Глава 12. Встреча
Лида помешивала кофе в миниатюрной чашечке, зажав между пальцами тонкую дамскую сигарету.
- С каких пор ты стала курить? – продолжила Татьяна, облокотившись на спинку стула.
- Да после того как у матери был инфаркт. Я думала с ума сойду. Слава Богу, что Виктор был у нее, помогал по-соседски, широкой души человек. Если бы не он, мы бы ели пирожки.
- Да… А почему ты не хочешь забрать ее к себе?
- Она не хочет, говорит - хочу быть ближе к земле, не хочу в вашей коробке на седьмом этаже сидеть.
- Понятно, старики они такие, моя мама, помню, тоже долго сопротивлялась. Но потом сдалась. Только вот…к нам приехала….чтобы умереть, – сказала Татьяна, потупив глаза.
- Давай, не будем о грустном.
- Хорошо, ну так как мы договорись, я в субботу жду тебя у нас?
- Договорились, - Лида скривила гримасу, затушив сигарету в пепельнице.
- Ну что, тогда я пойду, мне еще кучу дел нужно переделать, - сказала Татьяна, выкладывая из сумочки деньги на стол, - все подружка, я побежала. Она поцеловала Лиду в щеку и выпорхнула из кафе.
Солнце палило. На дворе стоял жаркий июнь. В этом году лето началось рано и июнь уже заставлял жителей мегаполиса просто изнывать от высокой температуры воздуха. Татьяна старалась идти в тени деревьев, однако и это мало спасало. Даже небольшой порыв ветра, который изредка проносился в тени, оказывался просто потоком горячего воздуха. Посетив несколько магазинов, Татьяна свернула в переулок на овощной рынок. Набрав тяжелые сумки, она направилась через дворы к дому.
Она решила передохнуть, остановившись в тени липы. Разминая передавленные ладони тяжелой ношей, она огляделась. Недалеко от подъездов в песочнице играли дети, за ними наблюдали несколько родителей, которые расположились в небольшой беседке неподалеку. В тени каштана, за длинным столом, сидели несколько стариков, которые стучали по столу – шла игра в домино. Немного передохнув, Татьяна взяла сумки и хотела было идти дальше, как вдруг застыла от неожиданности: из самого крайнего подъезда вышел Александр, держа за руку и обнимая за талию невысокую миниатюрную, коротко стриженую женщину лет тридцати пяти. Улыбаясь друг другу, они быстро проследовали к машине, что стояла последней в ряду припаркованных автомобилей. Александр быстро открыл пассажирскую дверь перед женщиной. Она грациозно села на переднее сидение, а он на место водителя. Через минуту машина Александра скрылась в арке.
Татьяна стояла, широко разинув рот, в ногах лежал рассыпанный купленный ею картофель. Она не могла пошевелиться, словно тело разбил паралич. Сердце сокращалось так сильно будто, пыталось выплеснуть всю кровь через легкие наружу. Его биение стало ощущаться в висках, Татьяну бросило в жар, она моргала учащенно глазами и хватала ртом воздух как рыба, выброшенная на берег. Прислонившись к стволу дерева, она согнулась, тяжело дыша. В глазах потемнело, казалось, что вот-вот она лишиться сознания. Стараясь привести дыхание в норму, она выпрямилась, глубоко вдохнула, в висках все так же сильно пульсировала кровь. Продолжая пытаться прийти в себя, она нервно потерла руки, сложила ладони как для молитвы, поднесла их к лицу, закрыв ими нос и рот. Всхлипывание начало вырываться изнутри, слезы хлынули градом из глаз. Татьяна спрятала руками лицо и прислонилась вновь к дереву. Простояв как застывшая статуя несколько минут, она начала нервно сгребать рассыпавшийся картофель и запихивать его в сумку. В ушах звенело.
В полном шоке, не ощущая тяжести, она добрела до квартиры. Уронив сумки в прихожей, она прошла на кухню и плюхнулась на табуретку. Память вырисовывала одну и ту же картинку: Александр и женщина, идущие в обнимку. Татьяна вскочила, тяжело дыша и начала метаться по комнатам, из одного угла в другой. Слезы опять вырвались наружу, всхлипывая и закрывая рот рукой, она села на диван. Она хотела броситься к телефону, набрать его номер, но понимала, что не сможет произнести ни звука. Она снова прошла в прихожую, посмотрела на себя в зеркало, прислонившись к стене. На нее смотрела растерянная женщина, с испуганными глазами. В памяти опять как вспышка появился Александр и женщина. Татьяна закрыла лицо руками, заревела навзрыд, сползая медленно по стене на пол. Сердце билось как сумасшедшее, слезы горячими реками обжигали лицо. Что-то черное и давящее подымалось из глубины души, заполняя ее медленно, словно мутная вода заполняет сосуд. Татьяна задыхалась от рыданий.
Просидев на полу в коридоре больше часа, ей наконец удалось совладать с собой. Вытирая руками заплаканное лицо, оно поднялась, подобрала тяжелые сумки и перенесла их на кухню. Она пришла в себя, и голову заполнил рой мыслей.
« Он изменяет мне. Он сейчас с ней, прикасается к ней, а она прикасается к нему. К моему мужу, мо-е-му! А может, мне показалось, вдруг это не он был?! - говорила про себя Татьяна, склонившись над мойкой, - черт, это он! Он обнимал ее.» Гнев охватил ее словно пламя, взгляд метался по предметам в кухне, словно в голове Татьяны складывался план мщения.
« Я обязательно должна что-то придумать. Я могу, я должна», - пробормотала она чуть слышно, - может подкараулить их там во дворе? Ну и что я им скажу? А я ничего не буду говорить, я просто оттаскаю ее за волосы, а его..его…»
Представив Александра с другой женщиной, идущими в обнимку, улыбающимися, Татьяна начала шмыгать носом - слеза вновь сорвалась с ресниц. Внутренняя боль и обида заполнила все внутри, вытесняя гнев и возвращая трезвость мыслям.
«Господи, за что это мне? Я ведь старалась, ты видишь, я старалась изо всех сил. Что я еще могла сделать?» - говорила про себя она, вытирая льющиеся слезы, - «что же делать дальше, как быть? Выставить ему чемоданы, уйти самой? Нет! Я должна вывести его на чистую воду, и пусть он мне сам в лицо скажет, кто она и почему он это сделал? Я имею право знать почему! А сейчас мне надо успокоиться, взять себя в руки, не допустить слез. Притвориться, что я ничего не видела, ничего не знаю…Я смогу, я сумею, я должна!»
Татьяна открыла шкафчик, достала с верхней полки пузырек с валерианой, накапала в стакан десять капель, однако поразмыслив, что этого ей будет не достаточно, докапала еще двадцать. Выпив залпом стакан, она умылась, прошла в спальню. Стянув с себя сарафан, она уселась на кровать, положив руки на колени. Дрожь сковала все ее тело, она протянула перед собой руки, рассматривая их : пальцы нервно подергивались. Сцепив ладони, она произнесла, в пол голоса, установку: « Все будет хорошо, ты справишься, ты сильная, только не плачь» Как только она произнесла последнее слово, то лицо как по команде скривилось, она опять ощутила подкатывающиеся слезы. Таня уткнулась в подушку лицом и зарыдала, приглушая звуки. Совладать с отчаянием и обидой оказалось не так просто, валериана не помогала, тело трусило от озноба, сердце билось как перепел попавший в силки. Закрыв рот рукой, она свернулась в позе эмбриона, поджав под себя ноги. В голове шумело, ее подташнивало, слезы обливали лицо. Казалось, что успокоиться ей не удастся. Натянув на себя покрывало и накрывшись с головой, она всхлипывала. Вскоре она обессилила от слез и отключилась.
Ее разбудило касание и голос: « С тобой все в порядке?»
Татьяна слегка приоткрыла глаза, все было в тумане, однако, постепенно картинка начала приобретать четкие очертания. Возле нее сидела Ася, с обеспокоенным выражением лица.
«Мама, тебе не хорошо?» - спрашивала вновь дочь, тормоша ее заторможенную.
Таня приподнялась и сказала: «Да, мне что-то не важно..» Ее сильно тошнило, Таня стремительно откинула одеяло и побежала в туалет. Вырвав все, что было в желудке, она вернулась в постель и накрылась опять с головой.
Ася обеспокоенно следила за матерью, неустанно спрашивая: «Может скорую вызвать?»
- Не нужно скорой, все будет хорошо, я полежу и все пройдет.
- Я сейчас папе позвоню, он приедет, - продолжала Ася, направляясь к телефону.
- Стой! Не нужно никому звонить. Мне нужно выспаться. Я посплю, и все будет хо-ро-шо…
Ася вновь уселась возле матери, поглаживая ее по спине.
- Тебе может что-то принести?
- Ничего не нужно, ты не волнуйся, мне надо полежать. Все будет хорошо.
Ася не уходила, пока Татьяна вновь не погрузилась в сон.
Татьяна проспала до утра следующего дня. Когда она проснулась, то дома уже никого не было. Она лежала с закрытыми глазами, боясь их открыть. Она надеялась, что это все ей просто приснилось, однако сознание подсказывало, что события не были сном. Чувство усталости, опустошения оковывали все ее тело. Что-то давило в груди, словно на грудную клетку взгромоздили огромный булыжник, в голове все так же звенело. Таня заставила себя открыть глаза, погода была очень пасмурной, за окном накрапывал небольшой дождь, от этого в комнате царил полумрак.
Силы словно покинули ее, она не могла пошевелить ни одной конечностью, словно из нее высосали всю жизненную силу. С трудом перевернувшись на бок, она уставилась в окно. Дождь тихо барабанил по карнизу. Жить ей сейчас не хотелось, присутствовало лишь одно желание - вновь закрыть глаза, уснуть летаргическим сном, на целых двести лет и проснуться тогда, когда абсолютно все в мире будет по-другому.
Она гнала от себя все приходящие мысли. Абсолютно все.
Вчера она хотела объяснений и ответов, сегодня ей это уже было не нужно, теперь она желала, чтобы Александр исчез навсегда, коль так безжалостно смог ее предать. Она позволила себе представить картину того, как она бросает в чемодан все его вещи, а он закрывает за собой двери. Ей показалось, что от этого финала ей будет значительно легче и что так будет правильнее всего. « Пусть идет к ней, пусть идет туда, пусть исчезнет навсегда из моей жизни», - говорила она про себя. Она не плакала, она медленно моргала глазами, продолжая слушать барабанную дробь дождя. Пролежав так еще с полчаса, она начала медленно проваливаться в сон.
Ей снилась городская набережная осенью. Она шла вдоль реки, по заваленной сухими листьями дороге. Серые плотные тучи окутали небосвод. Они висели так низко над землей, что казалось, будто они вот-вот рухнут всех своей тяжестью на землю. Она шла очень медленно, слушая шелест листьев под ногами. На той стороне реки, виднелись темно-серые высотки. Они, словно каменная стена, располагались вдоль всей протяженности реки. Она остановилась, пытаясь заглянуть в воду и увидеть свое отражение. Однако вода была очень черной, словно река была затянута сплошным нефтяным пятном: вода не плескалась у берега, она медленно, словно масляная субстанция колыхалась, перекатывалась, медленно выползая на берег. Она сделала шаг назад, чтобы не вступить в маслянистую реку, и пошла дальше. Небо темнело с каждой минутой, небольшой ветерок взъерошил ей волосы, подхватил груду листьев и понес вперед. Она подняла глаза к небу, туда, где находились высотки: тучи двигались по кругу, темнели, создавая с каждой секундой все более понятные очертания нарастающего смерча. Его тонкий острый хвост скользил по глади маслянистой воды, приближаясь. Она бросилась бежать. Однако ветер не сбивал ее с ног, он подталкивал ее прочь с набережной к заброшенному кирпичному зданию. Она бежала, не оглядывалась. Заскочив в здание, она бросилась вниз по заплеванной, засыпанной мусором лестнице, в подвал. Толкнув заржавелую, тяжелю дверь, она вбежала в темное сырое помещение. Двери с грохотом захлопнулись. Она бросилась к небольшому окну, заваренному решеткой. Вцепившись в прутья, она выглядывала наружу. Ветер с огромной силой и свистом гнал листья, мусор, ветки деревьев мимо окна. С каждой секундой все быстрее и быстрее. Она поняла, что смерч совсем близко, она разжала руки и отступила от решетки. В это мгновение в решетку врезался большой обломок дерева с грохотом. Смерч был уже над ней, она была в его эпицентре.