Вспоминаю, как мы с тобой познакомились. Случилось это по моем возвращении домой после отдыха у родственников на Украине. Вместе со мной в купе поезда "Киев - Москва" шумно ввалилась моя многочисленная родня, втаскивая баулы со снедью и галдя, по своей хохлятской привычке. До отправления поезда осталось совсем чуть-чуть, и проводница уже приглашала гостей освободить вагон. Но ее голос заглушался голосом моей сестрицы:
- Ты только не забудь передать дядечке Вовочке привет, я ему сала положила в большую синюю сумку, как он просил, тетечке Валечке, Михал Потапычу, Галке, - с характерным украинским «г» тараторила моя сестренка-хохлушка, - Всем-всем передай! Не забудешь, а, Лизка? Одежда родичам и другие гостинцы в клетчатой сумке на колесах. Сметанку и масло наше деревенское положила, абрикосы и яблоки сушеные тоже, вроде, не забыла. Грецкие орехи, ты их кушай и всем передай, они знаешь какие полезные! Яблоки знаешь где, я немного положила еще вот сюда, в пакет, поближе, чтоб ты их кушала, ты их любишь, я знаю, - Наташка не давала вставить ни слова, все говорила и говорила, как будто боясь, что больше мы никогда с ней не сможем поговорить, и надо все слова высказать, пока поезд не ушел.
- Девушка, покиньте вагон! – пока Наташа вспоминала вслух, чего и куда она сложила, остальные провожавшие уже вышли, и проводница пыталась выпроводить последнюю, самую громкую провожавшую.
- Чего вы кричите?! Не видите, я сестренку провожаю! Она сейчас уедет за восемь тысяч километров, когда я ее еще увижу! – сердито огрызнулась Наташка, и вдруг из глаз ее брызнули слезы.
- Ну что ты, Наташечка,- я кинулась успокаивать ее,- ну не надо! Ты сама в следующем году приезжай ко мне, ладно?
- Попробую вырваться. Давай на дорожку присядем.
- Наташа, сейчас уже тронемся!
- Давай, давай, а то не уйду! Так надо.
Присели. Пять секунд она молчала. На большее ее не хватило. Не умеет она долго молчать. Натали снова взорвалась многочисленными приветами, посылаемыми уже в десятый раз каждому из наших общих родственников.
- Ладно, передам, все поняла давно уже. А сейчас иди. А то придется тебе на ходу прыгать. А ты у меня девочка тяжелая, еще шпалы проломишь.
Моя грубая шутка возымела действие. Наталья парировала:
- Обзываешься опять! Сама ты корова! Только дохлая. Ты не забудь позвонить, когда доберешься до Москвы! И потом, когда долетишь!
- Не забуду, успокойся, все будет в порядке. Ну давай поцелую!
Мы торопливо обнялись, чмокнули друг друга в щечку три раза, и я развернула ее к выходу, напоследок шлепнув по пухлой попке:
- Давай, дорогая, беги, а то уедут без тебя.
Увидев ее через стекло, вытирающей слезы платком, я почувствовала ком в горле. И в кого ты такая слезливая у нас, сестренка? Отец военный, маму тоже суровая профессия врача приучила не распускать нюни. А уж тем более - из-за ерунды.
Поезд тряхнуло, и перрон стал отъезжать вместе с провожающими, столбами, вокзалом, и всем окружающим пространством. Мы принялись яростно махать друг другу. Оставшиеся на перроне автоматически двинулись вслед поезду и тоже активнее замахали, вглядываясь каждый в свое окно. Гостеприимная, щедрая Украина махала мне платочком, и сердце сжалось от предчувствия разлуки.
Поезд набрал скорость. Перрон вместе с оравой моих родственников остался далеко позади, и я наконец обратила внимание на попутчика. Сидевший передо мной мужчина, видимо, все это время глазами изучал меня. Поймав мой взгляд, он спохватился и сделал вид, что снова возвращается к чтению газеты.
- Вы извините их, мы так редко встречаемся. Последний раз это было лет десять назад.
- Да ничего, - улыбнулся ты, - я понимаю. Наоборот, хоть встряхнулся немного. Устал, знаете, ехать один в купе. Вот и газета уже не помогает. Засыпал, пока вы не вошли. Давайте, ваши вещи помогу убрать. - И ты стал по-хозяйски рассовывать сумки под мою полку, под стол и наверх. Сумки оказались не из легких, и у тебя на лбу засверкали капельки пота.
- Ну вот, заставила вас трудиться…
- Нет, все нормально. Надо ведь помочь девушке. Вы сами не справились бы. А потом – это отличный повод для хорошего знакомства. Как кстати, вас звать? Меня – Сергей.
То, что ты представился без отчества, указывало на готовность общаться на равных, как ровесники, хотя было видно, что ты годишься мне в отцы. Нет, "тыкать" я стала не сразу. Даже в уме не могла себе этого позволить. Я тоже назвала свое имя, и мы разговорились. Ты оказался очень приятным человеком. И что-то сразу меня в тебе привлекло. Что-то неуловимое, изюминка какая-то. Отметила только про себя: «Жаль, он намного старше меня...»
- Вы ведь гостили здесь? Сейчас домой направляетесь? Далеко живете?
- Да. До Москвы еду. А там – на самолете еще лететь и лететь.
- А я в Москву по делам. И к другу заеду, тоже давно не виделись.
Понемногу разглядываю тебя. Не то, чтобы красавец, но заметный. Высокий, загорелый крепкий мужчина с большими руками. Сразу бросилась седая дымка в темных волосах, хотя она ничуть не портила, скорее - даже украшала это интересное лицо с мудрыми печальными глазами.
- А не хотите сходить в ресторан? Я уже успел проголодаться.
- Что вы! Я только что из-за стола. Сами понимаете, эта родня не отпустила бы никогда голодной. И с собой положили – и курочку, и сало, и... - Твой кадык пришел в движение. Я спохватилась, - Кстати, хотите – угощу? У меня и горилка есть, – улыбка в ответ и неопределенный жест, сменившийся поспешным «Нет, нет, не надо». Но поздно - я стала выкладывать на стол продукты, а также бутылку и стопочку, из набора, купленного в гостинец. Нарезая сало, хлеб, огурцы, не сразу заметила, что твоя рука застыла в воздухе. Вопросительный взгляд:
- А почему – одна рюмка?
- Неее, я не буду. Не хочу испортить о себе представление.
- Нет, так не пойдет! Я один пить не буду! А представления я люблю. – улыбнулся – Ну серьезно, пару капель, для компании.
- Хорошо, только ради компании, и пару капель!
Из набора стопочек еще одна перекочевала на стол и тут же стала с бульканьем наполняться.
- Только мне хватит уже!– пальчиком приподняв горлышко бутылки, я остановила разлитие своей стопки на половине.
За пробой сала (которое – что его пробовать – сало как сало!) выпили за знакомство. Потом за меня. Потом обязательный третий тост. И вот я уже чувствую – поехала моя крыша, как тот паровоз, что везет нас. И закуска не помогла. Видно, волнение сделало свое дело. Решив угоститься сочным яблочком и угостить нового друга, я полезла в пакет.
- А хотите - научу вас разговаривать телами?
Телами? Это как? Танцы, что ли? Я с детства мечтала научиться хорошо танцевать. Может, он – учитель танцев? Не знаю – спросила я это вслух или нет.
- Не бойтесь. У меня богатый опыт.
- Но где мы будем танцевать? Здесь так мало места.
- Почему же, можно попробовать, - ты взял меня за руку. Но мне, охмелевшей, было сложно сразу встать. А тут еще поезд качнуло, и я выпустила пакет из рук, и яблоки поскакали по полу. Поезд дернулся еще раз, и в тесноте меня грудью кинуло на тебя. Прикоснувшись к тебе, я через одежду ощутила твое горячее тело. Мы оба вздрогнули и отпрянули друг от друга, как ошпаренные, но через секунду оба бросились догонять беглецов. Складывая их обратно в пакет, мы снова соприкоснулись руками, и я еще раз почувствовала твое тепло. Я спешно протерла яблоко салфеткой и вцепилась в него зубами. Теперь предложить мужчине яблоко стало почему-то неудобно. Решила – не дам, пусть ест сало. Мы замолчали, сделав вид, что сосредоточены на еде. Забавно было наблюдать, как такой пожилой человек, как ты, вдруг покраснел, и как у тебя пульсирует жилка на шее. У меня же сердце прыгало внутри, словно мячик. Ты перевел взгляд на мои уши. Зачем я надела эти сережки, так предательски трясущиеся и мерцающие при каждом ударе сердца!
Доев яблоко и сославшись на усталость, я предложила продолжить трапезу завтрашним утром.
- Да, я тоже хотел предложить готовиться ко сну. Я тоже сегодня устал. Спасибо вам за прекрасное сало. И горилка отличная! Теперь я ваш должник. Утром приглашаю все-таки посетить местную точку общепита. Отговорки не принимаются. Не буду вам больше надоедать сегодня. Переодевайтесь, – ты вышел в коридор, плотно закрыв за собой дверь.
Продолжение следует...