Да, мир был маленьким. Минут 30 от Москвы до Анапы, к примеру. По этому миру ходили наши загорелые, светлоокие, летние предки. Стиль одежды был уютно близок к советскому.
Во дворе одного из домиков города Харькова сидел на корыте Гриша. Он вырезал из дерева фигурки, и хоть и стеснялся реальности, выходило прекрасно. От него уже 4 минуты, как собиралась уйти Шура. За это время он успел бы дойти из Харькова до Белгорода и попросить совета у Димка Хохонина.
Но вот Шура вышла на крыльцо, спустилась и поставила на землю увесистый чемодан на колёсиках. На нём была свежая наклейка «умею расставаться». Шура поправила подходящие к жестокости поступка солнцезащитные очки и пошла прочь. Гриша отложил почти готовую деревянную скульптурку, на которой был запечатлён их второй медленный танец (первый Гриша танцевал пьяным, скучная история). Это было в двух минутах ходьбы отсюда, в санатории «Нефтебаза».
Он прошёл в их(или теперь уже «его») дом, а конкретно – в их (вот тут пусть остаётся) комнату. Двуспальная (по протяжённости, но не по сути) кровать уже давно молчала, когда он входил сюда. Запах духов? Ну да. А из открытого ящика приоконного стола выглядывали несколько комплектов для сна: 6 с наклейкой «Гриша» и один – «воспоминания о свадьбе». Он открыл соседний ящик: там под «школа № 9» и «природа Алтая» лежали 6 его комплектов «Шура». Но даже если он их выкинет, она всё равно будет ему сниться, обаятельно щурясь. Гриша повернулся спиной к окну и опершись руками о стол, сел на его поверхность
Да, комната уже неделю спала тяжёлым и сутулым сном, и Шура шустро и бесшумно ушла, не разбудив её. Она ушла, должно быть, в Ростов. Это недалеко, минут 10-15. Но теперь с каждым мигом до неё будто становилось всё дольше. И она, в свою очередь, становилась всё дальше. Мир делался больше.