12 Галчонок

Галина Польняк
Весну незаметно сменили долгие жаркие дни лета, пронизанные солнцем и громким звоном цикад. Друзья разъехались во все уголки планеты. Марина, Максим и Настенька оправились с родителями в Швейцарию. Наташа к дедушке в Луцк.

Анрис - так звали мальчика друзья, знакомые и даже родители лежал на траве и смотрел в небо. По небу плыли пушистые белые облака. Однажды Антон Рисско, подписал свою работу сокращёнными буквами «Ан… Рис…», остальную часть имени и фамилии он просто не дописал, а расчеркнулся, наставив завитушек; так и пошло: Анрис, Анрис.

Книга, которую он читал, лежала рядом. Вверху, среди туч и светлых тополей, словно подхваченные ветром лепестки, кружились хороводы бабочек. Время от времени какая-нибудь из них присаживалась на листок, чтобы отложить свои яички. Кругом тикали как часы, кобылки и ошалело, неслись через кусты, поблескивая на солнце крыльями.

Здесь же среди кустов двигались богомолы, медленно, осторожно - настоящие воплощение зла. Опасные рыцари зелёного царства. Они были худые, лицо без подбородка и чудовищные, круглые глаза, как золото. В этих глазах горело упорное, хищное безумие азартного охотника.
 
Антом сидел у мольберта и рисовал. Он любил рисовать насекомых. Ему казалось, что он погружается в неведомый и опасный мир, где идёт напряжённая борьба. Где слабому нет места, где выживет только сильнейший. Он чувствовал, пауки и богомолы будь они большими, представляли бы большую угрозу для человека. Однажды он даже почувствовал ментальную силу паука и увидел, что перед ним стоит паук выше его роста, ему стало немного не по себе. Размечтался, паук ростом с человека - фантастика. Не хотелось бы, чтобы такое случилось, чтобы мир насекомых возглавлял таблицу живых существ, чтобы человеку отводилась роль жертвы.

В воздухе послышалось хлопанье крыльев, и на книгу откуда-то сверху опустилась чёрная птица. Это был галчонок. Поздней осенью, когда Антон с мамой шагали по тропинке, они увидели в траве взъерошенный комочек перьев. Услышав шаги, комочек закричал. У птицы ранено крыло, понял Антон. Он легко уговорил маму взять птицу. Всю зиму птица прожила в квартире, а весной он взял её собой, когда поехал к дедушке.

Галчонок сидел на книге. Совсем недавно он попродовал летать. Звали галчонка Гамлет. Отвага его возрастала вместе с силой крыльев, и вскоре он смог уже совершить свой первый настоящий полёт, облетев вокруг дома.

Вид у него был просто замечательный. Хвост сверкал на солнце, крылья со свистом рассекали воздух, когда птица устремлялась вниз, пролетая над виноградными лозами. Но раз, испытав силу своих крыльев, Гамлет быстро освоил дом и принялся там разбойничать.

Он узнал, что очень неплохо заглянуть иногда на кухню, если только оставаться у порога и не проникать внутрь.  Можно получить что-то вкусное в клюв. В залу и папин кабинет, если там кто-нибудь был, он никогда не отваживался заглянуть. Только у Антона в комнате и на веранде он мог рассчитывать на тёплый приём.

К дедушке в мастерскую он прилетал не дальше подоконника, а после того, как там что-то грохнуло и зашипело, Гамлет совсем перестал навещать его. Нервы у птицы были потрясены, вероятно, у него зародилось смутное подозрение, что дедушка покушался на его жизнь. Одна комната сильно притягивала галчонка, наверное, оттого, что ему ни разу не удавалось заглянуть туда, как следует.

Нужно выяснить, в чём тут дело, почему не пускают, закрывают комнату, гонят при попытке заглянуть. Гамлет терпеливо ждал своего часа, и вот однажды папа ушёл утром на речку, оставив окно приоткрытым. Видно галчонок понимал, каким нехорошим делом занимается. Всё, что он проделал, он проделал в полной тишине.
Возвращаясь с речки, папа увидел на подоконнике галчонка и закричал на него. Громко крича, птица перемахнула через тополя хихикая, словно проказливый мальчишка, которого спугнули во время набега на фруктовый сад.

Папа быстро прошёл в свою комнату, из груди его вырвался стон неизъяснимой муки. Галчонок прочесал комнату не хуже детектива, разыскивающего недостающие улики. На полу, как осколки драгоценной хрустальной вазы были разбросаны листы отксеренной диссертации и чистой бумаги. Клавиатура компьютера стояла на столе, как распотрошённая лошадь на арене после боя быков. Весь пол, диван и стол блестели под сугробами бумажных обрывков.
Галчонок, наверное, заподозрил в папе контрабандиста наркотиков и геройски сражался с банкой кофе и сахара, рассеяв их содержимое по рядам книг. - Нет, это уже последняя стадия, это ни в какие ворота! - говорил папа дрожащим голосом. - Решительно последняя капля. Я вас с мамой предупреждал, что держать птицу в доме опасно. Ну, вот что! Или ты Антон примешь какие-то меры, или я оторву этой птице голову и заодно тебе в придачу.

- Папа! Галчонок не виноват...
- Виноват ты, это ты принёс в дом птицу.
- Его просто привлекают разные вещи, и он не может удержаться. Так уж устроена эта птица.
Мне нет дела, как она устроена...
- Все представители вороньего племени, - продолжал Антон, увлекаясь ролью защитника, - очень любопытны от природы. Они не понимают, что делают зло. «Хорошо, что Гамлет не сорока, - подумал он, эта птица отличная воровка. Унесёт себе в гнездо всё, что блестит».

- Тебя никто не просит читать мне лекции о вороньем племени. Меня не интересует нравственность галок, врожденная или приобретенная.

Весь вечер пришлось Антону разбирать папины бумаги. Многие листы были не пронумерованы. Антон разложил их вокруг себя веером и углубился в работу. Сначала было трудно найти тот или другой листок, а потом дело пошло на лад. Словно кто-то направлял его мысли. Рука тянулась в заданном направлении и вынимала из вороха бумаги тот лист, который был ему необходим.
Папа очень удивился, с какой скоростью сын проделал эту не лёгкую работу. Не пронумерованные страницы (дополнение к уже напечатанному тексту), лежали там, где надо. Прочитать все страницы за такой короткий отрезок времени просто невозможно. Потом родители забыли об этом происшествии.

С этого момента, когда он так сосредоточенно работал по составлению папиной рукописи, с ним стали происходить интересные случаи всё чаще и чаще.

У дедушки на пасеке было легко и привольно. Мирно гудели пчелы. По утрам ещё до восхода тебя будил многоголосый петух. Ох уж этот петух. Никому не давал прохода. Как ураган набрасывался на всех и клевал, клевал своим клювом хуже всякой собаки. Он не трогал только бабушку и своих кур. Бабушка любила Петьку, даже брала его на руки. С дедом петух не конфликтовал.

- Я тебе голову-то отрублю и попадёшь ты в суп, - ворчал дед, когда петух в очередной раз ударил его шпорами. С тех пор Антон не замечал, чтобы петух набрасывался на деда.
Каждый день можно было слышать отчаянные крики соседей, которые под натиском петуха, пускались прочь от дома, бросая в него всё, что попадало под руку. А петух, как и прежде, отряхнёт перья, распушит хвост, опустит голову книзу и призывно зовёт своих кур, найдя для них что-нибудь интересное.

У Антона с этим петухом была неприятная и очень обидная история. Он с дедом несколько дней собирал и мыл велосипед. И вот это «чудо техники» можно было запустить. Антон вывел велосипед со двора, закинул ногу и проехал круг напротив дома, а это были владения петуха. Не вынеся такого нахальства, петух одним махом взлетел на багажник и стал клевать мальчика. Антон от неожиданности чуть не свалился с велосипеда на землю но, выпрямив руль, он прибавил скорость и помчался по улице. Петька несколько раз хлопнул крыльями в отчаянном усилии удержаться на велосипеде. Потом, издав торжествующий гортанный крик, слетел с багажника.

Если бы это бегство никто не видел, Антон смирился бы с такой ситуацией, но всю эту историю видела соседская девочка и её приятели. Проехав улицей, Антон вернулся к дому. Петух, как ни в чём не бывало, спокойно прохаживался по своим владениям, в окружении своих кур. Он чуть-чуть скосил глаза в сторону велосипеда и, не обращая на его владельца никакого внимания, продолжал обсуждать с курами свою дальнейшую прогулку на мусорную кучу за дорогой.

- Эй, Петька! - крикнул Антон. - Я не посмотрю на твой бойцовский характер, а просто сварю тебя и съем.
«Ты такой же забияка, как и я, отложилось в сознании Антона. Ты только кричишь и никогда не выполнишь своей угрозы. Не стану я тебя больше клевать».

«Значит, мы договорились и между нами мир».
Петух посмотрел на мальчика, что-то проворчал своим курам и направился за дорогу, уводя их, но на полдороге обернулся и ещё раз посмотрел на Антона.

Может быть, петух что-то понял или просто Антон не давал ему повода. Он больше никогда не набрасывался на него. Петух с тех пор занимался только своими курами.

Продолжение следует.
http://www.proza.ru/2010/10/13/631