Королева Осень пирует в сини раннего вечера, упиваясь янтарём угасающего заката. Она дышит свежестью увядающей листвы, пахнущей памятью о лете, о поцелуях с жарким солнцем, о любовном шёпоте с ветерком – и алеет румянцем удовольствия.
Дерева перед тем, как сронить своё золотое оперение под ноги Королеве, почтительно замерли под присмотром растущей на глазах сдобной тучи.
А та просто любовалась ими и Королевой и грелась в жарких цветах осеннего одеяния. И вдруг ей побрезжилось, что там, внизу, в городе и окрест него – пожар. Надо, надо поскорее залить пылающее зарево! И припухла туча от испуга и налились серые очи её влагой…
И вот она распахнулась настежь и заплакала – сначала редкой и крупной капелью, затем безудержными ручьями по небесным кручам.
И хлынул октябрьский дождь. Тёплый, милосердный, очистительный…
Заблестели промытые кудри лип и ясеней, склонились благодарно: пои, пои нас твердь небесная!
И стал невзрачный ещё недавно асфальт зеркалом, и посмотрелась в него Королева Осень: ах, какая же я красавица! И верно: убор праздничный, золотом шитый, рубинами да янтарём украшенный, кружевами синевы отороченный…
А люд идёт-спешит и посмеивается: мир раздвоился! Осени две, зонтиков пара, улицы валетиком разлеглись, небо перевернулось…
Синь льётся с небес в унисон с дождём и струи их звенят литаврами по крышам, барабанят наконечниками по стёклам, всхлипывают под ногами людей и колёсами машин.
Умытые улицы поблескивают окнами и первыми огнями фонарей…
Я живописую осень взглядом и душа моя, влагой омытая, смиренна.
Только что же звенит в ней так томительно тонко: струны осени? Или это несложенные стихи? Или неспетая песня, сожаление об ушедшем лете и сгоревших в нём иллюзиях?
…Помнится, как неистово ждала я свежести, вдохновения и радости. Мысли гнездились в шальной голове и растили птенцов смыслов, готовых стать по осени на крыло и вылететь в указанный час, и облечься в Слово, и обрести своё место в осенних листопадах, простегать их искусными строчками, чтобы радовать ум и душу и звать в новь всякого, узревшего их…
Помнится, дожди и осень я закликала и смеялась над собой: ну зачем гнать время? Оно тебе не птица-тройка, оно, скорее, кот, гуляющий сам по себе, или скользящая по волне Леты царь-рыба…
Знала бы я, что к осени всё будет скроено и сшито иначе, не по моим лекалам, не по моей воле – усыпила бы время в саду Надежды под райскими кущами иллюзий…
Спешила к осенению и радости. Обманулась…
...Дождь льётся спокойно и уверенно, безразлично для всех, внимающих ему: и для меня, и для бороздящих улицу прохожих, и для малыша из дома напротив, уткнувшегося носиком в стекло, и для оседлавшего иномарку знакомого бизнесмена, и для трижды вдовы и дважды осиротевшей матери – престарелой соседки моей…
Набухшая влагой Осень огрузла, погрустнела, будто напомнили ей об ушедшем лете запахи яблок и мёда или незаконченные стихи на моём столе:
…Бабье лето сладким мигом
В теплых кануло дождях,
И зима свои вериги
Уж кует на облаках…
А дождь, знай себе, упоённо льёт осеннюю музыку, творит зеркала и зазеркалья. И всё отражается вовне и вовнутрь, в суть и чаяния, в случившееся и несбывшееся – и размывается межа между ними – надежда...
Грустно и светло, ибо перекинул уже через осень мост-радугу из лета в зиму Овсень и скоро, очень скоро передаст Октябрь-Жёлтень бразды правления Ноябрю- Полузимнику…
И кажется мне, что дождь идёт долго-долго и всюду одновременно, омывая Русь-матушку, как невесту перед свадьбой: через два дня Покров, время соединения любящих сердец, судеб и душ…
– Эй, – стучу я дождю по мокрому стеклу, – ты давай, заканчивайся, не навевай грусть-тоску. Иди себе с миром дальше! Да смотри, стороной обойди чертоги богини Макоши, не намочи её волшебную нить! Ибо предстоит ей плести женские судьбы к концу октября, ко дню Параскевы Пятницы…
Иллюстрация: худ. Леонид Афремов
http://www.bankoboev.ru/oboi_dozhd_osenyu.t.htm