ГЛАВА 8
Небольшое темное помещение с бетонным полом, две двухъярусные кровати-нары, стоящие вдоль стен, высоко под потолком небольшое зарешеченное окно, около входа на одной стороне умывальник и бак с водой, на другой – «толчок» и банка с хлоркой для дезинфекции.
У нар стояли тумбочки для личных вещей арестантов.
«Все есть, – с сарказмом отметил про себя Сашка Летников, – и ходить никуда не надо, живи и радуйся».
После вчерашней пьянки и драки у него еще побаливала голова, да и нос от удара был закупорен засохшей кровью и сильно болел.
– Эх, почему я не дома?
Сейчас бы мама меня пожалела, полечила, сделала бы компресс, утешила, – так думал молодой парень, который уже понял, что с этого дня в его жизни все переменится не в лучшую, а в худшую сторону, и еще неизвестно, как он переживет этот тяжелый период.
Летников прошел внутрь камеры и остановился, не зная, что дальше делать и как себя вести.
– Ну что, бычара, будешь стоять, как истукан, особого приглашения ждешь? – спросил небритый мужчина лет тридцати пяти.
– Отвечай: как зовут, за что загребли?
– Александр Летников, задержан за драку.
– За драку? – небритый недоверчиво ухмыльнулся. – Не ври, убил кого?
– Не убил, только челюсть сломал, – робко произнес Александр.
– Ты что, амбал?
– Да нет, он поздоровее был, бугай одним словом, у меня кастет был, ну я и вмазал…
– Ага, значит железкой звезданул. Вот и прозвище тебе будет – «Кастет».
Кидай свои манатки на шконку и обустраивайся… У нас в камере все по-людски, я беспредела не люблю.
День пролетел незаметно.
В коридоре еще долго гремели засовы и топали сапогами ночные дежурные, изредка заглядывая в небольшое окошко на двери.
В первую ночь он толком так и не поспал.
Мерещился вчерашний день, танцы, драка, погоня.
А под утро приснилась мама, которая грозила ему пальцем и говорила: «Ну что, сынок, доигрался?
Учил тебя отец уму-разуму, да видно ты все его наставления забыл.
Эх, нет тебе прощения…»
Так Сашка в холодном поту и проснулся от крика: «Подъем!»
...Татьяна Михайловна весь день переживала, у нее все валилось из рук.
Она ходила и думала, как там сын в КПЗ, не обидят ли его, ведь он еще дите неразумное. Как жаль, что нет отца, он бы нашел выход из этой ситуации.
Вечером к Летниковым домой пришел Генка Мерков, рассказал все, что произошло вчера.
– Гена, что же вы наделали? – вырвалось у Татьяны Михайловны. – Ведь Сашку в тюрьму посадят.
– Не знаю, теть Тань, что и сказать вам, мы все ему говорили, удерживали от драки, да какое там, – оправдывался Мерков.
- Это все ваша выпивка, были бы трезвые, такого бы не случилось, – со слезами на глазах произнесла Татьяна Михайловна.
- Верно, теть Тань, верно, – Генке было стыдно, но, как говорится, после драки кулаками не машут.
– Нинка вон тоже за брата сильно переживает.
Иди хоть успокой ее, а то целый день молчит и не выходит из комнаты.
Мерков прошел к Нинке.
Девушка задумчиво сидела на табуретке у окна.
Заметив вошедшего, приветственно кивнула головой.
Стройная, в обтягивающем ситцевом халатике, который подчеркивал ее ладную фигурку.
У Генки перехватило дыхание.
«Боже, какая она красивая! Даже печаль ее не портит», – подумал он в тот момент.
Меркову было жаль сестру друга, находившегося под следствием, они ничем не могли ему помочь.
Глядя на нее, он влюблялся все сильнее и сильнее, хотел ее как женщину.
Генка присел рядом, приобнял Нину за плечи.
Она заплакала, прильнув к нему.
Парень как мог успокаивал девушку, гладил по голове, а сам думал, какая она нежная, как ее жалко, и какие они с Сашкой дураки.
«Возьму над ней шефство, никому в обиду не дам!»
Так они сидели, пока в комнате не стало темно, Нина все время всхлипывала, шмыгая носом, а Генка успокаивал и думал чем помочь другу.
«Может сходить к Кандыбину и попросить, чтобы простил Сашку и забрал заявление?»
Но все знали, что «Боксер» – отморозок, и потребует от судьи наказания по максимуму, за то, что его побил какой-то пацан.
Так что, наверное, не стоит.
На следующее утро Летникова вызвали к следователю на допрос.
Войдя в кабинет, он увидел за столом пожилого человека в форме, который что-то писал в тетради.
Взглянув на Сашку, он открыл верхний ящик и вытащил из него кастет.
- Отвечай, молокосос, твоя штуковина?
Рассказывай, где взял, кто делал? Только не ври мне, за тебя уже твои друзья все рассказали.
- А что мне врать, я его сделал на заводе в свободное от работы время, – неуверенно ответил Сашка.
– Так, хорошо, складно, давай дальше, – продолжал допрос следователь.
- Дальше, так дальше.
Только он ведь меня первым ударил.
Нос, видите, у меня распухший.
Я и рассвирепел.
И перед девчонками неудобно было, не хотел опозориться.
А в рукопашную я бы с ним не справился.
Он здоровый, как бык, к тому же бывший боксер, в юности на ринге занимался.
Вот я и взялся за железяку.
- Не знаю, не знаю.
Соцгородские ребята говорят, что ты сам драку спровоцировал, начал хамить и приставать к их девушкам, – возразил следователь, читая какой-то документ.
- Значит, потанцевать с девушками – это приставать к ним, так что ли?
К тому же они друзья Кандыбина и их показания всегда будут против меня.
- Больно ты умный.
Человека инвалидом сделал и хочешь себя выгородить? Не выйдет, дорогой.
За все зло на этом свете надо нести ответственность, иначе бардак будет, – подытожил следователь.
- Что уж теперь, вы власть, вам видней, – без надежды на спасение ответил Летников.
- Ты прав, мы власть, поэтому бери бумагу, ручку и пиши.
Пиши чистосердечное, правду, суд это все учтет.
Суд состоялся через три месяца, «Боксер» за это время немного оклемался, и хотя говорил на допросе с трудом, но, как ни странно, просил обидчика сильно не наказывать.
Летникову дали год, по самому минимуму.
Учли его молодость, хорошие характеристики с завода и как ранее не судимого.
После оглашения приговора к Летникову подошли попрощаться самые близкие: мама, сестра и друг Гена.
Мерков изменился, стал серьезнее, не балагурил.
Видимо, пример Александра произвел сдвиг в его сознании в лучшую сторону.
Мама с Ниной плакали, напутствовали сына и брата:
- Саша, помни, мы тебя ждем, крепись, год – срок небольшой, не связывайся там с криминалом, тебе надо назад вернуться человеком, а не бандитом, – сквозь слезы говорила Татьяна Михайловна.
- Мы к тебе будем приезжать, – обещала Нина брату.
Александр Летников свой срок отбывал недалеко от родного города.
Режим у него был мягким. В основном работал на стройке.
Самое главное, нужно было выполнять норму и не допускать нарушений, за которые могли прибавить срок.
Но Сашка к нарушителям не относился, работал без замечаний
ПРИОБРЕСТИ РОМАН ГЕННАДИЯ СМИРНОВА"ОХОТА НА СУРКА" МОЖНО ПО АДРЕСУ
Г.САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.ИЗДАТЕЛЬСТВО"ДЕАН"
ПРИГЛАЩАЕМ К СОТРУДНИЧЕСТВУ ОПТОВЫХ РАСПРОСТРАНИТЕЛЕЙ