Лили

               
    Был солнечный день ранней весны. По небу лениво плыли облака. Нежная красота ступала несмелыми шагами, она очаровывала и наполняла спокойствием душу: из земли пробивалась нежно изумрудная трава, ветви деревьев были усыпаны некрупными почками, которые напоминали бисер бутылочного цвета. Дул легкий ветерок, от которого еле покачивались тени деревьев. По небу плавно пролетали стаи птиц, вернувшихся с юга, которые несли на своих крыльях покой. Парк в любую секунду мог задохнуться от идиллии и умиротворения.
    Раздался визг. Страшный, режущий слух. Визг, от которого становилось не по себе. Этот визг вмести в себе вой сирены скорой помощи и тот мерзкий звук, который раздается, когда гвоздем водишь по стеклу. Он вещал о чем-то страшном, о том, чего не опишешь словами. Визг был очень громкий. Он нарушил идиллию. Казалось, что на тот момент, этот душераздирающий визг являлся воплощением боли. Той боли, о которой не расскажешь; той боли, которую не объяснишь. Это была та боль, от которой можно только визжать. Я оторвала глаза от книги  и посмотрела в сторону, откуда доносился визг…
                ***
      У меня не было дома. Я не знала своей матери. Я росла на улице, время от времени жила в приютах, но всякий раз мое пребывание там было не долгим. Меня угнетали стены и навязанные правила. Жизнь не гладила меня по голове, а я и не ждала этого - я знала, что надо бороться за жизнь; чтобы  выжить, надо цепляться за нее зубами. А еще я знала, что надо быстро бегать. Несмотря на трудности, я не утратила веру в людей. И на мое счастье, хороших  мне встречалось больше, чем плохих. Я была красивой: рыжая, с глазами цвета виски; и это мне тоже помогало, я нравилась мужчинам. Конечно же, сразу я вызывала у них больше жалости, чем восхищения, но когда проходило время, то они больше мною восхищались, чем жалели. Может показаться странным, но мне везло на богатых.
    Единственное, чем я могла платить,  - это преданность и присутствие, а еще тем простым, чего не купишь за деньги. В буквальном смысле слова - они были моими хозяевами. И, конечно же, не все всегда складывалось гладко. До определенного времени я не отчаивалась… Но после того, как я оказывалась на улице в очередной раз, веры становилось меньше. Но парадокс в том, что наши ошибки учат нас тому, что ни чему не учат - каждый раз для меня был последний, и каждый раз  -  как в первый раз; - я шла за тем, кто оказывался немного добрее предыдущего… Но к сожалению, никто так и не смог понять, что мое отношение к ним не измерялось в  денежном эквиваленте.
    Однажды во мне что-то сломалось. Я устала влюбляться и влюблять. Устала подстраиваться под кого-то. Я уже не могла смотреть в глаза с прежней наивностью. Чем сильнее чувство, тем сильнее оно ранит; тем глубже оставляет следы на сердце - сила чувства обратно пропорциональна количеству уничтоженного доверия. Слово доверие перестает существовать в твоем словаре: оно уже не в подкорках головного мозга, не в сознании.
    Тот раз был последним, когда я любила. Мне казалось, он единственный. Я стерла из памяти все, что было раньше, просто были мы: я и он. Мы практически не расставались: мы засыпали и просыпались вместе, мы завтракали вместе, мы вместе делали покупки, подышать свежим воздухом мы ходили вместе, у нас было любимое кресло, из-за которого мы не спорили. Даже обычные бытовые мелочи радовали нас, возможно, потому что еще больше объединяли. Даже его разбросанные носки по комнате (странная привычка многих мужчин) -  не раздражали меня.
     Его руки, - я никогда не забуду прикосновение этих изящных пальцев, словно высеченных из мрамора необычайно талантливым скульптором. Его глаза - я никогда не забуду взглядов полных нежности и тепла, которые, казалось, были  идеалом доброты. Казалось, что он меня никогда не предаст. Конечно, в мою голову закрадывались сомнения, что все происходящее слишком прекрасно, что бы быть похожим на правду. Но я отгоняла мрачные мысли, успокаивая себя тем, что я слишком долго страдала, и наконец-то заслужила этот океан счастья, который некоторые люди по наивности своей считают лишь маленькой каплей, - счастье просто быть рядом.   
     Но в самый обычный из дней, дней разрисованным яркими осколками радуги счастья, появилась она – красивая, из богатой семьи, получившая образование в европейском университете, где, к сожалению не учили моральным качествам, стервозная и капризная бизнесс-леди, которая, по иронии судьбы, была его боссом.
    В начале, я на все закрывала глаза: на то, что он поздно возвращался с работы, на его бесконечные командировки, даже делала вид, что не чувствую запаха духов, я даже стерпела то, что она приходила к нам на ужин. Я ждала, но люди не меняются…
   Фатальность жестокой  реальности оказалась сильнее любви и преданности. Я проиграла бой в неравной схватке сердец.
   Конец наших отношений был банальным до тошноты. Все было перечеркнуто одной простой фразой: “Пошла вон!” и, глупо звучит, но движением ноги. И все. Это был пункт отношений, из которого не возвращаются. 
    Был солнечный день ранней весны. По небу лениво плыли облака. Нежная красота ступала несмелыми шагами, она очаровывала и наполняла спокойствием душу: из земли пробивалась нежно изумрудная трава, ветви деревьев были усыпаны некрупными почками, которые напоминали бисер бутылочного цвета. Дул легкий ветерок, от которого еле покачивались тени деревьев. По небу плавно пролетали стаи птиц, вернувшихся с юга, которые несли на своих крыльях покой. Парк в любую секунду мог задохнуться от идиллии и умиротворения.
 … Мы гуляли по парку, и ничто не предвещало беды. Но это прогулка не была похожа на те, от которых мы получали взаимное удовольствие. Он очень сильно  изменился в последнее время: больше уже не было прежнего восхищения во взгляде, он стал отрешенным и чужим. Наигранное внимание и синтетическая нежность, что может быть более жалким?
   Тут я увидела, как из глубины аллеи на крыльях зависти и ненависти, летит мой самый страшный кошмар. Она шла с победоносным и решительным видом, будто собиралась штурмовать захваченное здание. В моей голове пронеслась одна мысль: “Сейчас что-то будет. ” Было. Она подошла к нам и начала выяснять отношения, естественно, не на повышенных тонах, дабы не испортить имидж интеллигентной мадам. 
  - Слушай, я тебя абсолютно не понимаю. Мы же договорились встретиться в полдень, между прочим, через полчаса у нас важная встреча, а он здесь прохлаждается в тени деревьев, – конечно же, начать разговор с предъявления претензий по поводу работы был самый беспроигрышный вариант,  - для нее у тебя всегда находиться время, а вот обо мне ты начал забывать. В общем, я не знаю, что ты в ней нашел, но давно пора прекращать эти  ни к чему не ведущие отношения. Я прекрасно понимаю, что глупо с моей стороны ставить тебя перед выбором такого рода, но боюсь, что ты не оставил мне вариантов. Понимаешь, своим поведением в настоящий момент, ты оскорбляешь во мне личность. Нет, я не могу так больше, или она или я! У меня ничего и никого не может быть наполовину! Выбирай, здесь и сейчас! Сколько уже можно терпеть эту безродную сучку! У меня на нее аллергия, в конце концов!
     Я стояла  и смотрела на них, поворачивая голову то в сторону ее, то в его сторону. Я ждала, что он защитит меня, как он это делал обычно или хотя бы, с его – то дипломатическим даром, -  уладит конфликт. Я была скована ожиданием, эти несколько секунд переросли в вечность, за которую, наверное, могла бы поседеть Вселенная. Ни того, ни другого не произошло. Все случилось быстро, больно, непредсказуемо.
   Он пнул меня ногой под живот… А потом еще, и еще раз…Все рухнуло в один миг. Бывает же, что считанные секунды могут победить течение времени, которое казалось, не имело ни начала, ни конца.
   Я завизжала. Неистово. Надрывно. Протяжно. Громко. И побежала, вперед. Время от времени, я оборачиваясь назад и протяжно, жалобно выла.
               

                ***
    Я оторвала глаза от книги и увидела  странную картину: по дороге бежала собака, произнося истошный вой, она отдалялась от молодой пары, которая момент спустя развернулись и быстро зашагали к выходу. Бегущая собака лаяла, этот лай вместил в себе весь ужас разочарования; время от времени, на бегу она оборачиваясь назад и протяжно, жалобно выла. Но ее движения, которые нужно было бы назвать бегом, напоминали, скорее всего, бег в замедленной съемке. К моему удивлению, она остановилась возле моей скамейки. Она просто сидела и лаяла, глядя мне в глаза. Но она лаяла по-особенному, от этого лая становилось невыносимо больно, этот лай будил во мне страшные воспоминания. Ее взгляд– это был шедевр грусти, упрека, и чего-то такого, о чем знала только она, и пыталась пролаять об этом. Я была в замешательстве. Мне было жутко от ее лая. Я пыталась придумать, как я могу утешить несчастное животное, ничего толкового не приходило на ум, я не знала, как мне действовать… Я заметила у нее на шее медальон, там  было написано имя: “Лили .”
     Я тихо позвала ее: “Лили, маленькая Лили, все хорошо. Все хорошо. ”Я осторожно протянула руку к ее голове, чтобы погладить. Мне было страшно к ней прикасаться, я боялась ее спугнуть. Она позволила мне ее погладить, ее истерический визг становился тише, и тише, пока не сошел на нет.
    Она взглянула мне в глаза. Эти глаза были наглые, нежные; эти глаза рассказывали историю, глаза были наполнены слезами. Я никогда не видела, чтобы собаки плакали…Она была спокойна, и было видно, что ей нравиться, что я ее глажу. Потом, ни с того, ни с сего она резко отпрыгнула в сторону, зарычала на меня, оскалилась. Яростно пролаяла, что-то в мою сторону. Затем отошла на пару шагов, жалобно, тонко  завизжала и визжала до тех пор, пока визг не превратился в безмолвие. Она медленно, беспомощно открывала рот…Секундами десятью позже, она пошла вперед, беспомощно влача по земле свой пушистый рыжий хвостик. Перед тем, как уйти она посмотрела на меня…
    Этот взгляд был как разряд тока. Я поняла, я  все поняла… Я смогла в глазах прочесть ее собачью историю. Монолог  взгляда  лучшее всего отражал сущность человека, который превращается в живое существо, которое способно любить кого-то  больше, чем себя  ;  который болеет от любви  и следует за объектом любви, словно преданная собака. Монолог отражал  сущность человека, которого  предали, обманули ; сущность человека, который плывет по морю, которое называют любовью, и натыкается на подводные камни, раниться, но плывет дальше, с верой в лучшее. А в один прекрасный день, у веры заканчивается срок годности, и после того, как кто-то осмелиться тебя погладить, ты обязательно оскалишься в ответ, и пойдешь по дороге с разочарованием под ручку. Собака и человек… Кто бы мог подумать, что взгляд просто животного, сможет сказать больше, чем немые и ни кому  не нужные монологи и диалоги тысяч миллионов, которые хотят сказать о своей боли или беспомощности, но вместо этого лишь вуалируют свои чувства высокопарными словами, в которых нет ни капли правды. 
    Я смотрела в след уходящей собаке. Из моих глаз потекли слезы. Я поняла, что в каждом из нас есть немножко Лили: во мне, в тебе, читатель, в девушке, которая сидит на скамейке напротив, и как не крути, даже самые счастливые из нас, бывали в ее шкуре.