1.
- Лисонька, не надо вить Кручине гнездо, - сняв блестящую прядку волос, которая как змейка обвила детский пальчик, ласково проговорила Анастасия дочке.
С самого утра её тревожило настроение Василисы, которая, замерев, сидела на садовых качелях и смотрела в даль, но ее большие карие глаза, казалось, ничего не видели вокруг. Ну, как может ребенок, неполных девяти лет, так долго усидеть на месте? Девочка, как будто не замечала бега времени - накручивала прядь волос на пальчик и слегка хмурилась. Что она там видела?
От ласкового прикосновения мамы девочка вернулась в себя и переспросила:
- Что ты говорила ма? Я не слышала. – Ли"са завела прядку за ухо и внимательно посмотрела на мать.
- Ну и где ты сейчас была? – уселась рядом с девочкой Анастасия, красивая брюнетка, лет тридцати.
- А кто такая Кручина? – заинтересованно посмотрела на нее Василиса.
- Ну, ты и притворяшка, - рассмеялась Настя, заплетая растрепавшуюся косичку дочери, - а говоришь, что ничего не слышала.
- Она что, птица?
- Да нет, не птица, а красная девица, - попыталась отшутиться Настя.
- Забава Путятишна, что ли? Крупновата она для полётов – девочка едва сдерживала смех.
- Мимо. у тебя ещё две попытки.
- Ну, ма!
- Вот представь себе - стройная, летучая и в черном...
- У Кручины было имя Тринити? – продолжала острить Василиса.
- Нет, это совсем другая история, – рассмеявшись новой шутке, Настя щелкнула по носу Ли"су, - Вот ты и разгадай мою загадку - не птица, а летает.
Анастасия обрадовано вздохнула – вот она и вывела Василису из состояния, когда над головой дочки незримо зависала грозовая туча, расшитая золотом молний.
Прихватит ведерко с клубникой, Настя ушла в дом.
Лиса слезла с качелей и огляделась. Сад был полон летучей живности – туда сюда сновали воробьи, семейка ласточек устроила посиделки на электрическом проводе, а вон и их сорока топчется на крыше беседки и высматривает себе добычу. Она уже давно заприметила эту воровку, которая постоянно таскает в свое гнездо, сооруженное на самой высокой елке, мыло из душевой.
«Куда она его девает, зачем ей столько мыла? Ну, не ест же она его…»
«А вот в этом месте лучше не стоять, – Лиса отпрянула от пролетевшей мимо носа, утробно гудящей пчелы, - Настоящий воздушный коридор по маршруту – клумба-улей. О, еще одна. Бедненькая, несет нектар – надрывается».
Тут внимание девочки привлекла, как будто скроенная из тончайшего бархата бабочка, которая развернув свой хоботок-спиральку и, опустив его в глубь бутона, приступила к трапезе. Она часто-часто складывала свои крылышки, как будто ребенок хлопал в ладоши при виде любимого лакомства.
«А может это бабочка? – засомневалась Лиса, но потом отбросила и эту версию. – Нет-нет, насекомые в гнездах не живут…».
Василиса с досады дернула себя за косичку и побежала за мамой – сдаваться. Настю, на которую дочь была поразительно похожа, она нашла на открытой летней веранде, увитой виноградом.
- Ма, так кто же она? И зачем ей гнездо, если она не птица? – затараторила Василиса, взбегая по ступенькам.
- Была такая древняя богиня – она оплакивала безвинно погибших. Отсюда и пошло слово – кручиниться.
- Да? Никогда не слышала о такой летучей богине.
Высыпав на холстину вымытые ягоды, Настя обернулась и попросила:
– Лиса, обещай, что не будешь больше играть с волосами - это нехорошо.
- Ма, ты вечно все запрещаешь, то ногой не мотай – черту люльку не качай, то в одном туфле не ходи. А почему не ходи – не говоришь - возмущалась девочка.
Она сходила в гостиную за книгой, которую вчера оставила на диване, и уже сбегая по ступенькам в сад, тихо, так чтобы мать не услышала, пробубнила:
- Темная ты у меня мамуля, в забабоны веришь.
Но, потом, что-то вспомнив, вернулась с новым вопросом.
- Разве можно этим навлечь беду? – покачиваясь на носках, недоверчиво спросила она.
- Беду? – испуганно обернулась Настя, - не знаю…
- Глупости все это, - подвела черту Лиса и, резко повернувшись, вышла. Ее косы, цвета ночи, взметнувшись, сделали круг, и вылетели вслед за девочкой.
На Василису опять навалилась туча. От невидимых грозовых разрядов нервы были напряжены до предела и, казалось, что даже волосы потрескивали. Появилось предчувствие скорой беды и от этого Лисе не сиделось на одном месте. Она походила по саду – поискала причину тревожного чувства, нет – все как всегда, но…
Зашла в дом, прошлась по комнатам – все в порядке. В гостиной включила телевизор - показывали очередной бразильский сериал для домохозяек. Лиса подивилась на нешуточные страдания, неодобрительно хмыкнула и щелкнула пультом, выключая телевизор.
Потом она вышла на веранду, немного помогла маме раскладывать ягоды в контейнеры для заморозки, без аппетита съела пару крупнющих клубничин и опять спустилась в сад, где садовник поливал альпийскую горку. Подсобила чуток, но без особого желания. Обычно они с Федором дурачились, отбирая друг у друга шланг и брызгаясь. После такого «полива» им приходилось переодеваться.