Первая мысль – всё ещё сон. Таращу глаза и движусь мимо горбатых силуэтов спящих мобилей.
Город пуст. Безмолвная вакханалия Абсолюта.
Кожу лица опорашивает мокрыми иглами тумана.
Тянет холодом, наводя на мысль о близкой реке. Откуда ей здесь быть…
Безветрие, хоть прогноз складывай.
Слегка пахнет резиновыми ковриками, которыми выстилают теннисные площадки на старых турбазах.
За углом арки, от круглосуточного киоска на асфальте – мутные разноцветные квадраты, и колченогая пустая скамейка.
Пустая?!
За углом арки, от круглосуточного киоска на асфальте – мутные разноцветные квадраты, и облепившие колченогую скамейку горластые хрипатые тинейджеры.
Отточенный взмах электрической дуги молодящегося троллейбуса смазывает пустоту напрочь. Труп города начинает шевелится от обилия невесть откуда взявшихся крошечных червячков-некрофагов. Воздух напоён туманом, неподвижен. Светофор мигает жёлтым.
На операционном столе распластан человек.
Отточенный взмах скальпеля.
В подставленный судок падает голова. Совсем другое дело. Ну-с, больной, как самочувствие?
Тело, помогая себе одеревеневшими руками, приподымается и садится. Удивлённо поводит осиротевшими плечами – а неплохо, доктор, неплохо!
Стареющая луна шевелит бородой пепельных облаков, похожих на узких рыб. Зияющая звезда Юпитер горит хвастливым белым светодиодом прямо над головой. Телескопа у меня нет. Говорят, сейчас отчётливо видна пара его спутников.
Деревья, сцепившись под землёй корнями, задумчиво внимают яркой рекламе банка напротив. Наверное, их привлекает зелёный цвет.
Прекрасное далёко над зубчатой кромкой леса наливается серебром с еле уловимой веточкой индиго, уходящего в пурпур.
Скоро рассвет.