Легко ли в рациональном двадцать первом веке, найти себе мужа «по душе»?
Некоторые думают, что очень просто. Другие признаются – довольно сложно, но можно попытаться. Третьи скажут: это сделать практически невозможно.
Однако, есть и такие, кто не сидит сложа руки, а действует, желая во что бы то ни стало поймать за хвост, словно «Жар-птицу», своё счастье.
Итак, в одном из уездных городов нашей многострадальной России, в семье интеллигентов, росла и воспитывалась светловолосая девушка по имени Людмила.
Своими благородными манерами, она отчасти напоминала столбовую дворянку XVIII века: была в меру умна, вежлива, общительна, любила посещать театр и танцевальный кружок.
Но при этом, будучи 19-ти лет от роду, Люся могла позволить себе некоторые причуды – достаточно вспомнить те непредсказуемые, порывистые и сложные телодвижения, совершаемые ею в припадке гнева, либо на почве безудержного веселья.
Кроме того, девушка обожала сладкое и «маленькие» шалости.
К примеру, во время занятий художественной самодеятельностью, исполняя на генеральной репетиции, "горячий" латиноамериканский танец в честь праздника, посвященного очередной годовщине городского авиационного колледжа, и выступая под именем «мадемуазель Люлю», она вовлекла своего партнёра, наивного и доверчивого юношу по имени Кирилл, в игру-авантюру, которая закончилась нежным поцелуем в щеку.
Об этом легкомысленном поступке, сама Люлю сожалела потом целых три месяца, поскольку в тот вечер, влюбившийся с первого взгляда Кирюша, окончательно «потерял голову» и вскоре, с ужасом осознав, что предмет обожания не обращает на него никакого внимания, едва не сошел с ума.
Умела она и томно вздыхать, "стрелять" глазами, хихикать, красиво одеваться и многое другое.
Ее маман – Ольга Анатольевна, старалась как могла, помогая дочери найти настоящего мужа: честного, преданного, с чувством юмора и в меру обеспеченного.
Но время шло, а достойный человек, так и не появлялся на горизонте.
В связи с тем, что ничего толкового им на ум не приходило, они решили обратиться за советом к старому другу семьи, молодому человеку 35-ти лет, по имени Митенька.
Хотя по темпераменту Митя был скорее поэт, нежели учёный, тем не менее он многое повидал в жизни и вдоволь всего натерпелся.
И вот, однажды утром, ровно в 7.00, Людмила и Ольга уже стояли на пороге Митенькиной квартиры, причём Люлю решила первая постучаться в дверь.
- Кто там? Кого это черт несет в такую рань? - послышалось изнутри.
- Это мы , Митенька, за советом к тебе… Открой, будь добр!
Узнав незваных гостей по голосу, мужчина внутренне выругался, однако будучи воспитан, виду не подал.
- Ну, заходите, коли пришли, – ответил он.
- Тут ведь вот какое дело, - начала Ольга Анатольевна - дочери уже скоро 20 стукнет, а достойнейшего из достойных, нет.
- А вы бы поискали как следует, протрясли хорошенько, - сказал полуодетый Митенька, застегивая пижаму прямо на ходу.
- Да уж наискались, с ног сбились…
- Тут дело непростое, подумать надо.
- А вот ты и подумай, не дай ей пропасть в девках.
Митенька, откупорив бутылку шампанского, присел на плюшевый диван и задумался.
Он вдруг вспомнил, что пять лет назад, родители другого чада – паренька по имени Филя, уже приходили к нему за подобным советом.
Но тогда, не дослушав его речь до конца и ухватив лишь одну идею, они на свой лад устроили жалкое подобие холостяцкой вечеринки, которая началась быстрым охмелением, а закончилась полным опьянением гостей.
Наспех приглашенные на торжество цыгане, взвыли от тоски и уходя, так и не получили положенных "чаевых". Один из них – солист по фамилии Пупляев, пребывая в состоянии дичайшей необузданности, вдребезги разбил свою семиструнную гитару о крутые металлические ступеньки сельского клуба.
Мало того, гости со стороны девушки, которой предстояло выйти замуж, и вовсе пришли в бешенство: потеряв над собой контроль и сбив незадачливого «жениха» с ног, они пустились в исступленный пляс, напоминающий всем известную «тарантеллу» и в буквальном смысле, затоптали лежащего на земле Фильку, «расписав» ему острыми каблуками всю физиономию.
Позже, этот лихой сюжет был положен в основу драмы в трех действиях, которую малоизвестный автор Иван Ветровский, назвал «Сельская баллада», получив за это неплохой гонорар в областном книгоиздательстве.
- Так что же нам делать? - спросила Ольга Анатольевна, грубо прервав Митенькины воспоминания.
- А вот что – надо устроить грандиозные смотрины! Естественно, за ваш счет, но по моему сценарию. Для это нужно арендовать помещение театра или дома культуры, хотя бы на пару-тройку дней и обставить все соответствующим образом. Затем, следует дать объявления в местные газеты, а уж апосля, из числа приглашённых кандидатов и выбрать жениха Людмиле. В комиссию по отбору войдете вы, сама невеста и ваш покорный слуга. Кроме того, смотрины должны освещать независимые средства массовой информации.
- Чудесно, я согласна, – промолвила Людмила.
На том и порешили.
На приготовление ушло целых два месяца, но, как оказалось потом, оно того стоило.
Забегая вперед, скажу, что все крупнейшие издания того времени пестрели громкими заголовками: «Виват, вечеринка удалась...» , «Это нечто большее, чем простое сватовство…», «Сватовство потрясло нас».
Даже немногочисленные зарубежные критики - и те, упивались от восторга!
Один из них, немецкий журналист «Die Welt», по фамилии Штуцер, давая краткое интервью, справедливо заметил, что «…эта есть самостоятельный и глюбоко продуманный великий рюсский трагедия, выраженный иными средствами, но имеющий свой художественный стилистика. Дас ист фантастишен…»
Говоря вкратце, задумка была такова – каждый из приглашенных на роль жениха, кандидатов, должен был своим творческим даром очаровать Людмилу.
Выступление предполагалось на круглой самодвижущейся театральной сцене. При этом, каждый «жених» мог выступать как индивидуально, так и с каким-либо коллективом, но обязательно в главной роли.
Вид творчества не ограничивался монологом, декламацией стихов, танцем или театрализованным представлением.
Иными словами – делай, что хочешь!
Главное, чтобы будущий муж, оказался лучшим во всех отношениях.
Когда всё было готово, Митенька восхищенно окинул взглядом результаты кропотливой работы дизайнеров и художников, которые заломили круглую сумму за создание интерьера XVIII века (к которому Людмила была неравнодушна в силу своего воспитания) и в целом, остался доволен.
Действительно, придраться было не к чему!
Вход в парадную украшал настоящий каменный фонтан и Митя невольно вспомнил слова одного из известных поэтов: «Журчит во мраморе вода и каплет хладными слезами, не умолкая никогда…»
Все блестело золотом, ярко горели свечи. В центре зала установили прямоугольный старинный стол, покрытый красным бархатом с кисточками и бахромой, за которым, через несколько минут, должна была восседать уважаемая комиссия.
Надо сказать, что количество и возраст женихов, тщательно скрывались от Людмилы.
Но Митенька с ужасом прикинул, что действо, в котором, исходя из поданных заявок, участвовало свыше шестидесяти «женихов», может растянуться во времени на период, гораздо больший, чем два-три дня.
Постепенно, зал наполнился людьми.
Заранее приглашенные ВИП-персоны и градоначальники, не спеша занимали почётные места в первом ряду, сама же комиссия удобно расположилась в изящных дубовых креслах, времен Николая II, арендованных в краеведческом музее.
Наконец, всё стихло.
Естественно, первым взял слово Митенька.
- Господа, буду немногословен. Я имею честь открыть невиданный ранее проект под названием «Сватовство Людмилы». Он нов и необычаен по своему замыслу. Ни для кого не секрет: в нашей стране много молодых и красивых девушек, мечтающих найти себе принца, рыцаря и поэта в одном лице. Мне постоянно твердили и друзья, и враги: "Чушь это всё, пустая затея, у тебя ничего не получится!" Но я верю, что дух романтики не сломлен. Ведь существуют еще настоящие герои и не перевелись прекрасные принцессы! Наше призвание - помочь им найти друг друга. Пусть наше шоу вдохновит тысячи, нет – миллионы, молодых сердец! Итак, начинаем!!!
Зал переполнила зрительская овация.
У некоторых из пришедших женщин (а зал вмещал около 1000 человек), на глазах выступили слезы.
Медленно погас свет.
Музыканты, уютно расположившиеся в оркестровой яме, начали играть «Зарю».
Когда занавес поднялся, а оркестр затих, на фоне красочных декораций – морского побережья и солнечного заката, изумленной публике предстал первый «избранник» - мужчина лет 50-ти, одиноко сидящий на прибрежном валуне и что-то бормотавший себе под нос.
Он имел черные усы и прекрасную густую шевелюру, но был небрит и неопрятен, что притягивало и отталкивало одновременно.
Внезапно мужик вскочил и стал расхаживать взад и вперед, задумчиво наблюдая горизонт.
Затем повернулся лицом в сторону зала, достал из внутреннего кармана куртки бутылку виски, глотнул из нее два раза и положив ее на прежнее место, начал громко читать заученный текст:
«Да, ты ушла, туда, где горы, желая сердце обмануть,
Меняла пышные уборы, со мной играла в разговоры,
Коленом в зад, мечтая пнуть!»
Разборчивый зритель сразу понял, что к чему.
Его героя, Миколку, кинула невеста и он, обезумев от горя, ищет ее по всему свету.
Короткие пятистишия прерывались состоянием легкой задумчивости, как вдруг на сцену из-за кулис, неожиданно вышли ряженые – трое «офицеров-белогвардейцев».
- Привет, соколик, куда путь держишь? - спросил один из них.
- Иду давно, хочу поесть, теперь вот здесь решил присесть, - ответил странник.
- Да ты, я вижу, не в себе, - строго заметил другой офицер, в звании штабс-капитан.
Офицеры, расстелив шинель, присели рядом с ним. Поручик Челубеев достал из походной кожаной сумки ртутный градусник и передал его Миколке.
- Мне кажется, у тебя жар, измерь-ка температуру, братец.
- Я день и ночь иду по свету, и точно знаю – жара нету!
Челубеев прыснул.
Однако, скоро им стало не до смеха, поскольку затем, битый час, замысловато рассказывая и по-разному рифмуя историю своей несчастной жизни, Миколка настолько «задурил» головы офицерам, что те, начав подстраиваться под него и автоматически отвечая рифмой на рифму, напрочь забыли сценарий.
Как скажут потом критики, это была чистейшая импровизация.
Дело в том, что по программе, каждому «жениху» отводилось ровно полчаса на выступление.
Об этом знали и профессиональные актеры местного драматического театра, подвизавшиеся за небольшое вознаграждение сыграть роли штабс-капитана Тетерина, поручика Челубеева и подпоручика Вяземского.
Однако Миколка впал в раж и, как ни в чем не бывало, продолжил:
«Иду пять лет к своей любимой,
Не помню уж, к реальной или мнимой?»
«Офицеры», пребывая в глубокой растерянности, тут же, «на ходу», подхватили размер Хаямовского рубаи:
«Мы тоже целый день в пути,
И знали ведь, куда идти,
Но нынче встретили Ромео,
Теперь, как будто в забытьи…»
Выдержав паузу, Миколка снова запел:
«Я на закат теперь дивлюся,
И если нужно, удавлюся,
Другую век не полюбить,
А вас, чертей, могу избить!»
Такого поворота не ожидал никто, и это стало последней каплей в переполненной чаше терпения «государева люда».
«Офицеры», как по команде, поднялись, достали из портупеи тронутые ржавчиной револьверы и направили стволы в сторону незадачливого поэта.
Штабс-капитан Тетерин, не выдержав и слегка "поломав" при этом, ранее налаженный размер стиха, громко заорал:
«Ты - сучий потрох, подлый пролетарий!
Уже нарушил весь сценарий,
И вновь молотишь чепуху,
Готов я выстрелить по первому стиху,
Смотри-ка, корчит недотрогу,
Теперь я вспомнил - мы идём в свой полк,
Чтоб там поднять военную тревогу!»
Наконец Миколка встрепенулся и бегло взглянув на часы, густо покраснел.
Слова офицера: «я вспомнил», произвели на него должное впечатление.
Он выпрямился, достал из-за пазухи маленький букет фиалок и бросил его в сторону Людмилы со словами: «Не надо зла, не надо лести, дарю цветы своей невесте».
Та, вытянув руку, ловко поймала букетик.
Затем жених низко поклонился. То же самое, проделали и запыхавшиеся «офицеры». Занавес стал медленно опускаться.
Минутное затишье в зале, сменилось бурными аплодисментами и криками: «Браво».
Кто-то смеялся, иные плакали, но все без исключения почувствовали искренность игры, и поэтому равнодушных не осталось.
То ли от изумления, то ли от удовольствия, Людмила была в ступоре и некоторое время не могла произнести ни единого слова.
Аналогичное состояние было у Ольги Анатольевны, Митеньки, а также у ВИП-персон.
А шоу "Сватовство Людмилы", между тем продолжалось.
Не успела уважаемая публика отойти от избытка эмоций, как занавес вновь поднялся и все увидели панораму - яркий солнечный день, смешанный лес, а также узкую извилистую тропинку посреди деревьев.
Весело щебетали птицы.
Медленно перебирая ногами и опираясь на бамбуковую трость, по тропинке шёл босиком худощавый светловолосый мужчина лет тридцати. Надо полагать, он и был главным героем, то есть кандидатом в женихи № 2.
Его мятый и немного испачканный костюм, одетый на голое тело, был тесен, а брюки коротковаты.
И хотя путник жалобно вздыхал и охал, казалось, ничего не предвещало беды.
Ситуация изменилась, когда из лесной чащи вышли отъявленные «разбойники» в количестве пяти человек, одетые в льняные рубашки и галифе, на ногах которых блестели добротные яловые сапоги.
Все, как один, «лихие люди», были подпоясаны широкими кожаными ремнями, из-под которых торчали кривые ножи-тесаки.
Впереди этой банды, шагал здоровенный двухметровый детина - кучерявый бородатый мужик с дико вращающимися глазами, вероятно их главарь.
В правой руке он держал самодельный обрез с деревянным прикладом.
Разбойники неизбежно приближались и вскоре остановились напротив странника, едва не столкнувшись с ним «лоб в лоб».
Какое-то время, они молча смотрели друг на друга.
- Карп, я пиджак нашел! – промолвил наконец, один из бандитов.
- Так давай его сюда, - отозвался главарь.
- Да в нём мужичок.
- Так ты его вытряхни!
Но на незнакомца, угрожающие слова не произвели никакого впечатления.
- Ты кто такой, мил человек, куда путь держишь? – снова начал главный.
- Прохожий я, - спокойно ответил он.
- Какой такой прохожий, ты как здесь оказался?
Только теперь «налётчики» заметили, что на руках, голых ступнях и на лице "прохожего" были отчетливо видны следы грязи, будто от растёртой свежевырытой земли.
Внезапно в разговор встрял другой грабитель.
- Что-то он мне не нравится, Карп, мутный он какой-то, "гасить" его надо.
- Не нужно это, отпустили бы вы меня.
- Чего не нужно, а? Ты нам всем фуфло вкручивать вздумал ?!
- Вот что, любезные, ловко я вас обвел! Я ведь никакой не прохожий!
- Гм… Кто ж ты есть?
- Покойничек. Недавно из могилы вылез… Ты, Карпуша, похоже из местных. Помнишь кузнеца, Витьку Щербатого, душегуба, который год назад, в амбаре из берданки застрелился?
- Ну, помню, - голос Карпа слегка задрожал, - и что?
- Это, стало быть, ха-ха-ха, я и есть. Могила не всё покрыла: концы на тот свет вышли, - тут Витёк зловеще засмеялся.
Разбойники оторопели и отступили на шаг назад. Вечерело.
Щебетанье птиц постепенно сменилось на уханье совы.
- Вот я сейчас порежу вас всех на мелкие кусочки, уложу на своё место и земелькой присыплю, чтоб другим не повадно было. Помирать - не лапти ковырять: лёг под образа, да выпучил глаза! – хрипло захохотал Витюня и медленно достал из внутреннего кармана пиджака огромный, острый как бритва, нож, с весьма длинным и тонким лезвием.
У разбойников от страха подкосились ноги и они, как по команде, бросились врассыпную, кинув своего патрона на произвол судьбы.
Опешивший Карп тоже было дёрнулся бежать, но Витя, проворно ухватив его шею, загнутой рукояткой трости, с силой притянул к себе.
- Куда ты, погоди братец, неужто меня одного оставить хочешь? Я ведь просто так никого не отпускаю. За тобой должок – расскажи «покойничку» стишок!
От былой удали главаря и след простыл.
Он лихорадочно перебрал в памяти все стихи, которые знал. Куски рифм беспорядочно, словно в танце, вертелись у него в голове и не могли стать в строй, но любовь к поэзии пересилила страх и Карпуша неуверенно, с трудом вспомнив старую колыбельную песенку о медведе и на ходу переставляя слова, начал читать:
«Как-то Вите снится сон
Карп достал вина вагон
Бочку пива, трёх лещей
Наварил мясистых щей…
Приглашает: заходи!
Тот не верит, – погоди,
Это сон или не сон?
Где ты взял вина вагон?»
Мимоходом Карп взглянул на Витю, тот внимательно слушал. Это придало уверенности, и он продолжил.
«Карп вопросу только рад
Там, в лесу, армейский склад
Хочешь, сам туда иди,
Но пещеру обходи
В ней живет большой медведь
Как увидит, - сразу смерть!
Знаменит на всю Европу
Тем, что разрывает…»
Тут Карп на мгновение замешкался, пытаясь сообразить.
Слово хорошо рифмовалось, но могло не понравиться уважаемой публике. Однако вспомнив, что с телеэкранов, услышишь подчас и не такое, он воспрял, посчитав его детским и безобидным, и невозмутимо продолжил:
«Тем, что разрывает...попу!
Витя думает: фигня, присмиреет у меня
Через час он воротился,
С горки кубарем скатился,
Мокрый, грязный и худой
И с седою бородой
Вдруг пустился наутёк
Карп кричит: «Постой, Витёк!»
Расскажи, как дело было?
Вся еда давно остыла,
Выпей стопочку, дружок,
Вот слоеный пирожок
И…проснулся весь в поту
Чует в теле ломоту
Сам додумайся, братишка:
Что с Витьком проделал Мишка?»
Зависла пауза.
- Отпускаю тебя, горемыка, ступай себе с миром, порадовал ! – тихо произнес «покойничек», дослушав стихи.
Заиграла веселая музыка и перед тем, как занавес опустился, главные герои представления: Витёк и Карпуша, низко поклонились и послали Людмиле воздушные поцелуи.
Миниатюра вроде бы удалась.
Зал снова взорвался аплодисментами, у всех наблюдалось приподнятое настроение.
Но рассудительный Митенька подумал про себя, что неплохо было бы нанять сценаристов классом повыше, а не заниматься самодеятельностью.
Ольга Анатольевна и Люлю переглянулись.
Они так и не поняли, который из героев, являлся кандидатом №2.
Наверное, оба, решили они.
Вскоре пейзаж в очередной раз сменился, и зрителям предстал редкий сосновый бор, примыкающий к провинциальной железнодорожной станции.
Стояло свежее осеннее утро.
Последний герой, первого дня шоу: «Сватовство Людмилы», по имени Влад, одетый в рабочую спецовку, кепку и резиновые сапоги, шел между сосен и собирал грибы, мурлыкая себе под нос весёлую песенку:
"Эх опятки, эх опятки, мои милые ребятки! Вслед идут моховички, а затем боровички! Тра-ля-ля, тра-ля-ля, а затем боровички…"
Простой мотив, назойливо вертелся на языке, несколько отвлекая от поиска грибов.
Влад громко выругался на весь лес. Кажется, отпустило.
Увлеченный поиском, c корзинкой, почти полной маслят, он и не заметил, как оказался на границе города.
«Ходить по путям опасно» – гласил предупреждающий знак возле железнодорожного переезда.
Пренебрегая наставлениям Октябрьской железной дороги, он перешел через несколько железнодорожных путей, как вдруг заметил собаку – вышколенную немецкую овчарку, которая быстро подбежала к нему и уселась напротив, преграждая дальнейший путь.
Теперь он заметил и покосившуюся бревенчатую сторожку, из которой вышел заспанный сторож-смотритель: седой как лунь, мужчина, лет примерно 65-ти, в засаленном форменном кителе с петлицами, спортивных штанах, кирзовых сапогах и фуражке, явно пенсионер.
На каждый жест Владика, пёс отвечал глухим, заутробным рычанием.
Его огромная голова с торчащими вверх ушами, молниеносно реагировала, наклоняясь то в одну, то в другую сторону, синхронно сопровождая каждое телодвижение грибника.
А внимательные собачьи глаза, размером с монету достоинством в один рубль, пристально следили за ним.
- Куда идешь в неположенном месте? - грубо проскрипел сторож, - знака не видишь? Плати штраф!
- Какой еще штраф? – ответил Влад.
- Административный, сейчас я протокол составлять буду, - смотритель был явно не в духе.
Затем он полез во внутренний карман кителя и достал оттуда, такой же засаленный и оборванный, кодекс об административных правонарушениях.
- Погоди, давай разберемся! - заорал Влад.
- Давай, – и, открыв КоАП, начал читать, – что у нас тут, стало быть, статья 11 точка 1, – действия, угрожающие безопасности движения на железнодорожном транспорте. Т-а-а-а-к, пункт 5 – проход по железнодорожным путям в неустановленных местах, влечет предупреждение или наложение штрафа в размере ста рублей.
- Ну вот, ты объяви мне предупреждение, да я пойду. Я ведь, дедушка, железнодорожных путей не повреждал. И предметов, которые могут вызвать нарушение движения поездов, на рельсы не сбрасывал и не клал, так что я перед законом чист, как самогон-первач домашней выработки!
- Милок, и за это тоже штраф полагается, - злорадно ухмыльнулся сторож.
Старик поглядел на собаку, и та, в знак согласия, быстро кивнула ушастой головой, сверху вниз.
Владик задумался. Платить штраф, он не собирался ни при каких обстоятельствах.
Надо было как-то обмануть и старика, и овчарку, "взять" их хитростью.
В это самое время, мужской голос диктора за кулисами, начал медленно читать предысторию:
«Денег, естественно, у нашего героя не было. А причина крылась в следующем.
Прошлой ночью, в городе, он лежал на скамейке, в сквере на площади Ильича. Вы спросите - что заставило его лечь здесь? Не болезнь, не слабость и даже не спиртное, а вот что.
Год назад, Владик направился в ломбард, чтобы забрать свой самогонный аппарат, который ранее исправно приносил ему хорошую прибыль.
Мужчина гордился аппаратом - и было отчего!
Корпус устройства представлял собой гладкий цилиндр из нержавеющей стали, змеевик из алюминия имел большую поверхность для охлаждения, которое осуществлялось через резиновые шланги с проточной водой, подключаемые к городскому водопроводу.
Казалось, ничто не могло испортить его настроение, но радость оказалась недолгой, поскольку у него не хватило всего пятидесяти рублей, чтобы выкупить аппарат!
- Свой "самовар" получишь тогда, когда принесешь "бабло", – тихим, но твердым голосом, заявил ранее судимый администратор ломбарда, с татуировкой в виде перстня, на среднем пальце правой руки.
Окончательно выведенный из состояния душевного покоя, Влад решил самовольно забрать аппарат с витрины, но сделать это не удалось, вмешалась вызванная «тревожной» кнопкой, милиция.
Вспотевший сержант разъяснил ему право обратиться в суд, что он и сделал, однако пока тянулся гражданский процесс, счет за хранение аппарата составил астрономическую сумму.
Через год, то есть вчера вечером, судья районного суда объявил в своем решении, что владельцем самогонного аппарата является Влад!
Дикий крик, напугавший до смерти служителя Фемиды и озадачивший секретаря, вырвался тогда из его груди: "Я не для того обращался в суд, я и так знаю, что он мой, я хочу, чтобы он стоял у меня на кухне и вырабатывал первач!"
Таким образом, со вчерашнего дня, наш герой постоянно горевал и впадал в депрессию. Утешение приносила лишь рыбная ловля, да сбор лесных грибов».
Едва диктор умолк, он решил потянуть время. Может быть, что-то и придет на ум.
- А хочешь, дедушка, я тебе песенку-загадку спою? - смело обратился Владик к смотрителю.
Смотритель и собака, недоуменно переглянулись.
А он, не дожидаясь ответа, тем временем затянул нараспев:
"С Катюшкой, соседкой желанной
Закрылся я в комнате ванной
Дышал от волнения ртом
Подумай, что было потом?
Людмила, мне нынче не мИла
Катюшка невинно спросила:
Хорошенько ли запер я дверь?
Подумай, что будет теперь?
Настал сей момент долгожданный,
Наконец-то, одни в этой ванной
Повсюду и крики, и вздохи!
Стоны, всхлипы и ахи, и охи!
Весь «процесс», Катя знает прилично Я поставил оценку: «отлично»,
Я уверен, экзамен опять,
В ванной комнате, мне принимать!
Ведь в посёлке, давно всем известно
Что с Катюшей нам в ванной не тесно
Что хотим мы с Катюшкой опять
Хоть разочек «белье постирать».
Собака, не выдержав, заскулила.
Дед от удивления открыл рот и не знал, что сказать.
Не дав им опомниться, поэтический грибник невозмутимо запел другую песенку, больше похожую на частушки:
"Владик ночью шел по лесу
Хочет встретить поэтессу
Но пути, блин, не просты
Елки, камни да кусты
И у Влада пол-литровка
В горло просится, чертовка!
Он не знал, что лес ужасен
В нем паук живет, опасен
Что сидит во тьме, скотина,
А на ветках паутина
Ловит путников в тиши
Нежно треплет камыши
Влад внезапно оступился
В темноту вдруг провалился
И катился минут пять,
Вспомнил водочку опять
Шмяк - ударился о сук
Глаз открыл – пред ним паук!
А вокруг – параша, тина
Толще пальца паутина
Смотрит - светятся глаза
Две тарелки – бирюза!
Влад садится на пенек
Достает, блин, пирожок
И «подругу» пол-литровку,
Но паук явил сноровку:
И не дал ему поесть
Злобно смотрит, дыбом шерсть
И мохнатая скотина,
Враз окутал паутиной
Владик в крик:
Горланит – дай – стопку выпить, раздолбай!
Не хочу, ядрёна мать
Не за что, блин, помирать!
А паук тут загрустил
Чиркнув спичкой, закурил:
- Пока тлеет папироса
Я задам, блин, три вопроса
Не ответишь – мое жало,
Вмиг проткнет твое хлебало"
Тут собака прижала хвост, мелко задрожала и задом попятилась за смотрителя.
"Влад подумал – ад иль рай,
Сволочь, падла, задавай!
И оскалился паук,
И скрежещет как сундук:
То, что знал, скажи в ответе:
Что дороже всех на свете?
Влад задумался, фигня:
- Русь дороже для меня !
- Ха- ха -ха – шипит паук
Я уже готовлю крюк
Ты не знаешь что сказать
Задаю вопрос опять…
-Жизнь, жизнь, всего милее!
Крикнул Владик, багровея
За неё, едрёна мать
Каждый всё готов отдать!
А паук подполз пониже
Жало острое, всё ближе
И проклятый мухосос,
В третий раз задал вопрос
Владу жизнь уже не мИла
Но внезапно осенило!
Может это всё и скверно:
- ВОДКА, ВОДКА !!!!!!
Тот, блин: В е р н о …
Паутину развязал
И покушать Владу дал:
-Заходи ко мне почаще
На в дорогу, водки ящик!
До пригорка Влад добрался
Там с роднёю поругался
И отметив день хороший,
Водку выпил он с Тотошей!"
Дедушка не выдержал изуверского насилия над собственным мозгом.
Он злобно затрясся и начисто забыв про штраф, не своим голосом закричал: «Пристрелю, подлец! Я тебе покажу, «с Тотошей»! Рекс, охранять!»
Размахивая руками, смотритель быстро побежал в сторожку за своей двустволкой.
Но само провидение, встало на защиту Владика.
Внезапно в лесу, что-то сильно зашумело и зашевелилось.
К удивлению публики, не разбирая дороги, с треском ломая кусты и мелкие деревья, на железнодорожные пути торжественно и нагло, выступило небольшое стадо настоящих коров.
А где-то совсем рядом, невдалеке, послышались отрывистые возгласы сельского пастуха-гуртоправа, которые терялись в нестройном: "М-у-у-у..."
В зале раздались нервные смешки.
С отчаянным визгом, Рекс испуганно шарахнулся в сторону и, стараясь не попасть под острые копыта бурёнок, какое-то время беспорядочно метался взад и вперёд, искусно лавируя между ними, а затем стремительно понёсся в лес.
Когда сторож отыскал в сундуке ржавую винтовку и добежал до нужного места, Владик уже был дома и аппетитно наворачивал свежий грибной суп с картофелем.
- А хитрый, всё-таки, шельма, этот грибник! - вслух сказал сторож.
Под громкие рукоплескания, занавес медленно опустился.
Это значило, что первый день шоу, подошел к концу.
Лишь Людмила сидела, слегка нахмурившись.
Первая песенка героя-жениха про ванную комнату, пришлась ей явно не по душе.
Но рифма, есть рифма !
(продолжение следует)