Утром в пространство страдающее недосыпом пробирается первая электричка. Город остался где-то там, сзади. А впереди – утро, невыспавшаяся свежесть, приятно-тяжёлая боль в голове, свинец пополам с медовым вином и ещё какие-то добавки, от которых тянет к земле, и хочется лететь на крыльях – одновременно. Это всегда так бывает рано по утрам.
С деревьев сорвался и полетел в траву ветер, погнав впереди себя оборванные листочки, бросил их в воду.
А в реке сазаны покачивают на своих покатых лбах и воздух, и небо, и утро. Что они натворили, эти серебристые разбойники, от их озорства кружится голова. А сами слились с рекой – не выследишь.
А ведь Утро – это королева. У неё есть даже набор королевской косметики. Вон тот холм – крышка её зелёной изумрудной пудреницы. А камыши – щёточки, чтобы нанести пурпурные тени на её веки, которые мы привыкли называть небом.
Степь – зелёная кошка, которая ласкается у ног своей хозяйки-королевы, а стебельки травы – её шерсть.
От реки поднимается что-то дымообразное. Однако, издалека не разберёшь: утренний ли это туман, или вода меж прибрежных камышей. Здесь всё так таинственно и неузнаваемо, что легко спутать даже такие вещи. Наконец-то понимаю: это утренние благовония, коими владычица здешних мест окуривает свои покои.
А солнце в реке – как стекляшка. Откуда же она взялась? – Ах, да – это же осколок разбитого флакона, который только что обронила королева.
Вон те, одиноко стоящие деревья – подпорки удерживающие потолок королевского дворца, именуемого туманом.
Откуда же появилась река, из чего она сделана? – Когда искуснейший придворный ювелир делал украшения для королевы Утро, у него осталось много-много серебряной стружки. И чтоб она не пропала понапрасну, изготовил из неё речку.
А вот мы и в королевском саду. Только почему-то привыкли именовать его огородом. Капуста – это большие цветы. Большие-большие, какие могут быть только в садах самых знатных королей. У них алмазные лепестки. Так и отливают, так и играют в лучах пробудившегося солнца.
А вон там, дальше – что такое? – Думаете – виноградная лоза? – Ничуть не бывало! – Это поднимаются усы огромнейшего сома, который выбрался на берег, и от прибрежной зелени сам позеленел, потеряв на веки прежний тёмный наряд, а вместе с ним – и право на возвращение в свою прежнюю среду обитания, когда-то столь опрометчиво им оставленную.
Какие же тут ещё есть чудеса? – Дальше пойдёмте, дальше… Ведь – это только начало…