Зазеркалье. Отражение номер раз
Грань 1.
- Черт!
Банка из-под кока-колы, коей не посчастливилось оказаться поблизости от эпицентра бушующей ярости, глухо ударяясь об асфальт, отлетела в сторону. Андрей проводил её злобным взглядом и снова уселся на скамейку, искоса осматривая окрестности в поисках новых жертв, на которых можно было бы выместить своё негодование.
- Да ладно тебе, ты излишне все драматизируешь. Это ведь, в конце концов, всего лишь игра, - Слава, вальяжно усевшийся на скамейке рядом с Андреем, с усмешкой посмотрел на друга: - Тем более ты слил один бой, а впереди еще как минимум два – успеешь отыграться.
- Ты не понимаешь Славян! - Андрей скорчил недовольную гримасу: - Ладно бы я продул кому-то другому, Зеро например или Акселю – они отцы, даже биться против них уже само по себе круто, но проиграть этому уроду Стиму…это…это полный ацтой!
Андрей уныло уставился в серую пыль под ногами: - Этот упырь постоянно обливал меня грязью в сети и вставлял палки в колеса на каждом турнире. Надрать ему задницу – это дело чести!
Слава извлек из ранца 2 банки колы, одну из которых вручил Андрею, который взял её с таким видом, будто ему предложили глотнуть освежающей серной кислоты, а вторую открыл сам. Сквер, в котором находились мальчики, был абсолютно безлюден – самый разгар рабочего октябрьского дня не особо располагал к прогулкам, и потому парни, сидевшие на одинокой скамейке, были совершенно одни в окружении шелестевших последними не опавшими листьями деревьев.
Несколько минут они молчали, сосредоточенно поглощая содержимое банок.
- Мда. Стим он конечно козел, спору нет, - Слава допил свою колу, смял банку и точным броском отправил её в стоявшую неподалеку урну: - Но ты все равно слишком близко к сердцу принимаешь все это.
- Что «это»? – Андрей хмуро поглядел на друга: - Это – моя жизнь.
Слава покачал головой: - Друг, я конечно в классической литературе не очень секу, но если мне не изменяет память, то у того же Пушкина, чувак излишне зацикливавшийся на играх плохо кончил. У него еще слоган прикольный был…как же там, - Слава нахмурил лоб, напрягаю память: - А! Вот: «что наша жизнь – игра!».
- Его звали Герман, и он играл в карты, а у меня совсем другое.
- Да какая разница – игра есть игра. Я про то, что не стоит сильно этим увлекаться, ведь оно в конце концов не по настоящему.
Андрей оторвался от созерцания своих кроссовок и серьезно посмотрел на улыбающегося товарища: - для меня – по-настоящему.
Грань 34.
«Это все? Действительно все?»
Себастьян де Вальмонт критически оглядел собравшихся во внутреннем дворе крепости воинов. С каменного балкона открывался отличный вид на внутреннее пространство цитадели, и Себастьян мог без труда рассмотреть происходившие там приготовления к предстоящему походу. Слуги сновали взад и вперед, укладывая на телеги и повозки последний оставшийся скарб, ржали подгоняемые наездниками лошади, откуда-то доносилась громкая брань, а общая людская многоголосица лишь усиливала впечатление от суматошности этих поспешных сборов.
Бегство. Именно так это следовало бы назвать. Они именно бежали, оставляя крепость Саура наступавшим с севера ордам сарацинов.
- Чертовы безбожники! – граф де Вальмонт ударил кулаком в полированной латной рукавице по каменным перилам балкона: - Как этим мерзким отродьям дьявола удалось одолеть нас?!
Воспоминания о недавней битве при Акре все еще были свежи в памяти Себастьяна. Он был там, сражаясь плечом к плечу с лучшими воителями христианского мира. В их сердцах была праведная ярость, а в глазах пылал свет негасимой веры. То был день величайшей храбрости, воинской доблести, отваги и…позора. Они проиграли. Господь отвернулся от них в тот день и крестоносцы, пришедшие на святую землю дабы освободить её от нечестивцев, были разгромлены.
Но это еще не конец.
Де Вальмонт развернулся и вышел с балкона в свои личные внутренние покои. Подойдя к массивному дубовому столу, на котором громоздились тяжелые книги в кожаных переплетах, депеши и свитки различных форм и размеров, он извлек из под горы пергаментов старую потрепанную карту и аккуратно разложил её поверх прочих документов.
«Так. Мы – здесь», - граф указал пальцем на рисованное изображение Саура , дабы самому себе подчеркнуть своё местоположение.
«Фон Компф, Керруэл и де Бире - здесь», - палец Себастьяна поочередно указал на 3 крепости крестоносцев расположенных восточнее. Сейчас их хозяева, так же как и он ,подготавливали своих людей к походу.
План был прост: Защитники крепостей должны были покинуть свои убежища и изображая поспешное отступление укрыться в близлежащих горах пропуская войска неверных. Сарацинам придеться разделить армию, чтобы захватить и удержать крепости – это ослабит их, и растянет линии снабжения. Когда еретики, окрыленные успехом, двинуться на запад, чтобы скинуть крестоносцев в море, они окажутся словно между молотом и наковальней зажатые между рыцарями Ричарда Львиное сердце с одной стороны, и союзными войсками Вальмонта, внезапно возникшими в тылу у врага, с другой.
Граф хищно улыбнулся: - «Сарацины сполна заплатят своей кровью за Акру!»
«И все же…», - Себастьян задумчиво взглянул на балконный проход, со стороны которого доносился дворовый шум: - «У меня осталось так мало воинов».
Грань 1.
«Завтра! Уже завтра»
Андрей нервно ходил по комнате взад и вперед, словно пытался протереть дыру в синтетическом ковре, укрывавшем пол.
«Завтра наконец-то я утру нос Стиму и докажу, что прошлый проигрыш был случайностью!»
- Чертовы мутанты! – Слава с негодованием отпустил мышь и отвернувшись от монитора, с недовольно физиономией, взглянул на Андрея: - Я уже задолбался перезагружаться! Эти твари вообще убиваются или игра багованная?
- Убиваются, убиваются…, - Андрей отмахнулся от вопроса друга полностью сосредоточившись на своих мыслях.
Слава несколько секунд смотрел как его приятель мечется по комнате и все таки не выдержал: - Чувак, может ты сядешь, а? А то у меня голова начинает кружиться.
Андрей покосился на него, попытался сесть на диван, но почти тотчас вскочил и продолжил свой марафон: - Не могу я сидеть! У меня завтра момент истины, понимаешь? Истины!
- Момент у него, блин. Токсикоман несчастный, - Вячеслав дружески улыбнулся: - да не накручивай ты себя так – все будет ништяк.
- Хотелось бы верить, - Андрей наконец остановился и принялся выбивать нервную чечетку пальцами по подоконнику: - В прошлый раз ты тоже утверждал, что все будет ништяк.
- Ну это не считается, тогда Стиму просто повезло.
- Точнее это я лоханулся, - взгляд Андрея стал угрюмым.
- Ну да, и ты тоже немного облажался, - Слава расплылся в широкой улыбке и похлопал друга по спине: - И на старуху бывает проруха.
- Спасибо тебе друг за конструктивную критику – она меня очень подбодрила, - саркастический тон Андрея утверждал диаметрально противоположное.
- Да ладно, не обижайся, - Слава примеряющее поднял руки: - я действительно считаю, что в этот раз ты его сделаешь. Ты же по 12 часов из-за компа не вылезал, пока к бою готовился – так даже профи не тренируются. Завтра ты порвешь этого Стима на британский флаг.
Андрей ничего не ответил.
«Завтра» Я не могу проиграть!»
Грань 34.
- СМЕРТЬ ЕРЕТИКАМ!
тяжелый двуручный меч прочертил в воздухе сияющую дугу и обезглавленный сарацин, фонтанируя кровью из обрубка шеи, замертво повалился на землю. Себастьян крутанулся на месте в поисках новых врагов и заметив двух мечников наседавших на де Бире, покрепче перехватил рукоять своего клеймора, и с криком кинулся в атаку: - Во имя Господа!
Над полем битвы царил гвалт и хаос: лязг оружия, ржание коней, крики раненных и умирающих перемежающиеся победными кличами и проклятиями. Это была резня, здесь не было никакой тактики, стратегии или логического планирования – все это исчезло в тот момент, когда передовые линии крестоносцев и мусульман врезались в друг друга. В этом царстве безумия и кровопролития правил тот, кто искуснее обращался с мечом, а грань между жизнью и смертью покоилась на наконечнике стрелы.
Сарацины не успели вовремя среагировать на возникшую у них за спиной угрозу. Первый погиб почти мгновенно, разрубленный мощным ударом де Вальмонта на две части. Второй обернулся, чтобы увидеть смерть своего товарища, и тотчас был зарублен обрушившимся на него клинком де Бире. Маркиз оттолкнул ногой все еще стоящее, и казалось не верившее в свою смерть, тело сраженного противника и весело улыбнулся Себастьяну: - отличный удар граф! Благодарю вас за помощь, воистину – сам Господь направляет вашу руку в бою!
Граф взглянул на покрытого с ног до головы кровью де Бире и ответил учтивым поклоном: - Не за что маркиз. Я полагаю, сегодня нам еще не раз предстоит оказывать друг другу подобные любезности.
Стрелы! – сражающийся рядом крестоносец закричал и указал на падающие сверху черные тени.
Де Бире успел выставить свой ростовой щит, укрыв себя и Вальмонта прежде чем смертельный град накрыл их. По щиту забарабанила частая дробь. Себастьян положил руку на плечо маркизу: - Вот видите Грегуар – не прошло и минуты как мы с вами в расчете.
Не всем повезло так как им. Когда обстрел прекратился, Вальмонт увидел, что множество их воинов были убиты и ранены.
- Они заплатят за жизни христиан в стократном размере! – глаза де Бире пылали огнем: - мы вырежем их всех до единого! С нами Бог!
Внезапно шум боя перекрыл чудовищный, нечеловеческий рев. Себастьян и Грегуар одновременно повернулись чтобы увидеть его источник – огромного, закованного с ног до головы в глухую броню рыцаря, буквально выкашивающего ряды безбожников своей массивной алебардой.
- Ого, похоже в Компфа вселился дьявол, - де Вальмонт усмехнулся уголками рта, глядя как еще три сарацина расстались со своими жизнями сраженные гигантом.
- Напротив граф, в него вошел дух архангела Михаила, дабы нести смерть врагам Господа! – де Бире поудобнее перехватил свой меч и побежал в сторону неистовствовавшего фон Компфа: - Быстрее Вальмонт, иначе всю славу заберет себе этот немецкий огр.
В ответ Себастьян ощерился и бросился в битву вслед за маркизом.
Грань 1.
- Твою же мать! %;№;!:(?!
Кучи опавших листьев, аккуратно сметенные старательным дворником, были расшвыряны во все стороны, мусорная урна покоилась на боку, а все находившиеся неподалеку банки, пакеты из под сока и пластиковые бутылки, нашли упокоение в близлежащих кустах. Андрей метался по алее не зная на чем еще выместить свою злость. несколько раз он пытался пнуть скамейку, но она была слишком крепкой и в итоге он лишь отбил себе ногу.
Слава безмятежно сидевший на пресловутой скамье с сочувствием наблюдал за другом.
- Чувак…
- Нет! Слышишь?! НЕТ! Ничего не говори! Я не хочу вновь слышать про случайности, непредсказуемость и прочую фигню…И не смей меня утешать!
- Да я и не собирался, - Слава порылся в рюкзаке и достал две банки газировки: - я просто хотел спросить – колу будешь?
Андрей прекратил метаться и уставился на протянутую банку: - Ну…э-э-э…давай.
Слава протянул ему колу, Андрей устало сел на скамейку рядом с другом и несколько минут они молча пили.
- Кто же мог знать то…
- Я! Я должна был это предвидеть! – Андрей от досады слишком быстро поставил банку на сиденье скамьи, и друзей обдало брызгами колы.
- Проигрыш – это не повод обивать меня, - Слава принялся невозмутимо отряхиваться.
- Да я не специально…извини, - Андрей потер затылок: - уже второй раз, второй раз он сделал меня как младенца.
- Нет, ну хоть Стим и козел, но стоит признать, что игрок он классный, - Слава закончил обтрехаться и взглянул на Андрея: - в поражении тоже нужно видеть плюсы – ты учишься, и в следующий раз он не сможет застать тебя врасплох.
- Да знаю я, просто…, - Андрей снова нахмурил лоб: - первый раз еще ладно – «Акра» это его карта, да и играл я на ней первый раз. Но «Саурский гамбит» всегда был моей территорией! И я так позорно слил. Ну его нафиг такой опыт если он загоняет меня в последние лузера.
Слава вздохнул: - Это да, но кто же знал, что этот гад возьмет ассасинов и так быстро выбьет твоих героев. Убийц же почти никогда не используют – слишком затратно.
- А он использовал, - Андрей швырнул недопитую банку в кусты: - я должен был догадаться.
- Ладно, друг, еще не все потеряно, - Слава похлопал приятеля по плечу: - Раунд же до трех побед? Значит, у тебя еще есть шанс отыграться – в следующий раз ты его похоронишь.
Андрей отрешенно смотрел куда-то в сторону: - да…в следующий раз.
Грань 34.
На поле Саль-ар-Анаиб под палящим палестинским солнцем умирал граф Себастьян де Вальмонт. Стрела, пущенная ассасином, вошла в зазор между пластинами доспехов, и крестоносец чувствовал, как яд пожирает его тело, забирая жизнь. Де Бире, фон Компф, Керруэл…все были мертвы – сражены стрелами и клинками убийц. Они слишком поздно заметили их – серые тени, мелькавшие в суматохе битвы и окружившие христианских лидеров. Де Бире пал первым – стрела, выпущенная из ручного арбалета, пробила его горло. Вальмонт успел увидеть удивление, мелькнувшее в глазах молодого маркиза, прежде чем ассасин срубил его голову. Фон Компф сражался с яростью медведя, когда убийцы окружили его со всех сторон, и успел прикончить пятерых, прежде чем предательский удар кинжалом в спину, нашедший уязвимое место в доспехе, не оборвал его жизнь. Керруэл погиб пронзенный десятком стрел – его так и не смогли одолеть в ближнем бою. Самого Себастьяна отравленный дротик ассасина настиг, когда он пытался организовать отступление оставшихся в живых крестоносцев.
Сражение было проиграно. Оставшись без своих командиров, солдаты пали духом и не смогли оказать сплоченного сопротивления. Битва превратилась в бойню – христиан вырезали как скот.
Но до всего этого Себастьяну уже не было дела. Он лежал на спине и глядел пустыми глазами в голубое небо, по его щекам текли слезы, а губы беззвучно шептали слова.
- Господь, почему ты оставил нас? Ответь мне отче…
Но небо молчало.
Последнее, что увидел граф, прежде чем погрузиться во тьму – лицо его маленькой дочери Симоны ждущей отца из далекого похода.
«Господь…почему ты молчишь? Господь…»
Эпилог.
"Эйнштейн перевернулся бы в гробу. Бог не просто играет в кости, вдобавок эти кости - человеческие"
(с)Шенг Иан "Глядя в глаза Богу"