Золотые листья кружились в порывах суматошного ветра, на дворе стояла поздняя осень. Глеб ждал. Он сидел на скамейке и смотрел вдаль, туда, где извилистая тропинка исчезала между прямыми стволами деревьев.
Она сказала, что придет, когда утихнет ветер.
И вот ветер начал спадать. Земля покрылась желтым ковром из пёстрых увядших листьев, а солнце, наоборот, померкло за неизвестно откуда взявшимися тучами. Деревья медленно, словно в танце раскачивали голыми ветвями.
Она появилась неожиданно, из-за кустов. Девушка с ясными голубыми глазами и длинными локонами черных волос улыбалась ему.
- Давно ждешь?
- С тех пор как поднялся ветер.
Она повела головой в сторону тропинки, мол, пошли, и сама первая двинулась в указанном направлении. Глеб молча зашагал следом. Ряд деревьев по одну сторону аллеи вскоре сменился железной оградой кладбища, девушка остановилась у ворот. Вместо обычной надписи городское кладбище» над железной калиткой красовалось непонятное: «Кладбище душ». Все остальное выглядело совершенно обыкновенно: шпили, кресты, прямоугольники надгробий, тишина, проходы между рядами. Неподалеку белела беседка.
- Оно всегда появляется, когда воздух успокаивается. – Произнесла девушка каким-то странным, далеким голосом. Будто призрак. – Здесь люди хоронят свои души.
Глеб вопросительно округлил глаза. Не поворачивая головы, девушка пояснила:
- Когда люди что-то теряют, что-то очень дорогое сердцу, они закапывают здесь вещь, которая им напоминает о потерянном. На могильных плитах обычно пишут событие, рядом с ним то, что потеряли и в самом низу дату потери, иногда еще и дату приобретения. Ну, это официально. Идем за мной.
Они двинулись по главной тропе между двумя площадками заполненного могилами пространства.
- А причем тут души? – Спросил Глеб и поразился тому, как спокойно прозвучал его голос в абсолютной тишине.
Впервые за все время она посмотрела ему в глаза. Взор ее был также спокоен как и все вокруг.
- Когда мы теряем что-то дорогое, вместе с ним мы теряем какую-то часть своей души.
Больше Глеб ничего не спрашивал. Цепочка вытекающих друг из друга логических звеньев умозаключений мигом выстроилась у него в мозгу.
- Я оставлю тебя. – Сказала девушка, когда они свернули с тропы по направлению к беседке. – Хочу навестить свою душу.
И тут не стал Глеб ничего спрашивать. Просто кивнул.
Она ушла. Он не смотрел в ее сторону. Через минуту он читал надпись на большом, плоском с лицевой стороны камне внутри беседки:
«Здесь закопан кусочек моего тела, так как я потерял себя».
Ниже помещалась черно-белая фотография в рамке с изображением темной человеческой фигуры без лица на фоне клубов серого дыма. По спине Глеба пробежал неприятный холодок.
Отвернувшись, он пошел куда глаза глядят. Мимо мелькали надгробья самых разнообразных форм. Какие только не встретил Глеб геометрические фигуры, - в одном месте даже покоился валун с выбитыми на нем буквами: П.Ж.. Он не стал ломать голову над этой аббревиатурой, многие надписи были непонятными, некоторые загадочными, а некоторые были сделаны так давно, что их и вовсе не представлялось возможным разобрать. Что ж, главное, что они понятны их владельцам. Но пришла пора сделать то, зачем Глеб и попросил Милинду привести его сюда. Он сунул руку в карман джинсов, чтобы вытащить на свет божий маленький шарик из обычного красного стекла, шарик, который почти не блестел на солнце. Только минуту назад он понял, что конкретно ему здесь надо. Глеб не случайно познакомился с Милиндой, а впоследствии узнал от нее о некоем таинственном месте, куда она может его привести. Так было предначертано. И сейчас он тоже оставит здесь свою душу. Он идет не неизвестно куда, он идет по наитию, туда, куда ведет его судьба, дергая за невидимые ниточки интуиции, заставляя думать, что это он сам выбирает свой путь.
Между тем как Путь выбирал его. Могилы впереди расступились; две узкие тропинки, по одной из которых шел Глеб пересекались около надгробия в форме прямоугольника, расширенного в верхней части. Что на нем написано Глеб читать не стал. Просто вытянул руку со стеклянной игрушкой, закрыл глаза и представил надгробие, которое предпочел бы иметь для своей души. Он не знал, что делать, но чувствовал. Неведомые силы, во власть которых он попал, с тех самых пор как прошёл через железные врата кладбища душ контролировали каждый его шаг, каждое мимолётом слово.
На одном из участков голой земли, что образовались при пересечении троп Глеб обнаружил странное полусферическое надгробие. Он никогда не любил слишком изощрённые формы надгробных плит.
- Здесь… Моя душа. – Тихо прошептал он.
Вдруг большой палец прикоснулся мочкой к указательному, схватив кусочек пустого пространства; стеклянного шарика между ними уже не было, теперь он находился под землей. На гладкой поверхности камня барельефом выступили произнесенные шепотом слова.
Как там говорила Милинда? Дату приобретения, потери, событие и то, что потеряно? На редких камнях красовался полный список. Однако…
- 26 мая, 26 июня, 2010 год. – Глеб замолк. «Меня бросила девушка» прозвучало бы слишком банально. – Потерял ее. Расстались. Все. – Последнее слово, разумеется, на поверхности камня не проступило.
Казалось, мир вокруг него стал ещё тише, но эта тишина не была давящей, больше того, она даже нравилась Глебу, она гармонировала с внутренней песней его души в данный момент. Душа пела реквием.
Милинда ещё не вернулась. Глеб осмотрелся. В центре кладбища, он откуда-то знал, что это центр, возвышался склеп из черного мрамора. Двери в него были поставлены грубо и криво. Не понимая зачем, Глеб направился к ним.
Полумрак помещения поразил своей сухостью. Слабый дневной свет проникал снаружи через дверной проем. Посередине комнаты, на холодном полу располагался внушительных размеров стальной гроб с выбитым на крышке металлическим, поблёскивающем в вялом сиянии дневного света крестом. Что-то подсказывало Глебу - похоронена в нем душа человека, имеющего к религии очень отдаленное отношение.
Тут взгляд его упал на строчку, выведенную сбоку гроба золотыми красками и большими буквами:
«Основатель».
Основатель чего? Кладбища? Наверное. Значит это он первым по наитию высших сил похоронил здесь свою душу. А кто создал ограду и прочее? Может человек в гробу и есть представитель высших сил? По крайней мере теперь.
В голове крутилось множество вопросов. Отвечать на них самому себе, тем более когда ответов нет, не хотелось. Что-то неведомое вновь подсказало Глебу: скоро вновь поднимется ветер, надо торопиться.
В темном углу росли два цветка: белый нарцисс и сиреневая роза.
«Можно, бери». - Разрешила мысль у него в голове. Глеб сорвал розу. Он любил розы и сиреневый цвет. Мгновение помедлив, с разрешения того же внутреннего голоса перекочевал в карман брюк и нарцисс.
«Я знаю. Их посадили тут для меня».
Как могли расти цветы в сухом, закрытом помещении – этот вопрос ему в голову не пришел. Место захоронения своей души Глеб нашел без труда, «интуиция» говорила куда идти. А так, между могилами легко заблудится.
Глеб сел на корточки. Ему стало грустно.
- Мел. – Попросил он у пустоты и в протянутой в сторону ладони из ниоткуда появился кусочек мела.
«Мне не важно, что станется с телом, а значенье имеет душа». – Кривая надпись на холодной плите. Он отбросил то, что осталось от мела в сторону.
Почему он захотел написать это именно мелом? Это ничего не меняет.
Глеб вынул из кармана розу и аккуратно положил ее рядом с надгробьем. Нарцисс он подарит той, что привела его сюда. В награду.
На его плече опустилась чья-то теплая рука. Глеб поднял свою ладонь и накрыл ей тонкие женские пальцы.
- Спасибо тебе, Милинда.
Когда-то, давным-давно, он подарил одной девушке свое сердце. Они расстались из-за глупости как чаще всего и бывает. Красный стеклянный шарик, символизировавший сердце Глеба остался у Дианы, но Глеб вскоре забрал его. Сердце разбито, пусть же оно принадлежит земле, как и все остальное, отжившее свой срок.
У Дианы были такие же черные волосы как у Милинды, но глаза зеленые.
Март. 2010г..