Ночью она металась по постели...
А на рассвете, когда первые, матовые лучи, легко проскользнув сквозь плотные шторы, едва прикоснулись к приоткрытым векам и возвратили её в реальность, она вновь испытала невыносимую боль пробуждения.
Не физическую, а душевную. Разве способны зыбкие слова передать тягостное чувство безответности, неудовлетворённости души?! Слова слишком поверхностны по сравнению с ощущением голода истосковавшейся души.
Не раз она задумывалась над этим и потому молчала, как умеет обречённо молчать перед смертью выброшенная на берег рыба. Какая–то вязкая муть, сроднившись с частью её души, поднималась со дна и начинала подползать к рукам, губам, волосам, ко всему телу, медленно подкрадываясь к сердцу. Так неслышно подползают ядовитые змеи к добыче.
Однажды, во время отдыха на юге, девушка видела разбушевавшееся море.
Море, словно феерический дракон, выбрасывало на берег камни, водоросли, моллюсков, ракушки, кораллы, подкидывая на огромных ладонях.
Вулканические волны вышвыривали из глубины всё содержимое, перемешивая и разрывая на мелкие кусочки. Спустя несколько часов море успокоилось, тяжело и шумно дыша. Ночное нападение было столь же устрашающим.
Утро. Безоблачное утро. Будто и не было сражений души с чувством невыразимой тоски и неудовлетворённости.
Только муть, которая ещё лежала на самом дне, напоминала о ночном кошмаре...