"Нарисуй осень. Это просто. Возьми картинку старого парка и закидай пикселями желтого спектра…" — говорил Алекс еще тогда, когда им обоим было пятнадцать.
Марла усмехнулась. Алекс часто заставлял ее рассмеяться, пока был жив. До той самой нейроинвазии "black counter", раскатившейся по глобалке в 12 405-ом, скосившей миллионы жизней, но что такое миллионы для индустриально развитой расы, и Марла была бы без претензий, но только не Алекс, черт возьми!.. почему именно он?!.. График-дизайнер, он просто рисовал персонажей для игр "Нейс-геймус", кому он мешал?
Парк был действительно старый. Желтые листья шуршали и поскрипывали под подошвами ботинок, будто кусочки жесткой медной фольги. Это изобилие фальшивого золота отчасти скрывало язвы времени: скамейки на бетонных тумбах, с прогнившими деревянными перекладинами, мятые жестянки из-под пива и энергетика, расколотый эрозией, серый асфальт — чистая древность… где вы теперь найдете асфальт?.. Марла шагала неторопливо, разглядывая каждую травинку, привычно удивляясь глубине прорисовки — черт, какая прорисовка, это всего лишь старый парк! Он был старым еще десять лет назад, когда они в последний раз бродили здесь с Алексом, то и дело натыкаясь на реликты времени, вроде безголовых фигур каких-то зверей в аллее. Алекс сказал, что это персонажи мультфильмов прошлого века.
Деревья с почерневшей от влаги корой, тянулись вверх, застыв в гротескных позах. Этот их вертикальный порыв и ощущение пустого, звенящего, холодного пространства вокруг вызывало у Марлы чувство легкого головокружения. Она давно отвыкла. Все, что она видела изо дня в день — симплексные проекции, плохие или хорошие, лишенные чего-то важного, не смотря на полнейшее сходство с реальностью, лишенные какой-то аутентичной сущности, самостоятельности реальных предметов, жестко обусловленные: "существует только то, что должно существовать…" — закон ее теперешнего мира.
Из аллеи с фигурами неведомых мультяшек Марла свернула вправо. Она помнила этот поворот до каждого куска разбитого бордюра по краям дорожки. Прошла мимо сюрреалистических останков детских качелей, карусели с железной ракетой в центре, искореженной сферы, напоминающей гигантскую клетку… На металлических трубках, чудом сохранивших местами чешую облупившейся краски, рядами висели капли воды. Качели издавали пронзительный тоскливый вой, если пытаться сдвинуть их, поэтому Марла не стала.
Здесь, в этом парке время казалось застывшим. Можно было часами бродить по дорожкам, медленно фильтруя глазами видеоряд тусклого осеннего дня, и обнаружить, что прошло минут сорок… или прошел весь день, сумерки загустели, и листья под ногами слегка флюоресцируют из-за пронзительной своей желтизны.
…В каком-то смысле после смерти Алекса самой Марлы тоже не стало. Потратилась на приличный блок жизнеобеспечения и ушла резидентом в глобалку. Даже честная, легальная работа в постоянном подключении — это совсем другие деньги, а честность Марлы во все времена имела обозримые границы… Но дело не в деньгах, дело в том, что ты привыкаешь питаться электричеством, дело в том, что ты просыпаешься раз в неделю — протестировать оборудование и вколоть витамины, и нет никакой необходимости помнить про вещи, вроде Алекса, старого парка или того, что тебе уже тридцать, нет никакой необходимости помнить, кто ты есть…
Марла вышла к сухому фонтану, занесенному листвой сверх всякой меры. Переступила каменный бортик, села на край. Холод пробирался под куртку, вызывая оцепенелое желание застыть, как ящерица, уснуть с открытыми глазами. Вынув из кармана примятую пачку сигарет и зажигалку, Марла закурила.
Десять лет назад в этом фонтане еще случалась вода… дождевая. Марла помнила — на дне были выложены крохотной плиткой мозаики рыб, незамысловатые восьмибитные картинки, под толщей темной, прелой воды они жили своей жутковатой, непостижимой жизнью.
Машина мыслей с каждой затяжкой замедляла тяжелые обороты маховика. Марла смотрела прямо перед собой. В отдалении она видела железную ограду парка: секции вертикальных штырей, скрепленные горизонтальным ромбом. Когда-то они были одинаковыми и убивали своей монотонностью, но теперь, под воздействием времени и малолетних вандалов ни одна секция не походила на другую. В каждом "повторе" чего-то не хватало, вертикального или горизонтального… вся эта асимметрия напоминала коды с "битых" носителей, выпавшие пиксели, разорванные последовательности, ошибки, внесенные в жизнь энтропией… "Это и есть время, — пронеслось в голове у Марлы. — поврежденные сектора, утраченные данные о том, что было по-настоящему важно…"
Машина мыслей остановилась.
Марла вмяла дымящийся окурок в мокрую листву. Сдвинув рукав куртки, отстучала "возврат в систему" на клавишах наручного команд-кома. Перед глазами возникла стандартная заставка "АMD-медиа".
__Файл "park 2.0" симуляция прекращена__
"Ок," — согласилась Марла. — "Завершить сеанс".
Стало слышно, как гудят сервоприводы, поднимая повыше спинку кресла.
Марла стащила с лица мягкие очки-заглушки, спустила ноги на пол и стала один за другим вытаскивать из разъемов на руках и на шее стим-коннекторы.