Моя судьба.
Она подкралась, подкараулила , незаметно, внезапно, нежданно и негаданно тогда, когда её уже никто и не ждал, в виде курортного романа. Это случилось в душном августе, в небольшом курортном местечке, во время цветения символа фараонов - прекрасного лучезарного лотоса.
Мне -28 лет. Я приближаюсь к годам , называемых в народе, возрастом «старых дев».Прошло десять лет после моего первого неудачного опыта брачной жизни, который продолжался один месяц. Сейчас я вспоминаю о нем со смехом, как забавный и веселый анекдот. Однако от этого пробного брака, кроме юмора, остались в душе непередаваемые горькие чувства: тогда я возненавидела мужчин, как казалось , навсегда.
Несколько лет я обходила эту человеческую особь, десятой дорогой, твердо решив и веря в это, что замужество и всё то, что с ним связано, создано в этой жизни не для меня. Но время шло, появилось желание воспитывать и учить не только чужих детей, но и иметь своих. Мои подруги повели уже своих детей в школу, а я оставалась по-прежнему в одиночестве. Сделала несколько попыток вновь встречаться с мужчинами. Однако не тут то было. Все заканчивалось на первом же поцелуе: появлялось тошнотворное чувство неудовлетворения, то у одних «несвежее дыхание» или отвратительны запах одеколона, у других не выглаженная рубашка или крошка у губ и т.п., то стоптанные башмаки… .
Окунулась с головой в работу и учебу. Окончила институт, поступила в аспирантуру. Учительская, общественная работа располагали к творчеству, стремительному ритму в жизни, чем с упоением занималась, как потом выяснилось до боли в сердце. Эта боль отправила, рьяную и хваткую до любой работы холостячку надолго на больничную койку. Директриса школы, весьма активная и пробивная дама, не желая терять такую сподвижницу по духу, решила невыполнимую в то время, задачу: «выбила» из профсоюзных деятелей путевку на санаторное лечение для молодого и перспективного, но хилого учителя. Так и оказалась одна больная ,но молодая и незамужняя женщина, среди множества здоровеньких трудящихся нашей страны в этом уголке летней восхитительной природы. Остальной народ целыми днями «лечился» в нарзанных ваннах и только одна ,отдельно взятая единица, по указанию врачей гуляла в окрестностях, дышала свежим воздухом соснового столетнего парка в сопровождении сонма кровососов и мух.
С каждым днем прогулки мои становились всё протяженнее. Постепенно я дошла до широкой полноводной реки, которая у моста соединялась протокой с небольшим озером. По берегам реки и озера росли плакучие ивы. Часть озера покрывали заросли огромных цветов лотоса. Я любовалась нежно-розовыми лепестками
на роскошном темно-зеленом ковре из большущих листьев и таких же огромных бутонов, среди которых едва просматривалась гладь озера. Никто и ничто не портил вид с берега на редкостную красоту. Только за зарослями ивы иногда мелькала панама любителя карасей и его удилище со сверкнувшей на солнце рыбкой.
Теперь ,на облюбованном мной озере, каждое утро встречались только наши глаза , здороваясь кивком головы, молча, каждый любитель природы со своего берега наблюдал за «картиной маслом».
По вечерам я изредка стала посещать «сковородку» - танцплощадку с маленьким курортным эстрадным оркестриком, который самозабвенно, по несколько раз за вечер исполнял вошедшую в моду песню «Эти глаза напротив…», а у меня появился воздыхатель, который, молча, следовал за мной во всех направлениях, не спрашивая на то разрешения. В конце концов, без всяких на то причин, как и все другие мужчины, он меня стал раздражать. В один из танцевальных вечеров мой поклонник остановился почти рядом со мной, готовый по первому звуку оркестра, ринуться с приглашением на танец. Меня уже душила злоба к этому незнакомому, но ни в чем не повинному человеку. И вот полилась мелодия «Эти глаза напротив…», в тот же миг, мужская рука, нежно взяв за мой локоток, приятным баритоном спросила: «Разрешите вас пригласить на танец?» Я резко развернулась, чтобы негостеприимно ответить «Нет, не разрешаю!» и поперхнулась… .
Передо мной стоял и приглашал на танец тот самый рыбак с озера лотосов, любитель природы и жареных карасей, с дружелюбным щенячьим взглядом верного пса. Он радостно и приветливо улыбался.
С меня вдруг свалилось десятилетнее предубеждение и ненависть ко всем человекам мужского рода, показалось, что я его давним давно знаю, сделала шаг навстречу и сказала, вернее воскликнула: «Как я рада!» - сама не зная чему. Так и живем до сих пор, уже 40 долгих лет.