Именно сейчас в темноте большого зала, за минуту до объявления результатов конкурса, Эльке, захотелось вспомнить прошедшее. Смешно, конечно, по сути ведь много еще чего не прожито, не выстрадано. Однако, как считала сама Элька, этот конкурс, начинающих поэтов, является точкой отчета для новой жизни, и чтобы в нее войти, она должна вспомнить и попрощаться с прошлым. Откинувшись на спинку кресла, и закрыв глаза, Элька, стала просматривать цветные картинки, как в архиве, сохраненные памятью…
Чем больше я пишу, тем больше понимаю,
Через какие муки пришлось тебе пройти!
А я не заходила и захожу едва ли.
А ты ведь так мечтала, прости меня, прости!
Прости за горечь дня, за ночь без сновидений.
Я так тебя люблю! Ты у меня одна!
Прости меня, родная, за бездну унижений,
Которые, терпела, терпишь за меня!
Я тоже ведь не мало, поверь мне, натерпелась
От длинных языков, от ястребиных глаз.
Все в памяти навечно уже запечатлелось.
И не уйти от этого сейчас.
Когда Марию Николаевну с новорожденной выписывали из роддома, выпало немыслимое количество снега. Дрожа от холода и утопая в сугробах, она все же испытывала облегчение.
- Ты рад? – шепотом спросила Мария Николаевна подошедшего мужа.
- Ну. – неохотно ответил он, открывая дверцу взятой напрокат, специально ради такого случая, машины.
Ну, что ну…? – немного повысив голос, спросила она, осторожно садясь на заднее сидение.
- Не рад бы был не приехал. Вечно вы бабы, какие – то дурацкие вопросы задаете.
Дальше уже они ехали молча. Вот так вот в маленьком домике Шаумовых появилась Элька…. Как только малышке исполнился год, счастливой матери сказали; «Ваша дочь больна. Диагноз ДЦП». Как гром среди ясного неба! Господи, что же делать? Куда бежать? Однако, мир не без добрых людей. Соседи, увидев девочку, сразу же стали уговаривать сдать «дефективную». «Еще молодая, кучу успеешь нарожать». Со стороны ведь всегда виднее. Повезло, что Мария Николаевна святой человек! Взяв себя в руки и глубоко запрятав свою боль от дочери, она стала хвататься за любой малюсенький шанс.
Каждый раз, спеша показаться новому доктору, Мария Николаевна, говорила себе: «А может быть это последняя поездка. Может быть, как раз тут, дочь поднимут на ноги». Но ожидаемого чуда не происходило. А сколько раз ее доводили до слез? Сколько раз с ней и с дочкой обращались хуже, чем с собаками? Одному Богу известно, что пришлось пережить матери больного ребенка! Когда Эльке, исполнилось четыре года, мама где – то узнала о первоклассной клинике специализирующейся на лечение ряда каких – то там заболеваний, в том числе и ДЦП. По приезде в эту клинику обнаружилось, что врач временно отсутствует и придется немного подождать. Пока они ждали старушка, которая, очевидно, тоже там работала, строго посмотрев на девочку, сказала: «А ведь поздно лечить то мамаша. Все равно ничего не поможет». Из глаз матери брызнули слезы. Успокаивать ее уже пришлось пустырником. Но особенно болело материнское сердце тогда, когда ее четырехлетнего ребенка пришлось оставлять одного в санатории. Это был специализированный санаторий. Там, якобы, лечились дети с разными заболеваниями. Хотя, как лечились Эльке до сих пор не понятно. Там с ними не делали гимнастики, не пичкали таблетками, не ставили уколы…. Было только то, что и в родном селе найдешь в избытке, а именно грубое обращение. Как только Элька начинала плакать, в целях воспитания, ее запирали в темной комнате. Один раз ее били по попе за то, что она упала с горшка, а самое обидное случилось тогда, когда устроили концерт, в котором принимали участье дети из ее группы. Элька не могла ходить, и ее пришлось спускать на стуле на первый этаж. Спускали ее две женщины средних лет в белых халатах. Да уж, за время преодоления двух лесенок, каких только эпитетов в свой адрес и в адрес таких, как она, Элька не наслушалась! Хотя, что все о грустном? Ведь было и веселое. Там, в санатории в нее влюбился один мальчик. Звали его Саша. Он, не откладывая в долгий ящик, сразу же сделал ей предложение. Ну, Элька то, барышня воспитанная! Для приличия немного посомневалась, потом согласилась. Вскоре в санаторий приехала новая девочка, которая стала ходить в их группу, и суженый забыл про невесту. В санаторий ее возили два года. По прошествии двух лет, убедившись, что лечение там лишь иллюзия, Эльку оставили дома.
В целом детство запомнилось Эльке своей веселостью и озорством. С Ксенией, младшей сестрой, они тогда были, как говорят «не разлей вода». Придумывали разные игры, ну, например, одевали, на голову, колготки и представляли их в виде красивых, длинных кос. Еще была игра под названием «Попалась!». Игра была рассчитана на испуг. Смысл же состоял в том, что сестра пряталась в шкафу, а когда Элька подходила и стучала, она резко открывала дверку и кричала, что есть мочи после, все повторялось сначала. Да, да, она на самом деле ходила. От стены, где располагалась дверь и почти до того места, где стоял стол, были сооружены так называемые ходули, Мария Николаевна, говорила, что это был тренажер Дикуля. Ну, естественно он был собран не весь. Размеры бабушкиного домика не позволяли такой роскоши. Как в детстве, так и став взрослой, Элька любила поразмышлять на «вечные темы». Как-то перед сном, очевидно, насмотревшись телевизора, она устроила истерику, узнав, что рано или поздно все люди умирают. Элька никогда не спрашивала у родителей, что такое смерть, да и они как-то не проявляли особого энтузиазма, в плане разъяснения такого сложного понятия. Наверное, думали, мала еще. Сама же для себя она объясняла так – вот живет на свете человек, живет, живет, а когда он становится стареньким, как ее бабушка, он превращается в красивую куклу. Кукла эта остается в семье она все чувствует, все видит, только ни с кем не разговаривает и не двигается. Ею даже можно играть. Боже как это глупо! Чтобы не было в детстве, Элька всегда мысленно, говорила только одну фразу: «Держись Элька!».
Потом ее семья переехала из бабушкиного домика в новую квартиру двухэтажного кирпичного дома. Как раз тогда они с сестрой пошли в первый класс. Уже в четыре года Элька довольно неплохо, читала, а потом и стала писать, поэтому, когда первоклашки учились грамоте, она скучала. Но и тут было одно обстоятельство, которое вносило некоторое разнообразие в гнетущую атмосферу. Мальчик сидящий во втором ряду на предпоследней парте был в нее страстно влюблен. Когда у Эльки был день рождения он, набравшись храбрости, незваным гостем, пришел к ней. Ах, да, самое главное один раз признался ей в любви, но не лично, а через друга. Правда, Эльке он ужасно не нравился. Вообще, четыре начальных класса были одними из самых светлых воспоминаний в ее жизни. На день рождения, да и так, собиралось много народа. Было шумно, весело. Но, все когда нибудь заканчивается. Вот и ей пришлось попрощаться со школой…
Перед первым сентябрем мама сказала, что в средней школе под каждый предмет выделен отдельный кабинет и учитывая, что Элька на коляске передвигаться там не представляет возможным. Однако, это совсем не означало, что она не будет учиться. Она будет, только индивидуально, то есть на дому. О, надо было видеть ее отчаяние, когда утром первого сентября младшая сестра шла в пятый класс! Как не давала она себе слово держаться во чтобы-то не стало, не смогла. Тем более когда, видя кислое личико, отец предложил отвести ее туда на линейку. Прокричав: «Ты не понимаешь, я сегодня прощаюсь с друзьями» - она разрыдалась. К сожалению, эта фраза, станет пророческой. Слишком быстро друзья забыли Эльку. Слишком быстро стали предателями. Однако, каждое первое сентября она с надеждой приводила себя в порядок. Необходимыми атрибутами в этом деле были: тушь, тени, помада, лак.… Все равно никто не приходил. Даже с первым сентября на протяжении всех семи лет, изредка, могли поздравить через сестру. Хотя нет, последние два школьных года ее никто не поздравлял. Мария Николаевна не могла смотреть на терзания дочери, но не знала чем помочь. Когда к ним приходили одноклассники и спрашивали Ксению, желая уменьшить переживания старшей дочери, мать делала оговорку: «Ксении нет, но Элька дома». Почему–то после этих фраз одноклассники убегали еще быстрее, и еще дальше.
Да много чего было, разборки, укоры, слезы, унижения. Элька хорошо запомнила один вечер, на который ее пригласили одноклассники, вообще-то их было, наверное, два или три, но особенно запомнился именно этот. Тогда, как только она показалась на вечере, ее бросили. Бросили, как вещь. С ней никто не разговаривал, но мало того, что не разговаривал, на нее никто не смотрел. Похоже, было, что она призрак еще минута и народ прямо через нее будет ходить. Где же взять слова, чтобы все это объяснить? Где же взять силы, чтобы все это простить? Держись Элька!!!
После школы она не сразу поступила в институт из-за финансовых проблем в семье. Потянулись два долгих года. В течение этого времени, Эльку не покидало болезненное состояние. Каждое утро она просыпалась, как будто, целую ночь провела в жару. Хотя и тут провидение не оставило ее. Во второй год ада она получила два диплома за свои стихи. Да, брошенная, позабытая Элька стала писать стихи. Вообще-то рифмовать она умела еще в раннем детстве, но явного таланта, будучи ребенком, не проявляла…
Ее экскурс в память прервал громкий голос ведущего:
- И так, в этом конкурсе победила … Эльвира Шаумова! Аплодисменты, пожалуйста!
- «Что ж сегодня победа за тобой, - произнесла про себя Элька, - но жизнь ведь продолжается. Держись Элька!»