Стоило мне подумать о том,что меня тревожит-и все надоедливые-ненужные-напрягающие мысли исчезли.Тело распрямилось,плечи стали,как у Натальи Николаевны,той самой,единственно известной Натальи Николаевны позапрошлого века.Я даже подошла и посмотрела на себя в зеркало...нет,ВЗГЛЯНУЛА-на гордый изгиб шеи в том месте,где она переходит в плечи-ах!не видно,откинула жидкие-жирные пряди волос в сторону и наверх и,наконец, рассмотрела красу свою даже в фиолетовом,застиранном балдахоне(прсстите,сказать хотела,балахоне),скрывающем доселе прелести женщины прекрасной,дочери китайского императора...
Именно так я стала называть себя несколько дней назад,пасмурным мартовским утром часа так этак в два,сидючи в раздумье перед жалким завтраком,перед кипящими кастрюльками,перед жизнью своей гриппозной(на тот момент)Откуда появился в руках сотовый,щелкнула и запечатлела медленно плывущую вокруг кухню:вот гора-куча посуды,(ведь везде и вся немыта),вот газ сверкучий неожиданно желтым пламенем,вот колоночка новенькая и уже заляпана,вот окошки все в мороси(да ничего не видно за ними,кроме ПРИЗРАКОВ серых стволов деревьев).
И так захотелось яркого,НЕБЛЕКЛОГО,что повернула камеру на сто восемьдесят,сказала,сверкая почище газовой горелки глазами синючими:
-Прекрасная женщина,дочь китайского императора...И обалдела от экспессии,ворвавшейся на сонную кухню.
22/3 - 2007