Иду… Иду же, иду! Уже почти бегу. Да что ж такое?! Ну подождите вы три минуты, будьте людьми. Ну не все умеют передвигаться со скоростью ветра. Есть люди-черепахи. Медлительные. Им надо сделать шаг – постоять, посмотреть по сторонам, потрогать листочек, травинку, посидеть на скамеечке, полистать газетку, выкурить сигаретку, потом, запрокинув голову в небо, разобраться, что там к чему, в этом небе, подумать, почесать затылок, переложить одну ногу на другую, походить туда-сюда… А вы, а вы… «Давай быстрее, опоздаешь!» Куда? Куда опоздаю? На чьи именины сердца? Самого быстрого человека на Земле? Везде успевшего и преуспевшего? Все прочитавшего, сделавшего, нашедшего себя, других, третьих? Но подождите… А о чем мы с ним говорить будем? И что ему дарить – на его именины? У него ж все есть. Он же быстрее меня в сто тысяч раз. И как это будет выглядеть? Я к нему медленно так подползаю, прежде, чем сказать: «Здрасссьте!» - рассматриваю морщинки на его лице (если они есть, конечно), потом что-то такое пытаюсь выискать в его глазах, в движениях губ… А он? А он что? Думаете, будет стоять и ждать, пока я выполню все эти необходимые для меня ритуалы? Он похлопает меня по плечу, скажет: «Привет, друг! Ты в моей френдленте теперь» - и умчится. А я даже не успею сказать, что «френд» и «лента» для меня – это вещи какого-то совсем разного порядка. Ну как заколка и дерево. Можно приколоть заколку на дерево? Можно. А смысл?
Эй, вы где? Я уже почти оделась. Я уже ищу ключи от квартиры. Эй, вы здесь? Я очень быстро сегодня оделась. Да Бог с ним, с этим именинником, если не дождался. Сейчас я спущусь и сходим в чудесную кафешку на углу Чистопрудного бульвара и Покровки. Там спокойно посидим, не будем торопить официантов, сами не будем торопиться. Вы меня рассмотрите, я вас. Поговорим. Вы о себе расскажете, я – о себе. Эй, вы где? Вы меня слышите? Люди… Вы кого-нибудь вообще слышите?