В зеленом-зеленом поле, сплошь покрытом одуванчиками, лежала маленькая девочка. Она напевала какую-то песенку, теребя руками траву. Шум города остался где-то далеко, и, сейчас, тишина убаюкивала и успокаивала.
-Ммм… - напевала малышка.
В небе проносились целыми стаями птицы. «Как им хорошо - подумалось девочке- они так свободны, летают выше тех проблем, которые прижимают нас к земле». От этой мысли ей стало не по себе, она и не поняла, наверное, всего смысла своего внутреннего монолога. Ее лобик нахмурился, но вскоре она отвлеклась на веселый звук зашелестевшей травы.
Дохнул ветер, и слабенькие тельца одуванчиков заколыхались. Дохнул сильней, и семечки-парашутики оторвались от головок крохотных растений и полетели, кружась, все выше и выше. Девочка удивленно села и уставилась в небо, куда ветер уносил их словно горстку перьев.
- Летят!!! – вскрикнула она, прыгая и пытаясь ухватиться за них, но парашутики выскальзывали из крохотных пальчиков и неслись в высь. Слезы хлынули из глаз, она стояла и глядела в небо, пушистых семечек уже не было видно.
- Эй, малышка! – позвал ее мужской голос. Девочка развернулась и помчалась к высокому, улыбающемуся мужчине, захлебываясь и крича: «Папа! Они улетели, улетели, улетели…». Он подхватил ее на руки, заглянул в заплаканные глаза, от улыбки уже не было и следа, вдруг он поднял ее прямо над головой, и начал подбрасывать.
- Смотри малыш! Ты тоже летишь! – закричал он ей, как будто он была высоко в небе.
Девочка засмеялась, расправляя руки, и ей казалось, что она и по правде летит.
Спустя некоторое время, мужчина сидел на зеленой поляне, уже не покрытой одуванчиками, теребя руками траву, а на коленях у него спала его малютка. Ей снилось, будто она порхает над землей, а внизу города, люди и ее отец, он машет ее рукой и кричит: «Ты летишь! Ты - моя маленькая птичка!». Услышав это, она засмеялась, и взмыла высоко в небо, догонять улетевшие семена одуванчиков.