Антон МАКУНИ Из цикла «Неизвестный Шерлок Холмс"
ДОКТОР ВАТСОН И «ПЕСТРЫЕ ЛЕНТЫ»
В то утро Холмс поднял меня с постели чрезвычайно рано – кажется, часы показывали только семь. Если, конечно, не считать, что они всегда показывали семь, поскольку вот уже года два стояли.
- Да просыпайтесь же вы, Ватсон! Нам давно пора ехать! – сердился Холмс, выливая на меня четвертое ведро холодной воды. После того, как вылил три ведра горячей.
Наконец я проснулся.
Подняв меня, Холмс потащил меня на руках прямо по лестнице к входной двери.
- А одеться? – слабо пытался сопротивляться я.
- Мы очень спешим, - перебил меня Холмс. – Оденетесь по дороге. Кстати, вы взяли с собой свой большой армейский револьвер? Он вполне может нам сегодня пригодиться.
- Я с ним никогда не расстаюсь, дружище! – ответствовал я, показав ему спрятанный под пижамой револьвер. – Особенно после того случая с профессором Мориарти.
- Это правильно! – поддержал меня Холмс, забрасывая меня и одежду в кэб.
В кэбе я натянул жилетку, пиджак и брюки. Стало немного жарко, поскольку всё это я натянул, как вы понимаете, поверх пижамы и револьвера.
- Ничего, - успокоил меня мой великий друг, - как говорят русские, пар костей не ломит.
- Вы уверены? – засомневался я, обливаясь потом. – Кажется, у меня от этого пара уже заболела кость на ноге. Правда, может быть это и ранение, полученное в Индии. – И куда мы, кстати, едем?
Холмса этот вопрос, казалось, удивил.
- Разве я не говорил вам вчера, дружище, про «пеструю ленту»?
- Нет, - наморщил лоб я. – Как пили херес, помню, как вы крыли Мориарти – тоже, как гонялись со скрипкой за миссис Хадсон – не забыл, а вот про пеструю ленту – как отшибло!
- Ещё бы, - улыбнулся Холмс. – Пять раз удариться головой об стену и всего-то после второй бутылки!
Я пощупал рукой лоб, там действительно вспучилась внушительная шишка. Но я постарался быстро взять себя в руки.
- Так что там, насчет этой «пестрой ленты»? – спросил я, поплотнее придвинувшись к Холмсу. – Вы введете меня в курс дела?
- Хорошо, Ватсон, слушайте, - сразу посерьезнел мой друг. – Только слушайте внимательно и не перебивайте. А главное, не доставайте револьвер и не размахивайте им. А то, в последнее время вы всегда меня перебиваете не только с револьвером в руках, но и пеной у рта. Невозможно найти контраргументы. Мой дедуктивный метод подсказывает мне, что это - белая горячка, однако мыслями о зеленых чертиках вы со мной, своим близким другом, пока ещё не делились, поэтому, я уверен, есть надежда на выздоровление. Итак, слушайте!
И Холмс начал рассказывать мне о змеях: какие из них ядовитые, какие – не очень, от укуса каких умираешь сразу, а от укуса каких – придется ещё помучиться. Холмс был дока в этих вопросах, ведь не даром он много лет занимался изучением всевозможных ядов. Говорил он резко, сам распаляясь от своих слов, обычно бледное лицо его стало красным, ноздри возбужденно раздувались. Не будучи я сам врачем, я бы решил, что у него просто истерика, но будучи медиком-практиком, я и без всякого дедуктивного метода догадывался, что та самая белая горячка, о которой уже упоминал мой друг, не так далеко прогуливается и от его гениального, но такого ранимого мозга. Последнюю догадку подтверждала широкая марлевая повязка на голове моего лучшего друга. Похоже, не только я один после вчерашнего хереса ударился головой об стенку. И, судя по кровавым пятнам в разных местах на повязке, тоже не один раз. Навскидку я насчитал около семи пятен.
Холмс всё рассказывал, но я уже потерял нить его повествования, поэтому напрямую спросил:
- Так куда мы всё-таки едем?
Холмс удивленно прервал свой монолог:
- Разве я вам ещё не сказал?
- Нет, - пожал плечами я.
- Мы едем в магазин миссис Хамсон на Блю-сквеар, Ватсон. И могу вас заверить, едем по делу… Очень важному делу! – при этих словах Холмс многозначительно поднял палец к небу.
- Змеи? – без обиняков спросил я. – Там завелись змеи? Лезут в отдущины! Я так и знал!
- Какие змеи? – не понял Холмс.
- Скорее всего – ядовитые! – предположил я. – Ведь вы мне сами только что рассказывали о них. И, я полагаю, «пестрая лента» – это одно из этих мерзких созданий!
Но мы с вами, Холмс, - при этих словах я выдернул из-под пижамы револьвер, - сможем постоять за себя! И не только за себя, но и за миссис Хамсон, за её магазин и за весь Блю-сквеар, черт меня подери! Да за весь Лондон, наконец! «Пестрые ленты» не пройдут!
После этих слов, сам не зная почему, я откинул загораживающую окно кэба занавеску, и, высунувшись по пояс наружу, принялся палить из револьвера в разные стороны.
Я палил до тех пор, пока не кончились патроны. Едва они кончились, Холмс втащил меня обратно, скрутил каким-то хитрым приемом, связал и бросил на дно кэба. Высунувшись в окно, он приказал кэбмену везти нас обратно на Бейкер-стрит. И быстрее, как можно быстрее.
По приезду на Бэйкер-стрит Холмс снова на руках быстро втащил меня в дом и положил на пол. Немного отдышавшись, он развязал мне руки и только после этого заорал на всю Бейкер-стрит:
- Вы идиот, Ватсон! Идиот! Какая вас змея укусила?! Какого черта вы устроили пальбу?! Вы что, ничего не поняли?! Я взял вас в магазин миссис Хамсон для того, чтобы вы помогли мне выбрать ленту для галстука! Вы же сами хвалились своим отменным вкусом при выборе одежды!
Холмс на секунду умолк, смахнул со лба капельки пота, а потом уже более спокойным тоном продолжил:
- Да, не отрицаю, мне нужна была пестрая лента. Вот к этой кружевной рубашке. Другие к ней не подойдут, только пестрые. Но причем здесь змеи, Ватсон?! Вам пора лечиться, друг мой! Для начала хотя бы вот так! – и выплеснув прямо на пол воду вместе с цветами из стоящей на столе литровой вазы, Холмс набухал её до краев хересом и участливо подал мне…
Буквально через четверть часа в моей голове всё устаканилось. Впрочем, как и в голове Холмса. Поскольку ту самую литровую вазу хереса, как вы понимаете, мы выпили на двоих.
Вот так мирно и счастливо закончилась эта ужасная история, связанная с этими проклятыми пестрыми лентами…