"Альбатрос" совершил мягкую посадку на Черном Плато, куда я летал регулярно. Можно было бы заменить его крупным флаером, но эта машина мне нравится больше, у нее выше скорость, грузоподъемность, и при необходимости в ней можно жить. Описав полукруг, мы приблизились к самому "теремку". Но один лишь взгляд, брошенный на стоящую под открытым небом технику, дал понять - произошло нечто. Мало того, нас никто не встречал, поэтому пришлось остановить юного Виктора, собиравшегося сразу же после посадки открыть шлюз. Следовало быть готовыми ко всему.
Учитывая особенности биосферы Первого Экваториального, необходимо подумать, прежде всего, об инфекции, проникшей на базу. Причем она могла оказаться самой экзотической. Ирвин Мак-Нелли и другие члены Совета могли что-то упустить, планируя начало расчистки джунглей. Помимо того, всегда нужно помнить о непредвиденных обстоятельствах. И, похоже, именно сейчас придется решать проблему, вставшую перед лесорубами, а, возможно, и перед всей колонией. Требуется выяснить, ветер ли принес сюда зловещие споры тропических грибов, или какой-то подлый вирус попал на базу совершенно иным путем. Ни в коем случае нельзя допустить проникновение заразы на катер, а с него и на обжитой людьми материк, поэтому выходить наружу необходимо в скафандрах, благо на "Альбатросе" они всегда подготовлены на случай аварийной ситуации. Мы с Виктором прошли шлюз по всем правилам работы на опасных планетах с непригодной для дыхания людей атмосферой. По пути я рассказал своему юному помощнику, какую обработку и в каком порядке приходилось проводить на Флинтине. Он внимательно слушал, но, уже спускаясь по трапу, заявил:
- Мы не раз бывали здесь без всяких скафандров, и ничего не случалось.
- Видишь эти машины? - спрашиваю его.
- Согласен, - отвечает мальчик, - Лесорубы дома, но почему-то нас не встречают.
- Вот именно! И по какой же причине такое могло произойти?
- Как будто вымерли все, - пропищала, сидевшая на моем плече Омега.
Грета попросила взять кибера с собой. Ей, как оказалось, тоже хочется посмотреть на планету с ее поверхности, а сделать это можно только с помощью свободно передвигающегося робота.
Тем не менее, когда мы подходили к домику, на крыльцо вышли люди. Одного взгляда на них оказалось достаточно, чтобы понять - все меры предосторожности оказались недостаточны. Но что же случилось?! Ведь совсем недавно я побывал здесь, кстати, в компании с тем же Виктором, который совершенно здоров. Сам я полностью здоровым себя не чувствовал, поскольку рана на ноге еще не успела полностью зажить. Так что со мной тоже, можно сказать, все в порядке. Настораживало еще одно обстоятельство - в Космотауне никто ничего не говорил о болезни лесорубов, значит, она появилась лишь сегодня, или, по крайней мере, вчера вечером.
Мы поздоровались с встречающими и вошли в дом. Люди еле держались на ногах и, с трудом ворочая языками, рассказали о случившемся. Выяснилось, что неприятности начались сутки назад, после нападения птицезавра. Тогда лесорубы вынуждены были остановить работу и вернуться на базу. Оказали помощь раненому, и тут выяснилось, что у многих вдруг появился странный зуд, потом сильная слабость, после чего человек впадал в кому. Я принял решение сразу. Отправил Виктора за продуктами и медкибером на "Альбатрос" и вышел на связь с компьютером космокатера.
- "Альбатросу" провести обработку входящего на борт человека по флинтинианскому методу!
- Команда принята! – отозвалась машина.
Общаться с людьми, не снимая скафандра, было крайне неудобно, но рисковать не хотелось. Кареоллианские медики, не привыкшие пользоваться космическими средствами защиты, могли очень быстро заразиться сами. Значит, мне самому предстоит выступить в роли врача. Нас готовили к этому. На малых кораблях, уходящих далеко за пределы Солнечной, каждый член экипажа обязан не только заменить другого при необходимости, в случае чего мы должны быть в состоянии помочь раненому или заболевшему товарищу. А поскольку ближайшая больница может находиться в десятках световых лет от корабля, космонавты должны самостоятельно справиться с любой проблемой. Медицина - не моя стихия, но деваться некуда.
К прибытию "Альбатроса" на Черное Плато в сознании находились лишь четыре человека из двадцати семи. Они рассказали о нападении зверя, растерзавшего двух лесорубов и покалечившего третьего. Сразу после трагедии люди вернулись на базу. Врач среди них, конечно, был, но, находясь рядом с раненым, он заболел одним из первых. Далее возник вполне закономерный вопрос, почему не сообщили о случившемся в Космотаун. И тут мне поведали, что оказывается, не все кареоллианцы умеют обращаться с установкой связи (Во, деградация!!!). А те, кто разбирается в технике, давно уже лежат в коме и ничего не могут делать. Дожидаясь юного Виктора с медкибером, я прошел по комнатам. Всюду лежали находящиеся без сознания люди. Открытые части тела у многих из них распухли и покраснели, что видимо, является одним из признаков болезни.
Но то, что пришлось увидеть дальше, сильно смахивало на кошмар флинтинианских болот. Человек оказался буквально растерзан, почти как Николас. Только рвали его челюсти более мощные, чем имелись у ракокальмара. Рядом с мертвецом находился другой кареоллианец, вероятно, оставшийся здесь, чтобы ухаживать за раненым. Он тут же потерял сознание, прямо сидя на стуле, на его лице и руках виднелись уже знакомые красноватые припухлости. А вот покойник уже начал обрастать грибами. Небольшие светлые шляпки вылезли из-под бинтов, их кривые ножки, извиваясь, тянулись вверх.
Выяснить, какое отношение имеет нападение хищника, к распространению инфекции не удалось. Первоначально ситуация развивалась просто, на людей, работавших чуть в стороне от остальных, напало зубастое существо, напоминающее на страуса без перьев. Ростом оно было метра три, а пасть животного напоминала крокодилью. Птицезавр мгновенно перекусил пополам одного человека, другого убил ударом огромной ноги, третьего, который умер уже в "теремке", лишь слегка зацепил зубами в тот момент, когда в его тело зверя уже впился лазерный луч.
Я вышел из домика, чтобы осмотреть останки, вывезенные с вырубки и, увидев везущего продукты мальчика, отправил его разгружать их, не желая, чтобы ему на глаза попалось то, на что придется смотреть мне.
Среди стоящих в беспорядке машин нашелся вездеход, хорошо послуживший нам на Флинтине. Здорово! В этой машине есть шлюз, позволяющий снять скафандр, имеется санузел, и можно даже готовить пищу. Я открыл дверь и на мгновение остолбенел, увидев, во что превратились погибшие люди. Из разорванных биоскафандров торчали белесые шляпки грибов, еще не выросших полностью, но все же гораздо более крупных, чем на трупе, лежащем в домике. Вот оно что! Осенила догадка. Здешние грибы выполняют те же функции, что и гнилостные бактерии на Земле! На Северном имеется аналогичная картина. Следовательно, вполне возможно, люди умирают не от грибов!
С нападением хищника все ясно. Полностью избежать подобных ситуаций невозможно. Теперь остается выяснить, что же случилось с остальными людьми, которые до вчерашнего дня все были полностью здоровы.
Вернувшись в "теремок", я включил медкибера и взял анализы крови у всех оставшихся в живых и образцы тканей у мертвых. Пятеро, как оказалось, к тому времени уже успели скончаться. Затем пришлось задействовать имеющиеся в наличии лекарства, позволяющие хотя бы временно поддержать жизнь, оказавшихся на моем попечении людей. Кухня работала нормально, и накормить, находящихся в сознании, не представляло проблемы. Самому придется питаться лишь герметично упакованными, готовыми к употреблению продуктами, и жить в кабине вездехода. Виктора же требуется отправить на корабль, поскольку необходимо сделать анализ крови и тканей пострадавших, чтобы, по возможности, выяснить, не присутствуют ли в организмах людей чужеродные микроорганизмы и вирусы. Мальчик никак не хотел улетать, отправить его из поселка лесорубов удалось, лишь логически доказав ему важность возложенной на него миссии.
Я не горел желанием заниматься проблемами Первого Экваториального, но бросить попавших в беду людей не мог. Тем более, не так давно Бабай намекал, что пора бы ложиться на операцию и как же такое возможно, если здесь в будущем Индастри-сити люди умирают от неизвестной болезни. Как это я - специалист-универсал возьму и вот так просто уеду, быть может, никто больше не сумеет решить эту проблему. Ведь только четыре человека на Кареолле способны выступить в роли биолога, химика, фельдшера, кибертехника и водителя-универсала одновременно. Не в моих привычках бросать на произвол судьбы кого бы то ни было. Но находиться один на один с трагедией мне не дали. Мак-Нелли, едва узнав о случившемся, сразу сказал:
- Рольф, готовься принять группу медиков.
- Подумай, Ирвин, они не привыкли работать в скафандрах и нашего оборудования не знают,
- говорю ему.
- Ничего! Биоскафандров достаточно, а оборудование они привезут свое.
- Тогда придется ставить космокатер в качестве временного жилья!
- Хорошо, - неожиданно согласился глава планетарного Совета, - Командовать пока будешь ты.
- Кстати, грибы начинают расти на теле только после смерти человека, причина болезни, видимо, не в них, - сообщаю своему собеседнику.
- Ты уверен?!! - пробасил он, - Если сумеешь обнаружить причину, мы тебе прижизненный памятник поставим.
- Не надо памятник, нужна киберсистема "Альбатроса", тогда Грета сделает любые анализы и пришлет результаты.
- Вот это правильно, - согласился Ирвин.
Утром на Черное плато прилетели медики. Космокатер подрулил к самому "теремку", чтобы было удобнее разместить людей. А я ввел их в курс дела, ознакомив с результатами анализов. Грета хорошо поработала и обнаружила тривиальный вирус, неведомым путем попавший в кровь. А, когда осматривали останки погибших, любопытный Виктор, вертевшийся рядом, воскликнул:
- Мух - то сколько!!!
Я оборвал рассказ на полуслове, оглянувшись вокруг. Да, действительно, всюду летают мелкие мушки. Они поднимаются от гусениц вездеходов и трейлеров, они вьются над трупами.
- Вчера их не было, - соскользнула с языка недоумевающая мысль.
- Вероятно, были, но не в таком количестве, предположил Нгамо.
И тут меня осенило! После работы в джунглях, лесорубы должны были смывать грязь с гусениц и обрабатывать всю технику горячим паром. В день начала болезни они впервые этого не сделали. Значит, мухи появились позавчера! Забыв про все, мы развили бурную деятельность по поимке насекомых, наловили их, сколько сумели, и потом Нгамо увез пробирки на орбиту для анализов, а я, наконец-то, отправился спать. Но почему-то сон не приходил. Череда событий последних суток заставляла мысли крутиться вокруг одной и той же темы – откуда взялся вирус, как он попал на базу именно в день трагедии.
- Почему не спишь? – поинтересовалась Грета.
- Думаю.
- Выбрось все из головы, и так понятно, что и как.
- Ничего не понятно!
- Ну, хорошо, давай рассуждать логически, - предложила киберсистема. - Позавчера лесорубы не обработали паром технику, которая ходила в джунгли много раз.
- Да, ну и что?
- А то, что всякий раз во время работы грязь прилипала к гусеницам и в любом случае оставалась рядом с базой.
- При чем тут грязь?
- Притом, что в ней живут личинки мух.
- Значит не в ней.
- А где же?
- Ну? Даже не знаю…
- Продолжаем? Джунгли не являются однородной экосистемой и, таким образом, почва на разных участках должна отличаться.
- Само собой, и что из того?
Дальше мысли закрутились в новом направлении, и я продолжал вслух:
- Могут встречаться болота или сухие участки, или ручьи, а может быть, местность просто изменится.
- Да, возможно, насекомые живут не везде, - подытожила машина.
- Завтра узнаем! – принял решение я.
- Будь осторожен, Рольф! – встревожилась Грета, она сразу поняла, что предстоит сделать.
- Не бойся, девочка, папа возьмет с собой бластер, - пошутил я.
- И Омегу, она пристрелит любого зверя раньше тебя.
- Э-э-м-м-м-м-м…….. Она оружие не поднимет!
- Капитан! Я прикрою твою широкую спину! – пропищала с подлокотника кресла киберкрыса.
Я поймал ее за хвостовую антенну и, поднимая вверх, грозно спросил:
- Ты прошла обработку, чтобы находиться на борту?!
- А ты как думал! – возмутился механизм, устраиваясь у меня на коленях, - Забывчивость свойственна исключительно людям.
Я привычно почесал ее за ухом, и Омега замурлыкала, словно домашняя кошка. Даже забываешь, что это робот, а вовсе не живое существо.
На следующий день, связавшись с Мак-Нелли и толстушкой Кэрри, излагаю им предполагаемый план действий. Своих ребят ставить в известность не стал, не хотелось подвергать риску кого-либо еще. В конце концов, невелика проблема, мух наловить.
И вот мы с Омегой собрались на "прогулку". На мне был легкий биологический скафандр, позволяющий хотя бы немного ощущать окружающую среду. Через его фильтры чуточку проникают запахи, а плотно прилегающая к телу пластмоткань позволяет частично сохранять чувствительность кожи. На груди висел бластер, на поясе – запасные батареи к нему, а на плече сидела киберкрыса, сжимающая передними манипуляторами лазерный пистолет, что смотрелось весьма несуразно. Медики, вышедшие провожать нас с кибером до вездехода, долго смеялись, показывая на Омегу, которая, надувшись от гордости, замерла на плечевом крыле скафандра. Нас даже сфотографировали в таком виде.
Представьте себе крысу с лазерным пистолетом, важно восседающую не плече человека, увешанного оружием. Лишенный синтешерсти хвост - антенна кибера свешивается вниз, покачиваясь при каждом шаге. Бусинки микровидеокамер направлены прямо в объектив. Потом мы смотрели эти кадры и хохотали, особенно, когда Омега провозгласила:
- Если мы с капитаном не вернемся, считайте нас безвременно погибшими!
Как будто бывают погибшие вовремя!
- Да ты и стрелять то не сможешь, - дразнили робота.
- Еще как смогу, показала бы вам, да зря батареи разряжать не хочется, - пискляво ворчал кибер.
Так под шуточки я забрался в кабину, и машина легко заскользила на воздушной подушке в сторону вырубки. По пути приходилось внимательно осматривать поверхность похожего на черный асфальт камня. Действительно, гусеничная техника оставила здесь четкий желто-коричневый след, но помимо светлых отметин виднелись и более темные полосы, появившиеся позднее. Выйдя из кабины, я осмотрел следы и взял для анализа несколько засохших кусочков почвы. Вернувшись в машину, поехал дальше. А вот и джунгли, вернее то, что от них осталось на этом участке. Лесорубы поработали на совесть. Огромные, до пяти метров в диаметре, бревна аккуратными штабелями лежали на краю вырубки. Рядом с ними - лесины поменьше - это ветки гигантских деревьев. А вот и распиленные на части пни, они настолько громадны, что транспортировать их куда-либо целиком не представляется возможным. Запах смолы проникает даже сквозь фильтры. Как здорово было бы находиться здесь без скафандра. Невольно, поделился этой мыслью с Омегой.
- Я всегда без скафандра и ничего хорошего в этой грязи не нахожу, - проворчал кибер.
Вездеход снова плавно заскользил над перемолотой гусеницами желто-коричневой почвой, из которой торчали разорванные крупные листья и небольшие ветки. А впереди возвышалась сплошная стена деревьев. Видно было, что растительность сильно повреждена. Мне, землянину такое обращение с живой природой даже на терраформируемой планете показалось кощунством. Но с другой стороны, как быть иначе? Либо джунгли, либо люди, вопрос стоит только так.
Выйдя из машины, шагаю по мягкой почти черной, изрытой гусеницами почве, а из-под ног в разные стороны разлетаются те самые мелкие мошки, что в немалом количестве завелись на базе. Наловить насекомых не составляло труда. Теперь можно отправлять их на анализ. Но все же, помимо того, следовало войти в темно-зеленое море растительности, ведь только там можно узнать везде ли водятся подобные насекомые. И потом, вдруг это не те мухи, или же в джунглях встречаются еще какие-либо организмы, способные выступать в роли разносчиков инфекции. Поэтому пришлось оставить вездеход на опушке и отправиться в заросли. Киберкрыса поежилась на плече, ей не нравится живая природа, механизм - одно слово.
А джунгли "пели". Свист, клекот, визг, треск, улюлюканье и переливчатые трели неслись со всех сторон.
- Оглохнуть можно! – прокомментировал кибер.
- Полагайся на зрение, - порекомендовал я.
- Думаю… - начала, было, Омега.
- Лучше помолчи и будь готова открыть огонь! – приказываю ей, входя в заросли.
Тут не было даже тропы. Приходилось проползать между лианами, оставляющими широкие липкие полосы на поверхности скафандра. Но при воспоминании об огромном птицезавре, подумалось, как же мог такой большой зверь бесшумно проскользнуть тут! И вообще, как передвигаются по таким зарослям крупные животные? Вероятнее всего они проложили какие-то тропы. Повинуясь больше древним инстинктам, чем рассудку, поворачиваю обратно на вырубку, чтобы выбраться из сплошного кружева растений. Шагаю вдоль опушки. А вот и туша. Громадные, сантиметров до тридцати в диаметре грибные шляпки возвышаются на ней аккуратной горкой. Взяв толстый сук, срубаю оказавшиеся мягкими организмы, под которыми обнаруживается труп хищного зверя.
Пришлось немало потрудиться, прежде чем удалось сфотографировать мертвое чудовище, достигающее около трех метров в высоту. Большая костистая голова напоминает крокодилью, она крепится к толстой покрытой кожистыми складками шее. И это неказистое сооружение произрастает из короткого бочкообразного туловища, практически лишенного хвоста. Лежащее сверху перепончатое крыло нелетающей псевдоптицы, грибы уже успели проесть до костей. Поскольку предки животного явно могли летать и, вероятно напоминали земных птеродактилей, получается, что лесорубы очень точно назвали его птицезавром. Длинные костлявые ноги существа, будто два бревна, лежали на земле. А десятисантиметровые когти способны разрывать добычу не хуже мощных, зубастых челюстей. "Очаровательная" птичка! Птицезавр, да и только!
Но вот и тропа. Войдя в джунгли, я обнаружил, что исследовательский вездеход здесь, конечно же, не поместится, но если машина будет немного поменьше, можно свободно проехать по широкому зеленому тоннелю, уводящему вглубь джунглей. Утоптанная звериными ногами дорожка шириной около метра предполагала наличие животных никак не меньше земного слона. Над головой на высоте метров трех смыкались ветви гигантских деревьев, следовательно, именно таким должен быть рост путешествующих здесь существ. Неожиданно подумалось, а ведь дупло, находящееся в стволе любого здешнего растения, может служить отличным домиком птицезавру! От таких мыслей стало как-то не по себе. Казалось, будто из чащи за мной следят жадные глаза тропических хищников, способных перекусить человека пополам одним движением челюстей. Я с тоской вспомнил о робоскафандре. Его бы сюда! Тогда никакой плотоядный зверь был бы не страшен.
Тем не менее, приказав Омеге следить за дорогой, не выпускаю из рук кинокамеру. Кареоллианские джунгли поражают удивительным разнообразием красок и причудливым переплетением растений. Повсюду видны огромные листья, до полутора метров в поперечнике, цветы, пропорциональные им, испускают аромат, проникающий даже сквозь фильтры скафандра.
Животные потрясают не меньше. В мире вечного лета нет покрытых шерстью и перьями существ. Напоминающие динозавров, толстокожие млекопитающие часто, подобно рептилиям, откладывают яйца. Перепончатокрылые птицы прыгают по веткам над головой, шуршат среди корней деревьев. Среди них есть и живородящие и яйцекладущие, и млекопитающие виды. Интересное сочетание получилось, кареоллианская биосфера эволюционировала подобно земной, но генетическое дерево имеет совершенно иное. И вот теперь в траве под ногами шныряют насекомоподобные создания, а вокруг гермошлема вьются многочисленные мошки, которых необходимо периодически отлавливать, помещая в специально приготовленные для этого контейнеры. Вижу, как по ветке ползет странный организм похожий на длинный зеленый лист, и это не часть растения, это животное, прикрепившееся к дереву, мимикрирующее под него. Сажаю странное существо на рукав скафандра и смотрю, как то сжимая, то вытягивая плоское тело, оно смешно передвигается по руке. Ухитряюсь даже сделать снимки.
Никогда раньше я не интересовался животным миром, Но, как все выпускники нашего факультета, имел вполне приличную подготовку в области биологии, поэтому теперь сносно ориентировался в непривычной для себя обстановке. Мне редко доводилось бывать в лесу, причем мое внимание привлекали в первую очередь места, где можно посадить тот или иной летательный аппарат. Когда появлялись свободные часы, поблизости обычно не оказывалось ни леса, ни даже кошки. Пообщаться с людьми - нет проблем, живая природа обычно находилась слишком далеко. Но все равно я люблю лес. Мне нравится поваляться в траве, искупаться в речке вместо бассейна. Это напоминает детство, когда в компании мальчишек и девчонок можно было скакать по деревьям, изображая обезьян, валяться в траве и в снегу. Вероятно поэтому, в Кареоллианских джунглях я забыл об опасности, любуясь местной природой похожей и, в то же время совершенно непохожей на земную.
Неожиданно Омега пискнула, белая вспышка не мгновение ослепила меня, а сверху вдруг навалилось нечто мягкое и увесистое. Мгновение спустя, я обнаружил себя лежащим поперек тропы с обмотанной вокруг туловища крупной желто-сиреневой змеей. Тварь была перерезана пополам лазерным лучом, и из двух извивающихся обрубков фонтаном хлестала алая кровь. Киберкрыса нашлась, за моей спиной, прижатая к толстому корню большого древа. Я встал. Омега даже не шевельнулась. Перехватив поудобнее бластер, осматриваюсь вокруг. Вроде бы никого. Только после этого поднимаю кибера, лапки которого безжизненно обвисли.
- Омега! - испуганный возглас вырвался сам собой.
Ее видеокамеры чуть шевельнулись.
- Ответь, Омега!
Она замурлыкала.
- Говорить не можешь?! - спрашиваю кибера.
Внутри него что-то защелкало, затрещало. А это означат, что ремонт предстоит основательный, но главное, робот реагирует на команды, то есть починить его можно. Положив поврежденный механизм в сумку, я еще раз окинул взглядом джунгли и, не задерживаясь, отправился к вездеходу, решив, что материала собрано достаточно. Тем более, надо либо снимать и ловить насекомых, либо быть готовым отразить нападение плотоядных существ. Будь со мной обычный кибер, он тоже не остался бы в джунглях, но Омега… Омега для меня все равно, что живое существо, почти член экипажа…
- Грета! - вызываю киберсистему своего корабля.
- Да, Рольф! - немедленно отозвалась она.
- Омега разбилась…
- Не беспокойся, она по-прежнему поддерживает со мной связь, значит, мозг цел, ее можно отремонтировать, и я вижу ее глазами, так что, пожалуйста, пусть ее голова будет снаружи, и поверни ее мордой назад.
- Так?
- Да! Я скажу тебе, если замечу что-либо опасное.
- С задержкой в три секунды? – саркастически спрашиваю ее.
- Да хотя бы и так!
- За три секунды меня тут сожрать успеют! Ты же видела "птичку"!
Грета чисто по-человечески вздохнула.
- Да не бойся, ты! - пытаюсь успокоить ее и себя в придачу, - Я же человек, и мои отдаленные предки когда-то жили в подобных условиях, кстати, никаких скафандров у них в те времена не водилось!
- Конечно, Рольф, - нехотя согласилась киберсистема.
Я уже подходил к концу тропы, когда сзади раздался громкий топот. Пришлось на всякий случай нырнуть под защиту дерева-гиганта. Оказалось вовремя! Из глубины джунглей, роняя клочья белой пены, мчался трицератопс. Да, да! Самый натуральный! Башка покрыта панцирем, два рога по бокам, два - на морде. Вот какие животные, оказывается, проложили эту тропу!!! Но от кого он удирает?! Я не торопился покидать укрытие и, как выяснилось, не зря. Из глубины зеленого коридора появилось существо, напоминающее уродливую пародию на человека. Спереди, по крайней мере. Сзади у кобольда, как называют этого зверя, имеется толстенный хвост, характерный для многих кареоллианских живородящих рептилий. Шишковидная голова держится на бычьей шее. Маленькие злобные глазки спрятались в глубине глазниц. Передвигается существо на двух толстенных лапищах, а трехпалые руки с когтями, похожими на ножи, оно использует для охоты и складывания еды в пасть.
Хищник пронесся мимо чуть ли не со скоростью пассажирского поезда. Я вскочил и побежал следом, опасаясь за сохранность вездехода. Но машине ничего не грозило. Обезумевший от страха трицератопс пересек вырубку и выскочил на лишенную растительности площадку. Он вернулся бы потом в джунгли, но я успел вскочить в кабину и отрезать ему дорогу. Благо эта машина способна развивать скорость до 200 км/ч. И вот теперь два зверя – хищник и его жертва мчались по оплавленной космическим лазером земле в сторону базы лесорубов, спасаясь от преследующего их вездехода, вероятно, показавшегося обоим страшным, злобным животным. Я гнал их, еще не зная, чего ради делаю это. Кобольд хотел, было напасть, но лазерный луч, слегка опаливший его толстую шкуру, сильно напугал зверя.
Однако около "теремка" пришлось пристрелить обоих животных. А в результате получился не только отличный фильмодиск, в нашем распоряжении оказались образцы тканей животных и основательный запас мяса, которое с трудом удалось засунуть в холодильник. Внутренности и крупные кости мы бросили на открытом воздухе, чтобы понаблюдать за грибами, которые скоро должны вырасти на остатках двух туш. Можно было бы использовать и шкуры зверей, но на возню с ними не было времени.
Вскоре после путешествия в джунгли я позвонил Бабаю и выпросил у него "Блоху", т.к. было необходимо слетать на корабль, а "Альбатрос" в данный момент незаменим в Индастри-сити. Кроме того, это все-таки машина тяжелая, поэтому ее нецелесообразно гонять при транспортировке малогабаритных грузов.
И вот вдвоем с капитаном "Вервольфа" мы расположились за терминалом Греты, пытаясь выяснить почему исследовательская экспедиция не оставила поселенцам никакой информации об опаснейшем вирусе Кареоллы. Мало того, следовало бы узнать каким образом безвредные грибы, перерабатывающие останки погибших животных и растений, попали в список наиболее опасных хищников. Киберсистемы двух кораблей, напрямую связанные с компьютерной сетью планеты, подключили к решению задачи все имеющиеся в нашем распоряжении ресурсы. Таким образом, в результате многочасовой аналитической работы ответ свелся к следующему: погибших людей находили в джунглях, когда труп уже успел обрасти грибами. В этом случае обнаружить вирус невозможно, что мы выяснили опытным путем. Как следствие этого, исследователи пришли к закономерному выводу о том, что смерть наступает в результате контакта кожи человека с грибницей или летающими в воздухе спорами. Получалось нечто похожее на флинтинианскую "летающую плесень". Но, поскольку в северных районах подобные явления не наблюдались, планету было решено колонизировать, полностью терраформировав ее экваториальную зону.
В результате проведенных исследований изменилась сама постановка проблемы. Теперь можно спокойно оставить грибы без внимания и заняться уничтожением непосредственного носителя инфекции - маленькой мушки цирсы, откладывающей яйца в богатую растительными остатками влажную почву тропиков. А главное, не составляет труда изготовить необходимую вакцину, и тогда, сделав прививку, можно отправляться в джунгли, не опасаясь зловредного вируса. Оставалось лишь испытать полученное средство, а за одним проверить, нет ли в глубинах тропического леса еще чего-то аналогичного неприметной маленькой мушке.
На Земле нет опасных для человека вирусов именно потому, что разработана система защиты от них. То же самое применяется и на других планетах. Вирусы давно уже не представляют для нас проблемы. Иное дело ядовитые животные и растения, а так же грибы, биохимия которых разнообразна настолько, что каждый раз приходится искать новый способ защиты.
Только сейчас появилась возможность спасти тех, кто еще жив после контакта с цирсой. А мне, помимо прочего, предстоит выполнить работу ксенобиолога. Необходимо вновь побывать в джунглях и узнать, какие еще насекомые, помимо маленькой зловредной мушки, представляют опасность для человека и домашних животных.
На этот раз Бабай не позволил нарушить основное правило косморазведки, запрещающее ходить в одиночку в опасные для жизни районы, по причине чего он решил отправиться со мной, и лишь посмеялся, когда я сказал, что в тропическом лесу на протезах делать нечего. Старик показал модернизированный им лично скафандр со съемными рукавами. И действительно, пользуясь экзоскелетом и сервомоторами, он мог запросто взвалить на плечи взрослого человека и передвигаться с таким грузом, развивая приличную скорость.
Таким образом, вдвоем мы вошли в джунгли, кишащие разнообразной первобытной жизнью, и одуряющие ароматы тропических растений ударили в ноздри. Невероятная гамма! Старик беззлобно посмеивался надо мной. Оказывается, он успел побывать во всех точках планеты, где только было возможно. Я же давно отвык от живой природы и после флинтинианских событий чувствовал себя голым без скафандра.
Многочисленные насекомые вились всюду. Как ни странно, но они не кусали нас, и только мелкие противные мошки забирались буквально в каждую щель. Я ругался, отмахиваясь от них. Но вскоре перестал замечать назойливых членистоногих, которые как-то вдруг исчезли. А вокруг благоухал тропический лес. Огромные яркие цветы испускали изумительный пряный аромат. Интересно, какие существа опыляют эти гиганты, лепестки которых раскинулись почти на целый метр. В середине цветка возвышается изящная бахрома из пестиков и тычинок. Я коснулся пальцем лепестка, и тут же отдернул руку, потому что цветок вздрогнул, словно животное. Сорвав ветку, снова задеваю его, и лепестки начинают неспешно, но в то же время достаточно быстро сворачиваться. Тронул благоухающую бахрому другого растения, раздался мелодичный звон, и огромная розовая чашечка моментально захлопнулась. Вот в чем дело! Неслучайно даже мошки исчезли. Но с другой стороны, почему тогда растение издает такой приятный запах? Вероятно, все же есть поблизости любители полакомиться его сладким соком, несмотря на смертельную опасность подобного угощения.
Острым ножом Бабай срубил часть лепестка, и тот задергался, словно животное, а со среза закапал липкий сок. Мы взяли лепесток с собой. Все-таки назойливые насекомые неприятны сами по себе, а кровососущие тем более без всякого там нервно-паралитического вируса.
Заросли, усыпанные гигантскими цветами, вскоре закончились, уступив место другим растениям. И сразу же появилось множество насекомоподобных и прочих мелких летающих существ. Джунгли "пели". Свист, визг, лязг, клекот, стрекотание, хруст неслись со всех сторон. По голосам незнакомых животных ориентироваться невозможно, поэтому приходилось смотреть в оба. Из переплетения лиан в любой момент может выскочить что-нибудь ядовито-зубастое, стремящееся попробовать человека на вкус.
Сбор различных образцов насекомых в нашей ситуации не самое главное. Необходимо просто провести день в тропическом лесу и вернуться живыми. По этой причине мы не стремились сильно углубляться в заросли, предпочитая передвигаться по широкой тропе трицератопсов. Таким образом, довольно быстро вышли к небольшой речке, топкие берега которой заросли мясистыми стеблями болотной травы. Я двинулся, было к воде, решив, что не провалюсь очень уж глубоко в жидкую прибрежную грязь, но Бабай остановил:
- Подожди, еще неизвестно, кто захочет здесь закусить нами.
Он поднял палку и, широко размахнувшись, бросил ее в воду. Сквозь занавес высокой травы видно было, как метнулась темная тень, полетели брызги, а потом над поверхностью речушки обиженно поднялась уродливая зубастая морда, издавшая недоумевающий булькающий звук, мол, кидают тут неизвестно что вместо еды. Звонко плеснул хвост, отстоящий от головы на пару метров, и существо посмотрело на нас немигающим лишенным выражения взглядом. Я даже не уловил, в какой момент оно напало. Луч из бластера Бабая прошил хищника, зверь завизжал, не прекращая атаки. Благо, нас тренировали, предвидя аналогичную ситуацию, поэтому мы одновременно бросились в стороны, и уже два смертоносных луча скрестились на морде чудовища. Но даже ослепленное оно яростно рвалось вперед и пронеслось мимо, обдав нас запахом тины и горелого мяса. А потом вдали на тропе долго еще звучал рев умирающего монстра.
Мой напарник проверил батарею бластера и поднял вторую палку. Вот она уже плывет по гладкой поверхности воды. Послышался всплеск, заросли болотных растений вновь качнулись, пропуская вторую тварь, чуть поменьше первой. Мы выстрелили одновременно, и хищник с жутким ревом плюхнулся обратно в речку.
Мне на глаза попался бурый, похожий на обезьянку зверек, передвигающийся по лианам. Это единственный путь на другой берег, недоступный для нас. Я бы еще, может быть, решился перебраться на тот берег подобным способом, несмотря на поврежденную левую руку. Но как же Бабай? Его скафандр слишком тяжел для этого. И потом, как же переправляются трицератопсы? Вряд ли они заходят в воду!
Берег речки оказался истоптан копытами крупных травоядных, то есть на водопой они сюда ходят. Но, в отличие от нас, имеющие естественную броню трицератопсы не являются легкой добычей для речных хищников. Держа оружие наготове, продвигаюсь вдоль стены лиан по влажной почве, из которой торчат гигантские корни. Да! Так и есть! Тропа проходит мимо воды и продолжается дальше. Делаю знак Бабаю. Теперь он шагает вдоль болотистого берега, в одной руке держа бластер, другой опирается на низко свисающие лианы.
И вот опасный участок пути остался позади. Впереди снова простирается однообразие зеленого коридора. Куда он ведет от водопоя? Может быть, к месту лежки крупных травоядных или к какому-нибудь пастбищу. Хотя еды для трицератопсов кругом сколько угодно. Но что это?! Развилка? Две совершенно одинаковые дорожки ведут в разные стороны. Будто сговорившись, мы с Бабаем выбираем левую. И вскоре снова появляются деревья, усыпанные огромными яркими цветами. Тропа пошла в гору. Сначала подъем был медленным, потом стал чуть круче. Начали попадаться крупные камни, торчащие из сплошного покрова растительности. Что же, хоть какое-то разнообразие. И вдруг джунгли расступились, образуя поляну, посреди которой произрастает огромное дерево. Его ствол, вероятно, больше пятнадцати метров в диаметре. А насколько далеко раскинулась крона, и сказать то трудно, потому что она переплелась с ветвями других деревьев гигантов, образуя над поляной нечто, напоминающее зеленый шатер. У корней исполина лежали два сонных трицератопса, казавшиеся совсем маленькими рядом с зеленым великаном. В кроне дерева порхала стая розово-синих ящероподобных птиц, галдящих, словно земные попугаи.
Сжимая рукоятки бластера, осторожно выхожу на поляну. Еще неизвестно как рогатые звери отреагируют на появление человека. Вдруг из-под ног с писком метнулось какое-то мелкое создание, и трицератопсы не спеша, повернули в нашу сторону свои покрытые панцирями сонные морды. Звери не торопились нападать. И мы медленно обошли их, соблюдая приличную дистанцию. На краю поляны торчал из почвы поросший лишайником валун, а на нем расположилась лимонно-желтая с черными крапинками ящерица. Она тоже не отреагировала на появление людей. Я посмотрел на дерево. По его увитым лианам и толстым веткам можно лазить как по лестнице. Там есть еще и дупло. Но мы спешили убраться с поляны. Не хотелось убивать таких красивых животных, как трицератопсы, а находиться поблизости от них небезопасно.
Но вот и продолжение тропы. Снова впереди растянулся зеленый тоннель, ведущий неизвестно куда. Скорее всего, к такой же поляне с деревом-гигантом посередине или к очередному ручью, кишащему водяными драконами, подобными тем, что напали на нас. Или, быть может, мы выйдем к какой-нибудь горушке либо на берег большой реки, впадающей в океан.
Неожиданно сзади раздался крик Бабая. Я резко повернулся и, не задумываясь, рассек лучом гигантскую змею, схватившую старика. Именно такая тварь напала на меня в прошлый раз, Омегу после этого до сих пор чинят. На этот раз мне было хорошо видно, как из гадких шевелящихся обрубков хлынула темно-красная кровь, и смертельно раненое животное выпустило свою добычу - человека. Я протянул руку, помогая подняться напарнику.
- Милая зверюшка! – заметил он, вставая. И мы, не задерживаясь, двинулись дальше по зеленому тоннелю, ведущему из джунглей в джунгли.
Некоторое время спустя, впереди послышался мерный тяжелый стук копыт. Мы спрятались. А по тропе шествовали животные. Их было трое. Вероятно, самка, самец и детеныш, либо самка с двумя детенышами разного возраста. Животные прошли мимо, не обратив на нас никакого внимания, и удалились. Что ж, для нас это хорошо. Но в то же время я сидел как на иголках. Нечто колючее забралось ко мне под одежду, поэтому, едва звери удалились, выскочив на тропу, быстро срываю с себя рубашку. Спину обожгла боль, и на траву упал омерзительный мохнатый червяк, злобно щелкающий острыми как бритва зубами. Существо, извиваясь, поползло в заросли.
- Ну вот, - сказал Бабай будничным голосом, - Пришло время проверить твой иммунитет.
Я мрачно кивнул, соглашаясь с ним, а самому хотелось побыстрее убраться из гадкого тропического леса, где тебя кусают ни с того, ни с сего. Оказывается, Бабай предусмотрел подобную ситуацию, рассчитывая на наиболее опасный вариант нападения хищника, которого мы не успеем вовремя застрелить. Обрабатывая место укуса, он сказал:
- Пойдем дальше. Сергей наблюдает за нами с орбиты и, если потребуется, приведет сюда "Блоху".
- Надеешься посадить здесь космокатер?! – удивился я.
- Конечно, невозмутимо ответил мой напарник. – Это ты привык к оборудованным посадочным площадкам, мне не доводилось их встречать на необжитых планетах.
- "Альбатрос" способен сесть вертикально, но все равно для этого требуется хоть какое-то ровное место, - возмутился я.
- Для "Блохи" в этом нет необходимости.
- Предлагаешь сжечь джунгли?
- И жечь не обязательно. Повалим деревья, и катер сможет встать на выдвижные опоры.
Замысел понятен, но я только хмыкнул, ничего не сказав. Толстенные стволы гигантских деревьев возвышались вокруг. Повалить их – не проблема, но как потом сажать машину в такой бурелом?! А Бабай тем временем залил место укуса антисептиком и велел одеваться. Мы шли еще час, за это время моя спина полностью потеряла чувствительность, и теперь даже мерное жужжание сервомоторов шедшего позади старика, как-то не воспринималось.
- Ты не против немного перекусить? – неожиданно предложил он.
Я согласился, а сам подумал, неужели сдаю! Мохнатый червяк наверняка ядовит. Но, видимо, мой спутник тоже устал, ведь сервомоторы это одно, но следить за дорогой все равно приходится самому.
Тем не менее, мы быстро нашли подходящее местечко и устроились на огромных, торчащих из земли корнях, распаковали контейнер с продуктами. Есть не хотелось. Но чтобы старик этого не заметил, пришлось попробовать его запасы. Удивительно, но он притащил с собой домашнюю пищу – пироги, нарезанное ломтиками мясо, соленые огурчики! Я же взял с собой лишь концентраты, стимуляторы, конфеты и флягу с крепким кофе, не собираясь забираться в тропический лес слишком далеко. Мы, не спеша, обедали, наслаждаясь отдыхом, и вскоре над головой послышался знакомый гул двигателей. Бросаю удивленный взгляд на своего спутника, невозмутимо похрустываюшего огурчиком. Раздался взрыв, и деревья закачались от мощной ударной волны. Это "Блоха" расчищала себе место для посадки. До катера, конечно, еще топать и топать, но все же это намного ближе, чем возвращаться в Индастри-сити.
- Мне кажется, ночевать лучше всего в безопасном месте, - невозмутимо заметил Бабай.
Охотно соглашаюсь с ним и, привалившись к шершавому стволу, не спеша, прихлебываю кофе, чувствуя, как возвращаются силы после долго перехода. Неожиданно старик вскочил. Я взглянул на место, где он только что сидел, и обомлел. Из-под корней выползало нечто черное, похожее на помесь паука с пиявкой. Бластер сам собой оказался в руках, а палец - на гашетке, и омерзительная тварь с полушипением - полувизгом исчезла в своей земляной норе.
- Смотри-ка ты! - сокрушался Бабай, - Эта пакость мне скафандр поцарапала!
Я с трудом оторвал спину от ствола и встал. Да, действительно, челюсти или что-то еще оставили на поверхности металла хорошо заметные царапины. И как это я ничего не услышал!
- Рольф! Снимай рубашку быстрей! – потребовал старик.
- Зачем? – спрашиваю его, расстегивая пуговицы.
Бабай повернул меня спиной к себе и что-то сделал. Потом пришлось снимать брюки. Оказалось, штанины прогрызены мелкими жучками, и некоторых из них, помимо прочего, пришлось отдирать от кожи. Вероятно, это еще одна "компания" ядовитых кареоллианских зверюшек, решивших попробовать меня на вкус. Старик связался с киберсистемой космокатера, а я в это время собрал нехитрые пожитки, механически закинул контейнер на спину и не почувствовал его прикосновения. Бабай зачем-то пристегнул рукава скафандра, но это уже его дело.
Дальше двигались в прежнем порядке. Проклятые ядовитые твари! То ли дело на Земле! Ходи, где нравится, и никто тебя не ест! А тут зеленый тоннель все тянется и тянется, уводя неизвестно куда.
Неожиданно впереди послышался механический скрежет и испуганные крики животных, а некоторое время спустя на тропе появился небольшой робот-вездеход, расчистивший дорогу к космокатеру. Про себя я обрадовался, наконец-то кошмарная "прогулка" по кишащим ядовитыми тварями джунглям подходит к концу. Остается только добраться до "Блохи", а это уже сущие пустяки по сравнению со всем остальным. Но путь по подготовленной роботом тропе был бесконечно-длинным, казалось, ему нет ни конца, ни края. Механически передвигая ноги, я уже не замечал ни покалеченных механизмом деревьев, ни липкого сока лиан, капающего на траву из рассеченных стеблей. А когда вдалеке показался космокатер, взгляд буквально прилип к нему, игнорируя необходимость наблюдать за дорогой. Маленькая машина стояла на выдвижных опорах, возвышаясь посреди устроенного ей жуткого бурелома. Но я не смотрел на обожженные стволы поваленных деревьев. Внимание фиксировалось лишь на обтекаемом корпусе машины, покрытом пятнами окалины и шрамами сварки. Совершенные обводы катера заставляли любоваться даже повреждениями его обшивки, а руки сами просились к штурвалу. Бабай легонько подтолкнул металлической рукой.
- Шевелись, Рольф, зверье "Блоха" распугала, но кто знает, что там еще притаилось в зарослях.
Чертова жара! Пот лился ручьями, попадая в глаза, хотелось поскорее попасть в приятную прохладу шлюза. Старик почему-то подгонял, заставляя быстрее подниматься по бесконечно-длинному трапу, нижним концом упиравшемуся в толстый шероховатый ствол поваленного дерева.
Вот и рубка! Здорово! Ощущаю самое настоящее блаженство, плюхнувшись в кресло второго пилота. Подчиняясь неписанным правилам космофлота, я обязан поступать именно так. Это машина Бабая. На "Альбатросе" и на "Гремящей Радуге" моим было бы капитанское кресло. А дальше рев двигателей показался мне самой приятной музыкой на свете.
- Сколько инфрастимулона ты слопал сегодня? - как будто издалека донесся знакомый голос.
Мысленно прикинув количество, отвечаю:
- Около грамма.
- Ну и как сейчас? - саркастически поинтересовался капитан "Вервольфа".
- Меня покусали ядовитые твари!
- А инфрастимулон нейтрализует ряд отравляющих веществ, получающихся, например, при сгорании пластика, краски и кое-чего похлеще.
- Но твари - то ядовиты!
- А ты после такой дозы должен быть как огурчик!
- Но это же была не одна доза, - невольно проболтался я.
- Сие очевидно, молодой человек. И кстати, сколько их было?
- Три, - убитый собственным признанием отвечаю ему.
- Через шесть часов?
- Ага.
- Притом, что препарат действует в течение двенадцати!
- Значит, к нему все-таки можно привыкнуть.
- Или израсходовать все резервы собственного организма, - заметил Бабай.