29.09.2010, Gr
- «Ну всё, я пошла!»
Она уходила, делая шаг назад, она заливалась смехом и успевала душой коснуться каждого, она дарила искру радостной жизни лично – глаза в глаза. Тонкой ниткой вязаный свитер смеялся, облизывая брызги сочного яблока. Все наперебой желали её звонкого голоса и не случайного взгляда обращённого лично к себе.
Суета последних секунд захватывает и чуть-чуть расслабляет, когда ты один знаешь, что она уходит в последний раз. Лёгкость воздуха не поможет, и уходить незаметно - лучше всего. Она поддернула на плече сумку, сделала шаг к двери, улыбнулась подружкам, тронула мой взгляд незаметно, хлопком мысли дала понять, что это действительно в последний раз и пошла. В тот миг глаза соединили души – и… Так и Осталось!
«Так и Осталось» - было про бесконечность души, а мысли мелькнули - про «Последний Раз». «Так и Осталось» - было про неразрывность людей, когда взглядом навечно расплавится сердце. А мысли убого шептали «что это в последний раз». Бежать ли куда то, если раньше не видел, что это «в последний раз». Я когда побегу, я узнаю известную слабость себя и не увижу равновесия жизни – потому, что это в последний раз. Тогда, я буду стоять и замру, научите меня равновесию жизни, её незаметный подарок - благословите, и потому что… «так и осталось» – переплавилось навсегда.
Только если просить, замереть и застыть, заплатить и бесконечно стоять и смотреть - сначала на мысли, а потом на то, что осталось, а потом – снова на мысли, а потом снова на то, что осталось – я увижу в себе… я увижу только её. И ещё... равновесие – мир после того, что «Так и Осталось». Я согласен его поменять, хоть на что, хоть на жизнь - что бы только ни капли его не осталось!
– «Ну что, естествоиспытатель, ты теперь всё знаешь? Небось - теперь умный, понял, что меня надо слушаться, и будет тебе больше толку и меньше нервов»
Я люблю тебя. Я исчезну, и я стану тобой, и в совершенстве такого не равновесия – я так и останусь. Пусть Равновесия ищет волнующая поверхность, в людях живёт одна глубина. Я молюсь про любовь и… что бы «так и осталось». Я жмурюсь в воспоминаниях, «ты только не хохочи», и в ответ, она заливает смехом весь мир, и смеётся мой плеер в кармане.
– «Ты недотёпа, давно пора идти за молоком, а потом я тебе всё расскажу…», и она ловко поправила мне воротник.
Я обнял её глазами в последний раз, и к давнему чувству, что меня больше нет, добавилась вспышка лёгкости….
Золотые лучи заката залили одинокую житейскую комнату и коридорчик. Она увидела только себя и тихо произнесла: «О господь, дай мне понять, что я не одна. Дай мне дар увидеть любовь каждый день. Дай мне силу любить обиды и праздновать радости. Подскажи, как дарить. Научи, как поклоняться не искушаясь. Научи создавать красоту золотыми лучами. Дай вдохновение творить чудеса. Помолись, что бы там, где я есть, мир не мучил любовь. Великолепный, научи, как служить одному!».
Срочно достала старый сложенный листик из укромного уголка книжной полки, и на нём прочитала родное имя - Алаина. Благодарность, горечь и смех, переплелись с предчувствием Равновесия, про которое, она уже ничего не хотела знать. Мигом скомкала листик в ладошку и побежала на берег, что бы обязательно успеть к золотой волне. По колено в воде, сложила между ладошками записку и взмолилась: «Золотая волна, отнеси людям мира за щедрость. Научи меня, как творить волшебство и дарить светлость». Бросила записку в пену, и Имя скрылось в пучине моря.
Струны предчувствия дали аккорд о любви, и цена Имени стала откровением. В первую секунду безымянности, хотелось брести домой, и ещё больше хотелось сказать: «я живу в другом городе». Переодеться и кричать: «я такое не ношу!». Обнять чужаков и рыдать: «я знаю, как вас зовут!», и украдкой прислушиваться – вдруг зазвучит моё имя?!
Волны мира неотступно катились и катились, они меняли воздух её жизни. Наступало великое не равновесие, и начинался путь к новому Имени.
Её губы шептали:
- «О господь, помолись за меня, я теперь не одна».