Серое утро. Отражение Змия смотрит на меня так, как буд-то я опять сморозила глупость.
- Так когда ты придешь? – повторяю я, чувствуя, с каким трудом дается мне каждое слово.
- Приду после работы, - чеканит Змий.
Я уже знаю, что его «после работы» расшифровывается как «после полуночи».
Змий не изменяет. Он действительно до часа ночи торчит на работе. В его кабинете есть телевизор, книги, компьютер… Вобщем, много того, что является полноценной заменой нелюбимой меня. В маленьком шкафчике, среди научной литературы, стоит початая бутылка коньяка. Чтобы поднять себе настроение перед приходом домой, он опрокидывает пару рюмок, и лишь потом садится за руль.
От Змия исходит арктический холод. Я даже не знаю, что страшнее – пытаться с ним поговорить, или же барахтаться в тишине. Иногда я все же рассказываю ему о том, как провела день. Тогда он поворачивает голову, и долго-долго смотрит на меня, как на ожившую мебель.
- Отлично, - говорит Змий. Потом отворачивается. После этого чувство униженности с новой силой режет мое сердце на части. Я собираю посуду со стола, и прячусь на кухне как в неприступном бастионе. Включив воду и положив грязные тарелки в раковину, я даю, наконец, волю слезам. Слезы бывают горячими, как кипяток, но я к этому уже привыкла. Слезы по холодному Змию могут быть только очень горячими.
Я делаю вид, что на кухне у меня много работы, а на самом деле чутко слежу за всеми звуками. Слышу его шаги в коридоре. Слышу, как он запирается в ванной и принимает душ. Слышу, как он направляется в спальню. Я засекаю время. Спустя 20 минут проскальзываю в спальню и тихо, чтобы его не разбудить, ложусь на кровать. Арктический холод прижимает меня к самому краю. Волосы на руках становятся дыбом. Кажется, в этом мире нет одеяла, способного меня отогреть. Дрожа от холода, я закрываю глаза.
Обычно мне снится зима. В нашей жизни была всего одна зима, когда мы были счастливы. Он был целым миром, и в этом мире хотелось быть вечно. Он рассказывал мне про разные страны. Чертил на снегу карты, и обещал больше не путешествовать в одиночестве.
Но однажды появился Змий: высеченное из камня лицо, холодные тени на скулах, крепко сжатые губы. Стеклянные глаза, которые ничего не замечают. Сердце, навеки закрытое для меня. Просыпаясь среди ночи, я с ужасом смотрю на него, не зная, куда укрыться от этой нелюбви. Арктический холод накатывает… Мысли замерзают… Я лежу, отсчитывая часы до рассвета, и вдруг начинаю верить в то, что утром Змий исчезнет, вернув мне моего мужа. Я верю так сильно, что становится больно дышать. Руки сжимаются в кулаки. Вместо молитвы я повторяю его имя. Потом засыпаю.
Во сне счастливая зима манит, растворяясь в утреннем свете…