I. Президент.
Коля Лукин был третьим механиком на нашем судне. Рыжий, веснусчатый мужичок небольшого роста, похожий на маленькую пушистую собачку, он в экипаже никем не воспринимался всерьёз и сам притягивал к себе всемозможные прозвища и клички. Коля сам это сознавал и поэтому старался изо всех сил проявить себя в работе, заслужив к себе серьёзное отношение и доверие. Но, как назло, все его положительные рвения переливались через край не в переносном, а в самом прямом смысле этого слова: отвечая на судне за приёмку и топлива и перекачку его из одного танка в другой, Коля Лукин постоянно упускал часть этого топлива за борт, и растекалось вокруг судна большое масляное пятно, грозящее самой суровой карой и капитану, и старшему механику, и тресту, которому принадлежало судно.
Людей грозили лишить дипломов, а родную контору обременить крупным денежным штрафом, дабы возместить экологические убытки, понесённые в связи с инцидентом...
Мы стояли на Мальте. Стояли в ожидании контракта с Израилем. На судне был сокращённый экипаж. Все инвалютные нормы, выдаваемые контрактному судну, были урезаны до минимума: и зарплата, и питание, и снабжение были мизерными...
- А давайте отправим в контору факс! – предложил Коля на собрании, - И попросим, чтобы нам всё прибавили!
Но это было бесполезное и несерьёзное предложение. Наша контора, охваченная перестройкой, как и вся страна, на всём экономила деньги. Даже агент, обслуживающий наше судно в порту, жаловался мне:
- Ваши опять деньги не перевели! Они нам должны уже... – агент говорил на английском.
- Не перевели деньги? – переспросил я на русском...
- А давайте отправим в контору факс! – предложил Коля, случайно оказавшийся рядом и услышавший мой вопрос, - И они переведут деньги! – И во всех других и подобных случаях у Коли всегда было только одно предложение: отправить в контору факс, чтобы могли решиться все проблемы. Так его и прозвали Ник Факс...
Однажды к нам приехал российский консул. Приезд такого высокого гостя мы не ждали, да и вопросов к консулу у нас не было. Консул сразу прошёл в мою каюту:
- Капитан, - сказал он, - соберите людей!
Через десять минут уже все сидели в столовой команды.
- Скоро выборы президента, - сказал консул, - вы имеете право голосовать здесь, на Мальте! - Мы голосуем по бюллетеням, присланным из конторы! – вставил своё слово Ник Факс.
- А можете проголосовать в консульстве! – продолжил консул, - неужто не хотите? – Мы молчали, нам было всё равно, кого выберут президентом. Если бы этот выбор хоть в какой-то мере мог отразиться на нашем контракте, это было бы совсем другое дело, а так...
- Короче, так! – решил подытожить консул, - Если вы готовы голосовать за Михаила Сергеевича Горбачёва, то завтра я пришлю за вами машину! – Ах, вот оно в чём дело! Нас не просто приглашали проголосовать за президента, нас приглашали проголосовать за конкретного человека!
- Не надо машины! – сказал я, - Мы будем голосовать по своим бюллетеням, которые нам уже пришли!
- Прощайте! – сказал консул и быстро покинул судно.
На следующий день электромеханик Витя, которому было поручено возглавить избирательную кампанию судна, положил стопкой в столовой команды двенадцать бюллетеней и объявил по трансляции, чтобы все шли голосовать. Поскольку других дел не было, все быстро собрались в столовой и разобрали бюллетени, но голосовать не торопились.
- Ты бы нам, Витя, про кандидатов рассказал! – предложил Ник Факс, - Так всегда положено! Надо знать, за кого голосовать, а то пошлём в контору факс, и тебя накажут...
- Агитация уже запрещена! – возразил Витя, - А кандидата всего два, выбирайте...
- Это неправильно... – вздохнул Ник, - мы им не верим...
- И что ты предлагаешь? – спросил Витя, - Послать факс в Москву, чтобы добавили кандидатов? – И тут лицо Ника Факса просияло:
- Нет! – сказал он, - я предлагаю голосовать за своего кандидата, которого мы хорошо знаем и доверяем ему!
- Это за кого же? – усмехнулся Витя.
- За капитана! За Козлова Игоря Олеговича! – третий механик обвёл всех торжествующим взглядом. Все посмотрели на меня с озорным весёлым любопытством. Я молчал. Меня, как и других, просто забавляла эта пустая болтовня, которая никого и ни к чему не обязывала...
- Я согласен! – сказал Гена, старший помощник, - Игоря Олеговича знаю давно, учились вместе ещё в мореходке. Он работал начальником отдела кадров и инструктором райкома партии. Человек грамотный. Душевный. Лучшего кандидата и не найти... – И снова все посмотрели на меня, и улыбок уже не было, а были серьёзные глаза, излучающие сомнение и надежду...
- Не положено! – сказал я и засмеялся. Правильнее всего было сейчас перевести тему в разряд шутки, что я и попытался сделать, - Если даже мы кого-то третьего впишем в бюллетени, то эти бюллетени счётной комиссией будут признаны недействительными и испорченными...
- И пусть! – решительно сказал Ник Факс, - Но мы будем голосовать за своего президента! Где ручка? Дайте кто-нибудь ручку! – и когда Витя протянул ему ручку, Ник наклонился к своем листочку бумаги, что-то там быстро зачеркнул, что-то быстро написал и бросил бюллетень в ящик из-под соков, на котором были изображены красные помидоры, так как другой урны на судне не было, - Поздравляю! – сказал он мне, проходя мимо меня, - Теперь можно спокойно покурить!
Следующим ручку взял Гена и посмотрев на меня, серьёзно сказал:
- Я тебя понимаю! Это большая ответственность быть президентом страны, тем более такой, как наша, но надо! – заполнил бюллетень и бросил в ящик.
- Что вы делаете? – Витя электромеханик покрутил пальцем у виска, - Кто станет считать ваши бюллетени? Вы просто испортили их и всё!
- Дурак ты, Витя! – сказал старший механик Иваныч, беря ручку - У человека всегда есть выбор, от которого зависит жизнь! Сначала ты предашь в малом, а потом в большом. Мне жаль тебя! – заполнил бюллетень, бросил в ящик и вышел. Витя смотрел на меня, ожидая моей поддержки. Но я молчал. Мне было ясно, что затея эта пустая, что это просто ребячество, просто желание коллектива показать маленькую фигушку с далёкого маленького острова руководству большой страны. И показать даже не затем, чтобы там что-то поняли и изменили к ним своё отношение, а просто показать, чтобы самих себя почувствовать не сломленными, не обманутыми, а мыслящими трезво и верящими ещё хоть во что-то...
А-а! – сказал Витя! – И хрен с ними, с этими бюллетенями! И вправду, как будто они их там считают? У них там уже всё расписано и сочтено! – он заполнил лист, бросил его в ящик и закричал в проход, ведущий на палубу: «Ник! Дай сигарету!» - И пошёл курить. Через пять минут он снова вернулся в салон команды, когда уже все проголосовали. Посмотрел на меня, улыбнулся, взял под мышку ящик и пошёл считать голоса, чтобы сегодня же отправить результаты в контору, откуда их передадут в счётную комиссию.
- Мы с тобой! – сказал Ник Факс, тут же нарисовавшийся рядом, - Вместе считать будем!
На следующее утро, как всегда рано проснувшись, я поднялся на верхнюю палубу капитанского мостика. Тёплое мальтийское солнце уже поднялось над старинными крепостями порта Валетта. Над заливом плыла тишина, и только булькали воздушными пузырями большие рыбы, плавающие вдоль судна, охотясь на себе подобных.
- Как спали, президент? – откуда-то снизу раздался голос Ника Факса.
- Спасибо, Коля, хорошо! – я посмотрел вниз. Коля стоял на нижней палубе и курил, щюря смешливые рыжие глаза то на меня, то на рыжее солнце...
II. Морские законы.
Потом наше судно стояло в Болгарии в порту Варна в ожидании контракта с болгарами или турками, греками, или арабами. Экипаж ходил в город. Пить пиво или дешёвые болгарские брэнди «Плиска» и «Солнечный бряг», есть дешёвые болгарские деликатесы из баранины и свинины. Стоянка в иностранном порту – это трата денег. В море деньги тратить некуда, а на берегу этих денег всегда не хватает. В Болгарии, как и в России, тоже экономические трудности, но еда дешёвая и спиртное тоже. Рухнул Советский Союз, рухнули и страны соцлагеря. Теперь все должны выживать, как могут! Экономический спад страны аукается духовным спадом общества. Люди теряют ориентиры. Престижно то, что быстро приносит доход. В странах с духовным спадом начинают расцвечиваться язвы: алкоголизм, проституция, наркомания...
Как-то вечером к нам на судно пришла симпатичная девушка. Она прошла в салон команды, точно ориентируясь в замысловатых путанных коридорах парохода. Наверное, была здесь и не единожды. По-видимому, кто-то из другого экипажа уже приглашал её в гости на судно. Она села в кресло, а любопытные мужики расселись рядом...
- Что она хочет? – спросил я вахтенного помощника, когда узнал, что на судне посторонний человек. Тот радостно хихикнул, а потом напустив серьёзную мину, добавил:
- Она проститутка!
- Отправить на берег! – приказал я и строго посмотрел на вахтенного.
- Жалко... – сказал тот и опустил голову, - А, вдруг она голодная? Вдруг она есть хочет?
- Накормить и проводить с трапа! – снова приказал я.
- Хорошо! – сказал вахтенный помощник, - А если у неё семья есть и те тоже есть хотят? – очень осторожно спросил он. Вопрос прозвучал резонно.
- Даже если так, то мы что, теперь должны кормить всех проституток города и их семьи?
- Там к ней Ник Факс уже клинья подбил... Они уже договорились... – снова осторожно сказал вахтенный.
- Вызови его ко мне! – приказал я.
Через две минуты в мою каюту просунулось рыжее лицо Николая Лукина:
- Вызывали?
- Ты что удумал, Николай? – спросил я.
- Игорь Олегович, я влюбился!
- А ты, вроде, женат?
- Так точно! И жену люблю! А тут всего двадцать долларов, и на всю ночь... – его глаза умоляли, - Я её сам потом до трапа провожу! Всё будет хорошо!
- Попробуй только ей деньги не заплатить! – сказал я. Мне было всё равно, что говорит Коля, я ему не верил, а вот девушку действительно было жалко. И вообще, как представитель России, находящийся на территории Болгарии, я чувствовал свою вину перед болгарами за Россию. Это Россия предала бывший соцлагерь, она толкнула бывшие дружественные страны в объятья бесовской западной демократии, которая сводила к вседозволенности.
- Заплачу! – заверил Коля, - Непременно заплачу! – И он ушёл.
Утром я проснулся от какого-то шума, но что это шумело со сна я не разобрал. Умылся, позавтракал. Вышел к тапу покурить. Окола трапа стоял вахтеннй помощник.
- Как прошла ночь? – спросил я.
- Без проблем! – ответил вахтенный помощник.
- А что это шумело под утро? – снова поинтересовался я.
- А-а! – вахтенный махнул рукой, - Это третий механик... – он даже не успел договорить, а я всё понял. Нехорошее предчувствие меня не подвело.
- Вызови его срочно ко мне! – приказал я, и пошёл в свою каюту.
Через минуту прибыл третий механик. Он постучал в дверь и на моё «войдите!», молча вошёл в каюту.
- Где девушка? – спросил я.
- Проводил до трапа, как и обещал... – ответил Факс, опуская взгляд.
- Ты заплатил ей деньги?
- Нет! – ответил Коля, - Двадцать долларов, не жирно ли ей будет?!
- А разве ты не эту сумму обещал?
- Подумаешь! – возразил Ник Факс, - Она же проститутка! Заработает ещё!
- А ты знаешь, что ты всех нас, весь экипаж подставил?!
- Как это? – не понял третий механик и захлопал рыжими ресницами, - Думаете, она в полицию жаловаться пойдёт? Да кто ей там поверит?! Первой и загребут!
- А почему её первой загребут?
- А потому что – проститутка! Уголовный элемент!
- Вот поэтому, гад, ты нас и подставил! Ты нарушил первую заповедь древних моряков!
- Какую? – Ник искренне удивился.
- Не обижать, а защищать проституток и детей! Как самых обижаемых и низащищенных! И ладно, что ты поймал проклятие на свою голову, которую мне не жалко! Ладно, что отныне в твоей жизни не будет не счастья, не удачи, ты это заслужил! Но ты всех нас подставил, всё судно подставил под неудачу! Этому судну больше контрактов не видать! – Ник смотрел на меня и продолжал хлопать рыжими ресницами. Такого оборота он не ожидал.
- С чего вы взяли? – наконец спросил он.
- Книжки читать надо и профессией своей интересоваться!
- И вы верите? – на лице Ника расплылась ехидная улыбка, - Вы верите в бабушкины сказки?
- Пошёл вон! – сказал я, - Ты тоже поверишь... – Ник Факс радостно вылетел из каюты. А я сел и задумался: верю ли я в то, что Факс назвал бабушкиными сказками? Верю! Я рос и воспитывался на вере. В светлое будущее! В решения партии и правительства! В коммунизм, где не будет не бедных, не богатых... Но вера моя была оплёвана новой властью, да и в коммунистах, допустивших до власти хапуг и рвачей, я разочаровался. До Бога я ещё не дорос. Так во что же верить? Вот и остаётся верить в бабушкины сказки, а без веры жить нельзя! Я помнил все контрактные рейсы с англичанами, французами, норвежцами. Помнил, что если по какой-то причине судну не везло: ломалось оборудование или налетал внезапный и продолжительный шторм, - иностранцы, тяжело вздыхая, говорили: «Опять кто-то за проститутку не заплатил...»
Наша стоянка в Болгарии ожиданий не оправдала, не одна страна не заключила с нашим трестом контракта, чтобы моё судно искало для них нефть и газ, и мы перешли в Крым.
Потом долго стояли в Крыму, в порту Черноморске. Теперь мы стали ждать контракта с самостийной Украиной, готовые по первому зову рвануться к любым берегам Чёрного моря, чтобы найти там залежи чёрного золота. Ждать и догонять – хуже некуда. Страны перестраивались, страны разваливались, а люди этих стран скрипели зубами, застыв и замерев в долгом ожидании счастливых перемен.
Экипаж слонялся вдоль берега, от нечего делать собирая ракушки, или вдруг срывался и начинал придумывать праздники, чтобы разнообразить длинные будни короткими вспышками радости. Наконец, нам пришёл приказ к действию. Надлежало проследовать в порт... Ленинграда! Ого! Через всю Волгу-матушку с её Волго-Донским и Волго-Балтийским каналами!
За два дня до отхода ко мне подошёл боцман Иваныч, пожилой и упитанный человек:
- Игорь Олегович, - сказал он, - две бочки белой краски, которую нам прислали из конторы, для покраски судна, для покраски не пригодны!
- Почему? –спросил я.
- Краска имеет какой-то желтоватый оттенок и предназначена не для морского железа, а, скорее, для береговых сооружений!
- Вот как?
- А пойдёмте, посмотрите!
- Пошли! – я осмотрел краску. Действительно, наше белоснежное судно такой краской красить было нельзя, - Ладно! – сказал я, - Красить не будем, тем более, что скоро ремонт в порту, тогда и покрасим!
А уже на следующий день к борту подкатил джип. Из него выплыли наружу крепкие ребята.
- Где у вас боцман? – поинтересовались они у вахтенного матроса. Подошёл боцман:
- Что надо?
- У вас белая краска есть? – спросили они.
- Есть! – ответил боцман, - А сколько вам надо?
- А вся, что есть!
- У нас её много, - сказал боцман, - две двухсотлитровых бочки!
- Покажите! – и боцман показал краску.
- Отлично! – сказали ребята, - Меняем на две бочки портвейна! – Боцман пришёл ко мне, рассказал о неожиданно прикатившем счастье.
- Меняй! – сказал я, - С паршивой овцы...
В свой дальних переход мы уходили с двумя бочками портвейна. Боцман лично выдавал каждый день ценный груз команде, но с моего разрешения и в минимальных дозах.
Я не стану сейчас описывать этот героический переход океанского белоснежного судна по родным рекам Доне и Волге, по её широким и узким каналам, потому что это отдельная история, заслуживающая отдельного рассказа. Скажу только, что нам морякам, привыкшим видеть берега морей в бинокли, плыть по рекам, где ветки деревьев, растущих вдоль берега, царапали рубку, где камни и сваи торчали из воды в метре от проходящего судна, было пугающе страшно, так страшно, что просто дух захватывало. Благо, что два речных лоцмана-капитана взялись довести судно до порта назначения, а самим нам было бы не добраться...
В Ленинград мы прибыли в назначенный день и в назначенное время. Когда встали к причалу, была уже ночь. Я прошёлся по судну, проверить, всё ли в порядке и в салоне команды увидел третьего механика Колю Лукина. Он сидел за столом и улыбался.
- Какая у тебя радость? – спросил я.
- Домой вернулся! – сказал Ник Факс.
- А разве твой дом не в Мурманске? – поинтересовался я.
- Дом у человека там, где живёт его жена! – радостно сообщил Коля, - Сейчас домой поеду! – и тут же добавил, - Если вы не возражаете... – Я не возражал!
- Конечно! – сказал я, - Можешь ехать! Более того, завтра можешь на судно не приезжать, возьми сутки отдыха, а потом отработаешь!
- Спасибо! – искренне поблагодарил Коля.
Утром я снова спустился в салон команды на завтрак. И каково же было моё удивление, когда я снова увидел Колю Лукина, сидящего в центре, окружившего его экипажа, держа мокрую тряпку на огромном фиолетовом синяке под левым глазом и рассказывающем печальную историю своей любви:
- Я же не мог сообщить, что мы в порт приходим! – рассказывал Ник Факс, - Думал, что это даже хорошо, что сюрприз будет... Такси взял до дома... Звоню, не открывает... Стучу, не открывает... А потом открыла... А я зашёл... А там бугай этот... Я ему говорю, ты что здесь делаешь? А он мне в глаз... А она вещи мои за дверь выкинула...
Я сам не ожидал, что рассказ этот вызовет такую бурю радости и восторга в экипаже. Все помнили о том, что Коля сделал в Болгарии, но никто и предположить не мог, что расплата наступит так быстро. Вот и не верь тут в бабушкины сказки. А судно это, оснащённое специализированным оборудованием по последнему слову технике, являющееся вторым в мире мелководным судном, способным выполнять самые сложные задания на мелководье, так толком никогда и нигде не поработало. Может, невезуха, а может... Ну, а я вскоре перешёл на другое судно...