего не достанется. Душа-то добрая. Да за такую добрую душу должны много всего дать.
Вот зашел я в кабинет – сидит там такой старичок с бородкой седой и бумаги какие-то перечитывает, да так хихикает еще по-старчески. На меня ну ни капельки не обращает внимания. Я помялся, помялся, кашлянул раза два для приличия и говорю:
- простите – говорю – я вот тут, это … Как-бы … Ну … В общем … Говорят, тут души скупают.
Старичок поднял голову, посмотрел на меня сквозь очки и говорит так:
- Опоздали вы батенька. Все. Не берем больше душ.
- Я говорю – как так? Я такую очередь отстоял. А сам себя на чем свет проклинаю; дурак, сколько людей перепустил.
- Нет - говорит старичок – нету больше богатств – все кончились. Да и души уже складывать некуда, последнюю еле впихнул. И показывает мне на сундучок такой, с золотым замочком.
- Так что ступайте с миром.
Я говорю – может еще когда-нибудь прибудете за душами?
- Да вряд ли – говорит. Мы и по этим-то план перевыполнили на 1000%. Последние так и вообще по рубль двадцать скупали.
- И что? – спрашиваю – много скупили душ-то людских.
- Да вот – говорит – ты, да еще кучка людей осталась, а если хочешь – говорит – отдавай за так, хоть и пихать уже некуда. Ну что?
- Нет – говорю – спасибо. До свидания. Я лучше пойду.
- Скатертью дорога – говорит. И ручкой мне так помахал, мол, иди уже с глаз долой.
Вышел я на улицу, темно уже. Машины туда-сюда ездят – все не успокоятся. Иду и думаю: но вот как теперь в бездушном мире с душой-то жить? Каждый тебя обманет, оскорбит почем зря, обидит… Эх, да пропади она пропадом. Иду, а она болит, тоскует. Раньше радовалась, а теперь тоскует. Эх…