Тема, внезапно ставшая злободневной. Поэтому не пропущу – выскажусь. Честно говоря, хоть и отношение у меня к данному предмету сложное и неоднозначное, очень не хочется поддерживать моралистов и ханжей. Если представить себе, что во всем победили эти неумные и агрессивные носители скрижалей, то я в итоге вижу себя сидящим на паперти церкви, без курева, без мяса на ужин, с пучком травы в зубах и в обнимку с незнакомой женщиной, рекомендованной мне партией и правительством. При этом как всегда без всяких гарантий. Так, по крайней мере, у них во всех документах написано – и в библии, и в конституции и в рекомендациях опасного для здоровья Минздрава.
Итак , о мате. Назовем его прямо – мат. Потому что все эти “обсценные лексики” и прочее предполагают языковые явления несколько шире, чем просто мат. Иногда для разнообразия я буду сбиваться на “обсцен”, но это так – для красоты словца.
Побуду минутку занудой и расскажу одну маленькую, но “бородатую” историю, которую многие знают, но слишком она уж здесь уместна. В 30-е годы в Ленинграде был построен новый мост через Неву. Назвали его Володарским в честь товарища М.М. Гольдштейна, которого в 1918 году черти занесли в этот милый и темный райончик и где указанный товарищ был пристукнут уголовниками, которых советская историография произвела в “эсеры”. В силу постоянного переизбытка ума в России мост не стали строить так же как и предыдущие мосты, а применили передовые технологии. В частности, фермы моста собирались на берегу и к месту монтажа доставлялись понтонами. Точность наведения понтонов требовалась высокая . Руководил процессом академик А.Н. Крылов – выдающийся русский кораблестроитель и вообще большой умница и очень образованный и воспитанный человек . Наведение первой такой понтонной фермы было решено провести торжественно в присутствии партийного руководства. На закладку моста , само собой, явились и жены руководства и много жаждущих праздника женщин. Как водится в таких случаях, при отчаливании понтона от берега что-то там зацепилось или запуталось и понтон стал двигаться сильно вопреки многолетним скрупулезным научным расчетам. Распорядитель процесса в мегафон давал команды и команды правильные, но среди рабочих возникла паника и процесс явно стремительно выходил из-под контроля. Мало того, что назревал конфуз, так еще и понтон потом пришлось бы вылавливать в Финском заливе. Крылов, стоявший рядом с товарищем, отдававшим команды, не растерялся, выхватил у того мегафон и скомандовал что-то вроде того: “Руби концы, …твою мать”. После этого он повернулся к публике и в тот же мегафон сказал: “ Прошу прощения у дам…”
Все обошлось. Концы обрубили, понтон попал куда надо, мост в итоге построили. До сих пор стоит. Так вот я рискну предположить, что если бы Крылов сказал просто :”Руби концы” (или не дай Бог “Обрубите концы пожалуйста”) или прибавил бы интеллигентское “Твою мать” вместо “…твою мать”, то история с понтоном могла бы послужить темой гораздо более пространному рассказу.
Наверняка многие сталкивались с подобной коммуникативной проблемой, когда надо объяснить группе товарищей, например, что они не в том месте копают яму или неправильно пытаются прикурить, укрывшись от ветра за цистерной бензозаправщика. Причем остро стоит именно управленческая , а не научная задача – необходимо не выяснить оптимальную стратегию прикуривания, а прекратить процесс мгновенно и раз и навсегда. Или направить его в нужное русло.
Любая, самая рафинированная интеллигентная старушка ( я не говорю “девушка”, потому что именно девушки-то сегодня владеют обсценом виртуознее мужчин) после месяца руководства ремонтными работами у себя в квартире, будет уметь ругаться как заправский лесосплавщик. А если так случится, что она не овладеет этой областью языка, - жить ей среди вечного недостроя.
Так что оставим точные формулировки теоретикам, но совершенно ясно, что мат несет функцию не только оскорбления или негативной эмоциональной окраски речи, но и информативную функцию. Причем выполняет эту функцию незаменимо. Соответствующее выражение означает вовсе не предмет или действие, а является оператором, который указывает на исключительную важность управляющей фразы и на желательные сроки исполнения. Хорошо сказал, правда?
Мат в жизни вызывает у меня странные, противоречивее чувства. Когда пту – шники матерятся в автобусе, у меня возникает посыл (и реализуется обычно) их заткнуть. Не люблю категорически, когда матерятся женщины или мужчины в присутствии женщин. Условность?-Да, но я просто этого не люблю. Как не люблю рэп или Достоевского – просто не люблю и отторгаю. Но с другой стороны, бывает и так, что мне не режет слух матерная фраза, сказанная дамой или в присутствии…Не режет. Я думал – а почему? Наверное, потому, что эта фраза была произнесена очень точно в соответствии с составом аудитории, местом и временем высказывания, а также эмоциональным спектром фразы и набором неявных смыслов. Бывает же так – вот убрал одно слово и всю фразу можно выбросить. Бывает ведь и рэп красивый (если не по-русски) и Достоевский внятно написал “Дневники писателя” . Могут ведь, если захотят…
Кстати, насчет оскорблений…Конечно, если понятие оскорбления толковать, пользуясь здравым смыслом, а не убогим мировоззрением обиженных на жизнь юристов, то я вообще-то именно оскорблений при помощи мата могу себе представить очень мало. Почти в любом случае это – не оскорбления, а эмоциональные усилители речи. В быту это можно иногда (подчеркиваю – иногда) назвать ругательством. Но ведь ругательство и оскорбление – абсолютно разные вещи. Хотя, конечно, кого что оскорбляет…Например, пожарные оскорбляются, когда их “пожарниками” называют. Лет тридцать назад за “мента” можно было пятнадцать суток схлопотать за оскорбление при исполнении, а сейчас они себя так с гордостью называют. Чудны дела…
Будучи молодым специалистом, я первым делом был отправлен на овощебазу для укрепления пищевой безопасности страны. Не зная еще никого, я осторожно прислушивался и присматривался к окружающим. Вокруг стоял неконтролируемый мат. Ругаться я и сам умел неплохо с детства. Приходилось общаться и работать с таким контингентом, что – мама, не горюй. Но обычно, в моем присутствии и вчерашние зэки как-то культурно выражались. А тут люди излагали все нецензурно, причем грязно и неорганично. Я решил, что попал в компанию работяг с институтского опытного завода. Но велико было мое удивление, когда я впоследствии узнал моих соратников по овощебазе в маститых докторах наук и начальниках отделов и секторов. Причем, разговаривали они так не только на овощебазе. За закрытыми дверями кабинетов стоял все тот же овощебазный мат. А вот в коридоре, в лаборатории это были милейшие интеллигентнейшие люди.
Те, кому пришлось работать в советские годы в партийно-хозяйственном аппарате, знают способы общения в этой сфере. Мне, как человеку со стороны, в свое время было непонятно, почему малознакомые люди при повторном уже общении начинают разговаривать со мной “на ты” и матом. Мне ведь тоже нужно было выбирать стиль общения. Интуитивно я сделал правильный выбор. Хотя мне в этом выборе скорее помогла моя относительная молодость. Я решил, что все равно не смогу “тыкать” людям на тридцать лет старше меня, а тем более материть их. И я остался при своем литературном языке. Это помогло мне сохранить высокий статус, хотя я и не стал “своим”. В данном случае мат – та же “проверочка”, пароль, о которых я уже писал в статье “О кофе и русском языке…” Тебя проверяют – если ты захочешь стать сразу “своим” за счет словечек и “тыканий” – тебя примут, но впоследствии жестоко поставят на место. Если же ты не принимаешь правила игры, а сохраняешь свое лицо …таких уважают, хоть и стараются сильно не приближаться . Вот вам еще одна функция мата.
Мат в жизни и в быту может использоваться избирательно и это зависит от умения вести речь. Терпеть не могу термин “культура речи”. Наверное из-за слова “культура”. Но смысл в этом термине есть. Так вот лично для меня речь может быть “культурной” и “некультурной” независимо от того, использует она мат или нет. Все-таки наличие мата здесь не первично. Каждый человек сам решает, использовать ли ему мат, а самое главное – где, как и сколько. Опять же – не всякие выражения даже матерные годятся для любой обстановки. Короче, - если нет этого внутреннего чутья, мат может стать избыточной, негативной составляющей речи. Если чутье есть – вы и не заметите инородностей в тексте рассказчика.
Все то же самое можно сказать и о мате в литературе. Уместность. Умеренность. Соответствие лица автора данному текстовому эксперименту. Отсутствие пошлости. Все это общие слова – невозможно дать точную математическую аргументацию рекомендации одному студенту консерватории продолжать играть на скрипке, а другому – сменить ВУЗ. Только внутренние резонансы. Только чутье.
Короче, все вышесказанное о литературе, можно высказать одним понятием – талант. Если есть талант написать матом – пишите матом. Нет или сомневаетесь – пишите обычным языком и завидуйте. Или лучше не завидуйте, а просто пишите. Ведь у каждого человека свой талант и свой язык.
Конечно, следует сделать организационную оговорку – я думаю не будет ханжеством с моей стороны потребовать, чтобы наличие обсценной лексики, равно как и сцен сексуального характера и особой жестокости как-то отражались в преамбуле к произведению. Все-таки не все такие толстокожие, как я и это было бы справедливо.
Я знаю в том числе здесь на сайте бесконечно талантливых людей, отдельные произведения которых довольно обильно насыщены матом. И я преклоняюсь перед их талантом. Мне не нужна литература без них. Но есть и низкопробные поделки на уровне туалета в ПТУ – от них и я бы избавился. Но как?
Мат – следствие специфики нашей жизни. Не то, чтобы она плохая слишком, но больно уж нервная и эмоциональная. И общей идеи нет. Отсюда – непонимание и злость.
Шолохов смог написать без мата “Судьбу человека” – страшную по сути вещь. Но для них, оставшихся в живых, для видевших сгоревшие города и деревни, война стала в воспоминаниях вершиной духа. И, хотя в атаку бежали только с жутким матом ( а никакой Родины и Сталина – и в помине…), но потом…Они все-таки освобождали свою страну, их благодарили выходящие из подполов своих сгоревших домов русские женщины, они сломали хребет целой Европе – у них была ИДЕЯ.
И поэтому о войне они не писали матом. А чем еще можно написать о сегодняшней войне? Можно, конечно, и без мата. Только будет – ложь.
Размышляя в процессе написания статьи о проблеме, я все больше приближаюсь к мысли, что между матом и “цензурной” литературной речью и, тем более-письмом качественное соотношение такое же, как между поэзией и прозой. Ведь писать стихи тоже может каждый. И доказательство тому – хотя бы два этих сайта – Прозару и Стихиру. Но мне кажется, что прежде, чем писать стихи, этот самый “каждый” должен сто раз подумать, а не сказать ли ему то же самое прозой. Ну или хотя бы матерной прозой. Потому что поэзия в отличие от прозы требует исключительной тщательности, а если уж говорить прямо, то – исключительного, особенного вкуса. У человека может присутствовать хорошее чувство прозаического текста, но напрочь отсутствовать вкус к поэзии. Ну как слух музыкальный часто отсутствует. Так же и с употреблением мата в литературе. Нужен исключительный вкус. Нужны – не смейтесь – исключительное образование, воспитание и интеллект. И еще раз вкус.
Еще тема навевает ассоциации с примитивистской живописью. Один идет к ней через школу, гипсовые головы, чайники, кувшины, натюрморты и портреты и приходит, обогащенный мастерством и культурой, как к интересному эксперименту. Другой же просто банально не умеет рисовать. Но в живописи эти крайности часто непрофессионалу бывает трудно различить. В прозе же с использованием обсцена эта разница куда заметнее. Вот она-то и режет глаз.
Короче, господа, не слушайте ханжей – слушайте голос своей совести, своего таланта, своих чувств. Но помните, что мат – очень тонкий инструмент и им нужно уметь пользоваться. Поэтому подумайте сто раз – а что вы, собственно, можете этим матом сказать миру. И если больше никак – прошу. В конце концов, русский язык у нас не отнять. Только не забудьте приписать сверху:
“Прошу прощения у дам”
Искренне Ваш,
Черный Следопыт.