Лето – экономное время года. Не надо быть экономистом, чтобы прийти к этому умозаключению, а достаточно в жаркий полдень выпить сто граммов водки. Зимой, бывает, и не заметишь дозы, но летом тебя развезёт, растянет и уложит в спокойный послеобеденный сон. Практикую я это дело, потому как жару не люблю и прячусь от неё только таким образом. Один минус - после сна встаёшь разбитый, как старый запорожец дяди Кости у нас во дворе. Ну да это мелочь, так как это состояние легко правится бутылочкой пива.
И вот в очередной летний вечер, отойдя от обеденных антисолнцевых процедур, я отправился за пивом. Выхожу, а тут новый сосед со второго подъезда. Говорили, что он у нас центр медицинский запускать приехал. Да что-то не пошло и он застрял с недоделками. Так вот стоит сосед печальный и смотрит куда-то в одну точку.
- О чём тоскуешь, друг, - затронул я его.
Не в моих правилах, приставать к людям, но я слышал, что человек этот образованный, столичный и квартируется у нас временно. То есть сразу три плюса: первый - с ним можно умно поговорить, второй – меня он не знает, а, следовательно, предвзято не отнесётся, и третий – даже если я облажаюсь, то он скоро уедет и моя совесть будет чиста.
- О людской ответственности, - ответил он, недобро взглянув на меня.
- Мы в ответе за тех, - начал я классическую фразу, но окончание почему-то не вспомнил, поэтому включил логику и закончил исходя из своих умственных заключений, - кому налили.
- Логично, - уже по-доброму сказал сосед, - и креативно.
-Ох, - только и вымолвил я.
Эх, эти столичные интеллектуалы – уважаю. Я бы только за одно это слово «креативно» поил его весь вечер.
- Что с Вами? – озабоченно спросил он, - у Вас проблемы со здоровьем?
- Нет, - грустно ответил я, - мне есть, что Вам сказать, но я не знаю таких шикарных слов и боюсь, что буду принят Вами за ничтожество.
- Вот это да! – восхищённо вскрикнул сосед,- как Вы по-гамлетовски говорите. Узнаю в Вас заядлого театрала.
- Теа – чай по-английски – ещё помню. Трал – ну, это понятно, у моего кума Камаз есть, так что я в курсе. Так значит театрал – это типа перевозчика чая? – сделал вывод я.
- Вот это интеллект, - воскликнул сосед и расхохотался.
- Мне кажется, Вы заблуждаетесь на мой счёт, - я был немного удивлён его весёлостью, - я по большей части по другой жидкости специализируюсь. Мне бы подошло определение - алкотрал. Готов Вам это доказать, и предлагаю совместное распитие бутылки водки.
- А я соглашусь, - всё ещё смеясь ,сказал сосед и протянул руку, - меня Николаем зовут.
- Алкотрал, - представился я.
Мы пошли ко мне. Николай травил анекдоты, я рассказывал случаи из своей жизни, а в перерывах мы опрокидывали по стопочке. И вот когда уровень в бутылке прекратил быть уровнем, и дно бесстыдно обнажило свою выпуклость, я спросил:
- Николай, а всё же кто такой театрал?
- Ты чего, правда не понял? – изумился он, - ну, это человек, который любит театр и часто там бывает.
- А, - без всяких эмоций ответил я, - чего-то я сразу и не понял.
- Подожди, - Николай даже привстал, - а ты что, в театре никогда не был?
- Да откуда в нашем захолустье театру-то взяться?
- Ну и ну!
- А что стоит сходить? – спросил я извиняющимся тоном.
- Да ты просто обязан там побывать, с твоими-то мыслями вы с ним споётесь.
- Это как?
- Ну, театр, он ведь живой организм.
- Не понял, - я был удивлён, - может, мы о разных вещах говорим. Расскажи мне про театр.
- Ты понимаешь, я ведь врач, и смогу объяснить тебе только со своей особой колокольни. Поймёшь ли моё объяснение?
- Тю, - ухмыльнулся я, - да ко мне в приступах белой горячки не черти приходят, а сплошь знаменитые люди: Ньютон, Коперник, Гегель. Я с ними на равных беседую, а ты сомневаешься в моих возможностях.
- Прости. Понимаешь, я везде вижу болезни. Вот и театр – это больной. Он болен аутизмом. С ним можно подружиться, его можно полюбить. Если прижаться к его пульсирующему сердцу-сцене, то можно услышать самое чистое сердцебиение на свете. Он добрый и хороший, но он не от мира сего. Находясь рядом с ним, становишься чуть лучше, потому что от него идёт особый свет. Но это свет софитов и он не имеет ничего общего с солнечным светом. В этой палате ты отдыхаешь, потому как через мгновение тебе идти к тяжелейшему больному, поражённому раком.
- А это кто? – тихо проговорил я.
- А этот больной – наш реальный мир, который никому не спасти.
- А если бы все заболели аутизмом, - так же тихо спросил я его, - тогда бы мы спаслись?
- Аутизм – это редкая болезнь, - грустно сказал Николай, - в этом мире по-прежнему свирепствует рак.
Мы молча допили водку. Я проводил его, закрыл дверь, вернулся на кухню и заплакал. Так хочется, чтобы у всех всё было хорошо, но это по всей видимости признаки аутизма. А это редкая болезнь.