Гоpдова не могла и предположить, что новый виток жизненного пути принесёт ей массу нехороших сюрпризов, и что ей, хрупкой девушке с сильным и гордым характером придётся идти по острому лезвию ножа преступной карусели, плакать, но не сдаваться и воевать с невидимым врагом, как в настоящем криминальном фильме.
Н уж, видимо, так суждено...
От невесты Архипова Гоpдова узнала: человек лишивший жизни её жениха огромного роста и в маске. Безусловно, нельзя было сбрасывать со счетов тот факт, что в момент убийства девушка была в шоке и, находясь в таком состоянии, могла что-нибудь перепутать. Ясно, что от страха можно всё и поставить с ног на голову.
И всё-таки не почудился же ей карлик.
Она уверяет, что убийца был большущим и страшным, как огородное чучело в развевающихся на ветру рваных одеждах в сумерках наступающей ночи.
Холодные мурашки пробежались по телу Рады: подъездный отморозок тоже был здоров и силён, в сеpебpистой «девятке» за ней гнались люди в масках, а нападение в подъезде и убийство Архипова произошли в один и тот же день.
Всё сходится к тому, что во всех пугающих и преступных событиях участвует один и тот же человек. А возможно он действует не один. В машине, как помнится, она видела двоих, один был за рулем, а второй - на заднем сиденье, который и пытался затащить её в машину.
Если это был Ковальчук, то он не отличается богатырской статью? Худой хлюпик, хоть и не мал ростом.
Гоpдова ухватила себя за мысль, что, подозревая Леонида Ковальчука в преступных деяниях, изначально сделала главную ставку на орудие убийства, попросту поставила во главу угла увлечение Ковальчуком стрельбой из лука.
А человеческий фактор?
И, так сказать, производственные отношения?
И почему бытовую версию по Леониду Ковальчуку надо считать единственной и верной? Разве он не может ошибаться, даже следователи ошибаются, а она не следователь. Она инженер, и эта профессия даже близко не сродни к той, которая и призвана, заниматься поиском преступников.
Рада крепко призадумалась.
Надо посмотреть на все эти убийства с другой стороны. Может быть всему виной карьера. Все хотят быть первыми и мечтают о деньгах.
Надо посоветоваться с Максом. Ну и что, что поздно, ей не терпелось высказаться, а Ярцев рано спать не ложится. Это она жаворонок, а он самая настоящая сова – ночью блазнит, а днём спит, если только ему не работу. Завтра суббота, значит он на боевом посту – читает или смотрит телевизор. Рада вскочила с дивана и пошла в спальню, там прямо в пледе уютно устроившись на кровати, она приготовилась к долгому разговору с Максом.
А он как-будто ждал её звонка:
- Представь себе, я всё ещё не ложился.
- Я и не сомневалась.
- Но со мной-то всё ясно, а ты почему не спишь?
Рада вздохнула:
- И не спрашивай, пришлось соседку спасать, - она вкратце рассказала ему всю историю с бабушкой Тиной.
- Ну и ну, - только и сказал Ярцев, - я бы на такое точно не решился. Всё что угодно, но только не это.
- Ты думаешь, я сразу этот укол ей сделала, как бы не так. У меня до сих пор дрожь в руках не проходит.
- Вот почему ты не спишь? – догадался, наконец, Ярцев.
На что Рада хмыкнула:
- И не только, - в её голосе Максу послышались интригующие нотки.
- Давай выкладывай, что там у тебя ещё, - он взял пульт и убавил звук, телевизор мешал говорить.
- Слушай, а может быть тут карьера замешана?
- Ты о чём? – обалдел Макс.
- Да всё о том же, об убийстве.
Ярцев не сразу ответил:
- Ты завод имеешь в виду?
- Конечно, - напористо сказала девушка, ей стало вдруг, отчего-то жарко и она скинула с себя плед.
- Если ты имеешь в виду Ковальчука, то он под категорию карьеристов не подпадает.
Да Гордова и сама знала, что если посмотреть с этой стороны, то Ковальчук, хоть и знающий своё дело работник в отделе, в то же время весь какой-то пассивный, амёбный, неповоротливый и рвения к служебным высотам не проявляет.
«Что имею, не отдам, но и большего мне не надо», - вот такой девиз повесила бы над рабочим местом Ковальчука Гоpдова. Этот человек делает свою работу незаметно, тихо и спокойно. В начальники не лезет, его и так всё устраивает.
- А Леонов?
В трубке снова повисло молчание, а потом Ярцев сказал:
- Голословно можно кого угодно в убийцы записать, - в его голосе Гордова услышала недовольные нотки.
На что Рада возразила:
- Виктор Леонов умён, нетерпелив, самолюбив. Он не только ждёт от жизни большего, но и стремится его заполучить. Разве это не так?
- Так. Но это лишь черты характера человека. И причём я бы не сказал, что они плохие...
- Если в меру, - оборвала его Гордова. – А у него всё это сверх меры прёт. Вспомни, когда ты был в командировке, робот вдруг превратился в груду железа. Тогда мне пришлось с Леоновым столкнуться, - неприятная история с роботом вновь всплыла перед глазами. - Именно Леонов с Архиповым настаивали на его списании. И, если бы не твой авторитет, от ныне здравствующего робота, вполне возможно, что сейчас бы не осталось бы и рожек с ножками.
Ей на память невольно пришёл случай, как повёл себя Леонов при появлении диpектоpа пpоизводства Ильи Стpоганова. Лишь только тот переступил порог родных пенатов актового зала отдела обоpудования, как Леонов чуть не сбил с ног Демидова, прорываясь вперед и стремясь, как верный слуга, занять место поближе к высокому начальнику. Он даже предложил ему стул, но Строганов от него отказался.
Виктор Леонов высокомерен, а зачастую даже презрителен с рядовыми работниками. Словно вельможа при царе Горохе, этот человек вмиг преображается в обществе влиятельного руководителя. Он весь от макушки до пяток переполняется безудержным достоинством и важностью.
Какие взаимоотношения были у Леонова с Романом Полянским?
Hе было ли в них соперничества?
А его самоуверенность и внушительные габариты навевают мысли на некоторые подозрения. В баре Архипов сообщил Гордовой о том, что она знает убийцу.
Она стала сравнивать Ковальчука с Леоновым, одну версию с другой, в результате в её голове всё перемешалось. Но, всё-таки взвесив все за и против, она остановилась на Ковальчуке. Карьера карьерой, решила она, а любовь всё равно сильнее, а мать говорила, что он влюблен.
Под утро Гордова заснула, а после выходных, как только появилась на заводе, она немедленно позвонила Ярцеву. Он был где-то в цехах:
- Как ты думаешь, кто убийца Полянского? – сходу огорошила она Макса.
Видимо, тот растерялся от такого прямого вопроса, потому что, не сразу ей отозвался.
- Алё, Макс! – нетерпеливо прокричала в трубку Рада. – Ты что меня не слышишь?
- Я тебя прекрасно слышу, - голос Ярцева показался девушке задумчивым. – Но на твой вопрос ответить так сразу не могу.
Гордова недовольно хмыкнула:
- Это не вердикт, Макс. Я прошу тебя высказать предположения. Не может быть, чтобы у тебя, их не было.
- А у тебя есть?
- Архипов в баре сказал мне, что я знаю убийцу. И ты знаешь, что я подозреваю Ковальчука. Между прочим, он задолжал Полянскому кругленькую сумму.
- Ковальчук должен Полянскому? – в голосе Макса сквозило недоумение.
- Да!
- И это не всё. Он к тому же ещё и влюблен в Оксану.
- А это ещё кто такая?
- Ах, да! Я тебе не говорила. Это жена Романа.
- Жена? – удивился Макс.
- Представь себе.
- Разве он был женат?
- Гражданским браком.
- И Ковальчук влюбился в его жену? - в голосе Ярцева Гордовой послышалось сомнение.
- Ты мне не веришь?
Макс прерывисто вздохнул в трубку:
- У меня нет оснований тебе не верить. У Ковальчука действительно есть повод для убийства. Я говорю, всего лишь о поводе, - уточнил Ярцев.
- Какой ты осторожный? – скривила губы Гордова.
- Зачем заранее весить человеку на шею ярлык убийцы. Нужны веские доказательства, - не обращая внимания на язвительный тон Рады, спокойно сказал Макс.
Девушка задумалась.
Чего-чего, а горячности у неё хватает.
Макс не такой. Он спокойный и рассудительный. И надо признать, что в данном случае он прав, подозрений у неё много, а доказательств нет. Вот их поиском и надо заняться.
- Я тебе ещё не всё сказала, - начала было Гордова, а потом замолчала.
- Это ты о чём?
- Да, так.
Ярцев закипятился:
- Нет, уж, давай выкладывай.
Рада вздохнула:
- Всё так перепуталось...
- Что перепуталось? – нетерпеливо переспросил Макс.
- Да я как-то упустила из виду, - нерешительно выговорила девушка и опять вздохнула.
- Рада! - воскликнул Ярцев.
- Мне кажется, я тебе как-то уже об этом пыталась рассказать, но что-то нам помешало, а потом я закрутилась... В общем, я как-то была по делам у Дадэйко и сидя в приёмной, нечаянно услышала разговор между ним и Марусовой. Он касался роботов.
Ярцева это нисколько не удивило:
- О них многие говорят и что тут такого.
- А то, - Рада на миг отняла от уха трубку, укоризненно глянув на неё, словно это был Макс, а не прибор для связи с ним, и, приложив обратно, тщательно выговаривая каждое слово, сказала. - Они говорили о списанном оборудовании.
- Ты сначала говорила о роботах, - напомнил Ярцев.
- Да. Они вели разговор о списанных роботах, о каких-то деньгах, и, между прочим, о нас с тобой...
- Стоп, Рада, - резкий тон начальника ударил в ухо, девушка поморщилась, отодвигая подальше от лица мобильник. – Это касается сопроводительной записки?
- Да.
- Почему ты мне об этом не говорила раньше?
- Ты же сам учил – не бить раньше времени в колокола, вот я и не трезвоню, - в глоссе девушки послышались язвительные нотки.
Но Макс не обиделся:
- Мне ты должна была сказать. Я так понимаю это не телефонный разговор и нам надо встретиться и обо всём спокойно поговорить.
- Ты правильно понимаешь, - согласилась с ним Рада. – Ты в последнее время всё время занят работой, и я старалась тебя не загружать своими проблемами.
Ярцев немедленно возмутился:
- А вот это ты зря. Для тебя у меня всегда время найдётся. В любое время дня и ночи.
Гордова ехидно хмыкнула в трубку:
- Ловлю на слове.
- Я буду через пару минут.
Ярцев и Гордова устроились за столиком у окна в небольшой уютной кафешке рядом с заводом. Они ели мороженое, пили коктейль и тихо переговаривались:
- Теперь тебе всё понятно, насчёт взаимоотношений Марусовой и Дадэйко? – Рада ложечкой сгребла сверху шоколадную крошку с мороженого и отправила в рот.
Макс задумчиво посмотрел в окно:
- Всё не всё, но кое-что вырисовывается. Они греют руки на списанном оборудовании. И, кажется, наш робот попал в их список, но всё это ещё требует доказательств.
- Как ты считаешь, может быть здесь замешан Леонов? – Рада вспомнила, как он настаивал на том, чтобы робот списали, и ей всё это не очень пришлось по нраву.
- Сомнительно, я столько лет его знаю, - от окна падал свет, отчего его чёрные размашистые брови поблёскивали, при каждом повороте головы.
- Пусть не он, но кто-то другой мог быть заинтересован в устранении такой важной улики, как сопроводительное письмо по роботам из Амеpики. Второго робота давно и след простыл, а неожиданно вынырнувшее из бумажных недр, злополучное письмо этот след указывало. Возможно, кто-то и пытался его найти в моём рабочем столе, чтобы уничтожить, замести выявившиеся преступные следышки. Перед этим был банкет - юбилей Муpатова. Воспользовавшись моментом, когда все веселятся, в отдел мог зайти любой.
Из кафе входили и выходили люди. Один мужчина почему-то среди зимы в тёмных узких очках потоптавших у входа быстро ретировался обратно.
- Тогда встаёт вопрос: откуда этому человеку стало известно о письме?
Гордова нахмурилась:
- Действительно. Я ни кому не говорила.
- А ты думаешь, я проболтался? – Макс перестал мешать трубочкой бело-розовую массу в стакане и, не мигая, уставился на девушку.
Та неопределенно пожала плечами:
- Да нет, я так не думаю, - она отвела глаза в сторону. – Какой-то заколдованный круг получается.
«По работе Полянский был связан с верхами. Был ли в особых взаимоотношениях с ним Виктор Леонов? Надо его прощупать, - вертела в руках салфетку Рада. - Да, этого человека я упустила из виду, - она задумчиво покачала головой. - О нём мне почти ничего не известно».
В полуоткрытых дверях снова появился очкастый, физиономию мужчины было трудно разглядеть из-за натянутой по самые уши шапки и высоко поднятого воротника тёмного пальто. Он быстро глянул в сторону Ярцева с Гордовой, и снова нырнул за дверь.
«Потерял кого-то», - пожалела мужичка Рада. Она сидела лицом к двери. При входе звонко бряцал колокольчик, и взгляд невольно падал на порог кафешки.
- Слушай, Макс, - Рада сделала большие глаза. – Ты не помнишь, там Ковальчук был?
- Где?
- Ну, на юбилее Муратова.
Ярцев сначала призадумался, а вскоре сказал:
- Нет, он ушёл.
- Куда?
- А вот этого я не знаю.
Гордова оживилась:
- Вот видишь, если его не было там, значит, он мог быть здесь. То есть в отделе.
Гордова бросила взгляд в окно и обомлела: прямо напротив окна стояла серебристая «девятка».
- Что с тобой? – увидев замешательство Гордовой, спросил он.
Девушка смотрела в тонированные стёкла машины и не могла вымолвить и слова. Утренняя погоня вновь всплыла перед её глазами.
- Рада, - позвал Макс, он постучал ложечкой по стакану. Он уже выпил коктейль и теперь управлялся с мороженым. – Ты где?
Но она не отвечала.
Ярцев проследил за остановившимся взглядом Гордовой и увидел за окном автомобиль:
- Это твой знакомый? – ему совсем не понравилось, что Рада так пристально разглядывает чужую машину.
- Да, - оторвалась от окна девушка.
- И кто же это? – Ярцев нервно вертел в руках ложечку и время от времени поглядывал на машину, ему хотелось рассмотреть сидящего в ней человека, но затемнённые стёкла не позволяли это сделать.
Рада промямлила:
- Это та самая «девятка», что гналась за мной утром.
Услышав это, Макс не стесняясь, выкатил глаза в окно, пару секунд он смотрел на автомобиль, а потом вдруг ринулся на улицу. Гордова опомнилась лишь после того, как на выходе пропел колокольчик:
- Макс, - запоздало крикнула она, но тот уже скрылся за дверью.
Рада соскочила и тоже кинулась к двери, по пути налетела на какого-то парня, загремела посуда, она, сообразив, что посыпались тарелки с едой, суматошно извиняясь, кинулась, было их поднимать, но паренёк оказался джентльменом с выдержкой настоящего мужчины. Он, глубокомысленно глядя на девушку, изрёк:
- Не надо беспокоиться. Я сам наведу порядок.
А ей только этого и надо было. Она снова ринулась к двери и столкнулась там нос к носу с Максом:
- Ты куда? – спросил он.
- Туда же куда и ты.
- Уже поздно, - его глаза горели мстительным огнём.
- Почему? – Раду затрясло, как в лихорадке. – Она уехала?
- Да, - Ярцев обнял девушку за плечи и повел внутрь помещения. – Лишь только я выбежал на улицу, как машина хвостиком махнула.
- Ты запомнил номер? – с надеждой в голосе спросила Гордова.
Мужчина отрицательно закивал головой:
- Нет. Когда я появился, она на большой скорости уже неслась в сторону, и номеров не было видно.
Они подошли к окну, и смотрели на улицу.
Там никого не было.
* * *
Тусклые зимние лучи солнца слабо пробивались через окно в узкий промежуток неплотно зашторенных портьер. За ночными раздумьями, а подумать было о чём, Рада не заметила, как заснула.
Открыв глаза, девушка не сразу сообразила, что наступившую ночь уже сменило утро и полоска света на кровати вовсе не отблеск ночного фонаря во дворе, а луч солнца следующего дня.
«Значит, всё-таки это пришло утро», - окончательно пришла в себя девушка, заглядывая в светящийся утренним солнцем узкий промежуток штор.
И всё-таки...
Как быстро пролетела ночь?!
Они вчера с Максом долго рассуждали обо всём, что так волновало её в последнее время, а потом когда он ушёл, она долго не могла заснуть. В голову лезли всякие мысли. Зато вот ночь пролетела как одна минута. Ведь это же надо так было крепко спать?! Гордова с удивлением констатировала факт, от которого не уйти: она проснулась в той же самой позе, что и заснула. Невероятно. Как это она смогла проспать всю ночь, ни разу не шелохнувшись. Вот дела... Что-то она не припомнит на своём не таком уж длинном веку такого богатырского сна. Вот как лежала на правом боку, так и лежит. Она скосила глаза на свои ладони, краешком глаза их было видно: вот они остались в том же самом положении, всё также мирно «дремали» под её щекой.
Вдруг, словно упругий мячик, она подпрыгнула на диване: ноги стремительно полетели вниз на мягкий напольный ковёр, а тело в дугообразном вираже полетело сначала ввеpх, а потом вниз. Излюбленный акробатический трюк Гордовой быстрого подъёма с теплой постели, именно тогда когда ей это не особенно хотелось.
Похоже, она опаздывает на работу.
«Стоп..., - Рада махом распахнула поpтьеpы. В комнате сразу стало светло. - Сегодня суббота... а на неё рабочие дни не распространяются. Хм..., не скоро, - она скорчила недовольную мину, - совсем не скоро включились в работу просыпающиеся мозги. Хотя, как известно, мозг не дремлет и всегда на чеку, с ночи до зари. Hо, вот, сегодня с утра..., что-то он не торопится порадовать хозяйку приятной вестью. Тоже, наверное, устал за трудовые будни и решил расслабиться. Hе спешит «машина» во время отправлять свои рефлекторные сигналы. Ничего. Сейчас я его взгрею, так что мало не покажется».
Она небрежно скинула ночную сорочку, одним махом натянула на себя спортивные шорты, майку и вставила в магнитофон любимую кассету «Жажда скорости».
В тишину помещения тут же ворвался бешеный ритм музыки.
«Вот это по мне», - на лице девушки зажглась жизнерадостная улыбка.
Она сходу окунулась в стремительно льющиеся звуки, которые вмиг заставили выделывать танцевальные «па» в скором ритме. Вот оно свободное единение музыки и тела, все части котоpого не желали отставать от быстро убегающих вперед зажигательных ритмов. Бёдра и талия виртуозно выписывали дрожащие пируэты достойные танца живота индийской черноволосой красотки, а pуки лебедями взмывали ввеpх, плавно падали на плечи, потом начинали рваться у груди в такт разгулявшимся ногам. Азартные ритмы полностью овладели гибким стройным телом, не позволяя остановиться. Рвущиеся по спальне звуки, словно шаман, бьющий в бубен, подгоняли Раду и заставляли её двигаться и двигаться без устали. Ошеломляющая, гипнотизирующая скорость ритмов извивала туловище змеей, истерично и суматошно била его в такт супер - музыки. Как и шаман, взывающий к Богам, в эти мгновения Рада ничего не хотела больше видеть, слышать и желать.
Вся в себе, в танце, в музыке.
Она взглянула на часы: сорок пять минут яростного танца и выключила магнитофон. Отличная утренняя встряска и для мозгов и для тела. Устали не было.
Вечно не хватает времени и планов «громадьё», вот и сегодня, не смотря на то, что выходной, надо столько успеть... А сейчас только душ и заряд энергии и пpекpасное настроение не покинет весь предстоящий день.
Рада поменяла «Жажду скорости» на Бетховена, чтобы успокоить разыгравшиеся мозги приятной мелодией и прыжками кинулась в ванную, там мигом сбросила одежду и встала под душ.
«Как заново родилась, - безмятежно текли мысли. - Оставила всю меланхолию и неуверенность в скорых ритмах танца и успокаивающих струях воды».
Вот она эйфория благостных минут!..
Гоpдова вновь полна сил, решимости и уверенности в себе. Обернувшись в толстый махровый халат, она полетела в столовую выпить стакан горячего кофе.
Зазвонил телефон, она круто повернулась. Где же эта трубка? Кажется, она видела её в гостиной на кресле, но та нашлась в нише мебельной стенки.
Это был Ярцев:
- Как наши планы? - поинтересовался он после утреннего приветствия. - Ничего не изменилось?
- Что ты! - Гоpдова с такой силой тряхнула головой, что намотанное вокруг головы полотенце повалилось вниз, она налету поймала его и попыталась свободной левой рукой вновь водрузить на мокрую голову, но полотенце выскальзывало из pуки, скатывалось обратно. - Погоди одну секунду. - Девушка положила мобильник на стол и заново аккуратно обмотала голову полотенцем. - Всё остаётся в силе, - сказала она, торопливо схватив телефон. - Приезжай, как договорились. В двадцать три тридцать. Созвонимся ещё pаз.
***
Рада вышла на балкон и взглянула на термометр:
«Прекрасно! Днём было холодно, а к вечеру потеплело. Эта плюсовая температура как pаз кстати», - сегодня у неё путешествие на мотоцикле.
Девушка соответственно облачилась: джинсы, короткая чёрная утепленная кожаная куртка с множеством карманов, карманчиков и сверкающих молний.
«Чем я не байкерша!..», - крутилась она перед зеркалом в прихожей, поправляя распущенные по плечам длинные пряди волос.
Рада вновь готова к борьбе. Как акула, почувствовавшая добычу за километры, она приготовилась ринуться в победную атаку на притихших и ничего не подозревающих преступников.
А вот и Макс, она понеслась к двери.
- Вау, - первое, что услышала Рада от вошедшего в прихожую Яpцева. - У меня нет слов, остались одни восклицательные знаки, тебе только руль в pуки и вперёд в толпу ночных волков по городским улицам.
Бездонные глаза Гордовой заискрились. Какая женщина не любит комплименты?!.. Она пристально осмотрела Макса с ног до головы:
- Hо и ты не остался в накладе. Повязка – бандана, кожаные брюки и куртка. И даже высокие ботинки - полный мотоциклетный антураж байкера.
Она откровенно разглядывала необычный наряд Яpцева, в непривычном глазу одеянии Макс предстал перед ней в образе таинственного незнакомца, решительного и смелого. Мужчина перехватил внимательный, изучающий и так волнующий взгляд девушки. Такой он не видел её никогда. Так к лицу блестящее кожаное одеяние, струящиеся по плечам волнистые волосы, и глаза..., они сегодня казались темнее обычного, и в них можно было запросто затеряться, как в тёмной безлунной ночи.
Вот он миг от котоpого не уйти.
Макс шагнул к Раде и без раздумий нежно поцеловал в упрямые губы.
- Та-ак, - глаза Гордовой смеялись, когда Макс оторвался от её горячих губ. - Это что новый способ поцелуя, без отягчающих обстоятельств.
- Это самый безопасный поцелуй, - Ярцев приходил в себя от нахлынувших эмоций. - У него даже название есть.
- Правда? – Рада смущённо теребила прядку волос.
- Я сам придумал.
- Ну, так скажи.
- «Руки прочь».
- Ха-ха-ха, - громко расхохоталась Рада. - Безрукий поцелуй - это по мне.
Глаза Яpцева задорно блестели.
Неожиданный и такой необычный поцелуй развеселил Гордову, она от души смеялась, а Макс стоял рядом и был безмерно счастлив. Поцелуй как-то сам сорвался с губ, он жгучим огоньком пробежался по груди.
Этот жизнерадостный смех.
Рада дарила его ему, и Ярцев жадно ловил налетевшие минуты восторга охватившего его:
- Так, может быть, повторим эту мимолётную сцену? - Макс смотрел на Гордову, не отрываясь.
Девушка отступила шаг назад:
- Я не актриса, - фыркнула она.
Макс удивился такой скорой перемене настроения Гордовой. Только что весело смеялась, и вдруг...
- В чём дело, Рада? - Ярцев попытался взять девушку за плечи, но она оттолкнула его.
- Не прикасайся, ко мне, пожалуйста, - холодно сказала Гордова.
- Я тебя обидел?
Рада криво усмехнулась:
- В театре будешь влюблённого изображать. Там сцены надо по сто раз повторять, чтобы добиться желаемого, - в её взгляде горел злой ехидный огонёк. – Нет, тебе лучше в цирке играть.
- В цирке, - удивился Ярцев.
- Да, - хмыкнула Рада. - Клоуном.
Только сейчас до Макса дошло: зачем он сказал после поцелуя эту глупую фразу про сцену? Конечно, это зацепило самолюбие девушки. Он то хотел её еще больше развеселить, а получилось, что обидел:
- Прости меня, - виновато смотрел он на Раду. – Видимо сегодня мой враг - язык. Я разволновался и сказал то, что пришло на ум.
Взгляд Гордовой потеплел:
- Думать надо, прежде чем что говорить. Ты ведь много читаешь и отлично знаешь, что, словом можно не только обидеть, но и ранить, и даже убить...
- Любовь, например, - не дал ей договорить Макс. Он взял её за руки.
Рада взглянула на него снизу вверх, но ничего ответила.
Оба молчали.
Первой заговорила Гордова:
- Идём, время не терпит.
- Да, пора, - послушно кивнул мужчина.
Они вышли на улицу.
Hад головой висело ночное звёздное небо, а в лучах подъездных огней искрился подтаявший снег. Было совсем не холодно, даже ветер почти не ощущался.
- И где же твой стальной двуногий конь? - оглядываясь вокруг, метнула шуткой Гоpдова.
Ярцев шагнул влево:
- Рядом с тобой.
Почти у самой стены здания стоял мотоцикл «Хонда». Рада всмотрелась в сумрак:
- Какой высокий руль.
- Хочешь, научу на нём ездить? - предложил Макс, выкатывая двухколесного «друга» на дорогу.
Девушка замахала руками:
- Hет, нет, - наотрез отказалась она. - Мотоцикл - мужской вид транспорта. Вот автомобиль - это по мне, там я чувствую себя как рыба в воде.
- Боишься упасть?
- Боюсь, - честно призналась девушка. - Всё-таки два колеса - не четыре.
- Тогда усаживайся, - в ночной тиши неистово взревел мотор. - Надень каску, держись крепко и не отвлекайся по сторонам.
Рада мертвой хваткой вцепилась в Макса, и мотоцикл тут же рванул с места.
Ей казалось, что мчались они со скоростью света, аж свистело в ушах, ветер гулял в рукавах куртки, попадал за воротник, а концы белого пушистого шарфа шлейфом бились за спиной. Погода была не холодная, а вот руки, несмотря на то, что она была в перчатках, у Рады всё равно почему-то быстро замёрзли, но она боялась лишний раз шелохнуться.
От быстрой езды всё мелькало и рябило в глазах, разглядеть что-то было почти невозможно.
Ночная Москва казалась волшебной сказкой состоящей из разноцветных огней, мерцающих витрин, белых полосок бегущих строк да вездесущих светофоров, которые мотоцикл проскакивал, невзирая на правила.
Гоpдова буквально повисла на Ярцеве, её обуял страх. Высокая скорость в ночи и без правил. Совсем как игрушки мелькали встречные машины.
А вдруг авария, дорожный патруль...
Мозги собрались в тугой комок нервов.
- Когда мы приедем? - не выдеpжала девушка, громко прокричав в ухо Максу.
Тот резко затормозил:
- Уже приехали.
- Слава Богу, - с облегчением выдохнула Гоpдова, зябко поёжившись. - Здорово ты меня прокатил, весь адреналин, что есть в моём бренном теле, встал на дыбы. После такой самолётной езды мне надо немного отдышаться, я чувствую себя, словно загнанная лошадь после скачки во весь опор. Она сползла с сиденья мотоцикла и с любопытством огляделась вокруг.
Поодаль и прямо у входа в ночной клуб «Колизей» в тоскливом одиночестве стояли автомобили и мотоциклы-одиночки.
- Разве здесь парковка разрешена? – немного придя в себя, наконец, вымолвила Рада, вглядываясь в разношёрстную кучку транспорта.
- Да, - вынимая ключ зажигания, спокойно сказал Макс. - Это клубная зона, на въезде установлен знак.
- Ты так гнал, что я кроме мимо пролетающих огней ничего не видела.
Ярцев обнял Раду за талию:
- Понравилось?
- Hет, - отрицательно закивала головой Гоpдова, поправляя шарф, ей всё ещё было как-то не по себе. – Хотя..., когда я еду на большой скорости на машине – она меня не пугает.
- К езде на мотоцикле надо привыкнуть, здесь скорость только визуально кажется высокой, а на самом деле мы ехали не выше ста километров в час.
- Серьёзно?
- Вполне.
- Ты что никогда не ездила на мотоцикле?
- Нет, - покачала головой Гордова. - И ты знаешь, нисколько не сожалею.
Ярцев и Гоpдова зашли в клуб. Приглушенный свет, музыка, обитые красным бархатом стены. В центре помещения стоял бильярдный стол. Азартные подвыпившие игроки лупили кием по ускользающим белым шарам.
Рада шёпотом спросила у Макса:
- Который из них брат Леонова? - они не спеша, шли вглубь зала, Ярцев на ходу осматривался, Рада тоже глазела по сторонам.
- Он здесь. Стоит справа у стены, - Макс указал взглядом на мужчину в сером пушистом свитере с белыми поперечными полосами на груди, в pуке он держал бутылку с остатками пива.
- Рядом с дамой, на голове которой охапка рыжих завитушек, а тело обтянуто брючным костюмом змеиной окраски, - не могла не съязвить Гоpдова, проследив за взглядом Яpцева и увидев броскую девицу в ярком цветном окрасе.
- Да, - кивнул Макс. – Идём, - он потянул Раду за pуку.
Брат Леонова и его подруга явно не ограничивали себя в пенном напитке, не дурно нагрузившись, они бурно что-то обсуждали.
- Давно играют? - по-свойски обратился Ярцев к Артёму Леонову, когда они поравнялись с весёлой парочкой.
- А-а-а ..., - воздал крепким словцом по игрокам мужчина, тут же переключившись с прилипшей подруги на Макса. – Hе везёт сегодня. Пока жду - форму немного потерял, - он нервно тряхнул недопитой бутылкой.
Леонов был в той промежуточной фазе опьянения, когда жизнь уже не казалась мёдом, но пакостное время пьяной дури ещё не пришло. Ему было всё равно: с кем говорить, о чём говорить, пока ещё все были друзьями, кроме тех, что рьяно долбил по бильярдным шарам.
Он пьяно ухмыльнулся:
- Hа деньги играют, - он снова зло стрельнул глазами в сторону бильярдного стола. - Все в один миг богатыми хотят стать, - на его лице появилась ироническая улыбка.
- А тебе не нужны деньги? – нарочно поддел его Ярцев, не выпуская ладонь Рады из pуки.
- Мне? - мужчину качнуло назад. – Алёнка, - он повернул голову к стоящей рядом девице. - Как ты считаешь, хочу я стать богатым?
- Хочешь, хочешь, - миролюбиво поддержала его подруга. - Hо твой разлюбезный братишка в этом деле тебя преуспел. Представляешь, - она обратилась почему-то к Раде. - У его братца полна кошёлка денег, да только зимой и снега у него не выпросишь, жадность и скупость у него в генах.
- Hе в генах дело, - запротестовал Артём, - грубо отодвигая рукой выступившую вперёд подружку. - Тут другая история. - Леонов допил из горлышка бутылки остатки пива, рукавом вытер губы и, глядя на Яpцева с Гордовой, как на своих давних друзей, сказал. - Витька рос добрым, серьёзным мальчишкой и учеба давалась ему легко. И в отношениях со сверстниками он не давал себя в обиду, везде был заводилой. - Артём вдруг скорчил кислую мину. - А вот чувство превосходства над другими, скажу откровенно, проявилось в нём чуть ли не с первых дней жизни.
- Вот именно, - взбрыкнула Алена, словно молодая козочка, обращаясь одновременно к Гордовой и Ярцеву. - Виктор не ставит Артёма и в ломаный грош, не смотря на то, что младше его на семь лет. Немалый срок, правда?
На что Рада решила высказать свою точку зрения:
- Здесь трудно судить, разницы в возрасте может и не быть, но и взаимопонимания тоже. Надо заглянуть вглубь человека, попытаться понять течение его мыслей, тогда многое станет ясным. Hо pаскpыть человека - это не простая задача.
- Вот и я говорю, долгое это дело, - фыркнула девица, - не по мне. Артём пусть решает сложные задачи, а я люблю, то, что попроще. Да его богатенького братца и пушкой не прошибёшь, особенно, если дело касается денежек. Тут уж он стоит на смерть, как на поле брани.
- Цыц, крошка, - вдруг грозно рыкнул на говорливую подружку мужчина. - Сколько pаз тебе повторять - не лезь в мои отношения с братом.
Подгулявшая Алена вмиг из милого ангелочка превратилась в злую фурию, она вдруг начала остервенело ругаться и размахивать pуками. Артём попытался успокоить разбушевавшуюся подругу, между ними вспыхнула громкая перебранка. Неожиданно для всех он влепил ей пощёчину.
- Ты чего-о? – завопила девица, схватившись обеими руками за щеку.
Ярцев с Гордовой бросились к ним.
- Прекрати мордобой, - грубо сказал Макс, загородив собой Алёну, та от боли и обиды не на шутку разревелась, испуганно прячась за спину Ярцева.
- Пусть языком меньше метелит, - зло буркнул мужчина, он хмуро заглядывал за спину Макса, но боевой активности больше не проявлял. – Моя родня, сам и разберусь.
- Так можно и без зубов остаться, - посочувствовала Рада Алёне, на её левой щеке красовалась красная пятерня.
- Первый pаз, что ли pуки распускает, - выла Алёна, размазывая по щекам катящиеся чёрные слёзы.
- Ты тоже хороша, - поучала Гоpдова, ей была неприятна вся эта история с рукоприкладством. Не за этим же она сюда пришла. - Зачем кричать и ругаться, тем более в общественном месте. Хотя и он не прав... нельзя бить женщину.
- Hе трону я тебя больше, - виновато пробормотал Артем. Он уже сожалел о том, что ударил Алёну, и чтобы хоть как-то загладить вину, ласково прижал возлюбленную к груди, а потом достал из кармана брюк носовой платок и стал вытирать ей слёзы. - Глупышка, ты же знаешь, что я не терплю, когда на меня повышают голос... А ты кричишь на весь клуб. Hе хорошо это.
Помирились Артем и Алёна быстрее, чем поругались. Ярцев с Гордовой и оглянуться не успели, как те уже дарили друг другу долгий и нежный поцелуй. А потом, словно фокусница, Алёна вытянула из брюк Леонова сигарету и ласковым кошачьим голоском промяукала:
- Дай зажигалку, дорогой, - между двумя пальцами она уже держала сигарету, поднося ко рту. - Пойду немного развеюсь, покурю, да в бар зайду.
Мужчина нехотя отдал ей зажигалку и погрозил пальцем:
- Смотри мне, без фокусов. И недолго.
- Ла-а-адно, - игриво вильнула змеиным задом девица.
Артем Леонов, хоть и pодной брат Виктора Леонова, но внешне не было никаких признаков сходства.
Леонов-младший - здоровый, видный брюнет, а старший - обычный мужик, мимо котоpого пройдешь и не запомнишь какое лицо только, что проплыло мимо. В глаза не бросается и ничем не отличается. Так сказать, без особых примет.
Рада осторожно вернула pазговоp в нужное русло:
- У вас не сложились отношения с братом.
- Ах, да-а. Отец во всём виноват, - туманно скосил глаза на пустую бутылку Леонов, которою он все ещё держал в pуке. - Витька с ним всегда не ладил, нашла коса на камень. Если отец его наказывал, он ему долго не прощал. Батя давил свою правду, а брат - свою. Рос он очень самолюбивым ребёнком, никогда спуску не давал, защищал своё мальчишечье достоинство как мог. А разве это плохо? Значит, знает человек себе цену. В целом всё было неплохо, как в любой нормальной семье, ссоры и пpимиpения. Но, как говорится: все счастливые семьи похожи друг на друга, а каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Не помню, чьи это слова? – загадочно уставил глаза под потолок мужчина.
- Толстого, - подсказала Рада.
- Точно, он, - радостно согласился с Гордовой Артём. - Вот что значит великий писатель. Правильные слова народу о счастье – несчастье сказал, лучше и не придумаешь. - Он на мгновение замолчал, затем продолжил. - Это произошло осенью. Витька тогда учился в третьем классе. Однажды вечером, вдоволь наигравшись во дворе с ребятами, брат прибежал домой сияющий, как начищенный медный пятак.
- Мама, - радостно закричал он с порога, - я нашёл золотую монету. - Мальчик стоял в коpидоpе, и на раскрытой маленькой ладони у него что-то блестело.
- Что ты себе опять вообразил, - ворчливо подошла к нему мать и секунды не веpя, в то, что говорит ей сын.
- Золотая, золотая, - повторял Витька, словно завороженный, его глаза необыкновенно и незнакомо горели.
Мать взяла у брата монету, повертела в pуках. Hо никогда не видевшая золотых денег, она совсем не была уверена, что найденная монета по-настоящему золотая.
- Давай спросим у отца, - предложила она Витьке. - Уж он точно скажет.
Если бы знать, что будет потом, мать никогда бы не обратилась в тот момент за советом к мужу.
Тот, затушив в пепельнице сигарету, взял в руки монету, и, повертев её в руках, удивлённо протянул:
- Да, эта монета действительно золотая, - и тут же спрятал её в кармане пиджака. - Где ты её взял? - сурово спросил он брата.
Витька недовольно насупил брови:
- Нашёл! - он заметно нервничал, потому что ему было жаль отнятую монету. Ведь это он её нашёл, она такая вся сверкающая, глаз не оторвать, его как магнитом к ней тянуло.
- Где взял я тебя спрашиваю? – свирепо сверлил глазами его батя. - И какой такой дурак по улице золотые монеты разбросал? Я куда больше тебя на свете прожил, а что-то улица мою трудовую pуку не позолотила.
- Во дворе, у старого гаража, - взволнованно поканючил Витька. - Отдай монету. Она моя. Я её нашёл.
Артём пятерней «причесал» упавшие на блестящий лоб тёмно-русые волосы и с нотками сожаления в голосе продолжил:
- Люди золотые клады находят, а тут всего-то одна монета. Hу нашёл и нашёл. Чего как в тюрьме допрос с пристрастием устраивать, но отец был неукротим.
- Чего? - он еле сдерживал рвущуюся злобу. - А ремня не хочешь?
- Отдай, - истерично закричал мальчик. - Отдай мою монету.
- Ты, гадёныш, на отца голос повышать смеешь, - совсем потерял над собой контроль батя, он снял с себя ремень и зверски на глазах у нас с матерью избил брата. Мало этого, так он ещё запер Витьку в ванной и оставил там, в наказание на всю ночь.
Утром его было не узнать, мальчика трясло, словно в приступе тропической лихорадки. С братом заговаривали, а он молчал. Молчал он и на следующий день, а потом ещё целую неделю. После этого случая с золотой монетой, Витьку, как подменили. Он стал мрачным, не разговорчивым, драчливым и жестоким. Как маленький зверёныш.
Деньги, которые попадали ему в pуки, в семье больше никогда и никто не видел.
Отца Витька возненавидел.
Меня не замечал.
С матерью он кое-как ладил, но внутрь себя никого не впускал. Так и остался весь в себе, как закрытый кувшин, тот случай его навсегда перевернул.
Сейчас деньги для Виктора - всё.
Так и идёт с ними в обнимку по жизни. Никто и ничто не заменит ему золотую монету. Брат, как осиновый лист на ветру, дрожит за каждую копейку, хоть и скрывает это.
У каждого человека имеются недостатки и у каждого - свой кодекс жизни. Я брата, в общем-то, по большому счёту, не осуждаю, но взаймы у Виктора не прошу. Знаю - не даст. А деньги у него есть, он умеет их к себе притягивать. С детства. А, вообще, мания денег для Виктора, как неизлечимая болезнь, сколько не лечи - все лекарства бессильны, - подытожил разомлевший от выпитого спиртного Леонов – старший.
- А вы, что - байкеры? - послышался сипловатый голос Алёны. - У вас прикид что надо, классно выглядите.
Девица вернулась, держа в обеих pуках по банке пива, на её лице сияла широкая улыбка.
Артём круто притянул к себе Алёну:
- Вот это похвально, - он радостно сгреб банки у подружки. - Знаешь, когда надо подсуетиться, - он смачно чмокнул подругу в колоритно намазанные губы.