Я опять поссорилась со своим благоверным. Господь, и точно, сознательно лишил женщин разума, повелев своими законами вступать в брак. Как только мама узнала, что у меня появился дружок, так сразу же приложила все усилия, чтобы мы поженились.
Спорить с ней по поводу избранника я не хотела, потому что не видела в мужчинах ничего, достойного внимания. Примера вечнопьяного, с животными инстинктами и полным отсутствием интеллекта, отца, мне хватило на всю оставшуюся жизнь. Но выходить замуж должны все порядочные девушки, а я была именно таковой.
После свадьбы моя жизнь мало переменилась, но был одни существенный «плюс» - я переехала от родителей к мужу, в бестолковую квартирку на самой окраине города. Надо мной больше не довлела матушка с её всегда правильными взглядами на жизнь и невыносимым занудством.
Муж мой, наверное, тоже до конца не понял, зачем мы поклялись любить друг друга всю жизнь, в горе и радости, в болезни и здравии. У нас были кое-какие деньги, работа и общие знакомые, но не было любви и детей. Впрочем, это к лучшему.
Мы договорились, что не будем донимать друг друга, и жили почти как соседи, надевая маску примерных супругов в дни визитов к родителям. Иногда, когда мой муженёк перебирал в баре и не находил подружку, он вваливался в мою спальню. Я относилась к таким визитам, как к плате за почти спокойное существование.
Правда, и ссоры у нас случались. Как у всех. «Куда ты дела мои носки?!» «Пей со своими дружками, где угодно, но не води их в наш дом!» «Я хоть на футбол хожу, а у тебя весь мир в телевизоре!» «Не смей ложиться на диван в ботинках, свинья!» «Вечно ты всем недовольна! Бесишься от безделья, в мозгах одни диеты да женские романы! Дура!» «Идиот! Да с тобой от тоски сдохнуть можно!»
У меня был день рожденья. Я накрыла на стол и ждала гостей. Муж притащил компанию, все вели себя отвратительно и считали, что мне должно быть весело. Я схватила пальто, сумочку, хлопнула дверью и ушла под пьяный хор: «Ну и катись! Кому ты нужна?! Сама прибежишь, да поздно будет!» Ну, почему, - именно сегодня?! В прошлом году мы не поехали в Диснейленд, но тогда мне пришлось смириться – муж сломал ногу, и причина отмены праздника была уважительной. На этот раз, в виде компенсации, он обещал подарить мне нечто оригинальное. Да уж, оригинальнее некуда!
Денег у меня нашлось немного, но вполне достаточно, чтобы съездить в соседний городишко к подруге, с которой мы не виделись сто лет. Подруга была ярой феминисткой, она жила с маленькой дочкой в красивом доме, успешно делала карьеру и при каждой встрече возмущённо требовала, чтобы я немедленно подала на развод. Я считала развод бесполезным, потому что все мужики одинаковы, к тому же – мой брак был не худшим вариантом, а от добра добра не ищут.
На привокзальной площади зашла в магазин, чтобы купить сигарет себе и гостинец малышке. Ночная кассирша дремала над покетом в яркой обложке. Если бы я захотела, то могла бы вынести полмагазина. Вместо этого я развернула книжонку к себе и прочла название: «Подарок с двойным дном. Самура Лара». Эту я ещё не читала. Купить, что ли?
Побродив по залу, выбрала несколько шоколадок, пару баночек лимонада и уже направилась к стойке с сигаретами, когда заметила троих мужчин, возникших перед кассой. Один мне даже понравился: загорелый, подтянутый, с короткой стрижкой и вообще – настоящий красавец, не смотря на возраст, лет пятьдесят, не меньше. Мужчины вели себя странно. Почему-то захотелось спрятаться, но сумочка зацепилась за стойку, что-то посыпалось на пол, я потеряла равновесие…
Я очнулась в пустой комнате без окон, с окрашенными в унылый зелёный цвет стенами. Под потолком тускло светилась лампочка. Через пять минут дверь открылась, вошёл молодой парень, он принёс мне бутылку воды. Я спросила, что происходит. Парень сказал: «Ты – заложница. Веди себя тихо, и никто не причинит тебе зла».
За приоткрытой дверью слышался голос диктора, читающего обзор чрезвычайных происшествий. О моём похищении ничего не говорилось. Впрочем, кто и что об этом знает? Муж, вероятно, ещё отсыпается после вчерашней попойки. Пройдёт пара дней, прежде чем он начнёт беспокоиться. Ну, разве что ему позвонят и потребуют выкуп. Выкуп? За меня? Смешно. Чем больше я раздумывала над своим положением, тем меньше понимала что-либо. В любом случае, надо попробовать сбежать – я слишком часто смотрела криминальные новости, чтобы иметь иллюзии относительно судьбы заложников.
Прошло два дня. Судя по новостям, меня никто не искал. Я вела себя спокойно, вопросов не задавала и, казалось, всех это устраивало. Мой охранник был любителем порассуждать, и ему «требовались уши». Когда в здании не оставалось никого, он открывал дверь «камеры», и я переходила в соседнюю комнату, где могла смотреть телевизор и делать вид, что внимательно его слушаю.
Он ничем не рисковал. Боевых искусств я не изучала. Он же не расставался с оружием, всё время держал меня в поле зрения, а ключей от помещения не было даже у него – массивная двойная дверь отпиралась только снаружи. Где мы находились, понять было невозможно, - стёкла на окне покрывал толстый слой пожелтевшей краски.
По вечерам с проверкой приходил тот самый мужчина, который понравился мне в магазине. Он был очень хорош, но его серые глаза ничего не выражали. Казалось, что он не живёт, а наблюдает за жизнью, и это занятие мало его забавляет.
Я ни разу не видела, как он улыбается. Каждый вечер я ждала, когда он войдёт в мою комнату. Он нравился мне всё больше и больше. Я представляла его грозным борцом за какие-то права, новым революционером, лидером подпольной организации. Я начинала подумывать, что, может, мне стоит остаться здесь добровольно, может, именно такого приключения я ждала всегда? Я представляла, как ОН удивится моему решению, как станет обращать на меня внимание, а потом… В-общем, я влюбилась.
На другой день я сказала охраннику, что хочу поговорить с главным. Он обещал передать мою просьбу. Я ждала вечера, изнывая от нетерпения. Никто не приходил. Одиночество сводило с ума. Свернувшись калачиком поверх одеяла, я уснула. Меня разбудили лёгкие прикосновения. Сквозь ресницы я видела ЕГО. Он легко-легко гладил мои руки, даже через тонкую ткань блузы эти прикосновения были почти неощутимы. Но я таяла от ласкового тепла, разливающегося под кожей. Потом он стал гладить мои волосы, поднимать их и сыпать на плечи, отводя пряди, упавшие на лоб. Он любовался мной, и взгляд его светился неподдельным желанием и восхищением. Я потянулась к нему и обняла с такой силой, что занемели пальцы. Он целовал меня, всё крепче, всё настойчивее. Мне становилось больно…
Я оттолкнула его и открыла глаза. В проёме распахнутой двери стоял охранник и смотрел на происходящее с ленивым любопытством. Я окончательно проснулась.
Мой герой снова попытался обнять меня, но я выставила руки вперёд и резко ударила его в грудь: «Нет!» Он встал и вышел. Охранник криво усмехнулся и закрыл дверь.
Я молча глотала слёзы и, как в болото, погружалась в невесёлые размышления. Неожиданно послышался грохот, топот ног, выстрелы. Щёлкнул замок, в комнату вошёл хозяин и сказал охраннику: «Выведи её в подъезд, сейчас подойдёт машина».
Мы оказались на лестнице когда-то жилой многоэтажки. Где-то слышался шум борьбы, крики, что-то рушилось, завывали сирены…
Парень встал у приоткрытой двери, я села на ступеньки. Очень хотелось курить. «Сигареты есть?» Он кивнул и бросил мне пачку и зажигалку. Закурить я не успела. Совсем близко раздались одиночные выстрелы, потом пошла такая пальба, словно началась война. Мой охранник так и рвался на улицу, но оглядывался на меня и замирал на месте, а потом снова пританцовывал от нетерпения. Я испугалась не на шутку. «Что это? Что?» - сдавленно шептала я, готовая влезть в стену и быть чем угодно: кирпичом, куском штукатурки или пылью на грязной лестнице, лишь бы не поймать шальную пулю. Парень, видимо, решил, что я никуда не денусь, бросил: «Я сейчас!» и исчез за дверью.
Я вдруг словно протрезвела после долгого запоя. Выскользнула из подъезда на улицу, прислушалась к звукам удаляющегося боя и рванула в противоположную сторону. Я летела со скоростью света, через пустыри, мимо заброшенных зданий. Что это за квартал? Где хоть какая-нибудь дорога?
Неожиданно я выскочила на улицу, по которой чёткими потоками двигались люди и машины. Я не тратила время на чтение вывесок, надо было просто подальше уйти, смешаться с толпой, не оставив похитителям ни единого шанса.
Я сосредоточилась на ходьбе и чуть не сбила с ног миловидную девушку, раздающую рекламные проспекты. Извинившись, я развернула сложенный листок и прочла: «Вы устали от серых будней? Хотите сменить обстановку и почувствовать себя героем настоящего приключения? Агентство «Презент-оригиналь» к вашим услугам!» Меня передёрнуло. Оригиналы хреновы! Вас бы на моё место… Господи, неужели кому-то скучно жить на этом свете? Урны рядом не оказалось, и я сунула рекламу в карман.
Через полчаса я стала реагировать на окружающее. Город ворвался в мозг как наводнение. Птицы пели, собаки лаяли, машины гудели, люди разговаривали. Повсюду кипела жизнь. Я огляделась.
На углу, перед входом в бистро, прямо на тротуаре, сидели два старика. Один играл на допотопной гармонике, а второй, натянув на голову капюшон зимнего пальто, пел странную заунывную песню. Слов было не разобрать. Старикам никто не давал денег. Они пошептались и побрели прочь. Я крикнула: «Подождите!», догнала их и стала рыться в карманах. Удивительно, но у меня нашлось несколько монет. Я отдала их старикам, кивнула на вежливо-безразличное: «Благодарствуйте!» и вошла в кафе.
Я попросила разрешения позвонить и набрала домашний номер. Трубку сняла какая-то девица. Её нетрезвое «Алё!» перебивали развесёлые мужские вопли. Я отключилась. Достала из кармана помятую рекламку. Кажется, я знаю, кому не помешает сменить обстановку. Только сначала надо добраться до подруги. Денег нет? Автостоп ещё никто не отменял.
Мне стало легко и просто. Я вышла на улицу, вспомнив про сигареты, достала из кармана пачку и закурила. Ярко-красный огонёк мерцал в сгущающейся вечерней синеве, дым приятно раздражал ноздри и развеивался неровными струйками, разбиваясь о физиономии прохожих.
Конечно, до дня рождения дражайшего спутника жизни ещё полгода. Но кто мешает сделать ему подарок, например, на День взятия Бастилии?