...Он сидел и смотрел на сцену, где пела лирическую песню еголюбимая женщина.
Этот голос осторожно проникал под кожу, лаская нервы иткани, он бежал по капиллярам, зарываясь глубоко в живой организм, а потом скровью он доходил до самой сильной мышцы – сердца. Разливаясь и обволакиваяорган, голос медленно начинал обездвиживать… И сердце, повинуясь этомувнезапному порыву, то останавливалось, то продолжало свой бег. Дыханиеучастилось.
Он не замечал ничего вокруг, он смотрел только на нее. Насекунду их глаза встретились. Тень печальной, ангельской улыбки залегла вуголках ее губ.
Он был немного смущен, но счастлив от того, что она егозаметила и улыбнулась… только ему одному.
Последняя нота долго звенела в воздухе, как бы призываяслушателей поверить и полюбить эту жизнь.
После минутной тишины зал взорвался дикими аплодисментами,отголоски которых еще долго тревожили слух мужчины. Море цветов, улыбок,поздравлений. А рядом с ним лежали одинокие три розы загадочно-розового цвета.Он с грустью и тоскою посмотрел на них и покачал головой. В глазах защипало, ноон быстро отморгался и… почувствовал легкое прикосновение женской руки на своейспине. Зажмурился и обернулся.
Она стояла позади него и улыбалась. Эта улыбка. Ее губыимели двоякое свойство: улыбаться и хмуриться. Но он больше обожал первое.Женщина осторожно присела рядом с ним и положила голову ему на плечо.
Он тихонько вздрогнул, а мысли судорожно начали скакать вего голове.
Через минут пять она спросила:
-Может, пойдем?
-Как хочешь.
-Ты сегодня на колесах?
-Да, а что такое?
-Подбросишь меня до одного ресторанчика?
Он чуть было не уронил ее пальто. Такой поворот событий.Надежда провести вечер наедине с ней рухнула.
-А где он находится? – справившись с собой, поинтересовалсяон.
-На Арбате.
-А, тут недалеко.
-Да, знаю. Сможешь?
Он никогда не мог ей отказывать.
-Конечно.
-Спасибо.
В машине они молчали. Он не хотел начинать разговор изупрямства и обиды, а она созерцала ночную Москву, отдыхала. Уже почти рядом сместом назначения женщина спросила:
-Почему ты такой хмурый?
-Да так… устал.
-Разве ты сегодня работал?
-Да.
-Ясно.
Машина плавно остановилась. Она повернулась к нему и,поцеловав его в щеку, сказала:
-Спасибо. Давай встретимся на выходных и поговорим?
Он лишь кивнул. Силы говорить пропали.
-Пока.
Он не ответил.
Смотря ей вслед, он понимал, что должен выскочить из машиныи окликнуть ее. Но какая-то неведомая никому сила приковала его кавтомобильному сиденью.
А она уходила, ускользала… И вот она ушла.
-Черт! – вскрикнул он и с силой ударил кулаком по рулю.
…Ночью он долго не мог заснуть, ворочался. А немногим позжеему позвонили. Просили приехать на опознание..
-Но почему я?
-Вы были написаны в списке тех, кому надо звонить вэкстренных случаях…
-Как зовут владелицу записной книжки?
-Вероника.
-Нет… Я опоздал.
Бессильные слезы. Он спешит, торопится, надеясь, что это неона, но он совсем забыл, что дорога не пуста… Громкий гудок, ослепительныйсвет, удар, а потом темнота.
Вот так же и в жизни: мы часто думаем о чем-то, но не делаемэтого по разным причинам. Но потом мы опаздываем со своими действиями. Они ужестановятся бесполезны.
Так может все-таки попробуем что-то изменить, чтобы потом нежалеть о потерянном?..
07.10.2010год